Отправлено: 02.08.10 01:41. Заголовок: Автор: umnica_nadin

Фики:

1. Молодая мама
2. Ребёнок к Новому году

 Отправлено: 19.06.11 22:56. Заголовок: Наташа, не устану бл..

Наташа, не устану благодарить!

Глава 3.

Наверное, настало время вывести на сцену еще одного главного героя моего повествования, то есть самого главного. Самого главного в моей жизни. Сейчас. Но тогда, почти два года назад, я и подумать не могла, что… Впрочем, раз взялась рассказывать, то и пойду по порядку.

Моя квартира в новостройке на проспекте Вернадского поначалу была единственной заселенной на четырнадцатом этаже. Со временем появились другие жильцы, однако именно соседская квартира пустовала. По слухам, ее покупали и перекупали, делали ремонты «под себя», но в итоге въезжать никто не спешил. И вот на следующий день после знаменитого девичника (кстати, это было Рождество) с утра в мою квартиру позвонили. Надо сказать, что я, конечно, проснулась, но продолжала нежиться в кровати, рисуя в голове планы будущей детской. Звонок пропел как раз в тот момент, когда я решала какое напольное покрытие выбрать, чтобы малышу было удобно и тепло ползать, но при этом оно не вызвало бы аллергию.

Нехотя натянув домашние брюки и пригладив рукой волосы, я направилась к двери, про себя ругая посетителя за столь ранний визит. «И кто бы это мог быть?» - размышляла я, щелкая рычажками замка. Мой взгляд уперся в черную гладкую ткань короткого мужского пуховика. Открывая дверь, я была почти уверена, что пришел кто-то из подруг. Ожидала в тот момент, скорее всего, увидеть Наташу с очередной порцией нотаций и нравоучений тет-а-тет, так сказать. Или, по крайней мере, Аню с намеченным планом действий. Хотя мы и договорились с ней, что я приеду сама, но Анютка такой порывистый и нетерпеливый в ожиданиях человек, что вполне могла бы и оказаться на моем пороге в то рождественское утро. Поэтому, когда мой взгляд неожиданно наткнулся на мужскую верхнюю одежду, я пришла в легкое замешательство. Я опустила глаза вниз. «Зимние полуботинки - скорее всего от Roberto Botticelli, синие джинсы от Diesel, пуховик канадский явно, думаю, от Canada Goose, - мысли стремительно летели в моей голове. – Хороший вкус. Неужели Анька прислала своего фитнес-инструктора?» Я медленно поднимала глаза, чтобы увидеть, наконец, гостя. Из-под ворота расстегнутой куртки виднелась серая ткань тонкого шерстяного пуловера, далее – шея и волевой подбородок, затем манящие к себе губы и… Я… Мне в какой-то момент перестало хватать воздуха. Наверное, я никогда не видела подобного цвета глаз у взрослых людей. Возможно, у некоторых детей и бывает такой же ясный, открытый взгляд, такая чарующая насыщенность и голубизна радужки. Мужчина явно был смущен, то ли от моего тщательного изучения его персоны, то ли от того, что пришлось потревожить меня в пусть и не ранний, но все же утренний час.

- Извините, что потревожил, - уголки губ незнакомца чуть тронула виноватая улыбка. – Я ваш новый сосед. Понимаете, такое дело, - он замялся. Было видно, что мужчина испытывает неловкость от своего внезапного визита, - мы переезжаем, - он выразительно махнул в сторону лестничной площадки, - а я такой растяпа, ключи от квартиры забыл у друга. Вот. А телефон, - мне был показана гладкая черная поверхность стильного Sony Ericsson, - как назло разрядился. Не позволите воспользоваться вашим телефоном, чтобы другу позвонить?

Я посмотрела в его виноватые голубые глаза. При своей презентабельности, мужественности и сквозившей буквально во всем притягательности и сексуальности, чувствовалась в нем скромность, даже легкая застенчивость. «Конечно, - подумала я тогда, - все это может быть игрой. Опытные ловеласы знают подобные приемы». Но… Было одно «но»… Глаза! Они не могли врать, я это чувствовала. Незнакомец был из той породы мужчин, которые либо не понимают, либо побаиваются того впечатления, которое производят на женщину при первой встрече. Такие всегда будут добропорядочными семьянинами и при всей своей брутальности и харизматичности никогда не станут этакими «мачо-серцеедами». «Хороший вариант. Может быть, это шанс?» - мелькнула тогда в моей голове шальная мысль.

- Да, да, конечно, - я обворожительно улыбнулась и протянула ему свой мобильник, - звоните.
- Спасибо большое.

Мужчина быстро набрал нужный номер. Звонил он какому-то Игорю. Буквально пара слов, и снова его холодные от мороза пальцы чуть касаются моей кожи, когда он отдает телефон.

- Еще раз извините, - он сделал характерный жест, прижав руку к левой стороне груди.
- Лена, - задорно произнесла я.
- Что? – он не сразу понял, к чему я это сказала, а догадавшись, улыбнулся и произнес. – Виктор. Очень приятно познакомиться.
- Взаимно.
- До свидания, Лена.
- До свидания, Виктор.

В тот момент мое сердце как-то даже радостно застучало. Рождество… Провидение… Гороскопы… Какое-то невероятное, мистическое, стечение обстоятельств. Виктор вышел на площадку, а я, задумавшись, не сразу закрыла дверь.

- Па-а-ап, - протянул звонкий мальчишеский голос.

Вы когда-нибудь чувствовали, как умирает надежда? То, что еще секунду назад я считала, если хотите, знаком, посланием свыше, теперь полностью растворилось в таком же, как у отца, голубом выразительном взгляде. Темноволосый мальчишка лет тринадцати, долговязый, как все подростки еще нескладный, но уже, несомненно, получающий трогательные записки от одноклассниц, сидел на покрытом пленкой кожаном диване, который уже успели занести на площадку грузчики. Наверное, вот так же выглядел Виктор в свои юные годы, сходство было просто поразительным.

- Все, сейчас Игорь ключи привезет.

Виктор обернулся. Более глупой картины представить себе было невозможно. Я все еще стояла около открытой двери.

- Лена, познакомьтесь, это мой сын Михаил. Миш, - он с такой теплотой посмотрел на мальчишку, - познакомься с, - на секунду Виктор задумался над тем, как меня представить, - Леной.
- Здравствуйте, - вежливо произнес Миша.
- Привет, - только и смогла вымолвить я.

Чувство легкой грусти не покидало меня потом до самого вечера. Я ругала себя на чем свет стоит. За то, что размечталась; за то, что вижу знамения там, где их нет; за то, что вообще смогла допустить мысль о том, что такой мужчина, как Виктор, может быть один; за то, что совершенно забыла про свой план, а ведь девчонки озадачены поисками кандидатов на роль отца моего ребенка. Я тогда вовремя вспомнила об этих самых кандидатах. Вечером мы договорились встретиться с Аней, а значит, я должна успеть сделать все, что наметила, до того, как отправиться к подруге. Фитнес-инструктор, так фитнес-инструктор…

Комментарии

 Отправлено: 21.06.11 00:10. Заголовок: Глава 4. Я припар..

Наташа, ОГРОМНЕЙШАЯ благодарность!

Глава 4.

Я припарковала свой автомобиль около трехэтажного таунхауса с мансардами. Секция нежно персикового цвета сияла чистотой вымытых окон. Вообще, это разноцветное великолепие с какими-то ажурными балкончиками и остроконечными крышами в районе Куркино вызывало у меня ассоциацию с пряничным домиком из сказки братьев Гримм. Уж где и могла жить наша Анечка с мужем и детьми, то только здесь.

Снег негромко хрустел под ногами, когда я направлялась к крыльцу, морозный воздух приятно заполнял легкие. Я любила бывать у Ани.

… Мини город в мегаполисе. Кварталы таунхаусов разного типа, этажности и дизайна строений: классические и авангардные, простые и замысловатые, выдержанные в определенной цветовой гамме или как у Ани - словно радуга на небе. А сколько вариантов крыш, балконов, крылечек! То остроконечные мансарды с полукруглым окном, то словно средневековые башенки с окошечками-бойницами, то выступающие вперед верхние этажи под треугольными или округлыми крышами. Выложенные маленькой серой тротуарной плиткой дорожки, шарообразные фонари на металлических изящных основаниях, яркие современные детские площадки. Все здесь словно дышало детьми и домашним уютом…

Поднявшись на крыльцо, украшенное гирляндой, мигающей разноцветными огоньками, я нажала кнопку звонка. Через минуту металлическая дверь с висевшим на ней новогодним венком из веточек ели и туи, украшенным елочными шариками, широкой лентой и красивым бантом, распахнулась, и на пороге показался Антон, держащий на руках младшего сына – двухлетнего Стаса. Мальчик крепко сжимал кулачками отцовскую рубашку, а по припухшим красноватым глазкам было сразу заметно, что он недавно плакал.

- Ленка, привет! Заходи. - Антон отступил в сторону, пропуская меня внутрь.

Стасик, посмотрев в мою сторону, вдруг ни с того ни с сего заревел, еще крепче прижимаясь к отцу.

- Сынок, не плачь! Ты что? Это же тетя Лена. - Антон ласково гладил ребенка по светло-русой макушке.
- Что случилось, Станислав Антонович? – я легонько пощекотала малышу животик.

Он улыбнулся, словно признавая меня, но потом опять накуксился и уткнулся в отцовскую шею.

- Ой, Лена, были сегодня на елке. Так он там бабу Ягу испугался. Разорался. Пришлось в срочном порядке ретироваться. Вот до сих пор еще хнычет да с рук не сходит.
- Бедняжка, - я провела рукой по мягким волосикам ребенка.
- Лен, ты это…. Проходи, - засуетился Антон. – Анютка наверху.

Я уже раньше говорила о том, что Анна была из тех людей, которые успевали все. В очередной раз в этом можно было убедиться, войдя в дом. Везде чувствовался праздник! Перила лестницы были увиты хвойной гирляндой с красными и золотыми шарами, на горизонтальных поверхностях стояли всевозможные свечи, ангелочки среди еловых веточек и шишек, к массивному камину были прикреплены разноцветные носки. Помимо этих, вполне предсказуемых стандартных решений, дом украшали сделанные своими руками объемные снежинки из белой бумаги, разноцветные фонарики и новогодние яркие цепи (все мы в детстве клеили подобные перед праздником на уроках труда в школе). В холле была организована выставка детских рисунков на тему Нового года. А в гостиной стояла большая живая ель, украшенная с огромной любовью.

Я всегда восхищалась Аниным умением плевать на условности. Ее жилище не было пафосно-помпезным, холодным, чопорным. Все в ее доме было подчинено детям. Игровые зоны с машинами, конструкторами были везде, на диванах сидели пушистые зайцы, медвежата и прочие мягкие игрушки. Детские рисунки бережно вставлялись в рамочки и украшали стены. И знаете, ей было глубоко наплевать, что идея дизайна нарушена, что живая елка - грязно и не модно, что в гостиной не место для огромной железной дороги и гоночных трасс, так как для игр детей должны отводиться определенные площади. Здесь было тепло, уютно, весело, беззаботно и счастливо. Вот и тогда, поднимаясь по витой деревянной лестнице, я невольно улыбалась, про себя подпевая доносящуюся сверху детскую песенку о зиме на немецком языке: «Winter kommt! Winter kommt!...»

Остановившись на последней ступеньке, я невольно залюбовалась открывшейся картиной.

Пространство мансардного помещения было переоборудовано в музыкально-танцевальный мини-зал. По одной стене огромные зеркала скрывали гардеробную, где Аня хранила вещи, которые в данный момент не используются: летом сюда переезжала верхняя одежда и обувь, зимой - летние футболки, платья, брюки, босоножки и прочее. Еще здесь подруга хранила так называемые костюмы для выступлений. Маркины часто устраивали семейные концерты, спектакли, праздники. Для этих целей здесь всегда находились интересные вещицы: от фиолетового фрака и цилиндра до масок и боа из перьев и, конечно, детские маскарадные костюмы. Мне случалось бывать на подобных мероприятиях. В такие моменты я как никогда отчетливо осознавала, почему Аня не осталась в профессии. В углу стоял белый рояль. До сих пор ума не приложу, как они его сюда затащили. На стене висели акустические и электрогитары, а под ними стояла парочка тамтамов на подставках.

Мое появление было не замечено, и я смогла вдоволь налюбоваться нехитрым музицированием. Аня сидела за роялем, наигрывая незамысловатую мелодию песенки. На ней были легкие трикотажные черные леггинсы, свободная туника, чуть собранная под грудью, с нежным голубым цветочным рисунком и балетки. Подруга миниатюрной ножкой отбивала такт мелодии и не сводила глаз с прыгающих и распевающих песенку старших детей.

Одиннадцатилетний Ярослав был почти на голову выше мамы. Он занимался плаванием и игрой на гитаре. Кареглазый, светловолосый мальчик удивительным образом сочетал в себе внешние черты обоих родителей. Уже подросток, но, по сути, еще совсем ребенок, Ярослав по-детски, с мальчишеским азартом подпрыгивал и пел звонким голосом: «Falle, falle, weisser Schnee…». За руку он тянул и кружил брата. В отличие от Ярослава восьмилетний Святослав был невысок и тщедушен. Аня всегда жаловалась на то, что Святик плохо ест. Он был удивительно миловидным пареньком: темно-русые волосы слегка вились, а огромные серые глаза настолько открыто и по-доброму смотрели на мир, что было невозможно представить, что этот ребенок вообще способен шалить. На самом деле парень он был бедовый. Анютку с Антоном за полтора года его обучения в школе не раз вызывали на разговор к завучу. Чтобы дать выход энергии сына, ребята отдали Святослава в дзюдо, а чтобы приучить к усидчивости - в художественную школу. Мальчик неплохо рисовал. Старшие дети Маркиных учились в расположенной неподалеку языковой гимназии. Учились в принципе неплохо, а языки шли просто на ура. «Es ist kalt. Es ist kalt…» - задорно пел Ярослав, «Weiss ist alles wieder…» - чуть сипловато вторил Святослав. Оторвавшись от созерцания веселого танца, я перевела взгляд на третьего Аниного сына. Пятилетний Вячеслав, невозмутимый и спокойный, как всегда, сидел на полу неподалеку от матери и собирал по схеме очередной достаточно сложный конструктор. Насколько я могла понять по коробке, стоящей рядом, это был пиратский замок. Уже были собраны корабль и часть крепостной стены. Серые внимательные глаза вглядывались в инструкцию, а левая рука в моменты задумчивости ложилась на светлую макушку. Славик был очень способным ребенком, обладал отличной памятью. Ребята очень осторожно, чтобы не дай бог не перегрузить, занимались с мальчиком с помощью педагогов центра развития всем по чуть-чуть: и музыкой, и вокалом, и рисованием, и лепкой, и танцами, и гимнастикой, и программами по общему развитию, и языками. Глядя на «славных» Аниных мальчишек, я всегда начинала улыбаться. Кстати по поводу «славных»… Однажды я спросила у Ани: «Почему вы называете детей именами, где есть частичка «слав»?» Ответ подруги был обезоруживающим: «Лен, посмотри на детишек, они же такие славные!» Поэтому для нас не было секретом, что ребята очень ждали дочку Мирославу.

- Лен, ты чего стоишь здесь?

Я вздрогнула. Задумавшись, даже не заметила, как подошел Антон.

- Анют, - протянул мужчина, - к тебе Лена пришла.
- Привет! – подруга вышла из-за рояля. Стас, увидев маму, потянул к ней ручонки. – Ты мой маленький, - проворковала Анютка, прижимая сына к груди и целуя макушку, - больше не плачешь?

Поздоровавшись со всеми мальчишками и узнав их последние новости, мы с Аней переместились в кабинет Антона, отправив мужчин гулять на улицу.

- Ну, что же, - весело произнесла подруга, открывая ноутбук, - приступим к нашим баранам.

Я подсела поближе и стала смотреть, как Аня проворно перебирает пальчиками кнопки на клавиатуре. Она как-то машинально открыла очередной документ, ойкнула и хотела закрыть, но я остановила ее. Мое внимание привлек проект по перепланировке дома.

- Вы собрались здесь что-то переделать? – поинтересовалась я.
- Думаем, как лучше сделать, - Аня вздохнула. – Тошкин кабинет будем переделывать в спальню для старших мальчишек, их спальню в детскую. Вот думаю, где теперь кабинет делать. С одной стороны, можно сделать пристройку, это позволит не только кабинет организовать, но Ярику отдельную комнату, однако придется уменьшить участок, а мне бы так этого не хотелось. С другой стороны, перепланировать второй этаж. Уменьшить гостиную и столовую. За счет этого сделать еще одну небольшую комнату. Но здесь тоже одно «но»… Если нам сейчас там места мало, что будет после перестройки?
- А что Тошка говорит?
- Говорит, не волнуйся, не надо ничего переделывать, найду я себе место, где поработать.
- Ну, правильно тебе муж говорит, тебе о другом сейчас думать нужно!
- Ага. Знаю я, как будет. Дети ему разве дадут! Это сейчас папа в кабинете работает. Туда доступ закрыт, а так... - Аня неопределенно махнула рукой.
- Ань, вам свой коттедж нужен.
- Лен, ты думаешь, я не понимаю, - Аня улыбнулась, - просто… Я, наверное, сентиментальная, но я так прикипела к этому дому, здесь родились Славка и Стас. Вспомни, как мы все строили, как брали огромный кредит, как я не спала по ночам, бесконечно думая, правильно ли мы поступаем, не сумасшедшие ли. А теперь, когда деньги за дом выплачены, когда все налажено, все так, как я хочу, оставить? Нет, я умом понимаю, что коттедж - идеальный вариант, да мы и смотрели с Тошкой несколько. Но… Это опять кредит, это опять заново… Я пока, скорее всего, не готова. Так, ладно, - подытожила подруга, - не будем о грустном, давай о тебе.

Весь следующий час Анютка рассказывала мне о планировании беременности, показывала всевозможные методики и таблицы. Я много узнала о специальных мальчишеских и девчачьих диетах, расчетах по сроку овуляции, обновлению крови, планированию по возрасту матери и по фазе луны, древнекитайскому и японскому методу. Она сохраняла эту информацию мне на флешку, а в отдельный файл копировала необходимые ссылки, чтобы я смогла изучить более подробный материал самостоятельно. Поражаясь ее подкованности в данном вопросе, я понимала, что Анна и Антон на этот раз подошли к планированию ребенка во всеоружии. И вообще, за ней было так приятно наблюдать. Стройная, еще без признаков появления животика, в свои тридцать выглядевшая юной девочкой. Восторженная, эмоциональная, с сияющими глазами. О ее интересном положении можно было догадаться только по соблазнительно округлившейся груди да по тому блеску во взгляде, который имелся всегда, но во время беременности, казалось, приобретал новое наполнение.

Приехав домой уже в первом часу ночи, я долго не могла заставить себя лечь спать. Воображение рисовало яркие картинки моей будущей беременности, признаться, я даже чувствовала легкое головокружение и подташнивание. Вертела в руках фотографию кандидата. Сергей… Высокий рост, идеальная фигура, привлекательная внешность, светлые вьющиеся волосы до плеч, серые глаза… И почему, глядя на него, так упрямо лез в голову другой образ? Преступно, нагло… Я не должна была даже думать, но… Темные волосы, волевой подбородок, манящие к себе губы и ясный, открытый взгляд голубых глаз.

Комментарий

 Отправлено: 22.06.11 12:10. Заголовок: Наташа, не устану бл..

Наташа, не устану благодарить!!!

Глава 5

Спортклуб «Wild» в Куркино располагался достаточно далеко от моего дома, но что не сделаешь ради достижения поставленной цели. Менеджера абсолютно не удивило ни место моей прописки, ни то расстояние, на котором находился спортивный комплекс относительно моего дома. Как говорится, мало ли кто и где прописан, жить то можно и в другом месте. Она настоятельно рекомендовала мне оформить годовой абонемент, перечисляя плюсы, одним из которых была экономия денег, что являлось немаловажным аргументов в его пользу. Но я тогда решила ограничиться месячным посещением. «Ведь, если все пойдет хорошо, то я и месяца сюда не прохожу», - практично размышляла я. Изучив подробнейшим образом всю предоставленную Аней информацию, я прикинула, что до заветных дней «повышенного риска» мне оставалась приблизительно неделя, а значит времени совсем в обрез. Я, естественно, не могла утверждать с точностью, для этого нужно было минимум два месяца строить график температур, но приблизительно рассчитать я сумела. Следуя опять-таки Аниным таблицам, вероятность зачатия девочки начиналась раньше, чем вероятность зачатия мальчика, шансы на сына увеличивались по мере приближения к «часу Х», то есть ко дню овуляции. Не то, чтобы я хотела именно девочку, нет, мне было все равно. Просто почему-то, глядя на Сергея, хотелось родить, уж если от него, то дочь. Он был миловидным парнем с мягкими чертами лица. А я вообще-то люблю мужчин брутальных, красивых именно по-мужски. А вот дочка от Сергея получилась бы сущим ангелком, если пошла бы в отца.

В общем, в голове была адская смесь из дат, помноженных на вероятность, в душе трепет, а в сердце волнение, когда я в первый раз открыла дверь в тренажерный зал, оборудованный в соответствии с самыми последними тенденциями современного фитнеса. План покорения Сергея был выстроен настолько тонко, что я в очередной раз поразилась Анюткиной смекалке. Она забежала в зал ровно в тот момент, когда я в нерешительности разглядывала тренажеры.

- Сережка, привет, - подруга замахала мужчине рукой.

Он подошел, обнял своими ручищами миниатюрную Анюту и согнулся почти пополам, чтобы чмокнуть ее в щеку.

- Будущим мамам физкульт-привет. Как малыш?
- Ой, - Аня махнула рукой, - есть все время просит. Сереж, не в службу, а в дружбу… Это моя подруга – Лена, - она указала на мою скромную персону, - помоги ей, пожалуйста. Подбери комплекс упражнений.
- Да не вопрос. Это моя работа, - его серые глаза с профессиональным интересом изучили меня с головы до ног.

Сергей оценил мои данные, уровень физической подготовки, определил ряд упражнений и «оставил с богом». Нет, я не скажу, что он меня абсолютно игнорировал и его фразы типа «Лен, все в порядке?», «Лена, мягче, не так резко» или «Лена, добавь нагрузку» я слышала регулярно, но пышногрудая блондинка в ярком бирюзовом топе привлекала его внимание гораздо сильнее. Я была на грани отчаяния. Ведь, казалось, мы с Аней рассчитали все! Мои занятия должны были совпадать с его графиком работы, из-за этого мне приходилось корректировать свои планы. Я как ненормальная ежедневно ходила в зал, мотивируя это тем, что хочу к лету быть в форме и слыша в ответ: «Лен, ты в отличной форме! Смотри, не переусердствуй». И лишь в его выходные я позволяла себе расслабиться. Мышцы нестерпимо ныли. Эх, в этот момент я жалела, что забросила спорт. Моя беговая дорожка дома не в счет. А ведь когда-то ежедневные утренние пробежки были для меня нормой. Прошла неделя, наступила вторая, а пышногрудая блондинка так же упорно маячила на моем пути. Я уже вступила «в зону риска», а воз и поныне был там. «Вот тебе и мачо! Может, это просто я не умею привлекать всяких там «Казанов»?» - приблизительно такие мысли посещали меня в тот момент.

Аня, контролирующая процесс по телефону, однажды не выдержала и пришла ко мне в зал. «Ну, ты бы еще ватник и валенки надела, - с сарказмом заметила подруга, разглядывая мой черный спортивный костюм. – После тренировки едем выбирать тебе другой гардероб для занятий фитнесом»,- она хитро подмигнула.

***

Аня придирчиво разглядывала товары бутика спортивной одежды, отметая все, что по ее мнению было слишком скромным. Я робко предлагала ту или иную модель, и каждый раз слышала категоричное: «Не то! Это нам не подойдет!»

- Вот! – радостно воскликнула подруга, и в ее глазах появился какой-то странный блеск, - то, что надо!
- Нет… - я с недоверием рассматривала вещицу, которую отыскала Аня. – Я не смогу это надеть!
- Так, Ленка, - Аня скрестила руки на груди, - я что-то не поняла, кто из нас хочет ребенка? Этим, - она указала на комплект, - ты точно сможешь соблазнить Сергея, - подруга уверенно всунула мне в руки вешалку с одеждой. – Ты хотя бы примерь!

Я очень долго рассматривала себя в этом эротическом спортивном комплекте в огромном зеркале примерочной кабинки. Ну, что сказать… Я была в нем настоящей секси! Маленькие красные шортики с отделкой резинки и краев в черно-белую шашечку и номером шестьдесят девять соблазнительно обтягивали упругую попку и визуально делали длиннее мои и без того длинные ноги. Кофта-топ с такими же вставками на рукавах и воротом подчеркивала грудь, а расстегнутая до неприличия молния открывала взору нежную шею и соблазнительную ложбинку. Осталось взять в руки шлем и в откровенной позе прилечь на какой-нибудь Harley-Davidson. Звезда Playboy, не меньше!

- Ну, ты там долго? – Аня выглянула из-за занавески и присвистнула. – Вот это да! Выйди сюда на свет!

Она долго рассматривала меня, поворачивая в разные стороны, ощупывая материал. То отходила подальше, то вновь приближалась.

- Великолепно, Ленка! Великолепно!
- Ань, ну я не знаю… - начала я, когда наше внимание привлек жуткий грохот где-то поблизости.

Повернув словно по команде свои головы по направлению к источнику шума, мы увидели интересную картину: консультант бутика, привлекательный парень, сидел на полу, потирая ушибленный лоб, рядом с ним лежала одежда, которую он, по всей видимости, планировал развесить в зале, а также перевернутый манекен, столкновение с которым, скорее всего, и послужило причиной его падения. Анька победоносно улыбнулась: «Сногсшибательный эффект!»

***

Ну что сказать… Мое появление в спортзале в новом прикиде не осталось незамеченным. Появились желающие помочь в освоении того или иного тренажера, а Сергей, кажется, испытал легкий шок. Он, наверное, и не догадывался сначала, что под неприметным черным спортивным костюмом есть на что посмотреть. Меня тогда даже охватил какой-то азарт. Я с удовольствием принимала помощь «страждущих», с улыбкой наблюдая за их предсказуемым и неумелым флиртом. Все их желания были написаны на лице! А я, оказывается, еще не разучилась соблазнять мужчин! Тогда почему-то вспомнились школьные годы, десятый класс, секция легкой атлетики, когда я вот так же в топе и плавках на спор с девчонками соблазняла Сашку Карповского. Не потеряла навык!

Сергей проявил ко мне особое внимание. Мы разговаривали, я чувствовала, как его руки, словно невзначай, касаются моей кожи, то оголенной спины, то бедра. Пышногрудая блондинка в бирюзовом ярком топе больше его не привлекала. Аня оказалась права, Сергей был интересным собеседником и с умом, действительно, все было в порядке. Начитанный, эрудированный… Встретив в моем лице девушку неглупую, я бы сказала больше - настоящую умницу, с которой можно было бы интересно побеседовать, при этом привлекательную и соблазнительную, он оправдал наши с Аней ожидания. Планам суждено было сбыться. Сергей, наконец-то, клюнул, да не просто клюнул, а зацепился очень хорошо. И пусть масштабы моего бюста были не столь внушительны как у «соперницы», зато в сочетании с интеллектом явно выигрывали.

Надо сказать, что время «поджимало», и с мечтой о дочке от Сергея я практически рассталась. «Успеть бы хоть кого-нибудь зачать, - думала я тогда, - иначе придется ждать следующего месяца». Поэтому я не стала разыгрывать «оскорбленную невинность», кокетничать, жеманничать и «набивать себе цену» в ответ на его предложение провести вместе вечер. Мы отужинали в неплохом ресторане, я очень тонко, чтобы Сергей не догадался о причинах моего повышенного интереса, разузнала волнующие меня вопросы о наследственности и пагубных привычках, и как-то совершенно естественно мы оказались у меня дома. Едва переступив порог, потенциальный отец моего будущего ребенка без лишних разговоров притянул меня к себе и его губы накрыли мои. Руки по-хозяйски пробрались под одежду и поглаживали оголенную кожу. Было в этих ласках что-то неприятное, отталкивающее. Не знаю, как объяснить, но мне жутко не хотелось его прикосновений и поцелуев. Казалось бы, рядом симпатичный мужчина, я бы сказала, даже красивый, хоть и не мой типаж, а у меня секс в последний раз был больше года назад, так расслабься и получай удовольствие, но я не могла. Мне нужен был только сам факт связи, а все остальное - нет. С трудом вырвавшись из его объятий и очаровательно улыбнувшись на немой встревоженный вопрос серых глаз, прошептала:

- Я в душ.
- Лен, - он попытался снова притянуть меня ближе, - ну какой душ?! Ты только там была. После тренировки сполоснулась. Зачем? Иди сюда.
- Я вспотела, - пыталась отшучиваться я.
- Твой запах меня сводит с ума! – его губы коснулись моей шеи.
- Сереж, ну, перестань! Какой ты нетерпеливый! Иди пока в спальню и разбери кровать, - я указала направление.
- Ладно, - он скрестил руки на груди, - раз для тебя это очень важно, иди в свой душ. Но знай, мой дракон будет тебя ждать! Он ненасытен, и ты не отвертишься до утра больше никакими душами, так что готовься к бессонной ночи! Не задерживайся!

Глядя на его удаляющуюся спину, я усмехнулась. Все-таки мужики порой переполнены манией величия! Драконы… Удавы… Тигры… И прочие звери… Мальчики… Дружки… Можно подумать, что они отдельно – он и его «орудие боя». «Бессонная ночь? Ну что же, значит, будет больше шансов. А уж одну ночь я как-нибудь переживу», - думала я, стоя под теплыми струями.

***

- А вот и я, - улыбнулась с порога комнаты, глядя на Сергея, лежащего на кровати.

Он присвистнул, разглядывая меня в тонкой шелковой сорочке насыщенного кофейного цвета с кружевными вставками в тон, купленной специально для нашей встречи. Я вообще-то терпеть не могу шелковое белье, да и не мой стиль. Спать я предпочитаю в хлопковых футболках или топлес в одних трусиках, но мужчинам нравятся одеяния подобные сегодняшней сорочке. Выглядит сексуально, поэтому я и приобрела данную вещицу. Сергей скинул с себя одеяло, приподнялся на локте и ладонью свободной руки провел по простыни рядом.

- Ну, иди сюда.

Я уже было шагнула «навстречу своей судьбе», не сводя взгляда с упругих мышц сильных рук, широких плеч и гладкой обнаженной бронзовой кожи груди, как меня взяло чисто женское любопытство. Мне захотелось посмотреть на его… Хм… Ну, в общем, вы поняли… Дружка… Предполагая, что мой нетерпеливый знакомый уже «подготовился», а следовательно, обнажен полностью, я осторожно перевела взгляд ниже. То, что я увидела, меня повергло в шок. Чудовище, в длину сантиметров тридцать пять не меньше, «махало» у своего основания огромными драконьими крыльями и «хлопало» хвостом, а все «жирное, откормленное тело», вставшее уже на дыбы было покрыто зеленой и бледно-розовой «чешуей». Дракон хищно «разевал рот», готовый выпустить в меня порцию «своего пламени» и вожделенно «смотрел» блестящими глазами – бусинами пирсинга.

- Боже, что это?! – я словно ребенок показывала в сторону готового к бою «зверя».
- Нравится мой маленький дракоша? – Сергей плотоядно улыбнулся.
- Маленький?! – я с ужасом еще раз взглянула на габариты.
- Ну, он слегка подрос, пока ждал тебя, красавица! – с придыханием говорил мужчина. – Дракоша вырвался на свободу, но он очень хочет найти свою пещерку. Иди сюда! Дракоша знает свое дело! Он вызовет землетрясение! А может, ты хочешь его оседлать и полетать на нем?!

Видя мое замешательство, Сергей встал на четвереньки и начал медленное движение в мою сторону. «Дракон» не сводил с меня взгляда, хищно покачиваясь в такт. В этот момент я поняла многое. Во-первых, что не хочу никаких землетрясений, цунами, ураганов и прочих стихийных бедствий в своей жизни. Во-вторых, что от полетов у меня кружится голова, а уж от полетов на отъевшихся драконах тем более. В-третьих, мне безумно жаль мою маленькую и уютную пещерку, размеры которой явно не рассчитаны на проживание в ней подобного гиганта. И, в-четвертых, как оказалось, я вообще от Сергея больше ничего не хочу. Перспектива остаться в живых мне гораздо больше грела душу, нежели призрачная беременность после вторжения вражеских огнедышащих сил на мою территорию.

- Сереж, - я машинально выставила руку вперед, - я это… Я передумала. Я не хочу, прости.
- Что?! Ты издеваешься?!

Мне в тот момент впервые по-настоящему стало страшно. Его зрачки сузились, а ноздри слегка подрагивали от шумно втягиваемого воздуха.

- Сначала сама завела, а теперь в кусты?! – он вскочил с кровати и больно схватил меня за локти. – Ну, уж нет, дорогая! Так дело не пойдет!

В следующий момент я почувствовала, как меня словно пушинку подхватили и бросили на кровать. Сергей навалился сверху. Под тяжестью его тела, вдавившего меня в постель, я пыталась трепыхаться. Ловко вихляя попой и сжимая ноги, я била его по рукам, пытающимся пробраться мне под сорочку.

- Сережа, ну, пожалуйста, прекрати, - молила я, чувствуя, что мои силы уже на исходе.

Но он, казалось, совсем потерял над собой контроль.

- Врешь, не уйдешь, - хрипел он, добравшись, наконец, до моих трусиков.

Сергей потянул их вниз, а я, воспользовавшись тем, что он, чтобы снять данный предмет, слегка ослабил хватку, больно лягнула его в живот. Хотела ниже, но не хватило сноровки. Он ойкнул, а я, пользуясь тем, что сорочка скользкая, поползла из-под него наверх, но не успела. Сергей цепко схватил меня за ногу и начал тянуть вниз. Я пыталась отбиваться свободной ногой, держась за край кровати, чтобы остаться на месте. Вся наша борьба сопровождалась моими слезными просьбами и криками о помощи. Мне уже было все равно, как это выглядит со стороны, я рыдала в голос. Желая удержаться на месте, я попыталась перехватить край кровати другой рукой, но неудачно. Сергей резко рванул мое тело, и оно как-то совершенно безвольно плюхнулось на живот. Наверное, в тот момент я и поняла, что все кончено, сопротивление бесполезно.

- Вот и умница, - прошептал он, склоняясь к моему заплаканному лицу и поглаживая обнаженные ягодицы, - ну, что ты ломаешься, как в первый раз, тебе понравится, я обещаю. Ну…

Его руки заскользили по моим ногам, вызывая новые приступы слез.

- Лен… - шептал он, почти невесомо целуя мою щеку, - не плачь. Я буду очень нежным, осторожным. Ну, что ты испугалась моего дракоши? Как маленькая… Честное сл…

Договорить он не успел. Я почувствовала, как какая-то неведомая сила стянула его вниз. Воспользовавшись свободой, я моментально перевернулась на спину и села. Картина, представшая перед моими глазами, была весьма пикантной. Сергей в неестественной позе полулежал, прислонившись головой к стене, из разбитой скулы тоненькой алой струйкой текла кровь, «дракоша» же, не выдержав такого хамского обращения с хозяином, «сдулся» и теперь цветастым морщинистым мешком лежал у него на бедре. А рядом… Рядом с потерявшим сознание Сергеем на корточках сидел мой сосед, левой рукой он ощупывал пульс на шее пострадавшего, периодически дуя на разбитые в кровь костяшки пальцев правой руки.

- Виктор?!

Он обернулся.

- Лена, с вами все в порядке? – озабоченный взгляд. В ответ я утвердительно закивала. – Милицию вызывайте. Сейчас мы этого красавчика оприходуем. Будет знать, как женщин пытаться насиловать.
- Нет. Виктор, не надо милицию, - пролепетала я. Он удивленно вскинул бровь. – Я вам все объясню, только не надо…

От его внимательного голубого взгляда мне стало не по себе. Только сейчас я сообразила, что практически раздета. Полупрозрачная, местами треснувшая по швам в пылу борьбы, сорочка не в счет.

- Пожалуйста, пусть он уйдет, - я с мольбой смотрела на своего спасителя, - а я… а я… потом… все…

Не в силах вымолвить больше не слова, я поднялась с кровати и, пошатываясь, скрылась в ванной. И только там, в этом небольшом помещении, почувствовав себя в безопасности за закрытыми дверями, я включила воду и снова расплакалась. От жалости к себе, от отчаяния, от одиночества, от пережитого страха.

Комментарии

 Отправлено: 23.06.11 19:16. Заголовок: Наташа, благодарю! ..

Наташа, благодарю!

Глава 6.

Сколько времени я тогда провела в ванной, трудно сказать, но думаю, что не меньше полутора часов. Выплакалась. Успокоилась. Наблюдая за тем, как струя воды вытекает из крана и исчезает в раковине, я анализировала события сегодняшнего дня. Размышляла о том, что произошло, о том, что не произошло и о том, что могло бы произойти. Судьба преподнесла мне достаточно жестокий урок, но могла ли я тогда остановиться? Думаю, что нет. Было противно, неприятно, мерзко на душе, но в то же время в голове уже крутился счетчик, отмеряя дни до следующей попытки, до следующего часа «Х». Январь в плане зачатия ребенка был уже потерян, а до февраля у меня еще оставалось время, чтобы не торопить события, а основательно, насколько это возможно, разобраться в человеке. Что ж… «Будем надеяться, что Сергей не был первым и последним кандидатом», - размышляла я тогда и была права.

Почти бесшумно приоткрыв дверь, я выглянула в коридор. Тишина. Лишь слышно, как шипит чайник на кухне, да позвякивает посуда. Накинув на плечи белый махровый халат и туго завязав пояс, я вышла из своего убежища, осторожно прикрыв дверь. В этом плотном, почти до пят одеянии чувствовала себя защищенной. На цыпочках прокралась в спальню. Казалось, там и не было неравной борьбы мужчины и женщины. Кровать заправлена, идеально выровнено покрывало, никаких признаков былого присутствия Сергея. Я с опаской посмотрела в тот самый угол, где мой знакомый еще недавно лежал в достаточно неестественной позе. Но не увидела у стены ничего подозрительного. Светлые тисненые обои, плинтус, ламинат. Ни отметины, ни следа.

На кухне хозяйничал Виктор. Он уже незамысловато сервировал стол и теперь суетился с заварочным чайником.

- Лена, как Вы? – сосед в очередной раз внимательно посмотрел на меня.
- Все нормально.
- Я тут немного похозяйничал, извините. - Виктор поставил на стол пузатую чашку. – Это чай. Выпейте.
- Спасибо, - мне была безумно приятна его забота.

Присев на стул, обняла ладонями горячую чашку. Тонкий аромат напитка и его насыщенный вкус позволили, наконец, расслабиться. Только после пары глотков я смогла посмотреть на сидящего напротив Виктора.

- Не хотите - не рассказывайте, - взгляд голубых глаз заставил снова почувствовать неловкость от сложившейся ситуации. – Дело ваше. Просто… Если хотите знать мое мнение, то такое нельзя спускать!
- Виктор… Я…

Не знаю, что нашло на меня тогда. Я вдруг все рассказала. Все, как на духу. Словно самому близкому другу… Словно на исповеди… И про свою жизнь, и про желание завести ребенка, и про подруг, и про Сергея, и про наши с Аней разработанные планы. Он слушал внимательно, не перебивал. Знаете, после этого разговора мне стало легче. Словно напряжение последних дней ушло, и я пыталась оценить сложившуюся ситуацию трезво, без эмоций.

- Осуждаете? – Сердце почему-то чересчур волнительно билось в груди, а взгляд неотрывно следил за эмоциями в голубых глазах. Я как на суде ждала вердикта.
- Нет… - вот так легко и просто. – Понимаю даже…
- Спасибо, - казалось, я не слышу своего голоса.
- Что собираетесь делать дальше?
- Наверное, я подумаю об этом завтра.

Повисла неловкая пауза. Надо было что-то сказать, а в голове не было ни одной умной мысли.

- Спасибо, что помогли, - брякнула я первое, что пришло в голову.
- Перестаньте, - он смутился.

И тут меня впервые за вечер посетила мысль о том, как Виктор оказался в моей квартире? Как узнал, понял, догадался? Как вошел? Я только успела посмотреть на него и едва открыла рот, чтобы спросить, но он меня опередил.

- Между вашей и моей спальней стена. Я был у себя и услышал крики о помощи. Простите, дверь я взломал, но уже починил, так что не беспокойтесь. И, ради бога, не подумайте, что я там вор какой-нибудь, домушник. Я в розыске долго работал, просто навык имею.
- Понятно… А говорили, что в доме звукоизоляция хорошая, - ничего более умного я в тот момент не придумала.
- Нагло соврали, - он улыбнулся.
- Так Вы – опер? – я заинтересованно посмотрела на мужчину.
- Раньше работал… Я ушел из органов.
- Почему?
- Были причины, - уклончиво ответил он и сменил тему разговора. – Лена, а чем сегодня собираетесь заниматься?
- Не знаю пока, - я даже слегка опешила от его вопроса.
- А пойдемте на каток, - предложил он и, увидев в моих глазах растерянность, поспешил добавить. – Я просто сыну обещал уже давно. Вот сегодня собрались. А Вы… Вам бы отвлечься… Ну после всего этого… Понимаю, что не самое лучшее место, но… - Виктор окончательно смутился.
- Да не в этом дело… Просто… Кстати, я не умею кататься на коньках… Ну, это так, для справки, - теперь терялась я, не зная, как озвучить то, что вертелось на языке. – Только вот… Ваша жена… - у меня в тот момент как-то болезненно засосало под ложечкой.
- Что моя жена? – осторожно спросил он.
- Думаю, она будет против, - выдохнула я.
- Думаю, не будет, - Виктор грустно усмехнулся. И видя, как я удивленно хлопаю ресницами, добавил, - она в Германии.
- А что она там делает? – нет, определенно в тот день я задавала глупые вопросы.
- Живет.
- Как?
- Так. Моя бывшая жена живет там со своим вторым мужем и двумя дочерями от второго брака.
- Бывшая? – как-то это слово по отношению к Виктору совершено не укладывалось в моей голове. – А Миша как же?
- Лена, а что Вас так удивляет? – спокойно спросил он. – Вы же планируете стать мамой-одиночкой? А разве вы ничего не слышали о том, что бывают и отцы-одиночки?
- Слышала… Просто… Простите…
- Ну, так что Вы ответите на мое предложение? – бодро произнес Виктор, закрыв тем самым явно неприятную для себя тему.
- Я согласна… Если, конечно, Миша не против.
- Думаю, он не будет возражать.

***

Уже больше часа мы втроем выписывали «виртуозные пируэты» на льду. Ну, если Миша был почти профессионалом, а Виктор катался весьма неплохо, то я больше ковыляла, чем изображала что-то внятное. Вот не поверите, у меня никогда не было фигурных коньков. Почему-то этот девчачий, согласно мнению большинства, вид спорта меня абсолютно не привлекал. Подружкам пару раз удавалось затащить меня на каток, но на этом мое знакомство со льдом и закончилось. Сегодня же все было иначе. Азарт, восторг… Детский… Щенячий… Сильные руки Виктора то крепко держали меня за талию, когда он показывал технику скольжения, то бережно сжимали мои ладони и вели за собой. «Так… Так… Молодец!» - он тоном учителя раздавал указания. Раскрасневшийся… Взъерошенный… В теплом светлом свитере крупной вязки с горлом… Я любовалась! В душе моей снова маленьким угольком затеплилась надежда. «Лена, смотри! – Миша проезжал мимо в очередном «пистолете». – А так можешь?» Его глаза по-доброму смеялись. «Ага, - задорно подыгрывала я, - конечно!» И снова, не удержавшись, падала. Если и есть на свете абсолютное счастье, то поход на каток тогда можно было смело к нему приравнять. И хотя мои ноги и все остальные части тела болели, душа пела. Иногда удавалось «упасть» Виктору на грудь. Чувствуя даже через толстую кофту тепло его рук, на какие-то мгновения, доли секунды забывались одиночество, тоска, отчаяние. Казалось, что это мой мужчина! Муж! А наш поход на каток - лишь пункт семейного плана на субботний вечер.

- Устали? – Виктор потянул меня к бару рядом с катком.

Мы сидели на высоких стульях у стойки и периодически поглядывали на неугомонного Мишу. Как все подростки, он не знал усталости и просто с космической скоростью скользил по гладкой ледяной поверхности.

- Миша здорово катается! – восхищенно произнесла я.
- Любит, - улыбнулся Виктор.
- У Вас замечательный сын! – я грела руки о чашку с горячим кофе.
- Согласен.
- А с мамой они общаются? – я подняла глаза и встретилась с колючим взглядом Виктора. – Простите… Я не хотела… - в душе отругала себя за любопытство.
- Маме до него нет дела… К сожалению… А может, и к счастью… - было столько неприкрытой горечи в его голосе. - Она бросила нас, когда Мишке исполнилось пять. К тому моменту мы уже были в разводе. Но… Наверное, я надеялся… А она выбрала другую жизнь. С Паулем, своим вторым мужем, познакомилась по Интернету. Сначала в гости поехала, потом совсем перебралась. Сына я не отдал… Да и сама она не стремилась его забрать с собой. Как выяснилось позже, ее муж даже не знал, что она была замужем и в России у нее ребенок. Года три назад я пытался разыскать бывшую жену. Мишке было десять, и он очень хотел видеть маму на своем дне рождения. Лучше бы и не находил… Слезные мольбы оставить ее в покое и не губить новую семью. Она очень боялась, что муж узнает о ее прошлом и бросит, забрав дочек. Пришлось Мише соврать, что мама очень занята и не может приехать. Теперь он стал старше, многое понимает, хотя и не говорит. Но… Как и любому ребенку, ему не хватает мамы. Ведь как поется в детской песенке, - Виктор грустно улыбнулся, - «Папа может, папа может все, что угодно, плавать брассом, спорить басом, дрова рубить! Папа может, папа может быть кем угодно, только мамой, только мамой не может быть!»

Сердце мое сжималось от какой-то неведомой доселе боли, в голове просто не укладывалось, как вообще возможно бросить свое дитя, как вообще возможно уйти от такого мужчины?! А то, что он именно идеальный, как бы банально это ни звучало; то, что он именно самый лучший - в этом у меня даже не было сомнений.

- Виктор, а Вы не думали… - я замялась, но сосед понял меня без слов.
- Нет! - он настолько резко и холодно ответил, что снова стало как-то горько. - Никаких женщин в моей жизни больше не будет! У меня есть сын! Ради него и живу! Не хочу… Слишком больно… Тяжело… Да и нет уверенности, что она что-то сможет дать Мише. Сейчас такие женщины, к сожалению…

Мне даже стало обидно от его слов, но праведным гневом я «не воспылала». Думаю, у него было право так говорить. Только… В тот момент совершенно испарились иллюзии по поводу того, что все у нас может быть.

- Виктор, а чем Вы занимаетесь? – я перевела разговор на другую тему.
- Ну я долгое время работал в розыске. Сына видел мало. Когда жена нас бросила, поначалу лез на рожон: опасные задержания, сложные и запутанные дела. Потом ранение, госпиталь. Там впервые пришло осознание того, что я свою личную обиду ставлю выше заботы о сыне. А ведь он ни в чем не виноват. Ему просто нужен отец. Живой и здоровый. Тогда я принял решение уйти из розыска. Подумывал, чем бы мог заняться. Сказали бы мне тогда… - он усмехнулся. – Пока залечивал раны, от нечего делать написал небольшой рассказ. А дальше… Наверное это провидение... Подрабатывал курьером в одном известном книжном издательстве. Вот как-то так сложилось, что разговорились о жизни с одним из его редакторов. Почему я тогда поведал о своем скромном творении, сложно сказать, но мой собеседник изъявил желание прочитать его. А дальше… Дальше – настойчивая просьба развить рассказ в более крупную форму. Я загорелся как мальчишка. Через год издали мой первый роман.
- Так Вы - писатель? – я с интересом смотрела на смутившегося мужчину.
- Ну… В общем… Да.
- А в каком жанре пишете?
- Если сказать по-умному, то мои романы относятся к мужской остросюжетной литературе, а если проще, то детектив, криминальный роман, боевик, - он улыбнулся.
- Стоп, - я вытянула руку вперед, словно не позволяя ему больше произнести ни слова, - давайте, я попробую отгадать, - с каким-то детским азартом перебирала в голове известных современных писателей данного жанра. – Вы же популярный автор? – осторожно уточнила я.
- Хотелось бы в это верить, - он принял игру, но вовсе не собирался облегчить работу моей памяти.
- Так… Так… Так…, - я напряженно морщила лоб, - Март, Леонов, Деревянко, Корецкий… ммм… не то. Пронин? – с надеждой в глазах посмотрела на собеседника. Тот лишь отрицательно покачал головой. – Зубков? – я продолжала допрос, вызывая улыбку Виктора. – Черт, неужели у вас псевдоним?
- Нет, я пишу под своим именем. Лена, не мучайтесь, я…
- Нет, нет, не говорите! Дайте мне еще подумать, - казалось, я перебрала всех авторов, когда откуда-то из уголков сознания всплыло еще одно имя. – Ну, если Вы не Виктор Степнов, тогда я не знаю…
- Разрешите представиться, - шутливо произнес он и, протянув свою руку, чуть сжал мою кисть, приподнял ее и поднес к губам, - Виктор Степнов.
- Так значит, я отгадала! – довольно произнесла я.
- Вы проницательны, - он пригубил уже остывший кофе.
- А майор Сапрыгин – это Вы? Я правильно понимаю? – Мне безумно нравилось смотреть в его глаза и замечать в них толику милого смущения.
- Ну… Образ собирательный… - протянул Виктор и добавил. – Не думал, что вы увлекаетесь подобной литературой.
- Знаете, за книгой время в пути летит незаметно, опять-таки она скрашивает часы ожидания рейса.
- Много путешествуете? – сосед с интересом посмотрел на меня.
- К родителям по мере возможностей и сил летаю. Они периодически по контракту работают в Швейцарии. Сейчас, правда, в Москве, но ждут новый вызов.
- Вот как.
- У родителей в Швейцарии лаборатория. Они врачи-исследователи. А здесь у меня дед. Ну еще, бывает, по работе приходится куда-нибудь поехать.
- А Вы чем занимаетесь? – Виктор сделал еще один глоток.
- Я – юрист. Мы с вами отчасти коллеги. Занимаюсь адвокатской деятельностью. Имущественные споры.
- Вот даже как, - мне был определенно приятен заинтересованный взгляд выразительных голубых глаз. - Законно делите коттеджи?
- И малюсенькие дачи с шестью сотками земли приходится, - подытожила я и протянула руку для рукопожатия. – Кулемина Елена. Обращайтесь при случае.
- Кулемина… Кулемина… Лена, мне ваша фамилия кажется такой знакомой, а почему не знаю. Вот словно с ней что-то связано, - задумчиво произнес Виктор.
- Может это из-за деда? Он у меня тоже писатель, правда, пишет научную фантастику.
- Точно! - Виктор щелкнул пальцами. - Петр Кулемин! Так Вы внучка…
- Да, я внучка известного фантаста.
- Вот это да! Я им всегда зачитывался. Еще в детстве. И Мишка очень любит его книги. Ну, надо же!
- А хотите, я вас с Мишей с ним познакомлю?
- А это удобно?
- Конечно! Дед будет рад встрече со своими читателями.

В этот момент к нам подъехал Миша и, возмущаясь нашим отлыниванием от процесса освоения элементов фигурного катания, снова потянул меня и Виктора на лед. Этот вечер был чудесен во всех отношениях. И совершенно не хотелось, чтобы он заканчивался. Но это были несбыточные желания. Квартира встретила меня пустотой и холодом. И почему она мне раньше казалась такой уютной?

Комментарии

 Отправлено: 26.06.11 23:40. Заголовок: Наташа, огромное спа..

Наташа, огромное спасибо!

Глава 7.

Не решившись расстраивать и пугать беременную подругу, которая, я уверена, совершенно не предполагала, на что был способен ее кандидат, я на очередной «сходке» с девчонками ответила, что с Сергеем, мол, не срослось. «Сходка» наша была приурочена к Татьяниному дню – дню всех студентов. Хотя мы давно уже закончили академию, но традиция собираться двадцать пятого января у нас осталась. Вот и в тот день мы сидели в уютном кафе неподалеку от МГЮА. Моя бурная фантазия нарисовала перед девчонками абсолютную мужскую несостоятельность Аниного кандидата. Я поведала подружкам якобы состоявшийся между мной и Сергеем разговор о его сексуальных проблемах. «Только никому, - доверительно шептала я, - этого никто не должен знать!» В ответ девчата кивали головой, а Анечка больше всех сокрушалась по данному поводу. «Я даже подумать не могла! Он всегда окружен девушками!» - расстраивалась Анюта. «И в этом нет ничего удивительного, - казалось, я вошла в роль. – Он умеет доставить девушке огромное удовольствие. Есть много альтернативных способов. Вот только как отец…» - я развела руками. Видя растерянное лицо подружки, признаюсь, я злорадствовала, представляя, какими глазами сердобольная Аня будет теперь смотреть на Сергея. В том, что из чувства такта подруга не затронет тему его мужской несостоятельности в их вероятном разговоре, я не сомневалась, но даже если такое и случится, то ответить Сергею будет нечего, не станет же он рассказывать о том, что пытался меня изнасиловать, тем самым создавая себе сомнительную репутацию. Недаром говорят: «Месть – это блюдо, которое подают холодным». Думаю, я выбрала самый изощренный способ. Ударила по больному месту! В прямом и переносном смысле слова.

Наташа недовольно хмыкнула, услышав про альтернативные способы, и всем своим видом показала, что не ошиблась в провальности моих планов. Вы спросите, почему она так себя вела? Почему у нее было такое отрицательное отношение к моей идее? Может быть, вы подумаете, что Наташка не желала мне счастья? Нет! Нет! И еще раз нет! Наталья замечательный, добрый, искренний человек и верная, настоящая подруга, просто с определенными взглядами на жизнь, со своими пунктиками. Хотя, если разобраться, то требования ее вполне нормальны и естественны. Каждая из нас в глубине души считала именно так, но мы в жизни допускали такую вероятность, как «если». Наташа же этих «если» не допускала. Она выросла без отца и встретилась с ним только лишь в шестнадцать лет. Наташа была безмерно счастлива, что родители сошлись, и всегда повторяла, что ей всю жизнь не хватало папы. Поэтому в вопросах, касающихся не вынужденной безотцовщины, подруга была крайне консервативна. Вот и тогда она в очередной раз убеждала меня в том, что моя затея ничего хорошего не сулит. Но, движимая своей идеей фикс, я совершенно не слушала ее, а лишь ждала, чтобы кто-нибудь из девчат подыскал нового кандидата.

***

В тот воскресный день, о котором пойдет речь, как назло, ударили сильные морозы. Такое часто бывает в конце января. Но минус двадцать восемь все же было явным перебором. Я долго взвешивала все за и против, прежде чем сделать выбор в пользу машины или общественного транспорта. Свою красавицу было жалко, но представить себя трясущейся в такой мороз в вагонах я не могла. Помолившись и перекрестившись, я осторожно вырулила на ледяную трассу, и мой белый автомобиль практически слился с окружающим пейзажем. Мысли остаться дома даже не возникало в моей голове. Сегодня я встречалась со вторым кандидатом на роль отца моего будущего ребенка. После кошмарной первой попытки «не самое удачное» предложение Леры мне казалось как раз наиболее оптимальным. Во-первых, Леха работал в правоохранительных органах, а это вселяло оптимизм. Во-вторых, его прекрасно знала не только Лера, но и Андрей Васильевич, ее отец, подполковник милиции. В-третьих, я тоже была с ним шапочно знакома, пару раз мы общались лично. И, наконец, самое важное - Леха был из той породы мужчин, с которыми, в случае чего, я могла бы чисто физически справиться. Как-то меня временно престали привлекать высокие мужчины со спортивной фигурой. Подобное не относилось лишь к Виктору, но там, как говорится, было без шансов. Я даже видела плюс в маленьком Лешкином росте. А что? Уменьшим породу. Если все выгорит, то девочка не будет впоследствии сутулиться и комплексовать по поводу своего роста. Мне потребовался не один год, чтобы «выпрямиться» и полюбить свои сто семьдесят шесть.

Итак, я ехала в Балашиху. Именно там, в своем родовом гнезде и жила семья Комаровых. Да, пафосно получилось. Родовое гнездо! На самом деле это была двухкомнатная квартира на втором этаже кирпичной пятиэтажки. Здесь Лера родилась и выросла. Квартира некогда принадлежала ее маме и бабушке. Андрей Васильевич прописался на площадь жены лишь после свадьбы. Вообще, история Лериной семьи достаточно печальна. Ее маму убили бандиты, когда подружке было всего пять лет. Следом, не выдержав потери, скончалась бабушка. Так что подполковник Новиков был Лере и мамой, и папой, и бабушкой одновременно. В настоящее время Андрей Васильевич жил и работал в Питере. Вырастив дочь, он второй раз женился на Лериной учительнице биологии, чему подружка была чрезвычайно рада. Зоя Семеновна была замечательным человеком, и Лера искренне радовалась за отца. Не поддавшись на уговоры Андрея Васильевича переехать с ним в другой город, подруга поступила на юридический факультет в Москве и начала самостоятельную взрослую жизнь. Их роман со Стасом завязался практически с первых дней обучения в ВУЗе. Лерка, как истинная кокетка, пару лет «виляла хвостом», держа любимого в подвешенном состоянии, а потом вдруг после экватора предложила ему жить вместе. Так Стас из студенческой общаги перебрался в Леркину двушку в Балашихе. Кто-то возможно хмыкнет, подумав о расчетливости молодого человека из Покрова, но я могу со стопроцентной точностью сказать, что вы ошибаетесь. Стас был парнем целеустремленным, работящим. Настоящим мужчиной и главой семьи. Его жизненный принцип был прост: «Посадить дерево, построить дом, родить сына». Дерево, и не одно, произрастало на даче у матушки Стаса. Дом он не построил, но зато купил просторную светлую трешку в одной из новостроек Балашихи и теперь усиленно делал там ремонт, чтобы перевезти свою семью на новую квартиру и тогда уже вплотную приступить к выполнению третьего пункта плана. При всей своей колоссальной любви к дочери, мечты о сыне не покидали голову мужчины. Независимая и самостоятельная Лера за тринадцать лет знакомства и семь лет брака «научилась» быть замужем и даже в шутку называла Стаса «мой деспотичный хозяин». Прошли те времена, когда она как-то кардинально пыталась повлиять на его решения. Ее задача была выбрать, озвучить свою потребность, а реализацию мужчина брал на себя. Так получилось и с квартирой. Увидев вид, открывающийся из окна, Лера еще не успела восхититься, а Стас уже принял решение. Взял кредит, купил и оплачивал все сам. Попытки тестя предложить свою помощь (они с Зоей Семеновной хотели продать ее двухкомнатную квартиру и деньги отдать детям для погашения части долга по кредиту) отмелись Стасом на корню. Так же как и предложение отчима – достаточно успешного бизнесмена. В этом был весь Стас! «У меня есть семья, я несу за нее ответственность, я должен ее обеспечить всем необходимым!» - эту фразу Лера слышала регулярно. Однажды девушка предприняла попытку высказаться, что, мол, нет ничего страшного в помощи родителей, если у них есть такая возможность, в ответ услышала много «приятного» и с тех пор подобные разговоры не заводила. «Сам, так сам!»

- Ленка, проходи. - Лера отошла в сторону, пропуская меня в квартиру. - Ух, ты прямо Снегурочка! Холодно?
- Бррр, - я поежилась.
- Сейчас, я тебя чаем напою. Пошли на кухню. Только смотри, не врежься. У нас тут кругом стройматериалы.

Надо сказать, что весь небольшой коридор был завален мешками, пакетами, лежали целые штабеля чего-то пластикового и деревянного. Мы извилистыми, козьими тропами полавировали в сторону кухни. Почему-то сразу вспомнилась скороговорка: «Тридцать три корабля лавировали, лавировали, да так и не вылавировали». Но у Леры, по всей видимости, был «встроен» GPS-навигатор, потому как курс она прокладывала абсолютно уверенно, и мы оказались на кухне, избежав травм и разрушений.

- Смотрю, Стас разошелся не на шутку, – улыбнулась я. – Кстати, где он сам?

Лера глазами показала в сторону окна.

- Весь в ремонте.
- Слушай, Лер, а что вы в той квартире все стройматериалы не храните?
- Ой, Лена, мы везде что-то храним, складируем, и тут и там! У нас завалено все!
- Он что-то масштабное затеял?
- Лена, я даже не знаю, что тебе сказать. Я не вмешиваюсь. Берегу свои нервы. Выбрала обои, потолки, полы, плитку, а дальше я пас, - она развела руками, - он волочет панели какие-то, смеси строительные, шпатлевку, цемент… Ему виднее. Иногда просит прийти убраться, прихожу, а там… Сам, все сам… Жду готового результата. - Лера поставила передо мной чашку чая.

Горячий напиток со вкусом лимона приятно согревал. Как же все-таки здорово просто сидеть и ждать результатов. Как не крути, а подруге с мужем повезло. А вот я все сама да сама. Знаете, в тот момент даже усталость какую-то почувствовала.

- Кстати, - я взглянула на Леру. – Где у тебя ребятенок?
- Ой, - заулыбалась подруга, - она у нас как лягушка-путешественница по гостям разъезжает. Сначала у папы в Питере была, потом, как приехала, отправилась к свекрови в Покров. Заявила, что не хочет ходить в «этот дурацкий сад», а будет у бабы Тамары играть с Бимкой. Вот уже вторую неделю там, домой никак не дозовемся.

Мы еще немного поболтали о жизни, обсудили последние новости, посмеялись. Так приятно расслабится в обществе близкой подруги. Голова пустая, а состояние амебное. Хорошо!

- Так, все, отставить лирику, давай о деле, - Лера, как настоящий профессионал, умела вовремя переключиться, приводя мой кисельный мозг в мыслительный тонус. – Скоро Леха придет, давай еще раз повторим нашу легенду.

Итак, словно два агента спецслужб, мы снова и снова продумывали те слова, которые мне нужно будет сказать мужчине. Лера, зная тайную страсть Алексея ко всякого рода детективным расследованиям вне работы, предложила этим воспользоваться. «Лен, смотри, - говорила подруга, - ты наймешь Леху. Ну, например, скажешь, что тебе нужно, чтобы он последил за каким-нибудь человеком и собрал о нем полную информацию. Где бывает? С кем? Познакомитесь поближе. А там то, да се». Идея Леры была шикарной. Мой интерес становился не таким явным, опять же Леха мог бы прийти ко мне домой по работе, и это выглядело бы не столь провоцирующе, а там мало ли что, да и потом, месяц – как раз то время, которое может длиться расследование, а значит, это мне подходит. Мы долго думали над кандидатурой для наблюдений. Перебирали множество вариантов и остановились на моем деде. Идеальный объект. Во-первых, он вряд ли заметит за собой «хвост», а во-вторых, я буду знать, чем он занимается, бережет ли себя, а это еще один плюс для моего спокойствия. Конечно, величайшим искушением была возможность последить за Виктором, узнать о нем побольше, но, опасаясь, что он, как человек долгое время работавший в розыске, может легко раскусить Леху, я отказалась от этой заманчивой идеи.

Наше официальное знакомство с новым кандидатом на роль отца моего будущего ребенка прошло в неформальной обстановке. Лера сделала все возможное, чтобы я даже на какое-то время забыла о цели, ради которой все и было организовано. Какие-то шутки, известные им одним приколы. Леха был человеком оригинальным, смешливым, и я даже почувствовала некую симпатию и материнскую нежность к этому невысокому молодому человеку. Мужчина получил задание, озвучил ряд интересующих его вопросов и через неделю обещал быть с первым отчетом. Итак, механизм был запущен. Теперь я ждала результатов.

Комментарии

 Отправлено: 27.06.11 23:33. Заголовок: Наташа, огромная бла..

Наташа, огромная благодарность!

Глава 8

Надо отдать должное Лехе, опером он был отменным. Не прошло и двух дней, а Алексей уже и личность деда установил и вызвал меня на откровенный разговор.

- Лен, колись, зачем наняла меня следить за Петром Никаноровичем, твоим дедом?

Мы сидели в маленьком уютном кафе. Это было одно из тех мест, где можно сносно поесть и неспешно поговорить о делах. Расслабляющая атмосфера, улыбчивые официанты и приличный на мой строгий вкус кофе. Алексей по телефону не сообщил о причине столь внезапной встречи, поэтому, оказавшись на месте и услышав прямой вопрос мужчины, признаюсь, что растерялась. Долго мямлила извинения и несла чушь о конспирации. Легенда, придуманная мной на ходу, отчасти была правдивой. Пару лет назад мой дед – известный писатель-фантаст Петр Кулемин — влюбился. Недаром говорят: «Седина в бороду, бес в ребро». Избранницей моего семидесятилетнего дедушки была некая Гущина Любовь Кирилловна – женщина «в самом соку», пышущая отменным здоровьем и обескураживающая своей запредельной наглостью. Провинциалка из Сызрани настолько сильно вскружила голову пожилому человеку, что если бы не случай, еще неизвестно, чем такая любовь могла бы закончиться. Но, видимо, бог услышал мои молитвы, и Гущина, по ведомым лишь ей одной причинам, исчезла с дедушкиного горизонта. Поговаривали, что она была замешана в каких-то махинациях и незаконной торговле и, чтобы избежать последствий, срочно вернулась на малую родину. Правда ли это? Врут ли? Кто его знает. Главное, дед был в безопасности. Надо сказать, что он тяжело переживал внезапный отъезд Гущиной, и я достаточно продолжительное время снова, как в юности, жила вместе с ним, опасаясь, что у деда случится сердечный приступ. Но теперь, спустя два года, дедушка, казалось, и не вспоминал о своей любви. Издал новый роман и был вполне доволен жизнью. Я рассказала Лехе эту историю и высказала опасение, что Гущина вернулась.

- Леш, понимаешь, - я избегала взгляда его внимательных серых глаз, - у меня предчувствие, что дед снова во что-то вляпался. Если не Гущина, то какая-нибудь другая проходимка могла оказаться на его пути. А ведь он у меня доверчивый, как ребенок.
- Ну мне-то ты могла рассказать, - в голосе Алексея звучали укоризненные нотки.

Чувствовала я себя в тот момент прескверно. Казалось, Леха догадывался, что все высказанные мной опасения - ложь. Он, словно рентген, видел меня насквозь, читал мои мысли. Было неуютно. Такое чувство, что тебя подключили к детектору лжи, и теперь эта зловещая машина по твоему пульсу решает, правду ты говоришь или врешь. Леха, конечно, сделал вид, что мне поверил и обещал быть очень внимательным, однако в каждом его слове сквозило сомнение и непонимание происходящего. А у меня была неделя. Всего неделя, чтобы успокоиться, перевести дух и подготовиться к нашей встрече у меня дома. Он был очень удивлен, даже ошарашен моим предложением. А я, приводя доводы вроде спокойной обстановки для разговора, чувствовала, как горят уши и краснеют щеки. В конце концов, он сдался, не устояв перед последним аргументом. Вкусный ужин для холостяка, питающегося пельменями, яичницей и полуфабрикатами, был слишком заманчивым предложением, чтобы не дать согласие.

***

Неделя пролетела незаметно. Я долго размышляла над тем, как вести себя при встрече с Алексеем. Опасаясь, что Леха, не выяснив ничего «криминального» в отношении деда, вполне логично может предложить завершить слежку и закрыть дело, придумывала множество способов, чтобы этого не допустить. В итоге, взвесив все за и против, я решила, что настало время решительных действий. Пусть у нас с Лехой сложится хотя бы некое подобие отношений, тогда я буду на сто процентов уверена, что в назначенный день и час потенциальный отец моего будущего ребенка окажется рядом. Я не имела права больше рисковать.

Просмотрев свой гардероб, остановила выбор на шелковом ярком кимоно, подаренном мне одной из благодарных клиенток. Так как я совершенно не привыкла к таким вещам, да и вообще не мое это, то подарок так и лежал на самой верхней полке платяного шкафа. Сейчас же, примерив тонкий наряд насыщенного зеленого цвета с золотой витиеватой вышивкой, я смотрела в зеркало и понимала, что сама себе нравлюсь. Талия, перехваченная пояском в тон узору, была тонка; широкие рукава, чуть прикрывавшие кисти рук, подчеркивали их изящность и ухоженность, а оттенок шелка настолько перекликался с цветом глаз, что, казалось, даже взгляд изменился, наполнился светом и глубиной. Кимоно было достаточно длинным и делало меня визуально еще выше. Струящийся материал соблазнительно подчеркивал бедра, при этом весь образ не был призывным и вызывающим, побуждающим мужчину к действиям. Кимоно вполне подходило для домашней одежды, но в тоже время таило в себе скрытый магнетизм и эротичность будуарного наряда. Я рассматривала себя в зеркало и думала о том, что же со мной происходит. До чего я дошла?! Примеряю на себя все мыслимые и немыслимые проштампованные образы соблазнительниц: от французских куртизанок до гейш. И все ради одной цели. А ведь я всегда нравилась мужчинам в джинсах и кроссовках, в футболках и спортивных кофтах, которые обожала в повседневной одежде, в строгих классических брюках, рубашках мужского кроя, жилетках и пиджаках, которые меня обязывала носить выбранная профессия и дресс-код. Они и так сходили с ума от моей попы и длинных ног, особенно если на мне были джинсы, от упругой груди под тонким трикотажем. Где все это теперь? Усмехнулась, вспомнив слова из песни Верки Сердючки и перефразировав их на новый лад: «Коли вам уже стукнуло тридцать, нет надежды выйти замуж за принца». Я бы, наверное, еще долго занималась самоедством, если бы не трель звонка, сообщающая о приходе гостя. Взмах массажной щетки, последняя пара штрихов мейк-апа, и я с замиранием сердца подходила к двери.

В полной уверенности, что на пороге Алексей, я приветливо распахнула входную дверь, да так и замерла от неожиданности. Виктор, казалось, даже забыл, зачем зашел ко мне. Немая сцена длилась с минуту. За это время в глазах Степнова промелькнул целый калейдоскоп эмоций: от удивления до искреннего восхищения. А я была настолько растеряна и обескуражена его внезапным приходом, что едва вспомнила правила хорошего тона и пригласила соседа войти. Не знаю, о чем я думала тогда, но явно не о скором приходе Алексея, поэтому даже вздрогнула от неожиданности, когда услышала извиняющийся голос.

- Я не вовремя, да? – Я обернулась и увидела Леху, топтавшегося на пороге и придерживающего входную дверь, которую я, естественно, забыла закрыть.
- Да нет… Кажется…- Голос Виктора в тот момент мне показался хриплым и слегка дребезжащим.
- Вить, ты что ли? – Алексей с сомнением посмотрел на соседа, а потом вдруг расплылся в широченной улыбке и по-дружески хлопнул Степнова по плечу. – Привет!
- Леха?!

Следующие несколько минут я наблюдала за тем, как мой сосед обнимает своего старого знакомого, попутно вспоминая какие-то интересные моменты из прошлой жизни. Я чувствовала себя странно. Более того, у меня не было ни одной мысли по поводу того, как себя вести в подобной ситуации.

- Да, Вить, сколько лет, сколько зим… Не ожидал тебя здесь увидеть. Мир тесен! – Леха посмотрел в мою сторону и, подняв большой палец вверх, произнес. - Вот такой парень! Лен, замечательный выбор!

Я чуть не поперхнулась, услышав последние слова, и с каким-то отчаянием посмотрела на Степнова. Помню, меня поразили тогда его выдержка и самообладание. Ни один мускул не дрогнул на его лице, наоборот, он многозначительно улыбался, и складывалось такое впечатление, что его забавляет возникшая столь пикантная ситуация.

- Лен, - Леха тронул мою руку, - не буду вам мешать. А по поводу дела, - он посмотрел в сторону Виктора, - думаю, при нем можно говорить…
- Можно, можно, - улыбнулся сосед.
- В общем, твои опасения напрасны. Никакой Гущиной и прочих подобных дамочек на горизонте у Петра Никаноровича не маячит. Так что, думаю, что слежку стоит прекратить. За сим разрешите откланяться, - он сделал характерное движение головой. – Если что обращайся.

Алексей ушел так же внезапно, как и появился. А я еще пребывала в состоянии оцепенения.

- Лен, что-то с Петром Никаноровичем? – обеспокоенно поинтересовался Виктор.
- Нет, - еле слышно произнесла я, - с ним все в порядке. Вы что-то хотели?
- Ты… - мягко поправил он, - давай перейдем на ты.
- Хорошо. Ты что-то хотел?

В моем голосе, по всей видимости, было столько обреченности и досады, что произнеся задорное «да», сосед осекся и спросил осторожно:

- Лен, я помешал?

В ответ я лишь шумно выдохнула.

- Леха?! Лен, я просто… даже… подумать не мог.
- Почему? – посмотрела с вызовом.
- Ну… просто… ты и Леха… - промямлил Виктор.
- А что я и Леха? Недостойна?
- Лен, прости… я не специально, - казалось, что сосед совершенно стушевался.
- Да ладно, - вздохнула я. – Видимо не судьба. Ты что-то хотел?
- Я лучше в другой раз.
- В другой, так в другой, - я безразлично пожала плечами.

***

Самое сложное во всей этой ситуации было объяснить Лере, почему ничего у нас с Лехой не получилось. Вечером, разговаривая с ней по телефону, я слышала от подруги фразы типа «Это судьба!», «А почему ты с соседом не попробуешь завести отношения?», «Ты не думаешь, что это провидение?». Она была настолько взбудоражена моей новостью, настолько одержима идеей свести нас с Виктором, что едва слушала мои аргументы о невозможности отношений с соседом. Знала бы Лера, что я была бы готова отдать за то, чтобы быть рядом со Степновым. И это не только потому, что я хотела бы иметь от него ребенка (куда там, много детей), а еще и потому, что я вообще хотела быть рядом с ним всегда и везде, каждое мгновение своей жизни. Так сложно осознавать, что ты влюбилась. Вот так. Неожиданно. Словно в первый раз. Настолько сильно. А ведь я всегда считала, что самозабвенно можно любить только лет в восемнадцать, что с годами человек становится циничнее, и любые отношения приобретают очертания союза родственных душ, спокойного, рассудительного, без потрясений. Еще сложнее понимать, что любовь твоя безответна, что любимый человек никогда не будет рядом с тобой. Ты, словно мазохист, ждешь каждое сказанное им слово, ловишь случайный взгляд, радуешься нечаянным встречам, при этом отчетливо понимаешь, что лучше бы вам вообще не видеться. Как могла, я передала Лере всю безосновательность ее фраз о нашей с Виктором «судьбе». А чуть позднее уже звонила Жене, тоже подыскавшей кандидата, которого я оставила на крайней случай. И вот этот случай настал.

Комментарии

 Отправлено: 29.06.11 14:49. Заголовок: Наташа, огромнейшая ..

Наташа, огромнейшая благодарность!

Глава 9.

Начало февраля выдалось абсолютно каким-то «нефевральским». После почти тридцатиградусных морозов последний месяц зимы принес с собой мокрый снег с дождем. Можно было подумать, что за окном как минимум пятое марта. Низкое серое небо накрыло Москву, словно перевернули кастрюлю с прокисшими щами, а люди оказались под колпаком и вынуждены были дышать данным продуктом брожения. Под ногами хлюпало грязное бурое месиво, совсем недавно еще бывшее удивительно белым для столицы хрустким рассыпчатым снегом, воздух был напитан сыростью вперемешку с тяжелым запахом плесени и выхлопных газов. Машины, как промокшие букашки разных расцветок и габаритов, едва «шевеля лапками», часами стояли в пробках.

Где-то сбоку недовольно гудел «жук-короед» - огромный черный тонированный джип. Он обиженно выплевывал гулкие сигналы, выдавая отчаяние хозяина, пристроившегося не в тот ряд. На его заветном пути до обочины, по которой можно было бы «двинуть» со скоростью большей, нежели в нынешней ситуации, стояла моя «малышка» и грузовая газель с ярким тентом, вдоль и поперек исписанным рекламой одного известного мясокомбината. Маячащие по правую руку от меня сосиски и срезы колбас усиливали слюноотделение. Желудок урчал в такт тихому рычанию машины, напоминая о том, что в тот день я так и не удосужилась поесть. Меня раздражало все: и химически неестественная расцветка мясных деликатесов, и джип-«короед», хищно ухающий сбоку, и невозможная грязь, превратившая мою «Белоснежку» в лучшем случае в Золушку, а в худшем в волшебницу Бастинду, которая, насколько я помнила произведения Волкова, не мылась в своей жизни ни разу. Я с тоской думала тогда об автомойке, представляя заляпанные до стекол бока моей «красавицы». В последнее время все как-то совершенно неудачно складывалось. После внезапного появления Виктора в день, на который я возлагала большие надежды, дела продолжали идти наперекосяк. Кандидат, которого подыскала Женя, внезапно уехал в командировку и вернуться должен был лишь десятого числа, на работе образовался полнейший завал, и мой секретарь Тоня еле справлялась с возникшим авралом. За окном свирепствовал грипп, и это неизбежно привело к тому, что у помощницы сначала заболел ребенок, затем муж и, наконец, мама, приглядывающая за дочкой. Тоня больше походила на привидение, поэтому я настояла на том, чтобы она взяла больничный. Ведь работа работой, а семья все-таки на первом месте. Моя забота настолько удивила и даже обескуражила девушку, что она не сразу поняла, что я говорю серьезно. В тот момент я испытала чувство огромного стыда за то, что порой бывала настоящей стервой. Три дня я пыталась разобраться в Тониной епархии, засиживалась до ночи. А вот в тот день взяла и плюнула на все. После встречи с клиентом не стала возвращаться в офис, а направилась прямиком домой. И лишь оказавшись в пробке, пожалела о своем решении. Интересно, и с чего я взяла, что смогу в час пик быстро добраться до дома? Когда, наконец, я въехала в родной двор, припарковалась и вышла из машины, часы показывали четверть девятого. Голова болела, а горло саднило. «Только бы не разболеться», - промелькнула мысль, но, прислушиваясь к своему организму, по симптоматике я понимала, что думать об этом уже поздно. У подъезда стоял Степновский внедорожник. Сердце, словно у школьницы перед первым свиданием, застучало быстрее. После его неожиданного и неуместного визита мы не виделись. Виктор избегал меня. Причем это было настолько явно, что, порой, становилось смешно и немного грустно.

- Здравствуй, Вить. - Я обратилась к его спине, а точнее к пятой точке, весьма соблазнительно обтянутой синими джинсами, потому как сам хозяин этого мужского великолепия, перегнувшись через сидения, что-то искал в салоне. От неожиданности он вздрогнул, попытался вылезти, не рассчитал, поэтому легонько ударился макушкой о потолок.
- О, Лена… - только и смог выдавить из себя Степнов. Он виновато улыбался и всячески прятал взгляд.
- Ты так и не зашел, - укоризненно произнесла я.
- Да… - он как-то неопределенно махнул рукой. - Все разрешилось. Вопрос отпал сам собой.

Нужно было еще что-то сказать. Мне, как мазохисту, очень хотелось подольше задержаться около Степнова, но ни одна конструктивная мысль почему-то не лезла в голову. В кармане завибрировал телефон.

- Да. - Я развернулась, чтобы войти в подъезд, не желая делать Виктора невольным свидетелем разговора, да так и замерла на месте, услышав голос в трубке. – Что? Дед? Что с ним?

Звонил Василий Данилович, сосед моего дедушки. Хотя у него и был бодрый голос, и он постоянно повторял, что ничего страшного не случилось, что все образуется и волноваться не стоит, но я чувствовала, что начинаю паниковать лишь от слов «скорая помощь» и «больница». По всей видимости, у меня был настолько испуганный вид, что я даже не удивилась, почувствовав, как кто-то осторожно тронул меня за плечо, и услышав обеспокоенный голос Виктора:

- Лена, что случилось?
- Дед, - прошептала я. – Он в больнице. Звонил его друг. У дедушки поднялась температура и скорая увезла его.

Наверное, я выглядела совершенно невменяемой, потому как Виктор уверенно взял меня за руку и потянул в свою машину.

- Поехали. В какую его больницу увезли?
- Да, я и сама могу, - я попыталась придать голосу как можно больше уверенности.
- Ага, - усмехнулся Степнов, - мало того, что женщина за рулем похожа на обезьяну с гранатой, - озвучил он сказанную кем-то и когда-то совсем не прописную истину, - так еще и в состояние аффекта. Ты же сейчас опасна для других участников движения, поэтому просто не спорь.

Несмотря на то, что с его едким замечанием по поводу женщин и обезьян я была в корне не согласна, в одном он был прав абсолютно – спорить с ним у меня не было ни сил, ни желания.

***

Следующий час мы провели в пробке, добираясь до больницы, в которую положили деда. Я заметно нервничала, ругалась на подрезающие нас машины, и каждый раз мысленно говорила спасибо Виктору, что не дал мне самой сесть за руль. Добравшись до места, мы еще минут сорок кружили как заведенные около всевозможных дверей, чтобы узнать хотя бы какую-нибудь информацию. К деду нас категорически не пускали, ссылаясь на карантин, неприемные часы и на то, что в инфекционное отделение пускают только по специальным пропускам. А сведения о самочувствии дедушки были настолько расплывчатыми, что мне с каждой минутой становилось все страшнее и страшнее. Не знаю, на сколько бы еще хватило моей выдержки и нервов, но к великому счастью среди персонала нашлись ярые поклонницы творчества Виктора Степнова, сделавшие для своего кумира невозможное - устроив нашу встречу с дедушкой. Лишь увидев бледное лицо деда и услышав его ободряющее «Да все в порядке, Леночка», я немного успокоилась и представила Виктора. Вот так неожиданно и странно состоялось знакомство дорогих мне мужчин.

***

Домой мы вернулись за полночь. Всю обратную дорогу во мне боролись две первейшие потребности человеческого организма: желание поесть и выспаться. Сон, по всей видимости, одержал победу над чувством голода, потому как я не сразу поняла, что машина больше никуда не едет, и кто-то осторожно трясет меня за плечо и что-то шепчет.

- Что? Приехали? – Я постепенно возвращалась в реальность. Желудок, обрадовавшись, что его хозяйка проснулась, заурчал еще сильнее, напоминая о себе. – Блин, корову бы съела, - прошептала я, с тоской вспоминая, что в моем холодильнике давеча «повесилась мышь». Нет, конечно, можно сейчас отправиться в супермаркет, ведь я и планировала его посетить, правда как минимум тремя часами ранее, потом стоять у плиты, готовя хотя бы нехитрый ужин, но… Но… И еще раз но… Мне жутко не хотелось этого делать. Сейчас бы скатерть-самобранку заиметь. Да еще и горло окончательно разболелось. Простуда завладела организмом, и мой хлипкий иммунитет «повесил уши» как в рекламе имунелле.

Не знаю, почему я даже не удивилась, когда Виктор зашел следом за мной в квартиру. Была так приятна его забота, когда он помогал мне снимать куртку и обувь, укутывал пледом мое уставшее тело, распластавшееся прямо на диване в гостиной и подкладывал под голову подушку, потому что взять ее самостоятельно у меня не было сил. Я не помню, как заснула.

Почувствовала только, как отяжелели веки, продолжал противно урчать желудок, обижаясь на мое неуважение, саднило горло, и, казалось, что я горю изнутри. А дальше пустота… Мне снились кошмары: огромные спруты, ядовито-зеленые монстры и я, такая маленькая, постоянно куда-то бегу. Вообще всем этим ужасам было разумное объяснение. Это я вам как дочь врачей говорю. И дело здесь не только в моей простуде.

С самого раннего детства моя мама ревностно следила за тем, на чем я сплю и что при этом на мне надето. Сколько себя помню, мои кровати «росли» вместе со мной. «Никаких диванов! - любила повторять мама. – Это вредно для позвоночника!» Широкие кровати, ортопедические матрасы, «правильные» подушки. С младых ногтей по вечерам меня «загоняли» в душ, назидательно приговаривая: «Ты – девочка!» Для меня, пятилетней, это звучало сродни приговору. А эти горы ночнушек?! Хлопчатобумажные, байковые, в цветочек или горошек… Боже, как же я их ненавидела! Но каждый вечер, будучи послушной маленькой девочкой, надевала очередную. «Тело должно отдыхать!» - убеждала мама, вытирая мои слезы и восхищенно повторяя, что «уж вот эта, с незабудками и большим воланом мне очень идет». Теперь, спустя годы, я была даже благодарна матери за ее настойчивость, стала понимать, что все она делала правильно. Нет, только не подумайте, что я полюбила романтичные ночнушки с рюшами. Зимой я спала в широких свободных футболках, с приходом тепла – топлес, а в особую жару вообще нагишом, однако привычка давать «отдых телу» в удобной одежде или без нее и на «правильной» кровати была у меня в крови. Но при всех несомненных плюсах подобного отношения ко сну (а их было немало), имелся один просто существенный минус – я абсолютно не умела спать в спартанских условиях. Все студенческие походы, ночевки у подруг превращались в муку. Нет, один день я еще могла выдержать, но дальше… Нестерпимо хотелось домой… На свою кровать…

Я проснулась совершенно разбитой. Затекли ноги и руки, болела голова, и казалось, что одежда меня душит. Сев на диване, первым делом стянула через голову тонкий шерстяной жилет, расстегнула пуговицы на рукавах рубашки и ослабила ремень брюк. В кромешной темноте зеленоватым огоньком электронных часов горели цифры два и тридцать. В кухне что-то шипело, фыркало и шкварчало, а в воздухе стоял такой аромат свежеприготовленной еды, что желудок вновь радостно заурчал. Наверное, минут пять соображала, где я и что со мной. Поняла, что нахожусь дома, сижу на собственном диване, и кто-то заботливый хозяйничает на моей кухне. На ощупь выбравшись в коридор, увидела полоску света. На цыпочках, щурясь с непривычки, как человек, только что вышедшей из темноты, прокралась к двери и осторожно приоткрыла ее. Виктор, закатав рукава светлого пуловера и нацепив на себя фартук с египетскими мотивами, висевший у меня больше для антуража, уверенно помешивал деревянной лопаточкой жарившуюся картошку. На соседней конфорке шипели увесистые отбивные, а на столе, сервированном на две персоны, блестел майонезными боками какой-то «шедевр» в прозрачном салатнике. Не замечая, что за ним ведется наблюдение, Виктор поперчил мясо и перевернул его на другую сторону. Прислонившись к косяку, я любовалась соседом. Сильные руки, уверенные движения… Нет ничего сексуальнее мужчины, готовящего ужин. Заныло сердце. Близкий, родной, но не мой.

- Вить, ты волшебником подрабатываешь иногда? – улыбнулась я, обозначив свое присутствие.
- Лена, - он слегка смутился, - ты проснулась? Я просто решил… Подумал, ты голодна… Ты там что-то про корову говорила…
- Я жутко хочу есть! – Подошла и подцепила пальцами кукурузное зернышко из салата.
- Садись, давай, - засуетился Виктор, - у меня все готово!

Эх, люблю я русскую привычку ночью пожрать! Да еще и жутко вредную еду. Нет, а что еще может приготовить мужчина в самом расцвете сил ростом за метр девяносто с отменным аппетитом? Однозначно сытную, калорийную, мужскую еду. А вы ожидали от него фруктовый салатик под йогуртом? В тот момент мне было все равно. К черту диеты! Я «отпиливала» просто огромные куски ароматного мяса и, казалось, глотала, не жуя. Жаренная картошка с луком… Ммм… А это оказывается очень вкусно! Не знаю, что был за салат, но, по-моему, рецептура из разряда, все, что есть в доме, крошим в одну миску и обильно поливаем майонезом. У меня в тот день был праздник живота! Наелась досыта. Боюсь, что если бы еды тогда было больше, мне бы грозила смерть от переедания.

- Наелась?
- Не то слово! – «промурлыкала» я. Думаю, будь я не такой «воспитанной», я бы еще и тарелку вылизала. – Только, Вить, я одного не пойму, где ты все эти вкусности отыскал? Мне казалось, что дома нет и корочки хлеба.
- Пришлось совершить набег на собственный холодильник, - улыбнулся Степнов. – И, кстати, по этому поводу… Лен, ответь, неужто ты святым духом питаешься?

Виктор явно издевался. Особенно если учесть то, с каким аппетитом я поглощала приготовленную им еду.

- Ну что ты, - я поддержала игру, - какой святой дух! Ты же видишь, что поесть я люблю. Знаешь, какое у меня любимое блюдо? «Гуляш по коридору».
- Ага. Это из книги рецептов «Хочешь есть, попей водички»?

Было так легко и весело просто сидеть рядом за столом, смеяться, говорить ни о чем. Виктор - какой-то взъерошенный, с закатанными рукавами, домашний и очень родной. Он даже забыл снять фартук и поэтому выглядел весьма трогательно. Мы встретились взглядами и замолчали. Это какая-то магия. Глаза… Они завораживают. Виктор осторожно коснулся моей щеки. Повинуясь порыву, я чуть склонила голову, словно удерживая на коже теплые пальцы.

- Крошки, - тихо произнес он и убрал руку.
- Ага, - выдохнула я и, словно пытаясь избавиться от наваждения, спросила. – Как Миша?
- Сегодня отвез к родителям. У них в школе объявили карантин, а с понедельника каникулы начинаются. Пусть побудет на свежем воздухе.
- А сам что же не остался?
- Дела… - как-то неопределенно произнес Степнов. – Да и роман сдавать надо, я его и так уже задержал на две недели.
- Понятно.
- Ладно, Лен, пойду я. Поздно уже. Не провожай. – У самой двери Виктор обернулся. – Кстати, я там тебе мед принес. Лечись.

Наверное, я ненормальная или одиночество так «благотворно» влияет на мой мозг, но еще час я просидела за столом, держа в руках вилку. Его вилку. Мне казалось, что она еще хранит тепло пальцев Виктора. Я словно снова чувствовала его прикосновение. Абсолютно не хотелось мыть посуду. Нет, это была не лень или усталость, просто, казалось, что вода смоет все воспоминания этой ночи. Глупо, правда?

Комментарии

 Отправлено: 01.07.11 14:30. Заголовок: Глава 10. Знаете, я..

Наташа, спасибо огромное за проверку!

Глава 10.

Знаете, я вот иногда задумываюсь о том, влияет ли фамилия человека на его характер. Нет, ну то, что имя влияет – это практически доказано. Всякими там астрологами, психологами и прочими «вершителями судеб» и «целителями душ». Вы посмотрите, сколько вокруг книг типа «Что в имени твоем?», «Магия имен», «Имя и судьба». Можно относиться к этому скептически, но, что кривить душой, каждый, прочитав информацию о своем имени, отыщет хотя бы какие-то совпадения с собственной персоной. А вот фамилия? Может, это покажется странным и не имеющим под собой основания, но слыша, например, фамилию Третьяков, Холодов, Хромов, Степнов, мне представляется человек с сильным характером. Волевой, обладающий лидерскими качествами, уверенный, по-мужски жесткий, харизматичный. А человек с фамилией, к примеру, Полячков, Собачкин, Мышкин, ассоциируется у меня почему-то с чем-то очень мягким, податливым. Мне сложно представить, что люди с уменьшительно-ласкательной фамилией могут быть злыми или грубыми. К чему я все это? Александр Петушков. Так звали следующего потенциального отца моего будущего ребенка.

Женя и Саша познакомились в Академии туризма, где подруга благополучно получала второе высшее по специальности «Менеджмент туризма». Вот так. Наконец, Женя училась там, где хотела, где была в своей стихии. Владимир Петрович окончательно смирился с тем, что его дочь не станет гением юриспруденции и даже радовался ее успехам, потому как в данном случае Женька училась с огромным желанием. Конечно, Алехин благодарил за разительные изменения в дочери ее мужа Николая. А Коля… Он просто всегда и во всем поддерживал Женю. И в ее стремлении учиться, и в желании не выходить на прежнюю работу после отпуска по уходу за ребенком.

Итак, я немного отвлеклась. О Саше… Он был старшим преподавателем на кафедре туристики и туроперейтинга и вел у Жениной группы ряд предметов. Со слов подруги парнем он был застенчивым и добрым. Комплексовал по поводу своей непрезентабельной, как ему казалось, внешности и плохого зрения. В свои почти тридцать он не был женат и ни с кем не встречался. И если восемнадцатилетние Женины сокурсницы постоянно подшучивали над преподавателем, носившим старомодный костюм и очки в тяжелой оправе, то подружка, отнюдь, видела в нем потенциал. «Дуры вы, - беззлобно осаживала взрослая Женька более молодых одногруппниц, - что вы вообще еще в мужиках-то понимаете, фистушки. Увидели могучие плечи, накаченный торс или смазливую мордашку и слюни пустили. А у него, таких как вы, может, дивизия или две. А вы на ум смотрите, на человека, на отношение к женщинам. И потом, - приводила подруга еще один весомый аргумент, - еще не факт, что ваш «качок» или «красавчик» хорош в постели. Такие, зачастую, только о себе и думают». И когда Женька успела стать такой «мудрой»? Все-таки встреча с Колей, который был абсолютно не похож на всех предыдущих ухажеров подруги, многое перевернула в Женькиной рыжей голове.

Итак, в сторону лирику. О главном… Идея Евгении о том, каким образом меня познакомить с Сашей Петушковым, мне абсолютно не нравилась, а план действий, предложенный подругой, за версту попахивал «дешевым» Голливудом. «Только не смей приезжать ко мне на машине, – шептала в трубку Женя. – Так надо. Ленк, ты слышишь?» Я-то слышала и всю дорогу от дома до улицы Гиляровского, где жила подруга, вновь и вновь прокручивала в голове придуманную Алехиной, тьфу, то есть Платоновой, абсурднейшую легенду. Хотя, чего я ждала от Женьки? Бредовые идеи – по ее части. Ах, метро... Сколько же километров я наездила за пять лет учебы? Забегая вперед, скажу, что было во всем произошедшим со мной в тот день что-то из беззаботной студенческой юности.

Воскресение тринадцатого февраля выдалось удручающе серым. Накрапывал дождик, окончательно растапливая и без того уже осевшие и почерневшие остатки снега, поэтому я несказанно обрадовалась, когда, наконец, увидела красно-белые бока панельной шестнадцатиэтажки.

Двушку на десятом этаже в доме номер сорок восемь по улице Гиляровского ребята приобретали в спешке. Обстоятельства сложились так, что Коле, защитившему в тот момент кандидатскую, предложили место в отделении неотложной хирургии Склифа. Новое назначение открывало большие перспективы для Николая, но было одно «но». Время, проведенное в дороге от съемной квартиры ребят до нового места работы Коли, увеличилось в разы. Так как Женька была в тот момент на седьмом месяце беременности, собиралась в декрет и уже тогда в ее голове зрел план «новой жизни», где не было места ни юриспруденции, ни опостылевшей нудной работе в юротделе клинической больницы, ни бесконечной опеке и тотальному контролю живших по соседству родителей, в особенности отца, то она предложила мужу поискать жилье поближе. С каким же энтузиазмом подруга подыскивала новую жилплощадь! Тогда-то случайно среди всех этих «сниму» и «сдам» ей и попалось на глаза объявление о продаже. Квартиру продавали «срочно», в разы дешевле и поэтому, взглянув на цену, Женька, как говорится, «загорелась». Какие-то деньги у них с Колей были накоплены, какие-то добавили ее и его родители, что-то заняли у друзей, и вот счастливая Евгения въезжала в свою квартиру. Она не слушала ворчание отца по поводу удаленности, типа и возраста дома, малой площади и «неоправданно высокой цены за эту «халупу». Женька была счастлива и «свободна»! Непритязательной Жене эти пятьдесят четыре квадратных метра общей площади казались хоромами.

Я даже не успела нажать кнопку звонка, как дверь приоткрылась, и подруга, воровато оглядев лестничную площадку, быстро втянула меня внутрь квартиры. На мой недоуменный возглас Женька ответила, что видела в окно, как я захожу в подъезд. Саши еще не было.

- Слава богу, ты пришла первая, - выдохнула подруга. – Не подумай. Ничего такого… Это из-за соседки. От нечего делать она постоянно смотрит в глазок.

Я готова была рассмеяться, на секунду представив, как баба Лида доверительно рассказывает Коле о том, что к Женечке приходил неизвестный молодой человек в его отсутствие. Я даже видела Колино задумчивое и сосредоточенное лицо. Женя, безусловно, смогла бы все объяснить, а рассудительного и спокойного Николая удовлетворили бы аргументы жены, но тогда бы ему пришлось рассказывать все обо мне и моих планах на жизнь, а Евгения считала, что все это должно остаться «между нами девочками», поэтому пыталась соблюсти конспирацию. Говорю же, Женина идея была бредовой. Отправив мужа на суточное дежурство, а сына к бабушке погостить, она организовала для меня в своей квартире интервью. Да, да, по ее легенде я была журналисткой, пишущей о новых направлениях туристического бизнеса, ну или о чем-то подобном, а Сашу она уговорила дать мне консультацию. Я три дня просидела в интернете, чтобы хоть как-то быть в теме. Мне пришлось купить диктофон, ехать на метро с пересадкой, мокнуть под дождем, предстояло ближайшие пару часов слушать лекцию, задавать вопросы, пытаясь выглядеть профессионально, а под конец, после того как Женя попросит меня проводить, еще каким-то образом охмурить Сашу, так как время для зачатия ребенка уже «поджимало». А кто сказал, что будет легко?

Однако, к моему удивлению, процесс нашего с Сашей общения пошел очень гладко. Он сначала смущался, но потом, попав в родную стихию, разговорился. Признаюсь, я увлеченно слушала его рассказы и даже задавала вопросы в тему. Он был очень мил. Теперь я понимала, что подразумевала Женя, говоря о потенциале. Худенький, немного сутулящийся, в джинсах, размера на два больше, чем требовалось, в огромном бесформенном свитере и очках в старомодной оправе он все-таки был симпатичен. Банально, но модная одежда и стильная оптика смогли бы превратить этого «гадкого утенка» в «прекрасного лебедя». Под конец вечера мы уже общались, словно знали друг друга не первый день, и план по охмурению мне уже не казался таким невыполнимым. Естественно Саша поехал меня провожать.

***

- Ну вот, мы и пришли. Здесь я живу. - Я указала на свой подъезд. – Зайдешь? – Увидев его замешательство, добавила с улыбкой. – Не бойся, я не кусаюсь и тебя не съем. Кофейку попьем, согреемся, а то вымокли под дождем.
- Хорошо.

От осознания всей важности момента у меня слегка подрагивали руки. «Неужели сегодня осуществится моя мечта? А вдруг одного раза будет недостаточно? - Мысли сменяли одна другую. – Для верности нужно продолжить встречи, пока не забеременею».

- Классно у тебя. - Саша восхищенно разглядывал мою прихожую.
- А… Родители квартиру купили. - Не хватало еще, чтобы он заподозрил, что я не рядовой журналист из маленькой газетенки. – Проходи.

Для приличия следовало выпить кофе, которое я сначала просыпала от волнения, а позже «упустила» из турки, залив темной жидкостью варочную панель. От нетерпения я ерзала на стуле и пила ароматный напиток большими глотками, нещадно обжигая горло. Наконец, Саша, поблагодарив меня за вкусный кофе, встал и собрался покинуть квартиру, но не тут-то было.

- Куда ты так торопишься? – Я провела руками по Сашиным плечам, а потом, недолго думая, прижала ладонь к его ширинке, обозначая явно свои намерения.

От неожиданности он вздрогнул, темные зрачки, увеличенные линзами очков, казалось, еще расширились.

- Лен, - прохрипел мужчина.
- Молчи, - приложила палец к его губам и потянула за дужку очков, снимая их. Положив столь хрупкий предмет на стол, осторожно поцеловала свою «жертву». Мужчина словно не понимал, что происходит, а я повторила поцелуй, на сей раз более требовательно, и он ответил. Робко, неумело. Наверное, у меня слишком долго не было мужчины, потому как какая-то наивность и даже трогательность партнера меня возбуждала. – Пошли. – Я взяла Сашу за руку и потянула в спальню.

Оказавшись около моей большой двуспальной кровати, я рывком стянула с нее покрывало и уже было собралась толкнуть на одеяло худосочного Сашку, когда тот тихо прошептал:

- Надо раздеться.

Вообще-то, я не видела особой преграды в одежде, да и снять, в конце концов, ее можно было в процессе, но, не желая «пугать» мужчину еще больше, согласилась. Путаясь в рукавах и штанинах, ругая про себя на чем свет стоит крючки и застежки, я через пару минут все-таки сумела раздеться полностью. Я взглянула на Сашу и не смогла сдержать улыбку. Он стоял, словно футболист в стенке перед подачей штрафного, прикрывая самое сокровенное, рядом с ним на сложенной аккуратно в стопку одежде сверху лежали расправленные семейные трусы задорного синего и голубого оттенка с морской тематикой. Пальмочки там всякие, неопознанные животные в солнцезащитных очках.

- Носки снимать? – тихо спросил он, восхищенно разглядывая мою грудь, да и другие участки обнаженного тела.

Я перевела взгляд на его ноги. Белоснежные шерстяные носки с красной и синей полосками на резинке доходили Саше почти до середины икры. Взглянув со стороны на это чудо чулочно-носочной промышленности, выглядевшее на тонких ногах Александра скорее как обувь, нежели одежда, я поняла, что не могу. Я не могу с ним так поступить. Это словно обмануть, обидеть ребенка. Сразу вспомнились наши разговоры в метро о семье, о детях. Я уверена, что Саша будет отличным мужем и замечательнейшим отцом. Я просто не имею права использовать его в своих корыстных целях. Только не его!

- Прости. - Я помотала головой и, протянув руку к лежавшему на пуфе банному халату, забытому мной в спешке в спальне, взяла его и поспешила надеть. - Я не могу так с тобой поступить.

Сашка сначала недоуменно хлопал глазами, потом, окончательно смутившись и бубня про себя извинения, стал натягивать одежду.

- Саша, дело не в тебе, - пыталась я что-то объяснить его спине. – Ты – классный! Правда… Я просто не могу так с тобой…
- Лен, ты о чем? – он затянул ремень на тоненькой талии, отчего огромные джинсы собрались в складки на поясе и бесформенным мешком повисли на бедрах. – Это я размечтался, что такая девушка, как ты, обратит на меня внимание. А уж тем более… - Саша не договорил. В очередной раз смутившись, он поспешил натянуть свитер.
- Нет, нет, нет. - Я придержала за локоть готового спешно покинуть мою квартиру мужчину. - Ты многого не знаешь. Все сложно, Саш. А ты, я уверена, обязательно встретишь замечательную девушку, - услышав горестный смешок, продолжила с энтузиазмом. – Да! И не спорь! Будь уверенней в себе! Сними, наконец, эти балахоны, - я потрясла за край свитера, - купи что-нибудь модное и, главное, подходящее по размеру. Расправь плечи! Стильная оправа, хороший прикид и уверенность! Да у тебя отбоя от девушек не будет!
- Ладно, Лен, - он легонько сжал мою ладонь, - пойду я. И спасибо тебе… За все спасибо…

После того, как за Сашкой закрылась дверь, на душе осталось какое-то двоякое ощущение от всего произошедшего в тот день. С одной стороны, я знала, что поступила правильно, а вот с другой… Наверное, тогда я впервые поняла, что упустила самый реальный шанс осуществить свою мечту. Ни фитнес-инструктор Сергей, при всей своей презентабельности вызывавший у меня некое отторжение на уровне инстинктов, и, как показало произошедшее, не зря, ни любитель детективных расследований - внимательный Леха, который, казалось, знал все наперед и просчитал меня на десять шагов, не нашли в моей душе такого отклика, как скромник Саша. Было в Сашке что-то симпатичное, трогающее душу, настоящее. Да, это был не Виктор, от которого у меня дрожали поджилки, и хотелось видеть и слышать его бесконечно, которого я уже тогда безумно любила, но не верила в возможность взаимных чувств и наших отношений, Саша был другим. Но это могла бы быть реальная история, если бы… Возможно меня «отвел» бог, ведь кто знает, куда бы эти отношения могли меня завести, и как бы сложилась моя судьба, переспи мы тогда. А так… Жизнь покатилась дальше и подготовила мне много неприятных сюрпризов. Но не буду забегать вперед.

В тот день после Сашиного ухода я еще долго находилась в какой-то прострации. Перебирая в голове наши разговоры, улыбалась, вспоминая его веселые «семейники» и чудо носки а-ля валенки, и даже вновь испытывала легкое возбуждение, переживая еще раз свое наглое, вызывающее поведение на кухне, словно снова чувствовала под рукой за всеми этими шобонами достаточно впечатляющее мужское достоинство. Невольно проводилась параллель с Витей. Мне даже было стыдно перед самой собой за свои желания по отношению к Степнову. А были они уже тогда далеко не невинные. Но самое сложное меня ждало впереди! Разговор с Женей. Я очень долго и тщетно пыталась объяснить недоумевающей подруге, почему «не смогла».

Комментарии

 Отправлено: 03.07.11 00:44. Заголовок: Глава 11. Вот инте..

Наташа, большущее спасибо за проверку!

Глава 11.

Вот интересно, когда мой сын вырастет и станет взрослым тридцатилетним мужчиной, я буду продолжать учить его жизни, бесконечно совать нос в его дела и навязывать свое мнение? Ох, ох… «Вот будет у тебя свой ребенок, - любила повторять моя мама, - тогда ты меня поймешь!»

Стоит ли говорить о том, что я была единственным ребенком в семье? Мама с папой познакомились в мединституте. Отец тогда учился на четвертом курсе, а мамуля на первом. Через два года после знакомства они поженились. Еще через два года родилась я. Роды были тяжелыми, с множеством последствий для мамы, и поэтому врачи категорически запретили ей рожать снова. Пока я была маленькой, мама вплотную занималась мной, работала на полставки врачом-вирусологом в одной из больниц, пару раз в неделю читала лекции в институте и помогала папе писать диссертацию. Папа же уже тогда участвовал в самых передовых исследованиях и проектах, разъезжал по командировкам, а после получения кандидатской возглавил небольшую лабораторию. Когда я подросла и стала, по мнению моей мамы, более самостоятельной, она вплотную занялась своей ученой степенью. Теперь они доктора наук, известные исследователи. Их профессиональная деятельность связана с изучением всяких вирусов, бактерий, микробов. Когда я училась на первом курсе академии, мама и папа впервые отправились в длительную совместную командировку в Нигерию, где два года занимались сбором информации и различных материалов и их исследованием. Потом была первая двухгодичная командировка в Швейцарию, где они работали в одной из лучших лабораторий в Европе. Вот и тогда, субботним вечером двадцать шестого февраля они заехали ко мне попрощаться. Мама и папа собирались уже в третью по счету длительную командировку в Швейцарию.

- Сама-то ведь не приедешь, - с укором произнесла мама, подавая мне снятое пальто.
- Здравствуй, дочь! – папа сгреб меня в охапку и, покачивая из стороны в сторону, протянул распевно, – соскучился… - Этот своеобразный ритуал соблюдался при каждой нашей встрече с отцом.
- Никита, - возмутилась мама, - что ты ее как маленькую тискаешь!
- Так она для меня всегда будет моей малышкой, - пробасил отец.

Я обожала отца! Нет, вы только не подумайте, что я не любила маму. Это не так! Но я была во всех смыслах «папиной дочкой».

- Лена, вот что за бардак! – мама провела указательным пальцем по слегка запылившейся поверхности шкафа в коридоре. – Можно подумать, в этой квартире живет не молодая интересная женщина, а хрюшка какая-то. Не стыдно? Вот только ничего мне не говори про свою занятость!

А я ничего и не говорила. Потому что бесполезно. Потому что лучше промолчать. Потому что мама всегда при своей занятости поддерживала в квартире идеальный порядок. Она могла прийти домой в двенадцать ночи и мыть полы, так как «задыхалась в этом устроенном нами за день свинарнике». Мама всегда предупреждала меня заранее, когда они с папой зайдут, словно давала мне шанс быть «молодой и интересной женщиной», а не «хрюшкой». И я, естественно, вылизывала всю квартиру до блеска. Только не в тот раз. Мне было не до того, не то настроение, куча проблем и какая-то нервная усталость от всех последних событий в моей жизни. И, о боже, тогда мне не было стыдно быть как раз таки «хрюшей».

- Вера, ну что ты? – папа попытался разрядить обстановку. – В конце концов, может же ребенок устать.
- Ребенок, - усмехнулась мама, проходя в гостиную, - ребенку тридцать лет! А организованности нет, ответственности нет, - она скрестила на груди руки и строго смотрела на нас с папой. – А я скажу тебе, Никита, почему. Потому что семьи нет и детей, которые бы непременно заработали аллергию, если бы она позволяла себе так же, как сейчас, относиться к чистоте в доме.

Я уже привыкла к тому, что мама каждый раз внимательно изучает мою жилплощадь. Заглядывает во все уголки, приподнимает стоящие на поверхностях шкафов предметы и удовлетворенно кивает головой. Сегодня же она, казалось, была шокирована. «Лена, как ты можешь?», «Лена, что это?», «О боже, что за грязнуля живет в этом доме?». Папа же на восклицания мамы мне лишь подмигивал, мол, держись, доча. Вдоволь возмутившись, мамуля отправилась проводить ревизию моего холодильника. И, в общем-то, я это предполагала, потому что мама ее проводила в каждый свой приход. Я уже была морально готова выслушать новую порцию восклицаний, так как на пустых полках моего холодильника валялись заветренный кусок сыра, хвостик карбоната, яблоко и коробка с любимыми папиными эклерами, купленными мной к чаю. Нет, я собиралась сходить в супермаркет, но сил хватило добежать лишь до ближайшей кулинарии.

- Лена, да что с тобой происходит?! Ты заболела? – мама, как в детстве, потрогала мой лоб. - Бледная, зеленая какая-то! Ты хоть ешь чего-нибудь?!
- Мам, со мной все в порядке. Давайте лучше чай пить. Я эклеры купила.
- Обожаю эклеры! – папа потер ладони. – Верунь, присаживайся, дорогая, - он галантно пододвинул маме стул. Но наша с папой искусственная жизнерадостность не сбила с толку маму.
- Какие эклеры, Никита?! Сходи в магазин, купи творог, сметану, лимоны. Сделаю Лене запеканку, - мама перечисляла производителей и жирность, уточняла объем и вес. - Только срок годности посмотри обязательно! Еще фруктов возьми.
- Мам…
- Что, мам? Я тридцать лет мам! Никит, телефон мне мой подай, пожалуйста, позвоню Ире, попрошу Лену к врачам записать.
- Мам, ну зачем?! Со мной все в порядке!
- Я вижу, - мама обвела рукой пространство вокруг себя, - я не уеду, пока не покажу тебя врачам. Без меня ты элементарно и кровь на гемоглобин не сходишь сдать. Не говоря уже о чем-то большем.

На мое счастье тетя Ира, руководитель крупного клинико-диагностического центра и по совместительству близкая мамина подруга, была временно недоступна, но я знала, что поход на обследование мне все равно обеспечен. Мама не успокоится. Папа ушел в магазин, а я была усажана на стул и допрошена с пристрастием.

- Лена, дочка, давай поговорим откровенно. Что происходит? - Я испытывала огромное чувство вины, глядя в обеспокоенные мамины глаза. Она уже не пыталась меня отчитывать, весь запал ушел, осталось лишь волнение за близкого человека. А ведь я даже не могла объяснить, что со мной. Все было слишком сложно.
- Мам, - я сжала ее ладони, - правда… Все хорошо. Просто весна на носу. Авитаминоз.
- Авитаминоз, - усмехнулась мама. – Кого ты пытаешься обмануть? Как у тебя обстоят дела с противоположным полом?
- Мам…
- А что я собственно такого спросила? Я лишь хочу знать, когда ты в последний раз встречалась с мужчиной? Есть ли у тебя отношения с кем-либо. Знаешь, Лена, ты уже вышла из того возраста, когда мать испытывает шок, узнав что ее дочь ведет половую жизнь. Причем узнает случайно и не от дочери.
- Мама, если бы ты поменьше копалась в моих вещах, то и не нашла бы тогда тот злосчастный презерватив.
- Лена, тебе было всего семнадцать и у меня были подозрения.
- Ага. А потом ты полдня орала, как сумасшедшая, и взяла меня под тотальный контроль.
- А думаешь легко быть матерью повзрослевшей дочери? Я посмотрю на тебя, посмотрю. Так… - мама сделала паузу. – Ты мне зубы не заговаривай. Что было, то было. Как дела обстоят сейчас?
- Мам, я не хочу об этом говорить.
- Понятно, значит никак. А я предупреждала, Лена, что так будет. Но ты же у нас самостоятельная. Чужие примеры не для тебя. И что дальше? Построила карьеру?
- Мам, не начинай, пожалуйста!
- Ты хоть понимаешь, чего добилась? – казалось, в маме снова появился запал. – У всех твоих подружек семьи, дети. И все, между прочим, не лаптем щи хлебают, также работают и карьеру делают. Вот мы с папой поженились, когда я еще училась в институте, да и он был аспирантом. И ничего. И карьеру сделали и дочь вырастили.
- Ага. И всю жизнь по командировкам мотались.
- Ты не права. Я первый раз уехала, когда тебе исполнилось восемнадцать. Ты уже была взрослым, самостоятельным человеком.
- Считай, что мне не повезло. Я не встретила такого, как папа.
- Издеваешься? Да ты динамила ребят направо и налево. Вот Васенька… Ведь такой замечательный молодой человек… Так нет…
- Мам, твой Васенька мне изменил!
- Так ты сама его к этому и подтолкнула. Он тебе предложение сделал, а ты отказала. Он был в отчаянии.
- Мама, я не отказала, я сказала, что должна подумать!
- А что думать?! Вы два года до этого встречались! Конечно, он воспринял это как отказ. А между прочим Карина, подружка твоя, не растерялась. И теперь она жена одного из самых известных адвокатов в столице. И мать троих детей.
- Я очень за нее рада.
- Ерничай, ерничай…
- Мам, все это было так давно… Ну, ты еще Димку вспомни.
- А что Димка? Между прочим, твой Димка в правительстве Москвы должность хорошую занимает.

Мама была, как всегда, в своем репертуаре. Я понимала, что она беспокоится, что хочет для меня счастливой жизни. Но это было так… Не чутко с ее стороны. Мне хватало и самобичевания. А тут она с Васеньками и Димочками. Знаете, я иногда думала о том, что было бы если… И чем больше я об этом думала, тем четче осознавала, что так и надо.

Комментарии

 Отправлено: 04.07.11 01:12. Заголовок: Наташа, огромное спа..

Наташа, огромное спасибо!

…Димка Осин был моей первой любовью. Он пришел в нашу гимназию в старших классах. Как сейчас помню, десятый класс, первое сентября и высокий парень с высветленной челкой. Одноклассницы кокетничали с ним, строили глазки, а я стала просто общаться. Мы подружились. Ходили вместе в баскетбольную секцию, ездили на соревнования. И как так получилось, что крепкая дружба переросла в любовь? Правы, наверное, те, кто говорят, что дружбы между мужчиной и женщиной не бывает. После летних каникул, перейдя в одиннадцатый класс, мы как-то оба поняли, что все изменилось. У меня до сих пор сохранились очень добрые и теплые воспоминания о начальном периоде наших отношений. Первые поцелуи, первые признания, первый сексуальный опыт…

Казалось, мы обманули тогда всех. Его родители считали, что он отмечает Новый год с друзьями, мои думали, что я у подруг. А мы были в квартире моего деда, отмечавшего Новый год с моими родителями. Дедуля ничего не знал, даже не догадывался, просто у меня были запасные ключи, и я четко знала, что до утра нас не хватятся, а дед вернется не раньше обеда. Я даже не помню, было ли что-то у нас из еды, потому что Димка «мучил» меня всю ночь. Я хотела быстрее пройти «все круги ада», чтобы наконец-то получать обещанное им удовольствие. Честно, мне тогда даже сложно было представить, что оно вообще когда-либо настанет. Однако наш с Димкой обман был раскрыт. Моя мама – Шерлок Холмс в юбке - каким-то образом обо всем догадалась. То ли у меня был слишком возбужденный вид, когда я отпрашивалась к подругам, то ли просто катастрофически не умею врать. Мамой были найдены следы наших с Димкой преступлений. Такого грандиозного скандала в моей жизни еще не было. Мама орала так, что дрожал хрусталь. Честно, я думала, что она меня убьет на месте. Папа озадаченно молчал. Ему было непросто принять тот факт, что его дочка выросла, и ее касался мужчина. А дедушка хватался за сердце, представляя, что происходило в его квартире, и корил себя, что невольно допустил сие преступление. Я была взята под жесткий контроль. Под конвоем меня отводили в школу и забирали из нее. Мама даже хотела перевести меня в другую гимназию, но спасибо Николаю Павловичу, моему директору, убедившему мамулю не делать столь опрометчивого шага за полгода до окончания школы. Естественно, Димка был отлучен от нашего дома, меня не звали к телефону, когда он звонил, а папа, вообще, пообещал ему отломать ноги и не только их, если он посмеет ко мне приблизиться. Это были полгода страданий. Мы могли видеться только в школе. На переменках стояли, обнявшись, и молчали, не зная, что делать, и как нам жить дальше. Мои родители сменили гнев на милость лишь после того, как я сдала все пять выпускных экзаменов на «отлично». Мама, взвесив все «за» и «против», решила, что раз уж все равно так вышло, и ничего не вернуть, то уж лучше пусть я буду с Димкой, который при всей своей «подпорченной» в глазах моих родителей репутации парнем был «цельным» и меня любил. Нам, конечно, была прочитана лекция об ответственности, о предохранении, о нежелательной беременности и прочее и прочее, но главное, я и Димка снова были вместе. Помню, как мы сбежали с выпускного и, найдя укромное местечко в глубине парка, «проверяли на прочность» видавшую виды лавочку. А потом было сумасшедшее лето. Опьяненные долгожданной свободой и вседозволенностью, мы не расставались ни на секунду. Такого бурного, порой экстремального секса в моей жизни больше никогда не было. Может быть, это свойственно только вот такой ранней молодости? Когда все в новинку, когда открываешь в себе женщину, когда чувственность зашкаливает, и заводишься только от мысли о предстоящей близости.

Все стало портиться с началом учебного года. Димка учился на инязе в МГУ, я в юридической академии. Наши встречи стали не такими продолжительными. У меня дополнительно появились новые интересы, а он никак не хотел с этим мириться.

Первый раз мы серьезно поругались в день посвящения в студенты. Я с сокурсниками отправилась в кафе отметить это событие. Только не подумайте, что я была пьяна, меня миновала участь когда-либо напиться до беспамятства, но мы выпили шампанского, и мои глаза блестели. Димка впервые кричал. Говорил что-то о том, что он в отличие от меня не пошел ничего отмечать, а когда я заметила, что не запрещала ему этого делать, с пеной у рта доказывал, что ему важнее провести время со своей девушкой, а не красоваться перед посторонними людьми, заигрывая с ними. И, вообще, раз от разу он становился все подозрительнее и ревнивее. Никогда не думала, что такое возможно. Наверное, когда мужчине позволяешь слишком многое, у него появляется комплекс, что он не может удовлетворять все твои желания. Это был слишком горький опыт, взятый мной на заметку в дальнейшем. Ни перед одним мужчиной я так больше не открывалась. Отношения катились в тартарары, секс не доставлял удовольствия. Измученная его подозрениями, изводимая бесконечными вопросами и претензиями, я была на грани отчаяния. Самое ужасное, что я перестала испытывать оргазм. Он орал и бесился, я пыталась имитировать, чем злила его еще сильнее. «Какого мужика тебе надо?!» Это было, наверное, самое невинное его восклицание.

Последней каплей, переполнившей чашу моего терпения, стало ужасное поведение Димки перед моими одногруппниками. Он пришел к академии мириться, но, увидев меня в компании ребят, хотя кроме меня там были и другие девушки, просто озверел. Я смотрела в его налитые кровью глаза и не понимала, когда это произошло? Когда замечательный парень Димка переродился в монстра, извергающего ужасающие оскорбления. «Это твой любовник, - тыкал он пальцем в Глеба Кашина, моего сокурсника, - а может они все тебя… во все… тебя…» В общем, даже не хочется вспоминать тот словесный понос. Ошарашенные мальчишки попытались приструнить его, а он полез в драку. Я еле смогла утащить Димку в ближайшее кафе. Там и объявила ему о том, что все между нами кончено. Сначала он оскорблял меня, орал, потом извинялся и умолял дать шанс все исправить. Но я была непреклонна. Чистая и светлая любовь была втоптана в грязь, и ничто уже не смогло бы ее отмыть. «Я тебя ненавижу! Ты мне всю жизнь сломала!» - последнее, что мне крикнул Димка, хлопнув дверью кафе. Как показало время, это было слишком громким заявлением. Сейчас он и женат, и счастлив, и успешен. А я… А я после этих отношений стала циничнее. Думаю, именно тогда мои амбиции и честолюбие увеличились в разы и стали приоритетнее, именно тогда, в восемнадцать лет, и сформировался окончательно план на жизнь, и именно тогда я решила, что не смогу больше полюбить по-настоящему, а брак и дети стали для меня чем-то вроде обычной миссии любой женщины. Лет в двадцать семь найти мужчину, с которым бы мы смогли понять и принять друг друга, создать ячейку общества и завести детей. Все казалось простым и логичным, без лишних эмоций. Сейчас же в свои тридцать, когда большинство моих одиноких ровесниц при выборе избранника уже согласны и на обычное взаимопонимание без всяких там «биений сердца», мне до чертиков хотелось любви, брака по любви, детей по любви. Но тогда я пессимистично не верила, что «чудеса случаются».

Надо сказать, что после тяжелого расставания с Димкой долгое время, а если быть точной, то один год и восемь месяцев, у меня не было серьезных отношений с парнями. Пара тройка мило проведенных вечеров в кино, кафе, прогулки в парке, непринужденное общение и не более. Как только я чувствовала, что мой кавалер затеял «ход конем» в стремлении сделать наши отношения более серьезными, без сожаления бросала его. Мне стыдно, но я даже не помню уже всех своих ухажеров из того периода жизни в лицо. Сегодня один, завтра другой, благо вниманием противоположного пола ранее я была не обделена. Все изменилось, когда я встретила Васю.

Комментарии

 Отправлено: 05.07.11 16:23. Заголовок: Наташа, испробуем но..

Наташа, испробуем новый смайл

Наши отношения завязались «благодаря» Жене. Специально слово «благодаря» ставлю в кавычки. Так сказать, все случилось нежданно, негаданно. Краснодипломник Василий Артёмов благополучно учился в аспирантуре нашей академии и каким-то образом попал в поле зрения Жениного отца. Я до сих пор не знаю, при каких обстоятельствах Васька познакомился с Владимиром Петровичем или Алехин пересекся с ним, не суть важно. Главное, что сметливый отец подруги решил познакомить свою дочь с перспективным молодым человеком.

Естественно, он преследовал сразу две цели: первая – Владимир Петрович тогда все еще не терял надежды заставить Женю изменить свое отношение к учебе, и примерный Василий здесь был как нельзя кстати, вторая – Алехин таким образом пытался отвлечь дочь от сомнительных знакомств и непонятных кавалеров. Но Женька, страстно увлеченная тогда скейтбордистом Славой, просто слезно умоляла меня помочь, сходить вместо нее на встречу с Васей в кафе. «Ленка, ты же на раз его отошьешь, - хныкала подруга. – А если я скажу папе, что не пойду в кафе, то он вообще меня из дома не выпустит. А у Славки соревнования». «Жень, а дальше что?» «Ленк, не знаю. По ходу разберусь». Расцелованная благодарной Алехиной, в назначенное время я уже была в уютном зале «Авеню» и разыскивала столик под номером три.

- Привет. - Я внимательно рассматривала темноволосого молодого человека с карими глазами. – Ты Вася? Я Женя. – Уверенно протянула руку.
- Привет. – Он легонько сжал мою ладонь. – Да, я Вася. Вот только ты не Женя. – Улыбнулся. – Женя рыженькая девушка, а ты блондинка, да и ростом она пониже будет.
- Ух, ты какой подготовленный оказывается. – Я села напротив и посмотрела в смеющиеся глаза парня. – Так вот запоминай, Вася… - нарочно слегка растягивала и чеканила слова для придания пущей убедительности. - Ты никак не входишь в Женькины планы, да и не в ее ты вкусе. Ты, конечно, можешь обидеться и сдать Женьку отцу, но подумай, а оно тебе надо? Насильно ведь мил не будешь. Если не трудно, скажи ему, что вы с Женькой характерами не сошлись. – Поднялась, намереваясь уйти.
- А как насчет твоего? – Я почувствовала горячие пальцы на запястье и обернулась.
- В смысле?
- Ну, твоего вкуса. - Он по-прежнему удерживал меня.
- А причем здесь я? – Наигранно удивилась. – Женя моя подруга и слезно меня просила отшить тебя за нее. Поверь, она сама бы это сделала, но у ее парня сегодня соревнования, и ей не до тебя. Ты своей осведомленностью мне облегчил работу, поэтому не вижу смысла задерживаться.
- Да бог с ней с Женей, - вдруг как-то мягко произнес он, - найду я, что сказать Владимиру Петровичу, пусть она не переживает. Давай поужинаем. Здесь неплохо готовят. Конечно при условии, что ты мне скажешь, как тебя зовут.

Я не знаю, почему тогда осталась, затем позволила себя проводить, пригласить на другой день в кино, потом в клуб, на концерт. А дальше… Дальше просто стало нормой, что Вася по утрам ждал меня у подъезда, и в академию мы ехали вместе. Женька подтрунивала надо мной, мол, увела я ее жениха. А я злилась. Сама не знаю почему.

Вообще, надо сказать, Васька действовал очень правильно и грамотно. Первым делом он «подкупил» мою маму. Носил нам букеты, много и умно разговаривал с ней, пока я готовилась к семинарам. Надо ли говорить, что мама была в восторге от моего нового парня? Я даже и не поняла, когда он им успел стать. Просто поплыла по течению. Как-то все логично было. Вася очень быстро стал «постоянным», а не тем, которому в случае чего можно и на дверь указать. Меня привлекали тогда его спокойствие, абсолютная уверенность в своих действиях, размеренность какая-то в отношениях, неторопливость, что ли. После бурного романа с Димкой, когда ты живешь словно на американских горках, эта «тишь да гладь, да божья благодать» мне казалась тем самым «правильным» вариантом. И я совершенно четко в свои двадцать рисовала перспективу наших с ним спокойных отношений на ближайшие семь лет до запланированного мной возраста замужества. Васька был предсказуем. Я и подумать не могла, что и он способен «выбрасывать коленца». Ведь все шло своим чередом. Прошло три месяца с начала наших встреч, когда он впервые меня поцеловал. Я даже растерялась от неожиданности. Как-то привыкла, что мы просто ходим под ручку, общаемся, как вдруг «гром среди ясного неба»: «А Вася, оказывается, тоже умеет целоваться!» А разговор о близости? В духе Артёмова просто. Какая там спонтанность? О чем вы? Мы встречались месяцев восемь, наверное, когда однажды за обедом в студенческой столовой он как-то совершенно буднично сказал: «Лена, мне кажется, что мы уже достаточно друг друга узнали, чтобы заняться, наконец, любовью». Не поверите, я подавилась супом. Мне даже сложно представить выражение своего лица в тот момент. А Вася спокойно продолжал приводить свои аргументы: «Мы друг друга любим. – Заявлялось безапелляционно. – Это естественное развитие отношений. Если у тебя еще никого не было, то ты должна просто мне довериться». «Шок – это по-нашему!» (с) Я даже не знала, что ему ответить. Что-то мямлила про Димку, про весь негатив последних месяцев предыдущих отношений, про свою какую-то неготовность что ли. В ответ услышала, что все это чушь и прошлое, которое стоит забыть, а также получила приглашение в ближайшую пятницу посетить его съемную квартиру.

Ну, что сказать, все было по правилам: душ, постель, душ. После отношений с Димкой, когда, порой, нам не хватало терпения добраться до кровати, да и вообще, хотя бы до любой горизонтальной поверхности, Васина традиционность даже слегка забавляла. Он «хотел» меня исключительно в пятничные и субботние вечера. В эти дни я оставалась у него ночевать. Несмотря на то, что Вася жил один на съемной квартире, предложение о совместном проживании от него не поступало. А мне все это было, в принципе, на руку. Два раза в неделю я ходила исполнять свой «подружеский долг», включающий в себя нехитрый ужин, размеренный секс и кофе с бутербродами с утра. В остальные же дни мы пересекались, общались, но жили «своей» жизнью. Учеба, друзья, родители. Вот так мы и встречались два года. Пока вдруг Васе не «приспичило» сделать мне предложение.

Это был один из субботних вечеров сразу после Нового года. Я готовилась к зимней сессии. Все-таки пятый курс, последние обычные экзамены, а впереди практика, ГОСы, диплом. Меня несказанно удивила его просьба приехать. Обычно на время моих сессий пятнично-субботний интим откладывался «до лучших времен». Главной была моя учеба, и Василий очень меня поддерживал в этом вопросе. А тут вдруг взволнованно: «Лен, приезжай, пожалуйста». В тот день он вел себя очень странно. С порога стал целовать и говорить, что соскучился. Мы даже миновали душ, что было просто немыслимо до этого, и оказались в постели. Он очень старался, я даже растерялась. Я ведь настолько привыкла к тому, что знаю заранее, как будут развиваться события. Васька был из тех мужчин, которые дарят женщине скорее моральное удовлетворение, нежели физическое. Он всегда был ласков, ответственно относился к прелюдиям. Но при этом действовал, скажем так, «по учебнику», что ли, без фантазии. То есть ты заранее знаешь, как и где он тебя будет целовать и ласкать, знаешь, каких действий он ждет с твоей стороны. Он жил штампами: «Именно это должно нравиться девушке. Шаг вправо, шаг влево - расстрел». А то, что девушке от его действий ни холодно, ни жарко, он как-то и не думал. Он не расстраивался и не психовал, не видя экстаза в моих глазах, не обижался, если я вдруг умудрялась задремать под его баюкающие движения, более того, даже подшучивал. Если секс удавался более или менее продолжительным, то я успевала даже подумать о делах, прокрутить в голове ответы на вопросы по предстоящему семинару, вспомнить что-нибудь интересное. Словно мы были отдельно. Вася на своей орбите, а я на своей. Только ощущение чего-то внутри себя, шумное дыхание Артемова и тихое поскрипывание кровати говорило о том, что стыковка кораблей все-таки происходит. Всегда с интересом наблюдала, как Васька достигает пика. Очень необычно видеть «настоящее» лицо человека, привыкшего всегда свои эмоции держать под контролем. Сразу понимаешь, что и ему ничто человеческое не чуждо. Ведь в обычной жизни слово «секс» по отношению к Васе у меня всегда почему-то воспринималось как ругательное. Они слишком несовместимы. Вася и секс. Ну, в моем понимании последнего слова. Но в тот день было все иначе! Словно к нему снизошло прозрение, словно кто-то «прополоскал» мозги. То ли он книг каких начитался, то ли насмотрелся чего, но я впервые за все время нашего интимного общения ни о чем не думала, хотя планировала прокрутить в голове недоученный ответ на последний билет. Тело переполнялось какой-то сладкой истомой, а он, интуитивно чувствуя мою реакцию, старался еще сильнее. Это был тот единственный раз, когда мне было хорошо с ним во всех смыслах. «Ленка, Леночка, любимая моя, - нежно шептал он, целуя мое лицо, - теперь так будет всегда! Я обещаю! Люблю тебя… Люблю…» Его лихорадочно блестевшие глаза меня пугали, эмоциональные перемены настораживали. Если бы я не была уверена на сто процентов в том, что Вася и вредные привычки несовместимы, то непременно подумала бы, что он либо выпил, либо под кайфом. Но он не пил даже легкие вина. Вот такой, положительный во всех смыслах, паренек.

Я едва успела отдышаться после устроенных Васей кульбитов в постели, как он словно факир выудил откуда-то маленькую коробочку.

- Лен. - Он сел по-турецки и потянул меня за руку, так чтобы я тоже приняла вертикальное положение. – Вот. Открой.

Я с ужасом коснулась алого бархата и щелкнула замочком, в надежде, что там все-таки серьги. Но там, как я и ожидала, было кольцо.

- Выходи за меня, - тихо произнес Васька и с какой-то мольбой заглянул мне в глаза.
- Вась… - растерянно пролепетала я. Во мне смешались два чувства – злости и отчаяния. Я злилась на Васю за его несвоевременное предложение, на себя, за то, что сижу сейчас голая на кровати, хлопаю глазами и не могу толком ничего сказать, а сказать ведь что-то должна и по идее ответить «да, я выйду за тебя». Отчаяние накрывало. Как все было не вовремя, как некстати. Я должна была сделать выбор. Но я его не хотела делать. Меня устраивало все в том виде, в котором было. То ли я, согласно намеченному плану на жизнь, вообще в тот момент не хотела выходить замуж, то ли я вдруг осознала, что в принципе за Васю замуж не хочу. В последнем я боялась себе признаться. Поэтому не нашла ничего лучшего, чем сказать. – Дай мне время подумать.

Вы когда-нибудь наблюдали за тем, как механизмы, к примеру, детские игрушки, питаемые батарейками, начинают глючить, когда заряд заканчивается? Вместо задорных песенок - растяжное и гнусавое мычание, а подвижные элементы замирают на полпути? И все они норовят куда-то не туда пойти, поехать, ткнуться. Четко отлаженный механизм без подпитки жалок.

Васька с минуту молчал, ошарашено глядя на меня, потом стал шевелить губами, видимо пытаясь что-то сказать, но не находил слов, а только хватал ртом воздух, как рыба, выброшенная на берег, а под конец, вообще, вскочил и бросился вон из комнаты. Пока я соображала, что сейчас произошло, пока помчалась за ним следом в коридор, он уже успел натянуть какие-то помятые джинсы и кофту от спортивного костюма, видимо, приготовленные для стирки. «Вась… Вась…» - я пыталась поймать за руку мечущегося Артемова, но он только отмахивался и шарахался в стороны. Схватил пуховик, засунул босые ноги в ботинки и выскочил на площадку, даже не удосужившись закрыть за собой дверь. Я осталась одна в его съемной квартире. Всю ночь и половину следующего дня я провела в ожидании. Васька пришел лишь в два часа пополудни. Вид он имел жалкий, помятый какой-то. С порога рухнул мне в ноги и, целуя мои колени, умолял простить. Не сразу, слушая его сбивчивый рассказ, я поняла, за что он просил прощение.

Шокированный моим «подумать», он добрел до ближайшей кафешки и напился в зюзю. А много ли надо человеку, непьющему вовсе? Да вот только о деньгах он забыл. Охранник уже скрутил его и намеревался вызвать наряд, но тут подоспела помощь в лице завсегдатая данного кафе. Девушка, ищущая приятных знакомств, расплатилась за незадачливого алкоголика и увезла его к себе домой. В общем, обласканный случайной знакомой, он мне изменил. Так он считал, потому что с утра проснулся голым в одной постели с обнаженной спасительницей. Ему бы промолчать, но «правильный» Вася пришел каяться. И я уцепилась за его измену, как за соломинку. Сыграла «оскорбленную невинность». Наблюдая за тем, как он «валяется» в моих ногах, я понимала многое. Я не смогу стать Васе женой. Не знаю… Мужчина, таким образом унижающийся перед женщиной, мне отвратителен. Сделал дело – сумей ответить, но вот не так - с соплями и в ногах. Есть всего лишь несколько моментов в жизни по отношению к женщине, когда мужчина и колено, заметьте, не колени, – понятия совместимые. Например, когда он делает предложение своей избраннице или помогает беременной жене застегнуть сапоги… Но падать буквально навзничь и биться лбом о ступни своей девушки… Бррр… С мужчиной деспотом, тираном жить тяжело! Но такой мужчина мне, по крайней мере, понятен. Я ушла тогда, заявив о том, что разрываю наши отношения.

Васька какое-то время не сдавался. Заваливал меня цветами, «пас» каждый мой шаг, сговорился с моей мамой и этот двойственный союз буквально «выедал» мне мозг. На мое счастье родителям пришел долгожданный вызов в Швейцарию, и они в спешном порядке уехали. Оставшись без поддержки «тяжелой артиллерии», Вася как-то очень быстро «сдулся». А может, именно в тот момент на его пути появилась Карина Абагяньц.

Странно, но Каринка «была» нашей седьмой подругой. Из нашей группы, из нашей «шайки-лейки», как мы сами называли свою дружную компашку. Скромная, тихая, спокойная. На девичьих посиделках в студенческой столовке во время обеденного перерыва на старших курсах, когда Женька частенько рассказывала пикантные подробности очередного бурного романа, Карина жутко краснела. Мы вообще «любили» поговорить про «это», похихикать, поприкалываться. Мы в данном случае – это, естественно, Женька; уже замужняя в тот момент молодая мамочка Анька; жившая в гражданском браке со Стасом Лерка, ну и я. Натаха в такие моменты недовольно сопела, считая, наверное, справедливо, что это не тема для разговора, тем более в людном месте. Скромная, но любознательная Нютка, хоть Женька постоянно и просила «закрыть малявке уши», с хитренькой улыбочкой слушала наши россказни и «мотала на ус», и лишь Карина краснела от смущения как помидор. «Не могу при Карише рассказывать, - каждый раз хохотала Женька. – Чувствую себя падшей женщиной». Карина всегда воспринималась мной как что-то очень чистое, невинное, добродетельное. Тем неожиданнее стало для меня ее «предательство». Хотя, если разобраться, разве это можно так назвать? Она просто пригрела и приголубила брошенного мной Ваську. Но тогда я и думать о ней не могла иначе, чем как о предательнице. Девчонки как-то сразу приняли мою сторону в этом вопросе. Даже принципиальная Наташа ее осудила, потому как искренне считала, что мы с Васькой еще бы могли все склеить, не вмешайся Карина. Радовало только то, что учебы как таковой уже не было, мы проходили практику и появлялись в академии только на консультации. В моменты наших редких встреч всей компанией мы игнорировали бывшую подругу. А ей было все равно. «Знаешь, Лена, - сказала она мне однажды, - ты как собака на сене. И сама не ам, и другим не дам. Ты же не любишь Васю. Ты отказалась выйти за него замуж. Тебе он не нужен! Так чего ты бесишься?! Обижаешься?! Тебе нужно, чтобы он страдал? Всю жизнь сох по тебе? Тебе как бельмо на глазу, что нам хорошо! А я люблю его, Лен, понимаешь! По-настоящему люблю! И в чем моя вина перед тобой?!» В ее словах было много правды, теперь, спустя годы, я могу сказать это с уверенностью. Но тогда, я даже не удостоила ее взглядом, не то что ответом на «крик души». Надо сказать, что приблизительно через три месяца после начала отношений Карина и Вася расписались, а еще через девять месяцев после этого события родился их старший сын.

Отношения с Артемовым, думаю, вернули на место мои мозги, и далее при выборе мужчин я уже не бросалась в крайности. После окончания академии я периодически с кем-то встречалась, был даже опыт гражданского брака. В первый раз меня «хватило» почти на год, а во второй и того меньше. Причина одна. Я была слишком независима, слишком самостоятельна, слишком нацелена на карьеру. И пока мужчина с этим мирился, все было хорошо, но как только он начинал высказывать претензии, отношения рушились на корню. Я не могла привыкнуть к «мы», я не готова была чем-то пожертвовать ради этого «мы», было только мое эгоистическое «я» и мужчина рядом, скорее как «предмет интерьера», как колко заметил один из моих бывших гражданских мужей. Когда же, наконец, «клиент созрел», то те отношения, которые все реже и реже наклевывались, были настолько несерьезны, что подумать о браке с таким человеком было просто абсурдно. А потом исчезли и они. А что? Может, я это и заслужила? За превратившегося в монстра Димку, когда я, будь более чуткой, возможно смогла бы этого не допустить, за парней, лиц которых уже не помнила, за откровенно использованного мной Ваську, за несостоявшихся мужей и мимолетные романы. Получите, Елена Никитична, и распишитесь! За что боролись, как говорится…

Комментарии

 Отправлено: 07.07.11 23:13. Заголовок: Наташа, http://i.pi..

Наташа, Я полюбила этот смайл.

Погрузившись в свои воспоминания, я лишь краем уха слушала, что говорила мама. А говорить она умела. Не отнять.

- Лена, запомни, мужчина – глава семьи! А женщина должна быть за мужчиной!
- Мам, я вижу, - не выдержала я. – Никит, купи это, подай то. Бла, бла, бла… - Попыталась скопировать мамин голос. – Еще кто кем командует.
- Лена, это мелочи, хозяйственные вопросы! А основные решения всегда принимает отец!

И знаете, в тот момент так стало себя жалко, так захотелось доказать маме, что я чего-то стою, что я не такая безнадежная… Поэтому я выпалила первое, что пришло в голову, даже не обдумав до конца, куда меня мое вранье может завести.

- Мам, вот ты меня тут песочишь, а я, между прочим, влюблена и счастлива. Он замечательный человек и все у нас хорошо.

Новая порция маминых внушений застряла, видимо, где-то в горле. Она откашлялась и строго посмотрела на меня.

- Не врешь?
- Нет.
- Тогда расскажи о нем. Как его зовут?
- Зовут его Виктор. - При воспоминании о Степнове на душе стало как-то светло, что ли.
- Давно вы вместе? – в мамином голосе вновь появилась теплота. Видимо, мой мечтательно-влюбленный взгляд «убедил» ее в искренности моих слов.
- Один месяц и девятнадцать дней. - Я помнила все с точностью до секунды. С момента первой встречи рождественским утром, когда Виктор возник на пороге моей квартиры, до сегодняшнего столкновения у лифта, когда я возвращалась домой из кулинарии с коробкой эклеров в руках. Он вышел, улыбнулся, бросил «Привет, Лен» и, торопливо сбежав вниз по лестнице, хлопнул стальной подъездной дверью, а мне пришлось снова жать на кнопку, так как лифт успел закрыться, пока я провожала его взглядом.
- Лен, - мама как-то странно на меня смотрела. В глазах лукавство, довольная улыбка чуть тронула губы, - а ты, случаем, не в положении?
- В смысле? – не поняла я.
- Просто ты странная такая, бледная, не ешь опять-таки ничего. Дочка, ты беременна?
- Мам… - от слова «беременна» меня кинуло в дрожь. Слишком я была зациклена на этом слове в последнее время. А представить себя беременной от Виктора… Эх, мама, знала бы она…
- Ты тест делала? – продолжала мамуля.
- Какой? – нет, я определенно тормозила в тот день.
- Какой, какой? На беременность.
- Нет, мам, - трудно было скрыть горечь в голосе. Попыталась собраться, вернуться «с небес на грешную землю», - я не беременна, поверь. Это невозможно.
- Лен, а ты знаешь, что ни одно, даже самое лучшее, средство защиты не дает сто процентной гарантии. Может все-таки сделаем тест?
- Мам, - я улыбнулась, - мое средство дает эту самую гарантию. – Увидев непонимающий взгляд, добавила, - у нас еще до этого не дошло. Скажем так, мы в конфетно-букетном периоде.
- В конфетно-букетном… - вздохнула мама. - Ленка, это в твоем-то возрасте? Если мужчина хороший, надо брать «быка за рога».
- Мама, - я даже рассмеялась, - ты чего мне предлагаешь? Раньше бы ты так не сказала. И вообще, может мне ему самой сразу предложение сделать?
- Раньше, раньше, - покачала головой мама. – Времена меняются. А иногда мужчину нужно и подтолкнуть к серьезному решению.
- Мам, давай я никого подталкивать не буду. Пусть Витя сам решит.
- Лен, ты в нем сомневаешься? Человек-то он хороший? А может, - вдруг испуганно произнесла мама, - он гораздо моложе тебя? Альфонс?
- Какой альфонс?! – не выдержала я. – Что ты такое говоришь?! Тоже мне, нашла обеспеченную даму.
- Ой, дочка, альфонсы сейчас разные. Кому-то и твоих доходов было бы вполне достаточно.
- Нет, мама, Витя не альфонс. Он взрослый состоявшийся мужчина, успокойся. И самый лучший человек на свете. И я в нем ни секунды не сомневаюсь.
- Тогда в чем дело? – мама внимательно смотрела на меня. Не выдержав ее пристального взгляда, я опустила глаза. – Не может быть… - она горько усмехнулась. – Он женат. Я права?
- Нет! – поспешила я опровергнуть ее догадки. – Он разведен.
- Она, конечно же, была последней гадиной, - саркастически заметила мама. – Ой, Лена, не будь наивной. Люди просто так не разводятся. Значит, не так он и хорош. Поэтому и топчетесь вы на месте. И нужна ты ему как собаке пятая нога.
- Мама, вот как ты можешь судить человека, совсем не зная его!- взорвалась я. – А ничего, что он один воспитывает сына! Жена их бросила, уехала в Германию за обеспеченной жизнью. Сыну за восемь лет даже строчки не написала! Конечно, зачем ей сын! – распалялась я еще сильнее. – У нее богатый муж, это гораздо круче, чем муж опер. А потом у нее в том браке дочки, кажется.
- Прости, Лен. Я не хотела тебя обидеть. Так он в милиции работает?
- Раньше работал. Ушел, когда один остался. Работа опасная, сама понимаешь, и оставить сына, не дай бог, еще и без отца… Сейчас он творчеством занимается. Романы пишет. Весьма успешно, между прочим. Виктор Степнов, может, слышала?
- Что-то знакомое. Надо же… А сыну сколько лет?
- Тринадцать.
- Сложный возраст. Как вы с ним? Ладите?
- Да, мы подружились.

Повисла небольшая пауза, а затем мама осторожно попросила:

- Лен, а может, познакомишь нас с Витей до отъезда.
- Нет! – воскликнула я. Моя реакция ошеломила мамулю. Поймав на себе снова ее недоверчивый взгляд, попыталась оправдаться. – Просто Вите сейчас совершенно некогда. Он сутки напролет пишет и корректирует рукопись. По срокам она уже должна быть в издательстве, а он все никак не закончит. Так что давай как-нибудь позже я вас познакомлю.
- Хорошо. Как скажешь.

В этот момент раздалась трель звонка, и я поспешила открыть входную дверь. Думая, что это вернулся папа из магазина, я просто впала в ступор, увидев на пороге Степнова.

- Привет, - задорно произнес он. Состояние дежавю.
- Лен, это Виктор пришел? – послышался из кухни голос мамы.

Степнов удивленно вскинул бровь, словно спрашивая, что происходит.

- Вить, - прошептала я, схватив мужчину за руку, - пожалуйста, помоги. Подыграй. Я потом все объясню.
- Да что происходит? – также шепотом спросил он.

Но ответить я не успела, потому что в коридор вышла мама и, улыбнувшись, произнесла:

- Виктор, Вы даже представить себе не можете, как я рада нашему знакомству. А Леночка говорила, что Вы очень заняты сейчас.
- Ну, да… - как-то неуверенно произнес сосед и перевел взгляд с мамы на меня.
- Вить, - наиграно-задорно произнесла я, - познакомься, это моя мама, Вера Николаевна.
- Очень приятно, - Степнов смущенно кивнул головой.
- А это папа, - раздался у входной двери голос отца. Папа, нагруженный пакетами, все-таки сумел протянуть Виктору ладонь для рукопожатия. – Никита Петрович.
- А это Виктор, - поспешила представить соседа мама. – Жених Лены.

Я замерла, услышав последние слова, и приготовилась к гневной и обличительной речи Степнова. Но ее не последовало. Наоборот, я почувствовала, как сильная мужская ладонь легла мне на плечо, уверенно сжала его, а потом и вовсе стала настоятельно притягивать поближе к хозяину.

- Я очень рад нашему знакомству. Лена много про вас рассказывала. – Я взглянула на Виктора. Он улыбался и выглядел вполне естественно. Словно действительно был моим мужчиной «с самыми серьезными намерениями».
- Ну что же мы в дверях стоим, - покачала головой мама. – Виктор, проходите.

Через час мы всей «семьей» сидели за столом, пили чай и уплетали вкусную мамину запеканку. Конечно, Витя был расспрошен «от» и «до», начиная с детских болезней и заканчивая планами на будущее. Мне было очень неловко перед соседом, что поставила его в такое сложное положение, особенно когда мама чуть ли не в открытую спрашивала, когда ждать свадьбу и пополнение, но в тоже время я удовлетворила свое любопытство и многое узнала. Начиная с того, что Виктор очень тяжело болел ветрянкой уже во взрослом возрасте и, заканчивая тем, что он хотел бы иметь много детей. Мама не раз повторила свою любимую фразу о судьбе, которая и на печке найдет, узнав, что Степнов мой сосед. Витя настолько хорошо вошел в роль, что то и дело касался моего плеча, сжимал и поглаживал мою лежащую на столе ладонь или поправлял волосы. Это было мучительно! Мучительно сладко, мучительно приятно и мучительно тяжело одновременно!

- Вера Николаевна, потрясающая запеканка! – восхищенно произнес Витя. – Поделитесь рецептиком. Буду Лене готовить. – Эх, зря он это сказал! Я легонько стукнула Степнова по ноге под столом. Но было уже поздно.
- Лена, - с укором произнесла мама. – Это что такое?! Значит, Витя тебе есть готовит? Мужчине не место на кухне! Это твоя обязанность, дорогая! Вить, - она обратилась к Степнову, - ты не волнуйся. Я с ней поговорю. Так поговорю, - мамуля сурово посмотрела на меня, - что она вмиг вспомнит все свои кулинарные навыки.
- Да что Вы, что Вы, - я еле сдержала смех, услышав нотки испуга в голосе Степнова, - Лена потрясающе готовит! Я вот даже на три килограмма поправился от ее вкусных ужинов, - для верности он погладил себя по животу. – Просто она тут на днях приболела, - ну, Степнов… с силой лягнула его коленкой под столом. – Но сейчас уже все хорошо.
- Лена, ну почему ты не позвонила? И сейчас не сказала, что болела, - покачала головой мама. – Теперь понятно, почему ты такая измученная.
- У меня был хороший доктор, - глянула на Виктора. Он слегка смутился и сменил тему.
- Запеканка это так… Ну, знаете, романтический завтрак в постель, - от последнего слова меня в прямом смысле «заколбасило», а Витя смутился окончательно. На миг представив утро со Степновым, запеканкой и кофе на моей широкой кровати, я едва смогла вернуться в реальность.
- Ну, если только романтический завтрак, - резюмировала мама.

Уже вечером, прощаясь с нами, мамуля обняла Виктора и произнесла, глядя ему в глаза:

- Береги ее. Она у меня такая… - Улыбнулась и махнула рукой.
- Обещаю, Вера Николаевна. – В голосе были слышны дребезжащие нотки, выдававшие волнение его обладателя.

***

Когда, наконец, мы остались одни в коридоре, я чувствовала, что надо что-то сказать, объясниться, но не могла найти подходящих слов.

- Лен, - Виктор тронул меня за плечо.
- Вить, прости меня, пожалуйста. Я не должна была… Просто…
- Лен, это все неправильно. Ты же обманула маму.
- Знаю. Просто ты себе представить не можешь, как это - быть единственным ребенком в семье и не оправдывать надежд родителей.
- Ты в чем-то права. Единственным ребенком я точно не знаю, как быть. У меня старшая сестра и младший брат. Но, Лен, это не оправдание. Что ты скажешь потом родителям?
- Вить, через пару дней они уезжают в Швейцарию, раньше лета в Москве не окажутся. Скажу, что мы расстались.
- Лен, я обещал твоей маме о тебе заботиться.
- Ну ты же заботишься… По-дружески.
- Лен, это другое. Ты прекрасно знаешь, что под заботой подразумевала твоя мама.
- Вить, хорошо… Я объясню все родителям. Только пусть они для начала уедут, - с мольбой заглянула в голубые глаза. – Мама вся уйдет в работу, не так переживать будет.
- Да я тоже хорош, - вздохнул Степнов, - поддержал твой обман. Зря, конечно. Лен, ты только пойми правильно…
- Да я понимаю, Вить, - глаза стало слегка пощипывать. Было почему-то горько и тяжело. Захлопала ресницами, отгоняя непрошеные слезы.
- Лен, тебе плохо? – Виктор пытался заглянуть мне в лицо, поскольку я отворачивалась, боясь, что он заметит всю степень моего расстройства.
- Переживу. Ты ведь за чем-то приходил? – Попыталась направить разговор в другое русло, но сосед пропустил мой вопрос мимо ушей.
- Лен, я… - Виктор замялся, - извиниться хотел, что пришел тогда не вовремя.
- Перестань… У меня был еще шанс, да я… - Осеклась. Отругала себя в душе за излишнюю откровенность. Почему-то возникло такое ощущение, что мужу про любовника рассказываю. Бред какой-то.
- Не получилось? – осторожно спросил Степнов.
- Не смогла. – Мне даже показалось тогда, что Виктор как-то облегченно выдохнул.
- Лен, я ведь чего пришел-то. - Улыбнулся. – Вот. – Протянул какой-то проспект. – Хотел тебя в кино пригласить. Понимаешь… - Замялся. – Этот фильм снят по моей книге. Завтра премьерный показ. Вот пригласительный. – Еще раз ткнул в яркую бумагу в моей руке. – Мишка с друзьями собрался идти. Игорек, друг мой, с девушкой недавно познакомился, вдвоем их пригласил…
- То есть ты решил позвать меня? – с интересом вертела глянцевую бумагу в руках, рассматривая информацию о фильме.
- Я… Нет, я, конечно, понимаю, что звать девушку на боевик не очень романтично. Но… - Виктор покачал головой, словно пытался собрать вместе разбегающиеся мысли.
- Почему, я люблю боевики, только хорошие, - улыбнулась я.
- В этом плане, думаю, все будет в порядке. Режиссер титулованный, актерский состав великолепный, - воодушевился Виктор.
- Тогда я согласна. – Боже, да я бы и на низкосортную комедию с Витей рванула, лишь бы быть рядом. Хоть пару часов. И мой «тонкий вкус» при этом ничуть бы не пострадал, так как весь сеанс я бы наслаждалась приятным обществом.
- Здорово… - улыбнулся сосед. – Тогда до завтра.
- До завтра.

Весь оставшийся вечер я думала, нет, не о фильме, а о предстоящем свидании с Виктором. И пусть оно являлось свиданием только для меня, радость от предвкушения не становилась меньше.

Комментарии

 Отправлено: 11.07.11 23:02. Заголовок: Наташа, огромное спа..

Наташа, огромное спасибо за проверку!

Глава 12

Оставшуюся пару дней февраля я прибывала в какой-то особенной эйфории. Сначала готовилась к походу с Виктором на премьеру, затем была на самой премьере и, наконец, жила воспоминаниями о проведенном вдвоем времени. Фильм оказался весьма и весьма интересным, я бы даже сказала по-своему выдающимся. Он не изобиловал сногсшибательными голливудскими спецэффектами или штампованными любовными линиями, заставлял задуматься, показывал метания и переживания главного героя, и даже погони и драки, без которых не обошелся бы боевик, были к месту и вовремя. При просмотре я постоянно ловила себя на мысли, что фильм затягивает, заставляет сопереживать героям, нервно покусывать подушечки пальцев в ожидании разрешения той или иной сложной ситуации. Аплодисменты режиссеру! И, конечно, потрясающая актерская игра! Виталий Абдулов в роли настоящего русского мужика майора Сапрыгина был великолепен! Впервые отметила тогда для себя его феноменальное внешнее сходство с Виктором. Очень тронула и любовная линия. Не было в возлюбленной майора чего-то наносного, ненастоящего, лишь искренность, женственность, доброта, понимание и преданность - все те составляющие характера, которые за кажущейся хрупкостью несут в себе колоссальную силу. Я осталась не просто довольна, фильм мне очень понравился.

На фуршете в честь премьеры я ближе познакомилась с Витиными друзьями. Игорь и его девушка Соня оказались очень милыми ребятами. Мишка практически сразу после показа убежал с друзьями домой, сообщив отцу, «что будет у Даньки до десяти». Виктор в ответ строго заявил, чтобы тот в восемь был дома, в итоге «сторговались» на девяти, и довольный мальчишка побежал догонять друзей, успевших уже спуститься в гардероб. Вообще, на фуршете было много народа. Создатели фильма, актеры, их друзья, друзья друзей, а также журналисты, фотографы и отдельная когорта людей - типичные любители халявной еды и выпивки, праздношатающиеся по всевозможным премьерам, показам и презентациям.

В центре внимания прессы были, прежде всего, режиссер и исполнители главных ролей. Но Виктору, как автору не только самой книги, но и, как оказалось, сценария тоже были заданы вопросы некоторыми СМИ.

С каким же, по сути, детским удовольствием я читала на другой день заметку в одной из бульварных газетенок. Случайно увидела в «Роспечати» яркий заголовок «Новая любовь писателя-затворника». В статье сообщалось, что ведущий монашеский образ жизни популярный автор Виктор Степнов пришел на премьерный показ фильма, снятого по его сценарию, с новой пассией - молодым адвокатом Кулеминой Еленой. То-то журналист, который так активно терся около нас с Витей, мне показался знакомым. Он писал в свое время статью по громкому бракоразводному процессу. Это было мое самое крупное дело и мой по-настоящему первый профессиональный триумф. Я смогла отсудить тогда для бывшей жены известного бизнесмена половину их совместно нажитого имущества. Снова и снова пробегая глазами заметку, я улыбалась. Да и фотографии, явно прошедшие через руки умелого «фотошопера», умиляли. Виктор очень трогательно извинялся за «низкосортную статейку», где через слово говорилось то о «томных влюбленных взглядах», то о «нежных объятиях», и обещал «устроить темную» журналисту. В ответ я убеждала его, что «ничего страшного не случилось».

Моя эйфория закончилась с наступлением марта, первого весеннего месяца и последнего месяца моих надежд. Как же все было сложно тогда в моей жизни. Искренне любимый мною Виктор, способный в ответ на мои чувства предложить только дружбу, с одной стороны, и просто дикое желание стать мамой, с другой. Во мне боролись две сущности: любящая женщина и женщина-мать. И вторая, к счастью, или, к сожалению, побеждала. Я была просто одержима материнством. Головной боли добавляло и то, что запас кандидатов на роль отца моего будущего ребенка иссяк, а у меня оставался всего лишь месяц для зачатия. Сложно объяснить, откуда в моей голове была уверенность в том, что если я не рожу в этом году, то не рожу вообще. Назовите это, как хотите. Интуиция, послание свыше, а, может, просто моя паранойя. Я в надежде обзванивала девчонок, слыша в ответ, что они усиленно думают над данным вопросом, но пока ничего предложить не могут. Миллион раз обругала себя, что не смогла довести «дело» до конца с Сашей. Жалела и мучилась. Я дошла до того, что уж грешным делом решила отправиться в какой-нибудь модный клуб, «подснять» молодого жеребчика, у которого тестостерон течет по жилам вместо крови, но во время себя остановила. Ведь мне нужна уверенность, а не случайный незащищенный секс. Мало ли что. Рисковать я не имела права. И вот тогда-то в разгар моих метаний и тяжелых мыслей и позвонила Нютка.

«Ленка, привет! - Я была так рада слышать ее звонкий задорный голосок. – Вот объясни мне, почему о твоих планах я узнаю от Ани? А? Если я сейчас вся в Арсюшке, это еще не значит, что мне все равно, как ты и что с тобой. Давай-ка, приезжай в выходные к нам со Степкой. У меня к тебе есть разговор и предложение, которое тебя, надеюсь, заинтересует». Как я не пыталась, больше не смогла из подруги вытянуть ни слова.

***

Итак, спустя два месяца с момента первой поездки я снова отправилась в Куркино. Но на этот раз я ехала на улицу с весьма романтичным названием - Соловьиная роща. Именно там, в современном монолитно-кирпичном доме, и приобрела в собственность трехкомнатную квартиру молодая семья Белута. Степа выбрал этот район не только из-за наиболее благополучной экологии и красивого ландшафта, но и с чисто практической целью. Здесь проживала семья Антона Маркина, его совладельца по бизнесу, что было очень удобно, если требовалось срочно встретиться и обсудить «производственные» вопросы. Поэтому так вышло, что Аня с Нютой общались чаще других. Не удивительно, что именно Анечка сообщила Нютке о моих поисках.

- Ленка!!! – Я думала, что хрупкая Нюта задушит меня в своих объятьях, настолько они были сильны. – Я так соскучилась, проходи скорее.
- Лен, привет. - Степа легонько чмокнул меня в щеку. – Как там на улице?
- Да ничего, - улыбнулась я. – Солнышко светит.
- Я сейчас Арсюшу покормлю и их со Степкой гулять отправлю, - говорила Нютка, направляясь в детскую. – А потом уж мы с тобой посекретничаем. Ладно?
- Конечно.

Мы вошли в комнату, и я просто обомлела. В небесно-голубом пространстве с пушистыми облаками и летающими по всему периметру самолетами разных моделей и годов выпуска стояла резная деревянная детская мебель с такими же голубыми панелями и аккуратные настольные лампы с белоснежными абажурами в синие облачка. Надо сказать, я почти год не была у Нютки. Как-то ее беременность меня совершенно выбила из колеи, и видеть все эти приготовления к рождению ребенка было выше моих сил.

- Здорово мы тут все придумали? – видя мою реакцию, шепнула Нюта.
- Не то слово! – восхищенно ответила я.
- А вот и Арсюшка, - с гордостью произнесла подруга, подхватывая на руки очаровательного крепыша в голубом комбинезончике. – Проголодался, хомячок? Познакомься, это Лена.

Темноглазый малыш с черным пушком на голове сонно зевнул, сверкнув беззубыми десенками, и инстинктивно повернул личико к груди матери. Причмокивая, стал тыкаться, словно слепой котенок, в мягкую ткань Нютиной футболки. Было так интересно наблюдать, как подруга воркует над малышом, поругивает за нетерпеливость, как стоящий рядышком Степка гримасничает, развлекая поевшего сына. Было в этом что-то настоящее, то о чем мечтает каждая, даже самая сильная, женщина.

- Фух… - выдохнула Нюта, - Ленка, ты не представляешь, как же тяжело есть как слон, чтобы было молоко. Арсюшка такой обжора, прямо весь в папку. – Улыбнулась, взглянув на Степу, который очень уверенно «упаковывал» четырехмесячного сына в меховой конверт для прогулки. – Посмотри, как я поправилась!!! – Подруга стала щипать совершенно тощие бока, едва не вызвав своими действиями у меня приступ хохота.
- Нютик, ну где ты увидела лишние килограммы?
- Ленка, я их почувствовала, поверь. Но сейчас главное, чтобы было молоко, а вот когда перестану кормить, сразу сядем со Степкой на диету. Правда? – с озорной улыбкой она обратилась к мужу.
- Ха… - хмыкнул Белута. – Мне это не нужно. Я красивый, умный и в меру упитанный мужчина в самом расцвете сил! – «проскрипел» он голосом Василия Ливанова, заставив нас улыбаться. – А ты как хочешь. Но знай, - поднял одетого для прогулки сына на руки, - если от тебя останутся только кожа да кости, уйду к другой, - в глазах мужчины блеснул озорной огонек.
- Ах, так, - наигранно обиделась Нюта.
- Конечно. - Степка увернулся от шуточного шлепка по плечу. – Мужским рукам должно быть, где разгуляться. Правда, Ленк?
- Правда, правда, - поддержала я.
- Так что, дорогая… - Степка легонько поцеловал жену в губы и сжал свободной ладонью Нюткину попку.
- Степа! – зарделась подруга. – Идите уж гуляйте.
- Нет, ну ты видела! - Нюта изобразила возмущение, указывая на удаляющегося мужа.

***

Мы сидели на кухне и пили чай. Обмолвившись для приличия несколькими общими фразами о здоровье, планах, обсудив последние новости, на секунду замолчали. Было видно, что Нюта очень хочет озвучить главную причину, по которой пригласила меня, а я очень хочу ее услышать, но как начать столь важный разговор, ни она, ни я не знали. Нютка всегда была скромной девушкой, с ребятами не общалась, а если общалась, то очень мало, и представить ее втянутой в поиски мужчины на роль отца моего будущего ребенка я не могла. В связи с вышесказанным мое желание узнать, что же это за предложение, которое должно меня заинтересовать, было просто огромным. Я ломала голову. Наконец, Нюта глубоко вдохнула и произнесла:

- Лен, я хочу тебя познакомить с мужчиной. – Увидев мой удивленный взгляд, подруга неуверенно добавила. – Ну, ты же ищешь кандидата на роль отца будущего ребенка. Так вот, у меня есть очень хороший вариант.
- Нют, ну ты даешь! – Кажется, я восхищенно выдохнула. - Откуда? Это какой-то Степин знакомый? Родственник? – высказывала предположения. - Сколько тебя помню, ты раньше общалась только с одним парнем. Загадочным Аликом вроде, которого мы никогда не видели. Ну, этот, - я щелкала пальцами, вспоминая, - на научных конференциях вы с ним пересекались, в олимпиадах участвовали. Помнишь, мы думали, что вы встречаетесь. У него еще фамилия такая интересная. Немецкая, кажется. Сейчас… - я стучала пальцем по лбу.
- Ланге, - улыбнулась Нюта.
- Точно! – я утвердительно кивнула и замерла, увидев многозначительный взгляд подруги. – Не-е-ет… Ты шутишь?
- Лен, ты только сразу не отказывайся. Алик, конечно, своеобразный молодой человек, но просто на секунду подумай, какой IQ будет у вашего ребенка!
- Ну, вообще-то, - усмехнулась я, - природа, как правило, на детях отдыхает.
- На мне же не отдохнула. А ты сама знаешь, какая у меня была ситуация и кто была моя биологическая мать. И, тем не менее, гены отца взяли свое.

Мне стало стыдно от горечи в голосе подруги. Миллион раз отругала себя за нетактичность. Ну нельзя так с Нютой!!! Как я могла забыться?! Вообще, вся история Нютиной жизни больше смахивает на драматический роман, правда со счастливым финалом, приправленный элементами детектива. Разрозненные воспоминания детства она смогла собрать воедино лишь во взрослом возрасте, когда будучи молодой успешной девушкой, решила, наконец, поставить на прошлом жирную точку. Мы с девчонками были рядом, поэтому становились невольными свидетелями ее расследований.

Комментарии

 Отправлено: 13.07.11 00:11. Заголовок: Наташа, http://i.pi..

Наташа, и еще пиЕнчиГов

… Андрей Александрович Морозов был из тех людей, про которых говорят восхищенно: «Гений!» Математик, доктор физико-математических наук, уже в пятьдесят - академик РАН. Всю свою жизнь он проработал в Математическом институте имени В. А. Стеклова. Его труды были отмечены самыми высокими наградами. Лауреат всевозможных премий, ценный сотрудник, элита советской науки, он жил в ведомственной трехкомнатной «сталинке» на Тверской. Жил тихо и счастливо с женой Инной, которую не просто любил - боготворил. Их размеренную, уютную и наполненную теплотой жизнь омрачало лишь одно обстоятельство, у супругов не могло быть детей. Сколько Инна Александровна не лечилась, к скольким светилам медицины не обращался Андрей Александрович, вердикт был неутешителен. По молодости супруги очень переживали по этому поводу. Инна Александровна даже просила у мужа развод, чтобы тот смог создать семью с «нормальной» женщиной, за что была единственный раз в жизни обругана. Потом супруги подумывали об усыновлении, но как-то «не срослось». С годами они привыкли и смирились. Инна Александровна преподавала в университете и всю свою нерастраченную материнскую нежность отдавала студентам и аспирантам. Все изменилось ранним февральским утром тысяча девятьсот восемьдесят второго года. Именно тогда в первый раз Инна Александровна потеряла сознание, и именно тогда в больнице, куда она была госпитализирована, ей поставили страшный диагноз. Андрей Александрович с ужасом смотрел, как угасает любимая женщина, как от улыбчивой пухленькой Инночки остается лишь ее бледная тень. Прошло три месяца, и вместо посиделок с чаем в беседке на любимой даче, которые супруга обожала, особенно в мае, когда деревья зелены и свежи, когда воздух наполнен медовым запахом и легкий ветерок еще заставляет поднять воротник, он стоит у свежего могильного холмика с деревянным крестом, покрытым лаком. Андрей Александрович был убит горем и, если бы не любимая работа, которая спасала, он бы, скорее всего, спился и опустился. Но жизнь еще приготовила ему сюрпризы, и новый тысяча девятьсот восемьдесят третий год подарил ему встречу с Инной Александровной Морозовой. Так бывает. Счастьем это было или бедой, сложно сказать.

Инна Морозова в свои семнадцать уже четко знала, что красота – это страшная сила. И все, что она ни пожелает, будет у ее ног. Темноволосая, кареглазая красотка с идеальной фигурой, она ловила на себе восхищенные взгляды молодых ребят. В глазах мужчин «в самом соку» девушка видела похоть, вожделение, страсть, они беззастенчиво изучали изгибы ее тела и, казалось, только дай им волю, они бросятся на нее, как изголодавшиеся волки на нежное мясо ягненка. И даже «стариканы», как Инна пренебрежительно называла тех, кому «за», откровенно пускали слюни, глядя ей вслед. Несмотря на свой столь юный возраст, в вопросах любви Инночка преуспела. Свое тело она воспринимала как некий ключик, открывающий двери в легкую жизнь. Будь-то скромный отличник Вовка, который лишь за то, что она позволяла ему смотреть на себя обнаженную, а иногда разрешала прикоснуться, решал за нее все контрольные и домашние задания, чем очень поспособствовал получению аттестата без троек. Или Сурен, который за то, что она «делала ему приятное», готов был осыпать ее деньгами с головы до ног. Выросшая в одном из небольших южных городков в семье законченных алкоголиков, Инна, окончив школу, сразу же отправилась в Москву в поисках счастья. С Андреем Александровичем она познакомилась «по наводке» одного партийного деятеля, любовницей которого сумела стать сразу по приезде в столицу. Любовник был щедр. Деньги, квартира, даже в пединститут пристроил учиться, но требовал за это, конечно, колоссальной отдачи в постели. И все бы было хорошо, если бы не пронырливая жена партработника. Боясь потерять должность из-за связи с пусть уже тогда и совершеннолетней Инной, любовник поспешил расстаться с ней и скрыть «следы преступления», на прощание выдав девушке денег по тройному тарифу и поведав очень ценные сведения об одиноком и еще не очень старом академике. Так Инна появилась на пороге дома Андрея Александровича. Пришла она по объявлению. Одинокий мужчина, всю свою жизнь привыкший «быть в науке» и совершенно не касающийся бытовых вопросов, после смерти жены был абсолютно беспомощен. Ни рубашку погладить, ни еду приготовить. Он искал помощницу по хозяйству и нашел ее в лице расчетливой Инны. Андрей Александрович очень душевно принял девушку. Ну как же… Будущий педагог, такая миленькая, в доме порядок поддерживает, вещи постираны, выглажены, а еду как готовит! Пальчики оближешь! Что-что, а привыкшая с детства к самостоятельности Инна знала, чем расположить к себе мужчину. А он относился к ней, как к дочке. Да вот только в планах Инны было совсем другое. Можно сколько угодно гадать, как девушке удалось соблазнить академика Морозова, но событие свершилось. То ли факт паспортного сходства однофамилицы с любимой женой сыграл роль. То ли «искренние» слова Инны о возникших чувствах и встрече «с настоящим мужчиной». То ли слезный рассказ о тяжелой судьбе и выдуманном надругательстве над ней собутыльников отца затронул душу Андрея Александровича, но с тех самых пор Инна не просто вошла в жизнь мужчины, но и стала его «преступным желанием», «поздней любовью». Расчетливая девушка вела себя кротко, не торопила Андрея Александровича, и каждый раз на его самобичевание отвечала лишь одно, что любит и любое его решение примет и поймет. А он метался, ругал себя и снова, видя чарующие карие глаза, терял голову. И тут сметливая Инна выложила главный козырь. Зная, как мужчина мечтал об отцовстве, девушка, в планы которой абсолютно не входили дети, в попытке окончательно привязать к себе Андрея Александровича, пошла и на это. Известие о том, что он в пятьдесят четыре года наконец станет отцом, окончательно расставило все по своим местам. Тихая роспись в одном из ЗАГСов столицы, небольшие посиделки с самыми близкими в квартире академика на Тверской. Инна не настаивала ни на чем, главное, на ее безымянном пальчике блестело колечко, и в паспорте стоял штамп о семейном положении. Коллеги Морозова отнеслись к его браку по-разному, кто-то не понимал, кто-то даже осуждал, но большинство приняло его молоденькую жену. А Андрей Александрович не жил - летал! В мае тысяча девятьсот восемьдесят четвертого года на свет появилась Нюточка! Так и только так Морозов звал свою девочку. Надо сказать, что Инна сначала решила отказаться от своей прошлой жизни, она попыталась стать примерной женой и мамой. У нее было все. Муж - уважаемый человек, квартира, достаток, и, казалось, мечты сбылись. Но ее хватило ровно на год. Распутная натура брала верх. Двадцатилетняя страстная девушка, привыкшая к вниманию мужчин, не могла удовлетвориться лишь расположением пусть еще весьма и весьма привлекательного мужа, который к тому же с рождением дочери молодую жену, как говорится, «позабыл-позабросил», полностью переключившись на ребенка. А тут, как назло, в дом въехал профессор с семьей. Вот с его взрослым сыном и закрутила роман Инна. Сначала она пыталась остановиться, затем встречалась тайком, а потом совсем потеряла голову и стыд. Хуже всего то, что профессорский сынок был большим любителем выпить и пристрастил к пагубной привычке Инну, которая, имея плохую наследственность, быстро стала алкоголичкой. Сначала Морозов отказывался верить слухам и своим глазам, ища для жены оправдания, потом пытался бороться, лечил, пару раз даже побил, что для него было неприемлемо в отношениях с женщинами. Последней каплей стал не столько увиденный им разврат на супружеской кровати, сколько испытанный ужас от возможной потери дочери. Нюте тогда было три года, в тот день ей нездоровилось, и Андрей Александрович не повел ее в детский сад. Инна, притихшая после устроенной мужем головомойки, была трезва и вменяема. Ее тело ныло, помня хлесткие удары ремня, она смотрела в суровые глаза Морозова и клялась, что «завязала» и теперь будет все, как в самые лучшие годы их совместной жизни. Но грош цена была словам «конченого человека». Она развлекалась с дружками, пока ее дочь, запертая в комнате, «чтобы не мешала», задыхалась от развившегося стремительно обструктивного бронхита. Андрей Александрович, весь день переживавший за ребенка, пришел пораньше и успел вовремя. В реанимации инфекционной больницы услышал страшное: «Привезли бы чуть позднее, девочку бы не откачали». И именно в этот момент Морозов принял окончательное решение. Не слушая больше оправданий жены, не веря ее крокодильим слезам, не внимая мольбам и просьбам «дать шанс», мужчина подал на развод, выставил Инну из квартиры и приложил все усилия, чтобы лишить ее родительских прав. Уж неизвестно, как ему это удалось, да только, по всей видимости, связи в определенных кругах сыграли свое дело. С тех пор он жил один с дочерью. Наученный горьким опытом, Андрей Александрович в свои пятьдесят семь научился и готовить, и вести хозяйство, и за дочкой ухаживать. Одно из Нютиных воспоминаний детства – это пышные оладушки с джемом, виртуозно приготовленные отцом, которые она обожала. Мужчина их подкидывал на сковородке, рассказывая дочке стишки. Эта картина одна из немногих, что помнила подруга. Почти три года отец и дочь прожили вдвоем, пока в январе тысяча девятьсот девяностого года академик Морозов не был найден убитым в своей квартире. Это был сочельник. Посетив с дочкой елку, Андрей Александрович заехал поздравить семью друга и коллеги профессора Лобанова. Заигравшись с его детьми-подростками, которые с удовольствием возились с маленькой Нютой, девочка заснула, и Катя, жена профессора, уговорила Морозова не будить дочь, предложив остаться у них на ночь. Андрей Александрович отправился домой, чтобы привезти кое-какие вещи для Нюточки, да так и не вернулся. Двадцать ножевых ранений. Квартира была просто залита кровью. В смерти академика обвинили Инну, которая была найдена там же полупьяная, в крови и с ножом в руках. Оперуполномоченный Глухов, который вел тогда это дело, так и сказал позднее Нюте, что не верил в виновность ее матери. Уж слишком хрупка она была по сравнению с почти двухметровым Морозовым, слишком сильны были нанесенные удары для женщины вообще, а для одурманенной вином Инны тем более. Но указанием сверху расследование велели прекратить, а дело передать в суд. Инна получила двадцать пять лет и умерла в колонии через полгода, якобы от быстро развившегося туберкулеза. Попытки разобраться, что же случилось на самом деле, и что стало с квартирой на Тверской, не увенчались успехом. Хорошие знакомые Нютиного приемного отца, бывшего разведчика, даже не намекнули, а прямым текстом посоветовали не ворошить это «осиное гнездо». Так для подруги и осталась загадкой причина убийства отца. Одни поговаривали, что виной тому были его научные исследования, якобы представляющие интерес для американской и английской разведки, другие говорили о припрятанных в квартире богатствах, третьи о том, что один криминальный авторитет «положил глаз» на жилплощадь академика, а тот никак не поддавался на уговоры по обмену. Нюте удалось лишь выяснить то, что в девяностые в квартире действительно жил один из «братков» некой преступной группировки, который был убит в начале двухтысячного года. Сейчас же там проживал вполне мирный бизнесмен с семьей. Вняв слезным мольбам приемных родителей прекратить собственное расследование, Нюта больше не возвращалась к прошлому.

У нее остались разрозненные воспоминания об отце. Высокий, с чуть тронутыми сединой темными волосами и сильными руками. Он любил сажать Нюту на широкую ладонь и поднимать к потолку. А она смеялась. Еще она помнила, как любила сидеть на старинном, массивном столе, разглядывая, как из-под руки отца на бумаге появляются странные знаки, листать лежавшие тут же тяжелые математические справочники и монографии и слушать умные речи о теории аппроксимации. «Аппроксимация» - это слово Нюта отчетливо помнила, как помнила и то, что папа часто занимался с ней математикой. В игровой форме он рассказывал ей не только о цифрах и простейших вычислениях, но и об интегралах, логарифмах, первообразных и дифференциальных уравнениях.

После смерти отца Нюта оказалась в детском доме. Другие дети ее недолюбливали, считали «слишком умной» и не раз поколачивали за это. И если бы не Антонина Григорьевна, директор детского дома, в котором воспитывалась Нюта, да не опытный педагог начальных классов Элла Александровна, разглядевшая в юной ученице просто феноменальные способности, еще неизвестно, как бы сложилась ее судьба. Начальная школа была пройдена экстерном, а настойчивость молодой директрисы помогла устроить Нюту в одну из лучших школ с математическим уклоном в районе. Скажем прямо, детей из детского дома не очень жаловали в образовательных учреждениях с «хорошим именем». Директор, Разина Калерия Викторовна, «берегла репутацию» школы и очень долго не соглашалась даже посмотреть на Нюту, советовалась с Борзовой Людмилой Федоровной, завучем и, безусловно, самым сильным своим преподавателем математики. Когда же они все-таки решились встретиться с девочкой, то были просто ошарашены способностями девятилетнего вундеркинда. Все среднее звено Нюта училась по индивидуальной программе и лишь старшие классы заканчивала вместе со всеми. Но даже не это главным было в судьбе подруги. Именно там, в школе под номером триста сорок пять, она встретилась со своими приемными родителями. Завуч, Людмила Федоровна, которая была просто очарована девочкой с самого первого дня и ее муж, Шинский Виктор Львович, в прошлом сотрудник экономической разведки, полковник в отставке, а тогда преподаватель истории, сначала оформили опеку над Нютой, а потом и вовсе удочерили. Так в двенадцатилетнем возрасте у подруги снова появилась семья. Мама, папа, старшая сестра Октябрина.

Нюта была гордостью школы, победительницей и призером всевозможных олимпиад, как российских, так и международных. На них-то она и соперничала с Альбертом Ланге, там с ним и подружилась.

Ей прочили будущее в науке. После окончания школы Нюту без экзаменов брали в лучшие технические ВУЗы столицы, но все изменилось внезапно. Буквально за пару дней до подачи документов в выбранный подругой вместе с родителями университет Людмила Федоровна застала дочь рыдающей. Вместе с Виктором Львовичем они очень долго не могли вытянуть из подруги причину ее слез. Она просила ее простить, шептала, что всех подвела, что устала, что не может. И все-таки ее отец, обладающий способностями тонкого психолога, сумел успокоить Нюту и «разложить все по полочкам» переживающей жене. Оказалась, что девочка просто не хотела больше заниматься математикой. Она не хотела «в науку», не хотела с этим связывать свою жизнь, но страх разочаровать родителей, не оправдать их надежд заставлял идти против своих желаний. Людмила Федоровна ужаснулась странным выводам дочери. «Нюточка, солнышко, не хочешь заниматься математикой, не надо! Мы любим тебя! Ты прости нас, мы с Виктором Львовичем просто думали, что именно это тебе интересно. Вся эта учеба, гонка… Давай, ты пока вообще не будешь никуда поступать, годик отдохнешь и подумаешь, чем тебе хотелось бы заниматься». Но подруга поступила по-другому. Пролистав справочник абитуриента, Нюта выбрала совершенно «земную» и, что самое главное, гуманитарную специальность. Она верила родителям, но все равно боялась, что если не поступит сейчас, в четырнадцать лет, то через год ей не хватит решимости окунуться в совершенно непривычную для нее сферу деятельности, и все-таки наука и математика станут ее судьбой. Так она оказалась в приемной комиссии МГЮА. Ведь, несмотря на просто уникальные математические способности, Нюта обладала еще феноменальной памятью, что, безусловно, помогло ей хорошо подготовиться к экзаменам и поступить…

Ее друг, Алик Ланге, сначала был ошарашен новостью, но потом, поразмыслив, решил, что «женщины есть женщины», они - «существа практичные», на уме «глупости», и «пожертвовать собой» ради высоких научных достижений способны лишь единицы. Что ж, Нюта попала, по его мнению, в большинство. Конечно, он был разочарован. Допустить мысль о том, что подругу уже просто тошнило от математики, он не мог. Как может не нравиться столь интересная, логичная, многогранная наука?!

- Лен, что скажешь? – Нюта не сводила с меня глаз, ожидая ответа.
- Я не знаю, - честно призналась я. – Попробовать, конечно, можно, но как все организовать… Я даже не представляю, как себя с ним вести, как… Ну ты в общем поняла.
- Лен, я обо всем подумала, - улыбнулась подруга. – Алик увлечен наукой. Он любит умных женщин, разделяющих его интересы. Представлю тебя как человека, пишущего диссертацию по гармоническому анализу или комбинаторике или, в крайнем случае, по теории чисел или теории представлений. Алик дока в этих вопросах, не одну монографию написал. Попрошу его быть твоим консультантом.
- Нют, ты о чем? – ужаснулась я. – Какая теория чисел?! Нет, я еще понимаю, когда Женька меня выдавала за журналиста, одно дело изучить материалы по туристической деятельности, другое - глубоко копнуть математику!!! Соглашусь, что в школе мне алгебра давалась легко, и ниже пятерки за четверть оценки не было. Я даже, помнится, в десятом классе на олимпиаде своего округа четвертое место заняла. Но мои знания не выходят за рамки школьной программы, особенно, если учесть, что я оканчивала языковую гимназию и, сама понимаешь, приоритеты были иные. Да я после выпускного экзамена по математике не то, что ни одного интеграла не решила, я даже забыла как находить дискриминант в квадратном уравнении.
- Ну, если ты помнишь еще слово «дискриминант» через тринадцать лет после окончания школы, - хохотнула подруга, - то шансы есть. Ленк, - жалобно протянула Нюта, - ты же умница! У нас все получится! Я тебя так натаскаю по математике в короткие сроки, комар носа не подточит. Соглашайся!

Глядя на трогательно-невинную «моську» Нютика, я понимала, что ввязываюсь в самую сумасшедшую авантюру в своей жизни. А то, что я в нее ввязываюсь, ни Нюта, ни я уже не сомневались.

Комментарии

 Отправлено: 14.07.11 14:38. Заголовок: Наташа, http://i.pi..

Наташа, И еще

Глава 13.

Меня трясло! Господи, как же меня трясло! Этот «Альдебаран», другого слова я не могла подобрать, велел принести мне наработки диссертации. С Нюткой мы перерыли все ее «закрома», плюсом что-то судорожно набросали, и теперь я шагала, словно на расстрел, с худенькой папочкой в тридцать листов в Институт Математического Моделирования, где трудился Альберт Эдуардович Ланге.

… Мы с Нютой долго думали над темой моей якобы диссертации и, прослушав из уст подруги краткий вводный курс в каждую из предложенных областей, я пришла к выводу, что не потяну ничего. В итоге мы выбрали теорию чисел, и голова моя распухла от различных методов их изучения и представления. Элементарная теория чисел, аналитическая теория чисел, алгебраическая теория чисел, алгоритм Евклида, числа Фибоначчи, малая теорема Ферма, теорема Эйлера, метод тригонометрических сумм, гипотеза Римана и прочее, и прочее… Господи, теперь я стала понимать, почему Нюта резко сменила жизненный курс. Я бы тоже «повесилась» от бесконечных теорий Галуа и функций Дирихле.

Наша встреча со «светилом российской науки» произошла в столовой института, в котором это самое «светило» трудилось. У него было пять минут, чтобы выслушать просьбу давней подруги, поэтому мы и рванули по месту его дислокации.

Что сказать, передо мной предстал молодой человек ростом выше среднего, весьма стройного телосложения и достаточно симпатичной наружности. Густые, пшеничного цвета волосы были слегка взъерошены, выдавая привычку их обладателя запускать в них пальцы в моменты напряженных раздумий. Светло-серые глаза с практически белесыми ресницами смотрели внимательно. Нюта сначала долго извинялась перед другом, что потревожила, потом представила меня и озвучила заготовленную просьбу.

- Не поздно ли за диссертацию садиться? В вашем возрасте, Елена, уже докторские защищают, - саркастически заметил Альберт.
- Лучше поздно, чем никогда, - я выдала самую очаровательную из своих улыбок, в душе просто негодуя по поводу озвученного им замечания. Да, Елена Батьковна, встряла ты не по-детски! Ну, вот и как его покорить?!

С самого первого дня нашего знакомства между мной и Аликом возникло устойчивое чувство неприязни. Меня бесило в нем все: и его заносчивость, и его высокое самомнение, и его пренебрежительное отношение к женщинам, и его несдержанность в выражениях, и его «Елена»! Такое возникало чувство, что передо мной не двадцати восьмилетний мужчина, а, по меньшей мере, убеленный сединами старец, назидательно наставляющий юного отпрыска. И это я - взрослая, самодостаточная женщина, хороший адвокат, в совершенстве владеющая двумя языками, вынуждена при каждой встрече с ним чувствовать себя школьницей, не выучившей урок. «Елена, что Вы мне можете рассказать о разложении числа на простые множители?», «Господи, Вы хоть что-нибудь знаете о построении магических квадратов?» «Елена, это - совершенные числа!!! Вы в курсе вообще, что это такое?!» Каждый раз, подходя к двери с табличкой «Зав. сектором профессор Ланге Альберт Эдуардович», я мысленно просила у господа нашего сил, чтобы пережить эту встречу. Мы виделись исключительно в рабочее время, только на его территории, то бишь в институте, и говорили лишь о «деле». Я была в отчаянии. Хотелось бросить все к чертовой матери. Так он мне был неприятен. Но я понимала, что Алик – мой последний шанс, и нюни разводить нельзя! И ни к чему в очередной раз посыпание головы пеплом, что «не смогла» с Сашей, что поступила по отношению к нему благородно, ни к чему наивные мечты о счастливом будущем с Витей, вот он – Альберт Ланге, циник и женоненавистник, действуй, Елена Никитична! Я знала, что без сожаления «воспользуюсь» им и очень надеялась на то, что забеременею с одного раза. Представить себя с ним в постели не раз было выше моих сил. А еще… Еще я очень хотела родить от него девочку, чтобы не дай бог не получить уменьшенную копию Алика. И она будет заниматься, чем угодно: танцами, пением, рисованием, вышивать крестиком, кататься на сноуборде, вот только математикой она точно заниматься не станет, даже если ее IQ при этом будет «зашкаливать»!

- И это все?!! – из-за возмущения голос Алика стал тоньше и походил на фальцет. – Что за бред?!! Что за детский лепет?!! Да Вы вообще не в теме!!! С вашей стороны просто преступление соваться в науку!!! Какой ВУЗ Вы оканчивали? Какие оценки в дипломе? Елена, ответьте, зачем Вы тратите мое драгоценное время?! Чтобы я читал принесенную Вами чушь?! – Он с силой швырнул папочку на стол, отчего вложенные в нее листы разлетелись в разные стороны.
- Я просто еще в начале пути, - попыталась взять себя в руки и даже изобразила подобие улыбки.
- В начале?!! – снова взвизгнул молодой профессор. – Да Вы не знаете элементарного!!! Я вообще удивляюсь, как Вы технический институт окончили. Познаний в математике ноль!!! – он сложил большой и указательный палец, изобразив соответствующую цифру. – Как можно писать диссертацию по высшей арифметике, если Вы не знаете даже такого понятия, как «свойство факториальности»?!! Елена, у меня просто нет слов!!! Если бы за Вас не просила Нюта, то я после такого издевательства, называемого наработками диссертации, даже разговаривать бы с Вами не стал, а сразу выставил бы за дверь! Зачем она Вам нужна? Зачем, объясните, пожалуйста? Вы не тянете!
- Хорошо, Альберт Эдуардович, я признаюсь Вам. - Поняв, что легенда моя трещит по швам, я решила играть в открытую. Недолго думая, уселась на стол, чем вызвала возглас негодования у его владельца, и, закинув ногу на ногу, многозначительно посмотрела в светло-серые глаза собеседника. – Я окончила с отличием Московскую государственную юридическую академию. А до нее с медалью языковую гимназию. В совершенстве владею английским и немецким языком. – С интересом наблюдала, как вытягивается лицо Алика от неожиданной информации и испытывала настоящий триумф.
- Я так и знал, - прошептал мужчина, - Вы – гуманитарий! Я чувствовал… Но позвольте, - посмотрел рассеянно, - зачем тогда Вам диссертация по теории чисел?
- Вы правы, Альберт Эдуардович. - Если честно, меня раздражало то, что Алик просил его называть только по имени отчеству. - Мне эта диссертация не нужна.
- Ничего не понимаю, бред какой-то! – Алик качал головой.
- А что тут понимать. - Я грациозно соскочила со стола и вплотную подошла к мужчине. – Ты мне нужен. Это всего лишь повод для знакомства. – Намеренно перешла на «ты». - Прости, я увидела у Нюты твое фото, - врала и не краснела, - заинтересовалась, а потом долго и упорно просила нас познакомить. Даже математику учила, чтобы тебе понравиться, только зря, ты меня раскусил.
- Елена, я… - Молодой профессор на радость мне выглядел совершенно растерянным. – Не понимаю, к чему Вы клоните…
- Алик, ты как маленький, - промурлыкала я, едва касаясь, провела указательным пальцем по его щеке и покосилась на стоящий в углу кабинета черный кожаный диван. – Ты взрослый, сексуально-привлекательный мужчина. – Положила руки на плечи ошарашенному моим поведением собеседнику и уже потянулась к губам, молясь лишь об одном, чтобы мое возникшее к Альберту глубочайшее отвращение, не столь явственно отразилось бы на моем лице.
- Елена, что Вы делаете?!! – Алик больно схватил меня за плечи и оттолкнул. Помню, я тогда поразилась, откуда в нем столько физической силы. – Вот, значит, как вы действуете!!! – Лицо молодого профессора стало пунцовым от негодования. – Ах, женщины!!! Подлые, падшие существа!!! Ничего светлого!!! Похоть и разврат!!! Вот поэтому я и не имею с вами дела!!! Вы мне отвратительны!!! – Уверенным шагом он направился к выходу. У самой двери обернулся. – Я вернусь через полчаса. Надеюсь, что к этому времени Вы покинете мой кабинет, и больше я Вас никогда не увижу. И вот еще что, - он указал на стол с разбросанными бумагами, - это заберите тоже, будьте любезны.

Громкий хлопок. Дверь даже взвизгнула на несмазанных петлях и затряслась в косяке. Я была обескуражена. Не до конца понимая, что имел в виду Алик, собирала со стола ненужную теперь «диссертацию». Кто он? Убежденный девственник? А может, человек нетрадиционной ориентации? Это был шок и облегчение одновременно. Это было разочарование и крах всех моих надежд. Это было отчаяние и тупик. Все! Finita la comedia!

Ехала домой в какой-то прострации. Сбрасывала Нютины звонки. И лишь на смс-ку «Ленка, что произошло? Алик орет, как псих» написала четыре слова «Все плохо. Это конец!!!»

Комментарии

 Отправлено: 16.07.11 01:30. Заголовок: Наташа, http://i.pi..

Наташа,

Глава 14

Я не плакала! Я не бросалась в отчаянии на стены! Но я больше и не обрывала телефоны подруг с просьбой помочь мне с поисками кандидата. Нет, я не смирилась, просто поняла всю тщетность своих попыток. Что я смогу изменить за восемь оставшихся до овуляции дней? Ничего! А дальше? Дальше нет смысла. У меня был шанс, реальный шанс. Я им не воспользовалась. Неудачникам, как известно, не везет. А я при всех своих «достижениях», весьма сомнительных теперь, была именно неудачницей. Попыталась снова с головой уйти в работу, чему Тоня, моя помощница, была чрезвычайно рада, так как дел накопилось много, и она устала объяснять клиентам мою постоянную занятость.

- Елена Никитична, посмотрите. Здесь информация по делу Лаптева. Пришли запросы, я подшила. - Миниатюрную Тоню было едва видно из-за принесенных папок. – А еще звонил Николай Васильевич, уточнял дату суда.
- Угу. - Я листала пухлое дело о спорном наследстве и никак не могла сосредоточиться. Строчки сливались. Я даже не могла вспомнить, какие запросы просила Тоню сделать.
- А вот новые обстоятельства по Усоевым. - Снова черная массивная папка на столе, а сверху помощница положила скрепленный степлером десяток листов с замысловатыми печатями.
- Угу. - Я посмотрела в окно, уже по-весеннему светило солнышко, и таяли еще не сбитые с крыши ответственными службами сосульки. Капель звонко ударялась о жесть уличного подоконника и стекала на асфальт, образуя лужицу, в которой купались и ворковали голуби.
- Елена Никитична, с Вами все в порядке? – поинтересовалась Тоня.

Я посмотрела на помощницу. Старательная, исполнительная, милая девушка, в карих глазах действительно неподдельная тревога, в голосе нотки беспокойства.

- Тонь, не зови меня больше Еленой Никитичной. Просто Лена, - улыбнулась, видя ее растерянность. Не знаю, но почему-то после общения с Аликом мне было не по себе от отчеств. – Какая я тебе Никитична? Я старше-то всего на пять лет. Давай по имени и на «ты». Договорились? А то чувствую себя старухой.
- Хорошо, как скажете, Елена Ник… Точнее, как скажешь, Лена. Просто… Субординация, - Тоня улыбнулась. - Ты такая, - помощница задумалась, а потом добавила, - успешная. А я просто на тебя работаю.
- Успешная, - я усмехнулась. – В чем, Тоня?
- Ну, как же, - замялась девушка, не зная, что сказать.
- Это ты успешная, поверь. У тебя муж, дочка. А это, - я обвела рукой пространство вокруг себя, - не успешность. Скорее наоборот.
- Почему же, - не соглашалась Тоня, - ты стольким людям помогла, уже многого добилась в жизни! Ты – профессионал!
- Ну, во-первых, не помогла, они мне за это деньги платили, а во-вторых, ничего я не добилась. Одиночества разве что только. А быть профессионалом весьма сомнительное удовольствие. Если бы могла все это отдать за семейное счастье, поверь, даже не задумывалась бы. И не жалела. Да видно время мое ушло, упустила я его.
- Да почему? Нет! – Тоня отрицательно покачала головой. – Ты обязательно встретишь замечательного человека и создашь семью.
- Дай бог, - уклончиво ответила я.
- Конечно! – утвердительно кивнула девушка. – Никогда не знаешь, где встретишь свою половинку. Вот мы с Арсением вместе в школе учились. В музыкалку ходили, во дворе в догонялки играли. Кто знал, что детская дружба перерастет в любовь? Как-то все так внезапно закрутилось. В старших классах стали встречаться. Сразу после школы поженились. Поступили в музыкальном училище.
- В музыкальное?! – удивилась я, понимая, что совершенно не знаю свою помощницу.
- Да. Просто я на третьем курсе родила, пришлось бросить. А муж у меня в группе играет. А я вот, как дочку в садик отдала, на заочку в юридический поступила. Ну, вот учусь и у тебя работаю, опыта набираюсь.
- Не жалеешь?
- О чем?
- Что вот все так вышло. Что пришлось отказаться от мечты. Оставить музыку.
- Да нет, - Тоня улыбнулась. – Музыка всегда со мной. Просто приоритеты поменялись. Ты бы к нам домой пришла! – рассмеялась девушка. – У нас там музыки!!! Мы же с Сенькой барабанщики. Хорошо, что кучу денег вбухали в изоляцию, а то соседи бы повесились.
- Ты барабанщица?!
- Ага. Люблю постучать.
- Слушай, Тонь, а пойдем куда-нибудь кофе попьем и перекусим. А потом уж и Лаптев и Усоевы.

***

Общение с Тоней явно пошло мне на пользу. Даже жизнь перестала казаться такой уж безрадостной. Вечером, вернувшись домой, я затеяла уборку. Мама бы мной гордилась. Ни один миллиметр моей жилплощади не остался без внимания. Я ловко двигала мебель и с азартом драила запыленную поверхность. Я снова стала прежней Леной. Словно и не было этих двух месяцев попыток и призрачных надежд. Жизнь вернулась в привычное русло. Пустая квартира, любимая работа, пустая квартира. Хотя я лукавлю. Я была уже не совсем прежней Леной. В душе. Во взглядах. В отношении к людям. Что-то все-таки безвозвратно ушло. И я этому была рада. Опыт, пусть и горький, заставил взглянуть меня на многие вещи под другим углом.
Я вздрогнула от неожиданности и чуть не выронила из рук средство для чистки зеркал, когда в квартире раздался нетерпеливый звонок. Открыла дверь и увидела взволнованного Виктора.

- Витя? – удивилась. – Что-то случилось?
- У меня? Этот вопрос я хотел задать тебе. Все в порядке?
- Да. – Я хлопала глазами, не понимая, что он имеет в виду.
- Точно?

Я утвердительно кивнула.

- Ты одна? – вдруг спросил он.
- Одна. – Почувствовала, как начинают гореть щеки.
- Просто у тебя грохот такой стоит. Словно мебель крушат. Я испугался. – Посмотрел мне в глаза так, что вдруг перестало хватать воздуха. – Думал, может опять чего. – Смутился.
- Да это я уборку затеяла. Двигаю все.
- Уборку? В полдвенадцатого?
- Правда? – я рассеянно взглянула на висевшие в прихожей часы. – Прости. Я потеряла счет времени.
- Может, помочь? Мишка спит уже. А я вот не могу уснуть.
- Извини. Мне правда очень неудобно, что своим грохотом тебя разбудила.
- Да нет. Дело не в тебе. Просто бессонница. Определяй фронт работ. - Виктор засучил рукава и прошел в гостиную. – Давай покончим с твоей уборкой, пока ты весь дом не разбудила.
Степнов ловко и практически бесшумно подвинул диван, поднял журнальный столик, откатил тумбочку с телевизором. Мы смеялись и переговаривались. Работа спорилась. Увлеченные протиранием полов, стукнулись лбами и с хохотом повалились на чуть влажный линолеум, а потом, стоя на коленях, дули друг другу на ушибленное место. Я не удержалась и коснулась Витиного лица. Провела пальцем по слегка покрасневшему участку.
- Шишка будет, наверное, - со стороны даже не узнала своего голоса.

Виктор сжал легонько мою ладошку. От его прикосновения начинала кружиться голова, и тело предательски подрагивало, словно молило о большей ласке.

- До свадьбы заживет, - сипло прошептал он и резко встал на ноги, поднимая меня за руку.
- Спасибо, - я не могла оторвать взгляда от его пронзительных голубых глаз. Они завораживали, затягивали. Он смотрел даже не на меня, а куда-то вглубь меня, словно стоял перед выбором, словно боролся со своими желаниями.
- Обращайся, – выдохнул. – Буду рад помочь. Мы же друзья. Правда?

Глядя на чуть вздрагивающие густые ресницы, волевой подбородок, манящие губы, мне хотелось закричать: «Витя, очнись! Какие друзья?! Неужели ты не видишь?! Не чувствуешь?! Не понимаешь?!» И знаете, я в тот момент была на сто процентов уверена, что все он видел, чувствовал и понимал.

- Помоги мне, - шепнула и, встав на цыпочки, коснулась таких желанных, особенно остро в тот момент, губ.

Он не оттолкнул, наоборот, прижал так крепко, что не было сил дышать. Пытаясь ловить каждое движение его языка, я теряла контроль над своим разумом, полностью погружаясь в нирвану от этого требовательного, жадного, пьянящего поцелуя. Мои руки уже пробрались под его рубашку, гладили и сжимали сильную спину. Чувствуя под ладонями обнаженное любимое тело, я словно сходила с ума. Возбуждение достигло апогея.

- Ленка, Лена, что ты делаешь со мной? – шептал он, отрываясь от моих губ, и снова накрывал их своими.

То, что Виктор сдерживал себя, не предпринимая попыток коснуться моего тела, лишь крепко обнимал, распаляло меня еще сильнее. Я предвкушала, как его широкие ладони накроют мою грудь, сожмут ее, как большим пальцем он проведет по затвердевшему соску. Я уже словно ощущала его горячие губы на своей коже и чувствовала приятную тяжесть мужского тела.

- Витя, пожалуйста, - порывисто вздохнула я, борясь с пряжкой его ремня, совсем потеряв голову от возбуждения.
- Лена, Леночка, мы должны остановиться. Это неправильно, - шептал он, тем не менее, не выпуская меня из объятий.

И тут я совершила самую главную свою ошибку. Видимо, мысли о материнстве настолько плотно засели в моем мозгу, что язык молол, не советуясь с головой.

- Вить, пожалуйста… Ну помоги мне, пожалуйста… Я очень, очень, очень хочу ребенка!!!
- Что?! – казалось, он не сразу понял, о чем я.
- От тебя получаются замечательные мальчики, - не соображая ничего от возбуждения и предвкушая не только желанное интимное продолжение вечера, но и возможное исполнение мечты. Ребенок от любимого мужчины! – А сейчас наилучшее время для зачатия девочки. Я думаю, у нас получится самая очаровательная девочка на свете!
- Лена, прекрати! – крикнул он и, с силой сжав мои плечи, отстранил от себя.
- Вить, ты чего? – заведенная до предела, еще не до конца осознающая, что продолжения не будет, я вновь потянула к нему руки.
- Лена, нет! – он поймал мои ладони и крепко сжал их. – Я не могу! – четко и по слогам.

До меня начинала доходить суть происходящего. Не знаю, чего во мне тогда было больше: злости на себя и свой язык, неудовлетворенности, обиды, раздражения, отчаяния.

- Осуждаешь, да? – язвительно выдохнула я. Тело еще потряхивало от желания.
- Нет, – он покачал головой, – не осуждаю. Просто, Лен, я так не могу. Я не смогу жить и знать, что без меня растет моя дочь.
- А кто тебе мешает знать, - я скрестила руки на груди и сверлила Виктора взглядом. – Я буду только рада, если ты станешь принимать участие в ее воспитании.
- Лена, очнись! – воскликнул он. – Как ты ей объяснишь?! Как я Мише это объясню?! Это неправильно!
- Так что же ты такой правильный ко мне неправильной приходишь?!! – завелась я. – Помогаешь?! В доброго играешь?! Не нужна мне твоя жалость!!! Уходи, видеть тебя больше не хочу!!!

Виктор еще с минуту смотрел на меня, видимо намереваясь что-то сказать, но потом, махнув рукой, словно приняв важное для себя решение, ушел, осторожно прикрыв входную дверь. И если до этого самого момента я лелеяла малюсенькую, призрачную надежду на наши с Витей отношения, пусть и без совместных детей, то вот эта осторожно закрытая дверь красноречиво говорила о том, что я сама разорвала ту тоненькую ниточку, которая нас связывала. Знаете, в тот момент появилась какая-то злость, одержимость. Я должна доказать ему, себе, что жизнь продолжается, что свет клином на Степнове не сошелся, что я слишком рано сдалась, что направила энергию не в то русло. Ребенок – вот моя цель, вот приоритет, вот то, чего я хочу на самом деле. И не получилось у меня пока лишь потому, что Виктор вольно или невольно мешал мне сделать последний шаг. С тем же Сашей… А ведь я могла… Поступила благородно? Да, не спорю, но было и другое… Я себе не признавалась, но моя любовь к Вите мне тоже очень мешала, останавливала. Вся эта внутренняя борьба… Забыть… Выключить сердце… Включить голову… Восемь дней? Прекрасно! Я еще повоюю! Лера, Аня, Женя… Подругам летели смс-ки. И пусть час ночи, и пусть эгоистично, я должна выжать из этой недели все возможное. Лишь только слезы, капающие на пальцы, перебирающие кнопки телефона, словно кричали: «Остановись!»

Комментарии

 Отправлено: 18.07.11 00:48. Заголовок: Наташа, http://i.pi..

Наташа, И еще букетик...

Глава 15

- Девчат, пожалуйста, ну пожалуйста, подумайте! Мне бы хоть кого-нибудь, лишь бы адекватный был, - я с надеждой заглядывала в глаза подругам.

Они приехали с утра после ночных смс-ок. Все пятеро. Даже Нюта и Наташа, которым, к слову, я сообщения не отправляла. Нюте по причине того, что я все-таки не такая конченая гадина, чтобы своей истерикой отрывать молодую маму от ребенка, а Наташе, потому как бесполезно, зная ее отрицательное отношение к идее в целом.

- Лен, - Лера взяла мои ладони в свои руки, - тебе нужно успокоиться. Переключиться. Дай нам с девчатами время, мы подумаем и сумеем кого-то тебе найти.
- Нет, Лера, ты не понимаешь, - я упрямо качала головой. – Потом будет поздно. Я должна родить в этом году!
- Ну почему поздно?! – всплеснула руками Лера. – С чего ты это взяла?!
- Лера, Лерочка, давай, мы не будем обсуждать это «с чего». Просто подумай, я прошу тебя, подумай.
- Лен, а может, вы как-то с Витей… - осторожно начала Валерия. – Вы вроде хорошо общаетесь, дружите.

Девчата уже было закивали в ответ, но услышав мое резкое безапелляционное «нет», сразу сникли и стали тревожно переглядываться, словно спрашивая друг друга, в курсе ли кто-либо того, что у нас произошло с соседом. Чтобы пресечь эту двусмысленность во взглядах, я взяла себя в руки и произнесла как можно равнодушнее:

- У нас ничего не получилось. Витя слишком правильный, чтобы «воспользоваться беспомощностью одинокой соседки». Да и как вы себе это представляете? Жить на одной площадке с отцом ребенка? То еще испытание!
- Ох, Лена. - Лера закусила нижнюю губу. Она всегда так делала, когда напряженно что-либо обдумывала. - Если только… В общем, есть у меня один знакомый следователь, вдовец, правда ему пятьдесят в этом году должно исполниться. Он очень положительный человек, интересный мужчина, не пьет, не курит, со спортом на «ты». В общем, выглядит он гораздо моложе своих лет. Дочки у него выросли. Обе замужем. Если тебя не смущает его возраст, то можно попробовать. Но есть одна загвоздка, его жена умерла совсем недавно, сорок дней вот только прошло. Поэтому гарантий дать не могу никаких, сама понимаешь. Он ее очень любил.
- Гарантии мне бы не помешали, - грустно произнесла я. – Как вариант, конечно… А с ребенком все будет в порядке? Все-таки ему почти пятьдесят.
- Лен, - подала голос Нюта, - моему папе было пятьдесят четыре, когда я родилась. Разве со мной что-то не в порядке? А потом, для мужчин пятьдесят лет – тьфу. Насколько я знаю, если возраст отца ребенка до пятидесяти четырех лет, будущую маму даже к генетику не посылают по этому поводу, а тем более, это будет не первый его ребенок, у него уже есть дети.
- В принципе я согласна, только вот… Вдруг не выгорит, а времени у меня неделя, - обвела тоскливым взглядом подруг.
- Лен, ну… - подала голос Аня, – вот не поверишь, даже не знаю, как тебе об этом и сказать… Вообще, как такое предложить. Прости… Поверь, я никогда бы об этом даже не заикнулась, если бы не такие сроки поиска. В общем… Есть у нас сосед. Ну, как сосед… Не совсем. Через три дома от нас живет. Семья у него, детей трое. Пару недель назад, - подруга подняла глаза к потолку, чтобы не смотреть на меня, и погладила едва заметный живот, - случился у нас с ним задушевный разговор. Он мне и выдал, что ему, типа, недостаточно сексуальных отношений с женой. Ну, она вся в детях, в хлопотах. Еще интересовался, как у нас с Тошкой с этим. Короче, озабоченный. При этом он человек брезгливый, проститутки не для него. Якобы думает и о своем здоровье и о жене, чтобы не дай бог ее чем не наградить. Однако, презервативы не признает вообще. Мол, как секс в противогазе. Так вот, он ищет постоянную сексуальную партнершу. Любовницу, скажем так. Проверенную. Интересовался, нет ли у меня знакомой, которая бы искала того же самого. Типа, новых ощущений и никаких обязательств. Как бы при желании на этом можно сыграть. Тут уж сто процентная гарантия секса.
- А это мысль, - усмехнулась я. – Взаимовыгодная сделка. Хотя с моральной точки зрения…
- Лен, Лен, - встрепенулась Женя. - А может, Колю подключить? У него среди коллег есть и неженатые ребята, и разведенные.
- Так, стоп! Хватит! – Мы все дружно повернули головы в сторону окна. – Вы себя слышите? – Наташа переводила взгляд с Ани на Леру, с Жени на меня. – Не надо никаких женатых бабников и прочих отморозков. Не надо лезть в душу к взрослому мужчине, переживающему горе, а уж тем более пытаться использовать в своих корыстных целях, и Колю подключать тоже не надо! Есть у меня, Лен, для тебя кандидат.
- Как? – я ошарашено смотрела на подругу.
- А вот так!
- Ты же не одобряла…Ты же говорила…
- Я и сейчас не одобряю. Но знаешь, из двух зол выбирают меньшее. Уж лучше пусть это будет Артур, интересный человек, привлекательный, неженатый мужчина, талантливый график, чем какой-то там… - Наташа неопределенно махнула рукой. – И потом, я надеюсь… Нет, я верю в продолжение ваших отношений, в ваше будущее, если хочешь.

***

Нет! Это невозможно! Чтобы Наташка, наплевав на свои принципы, вдруг стала мне помогать?! Я не верила в происходящее, выруливая на Пятую Парковую улицу, где на первом этаже пятиэтажной «сталинки» находился выставочный зал галереи ребят, не верила, когда поднималась в их трехкомнатную квартиру, арендованную в том же доме, и даже когда Наташа, открыв дверь, впустила меня, бросив «Лен, проходи, сейчас девчонок накормлю и пойдем знакомиться», я все еще сомневалась в реальности событий. Какой он, Артур Ли? Понравится ли он мне? А я ему? Наташа говорила о нем с восхищением, свойственным людям, разбирающимся в искусстве, вызывая своими словами у меня настоящий мандраж. Накануне я перерыла весь интернет, выискивая хоть какую-нибудь информацию о нем. Куцые биографические данные, отсутствие фотографии, зато обширная галерея работ, которые даже через экран монитора завораживали.

- Ну что? Готова? Пойдем тогда. - Наташа подхватила меня под локоть и потянула к выходу. – Мы с Костей выставили десяток его работ, которые он хотел продать. Представляешь, все ушло в первые же дни! Но пока они в галерее, к покупателям отправятся сразу после закрытия выставки, так что сможешь сейчас воочию насладиться.

Я с самого детства испытывала трепет, входя в просторные залы галерей и музеев. Мама лет с шести начала меня водить по всевозможным выставкам, тем самым прививая «хороший вкус». Поэтому сейчас, войдя в уютное, какое-то даже домашнее помещение, я словно вернулась на двадцать лет назад. Знакомство вживую с работами Артура вызывало у меня даже не восхищение - восторг! Мельчайшие детали, подмеченные рукой мастера, игра теней делали черно-белый рисунок ярким, словно для работы он использовал не карандаш, а целую палитру красок.

- Нравится? – чуть хрипловатый баритон заставил вздрогнуть от неожиданности.
- Очень, - искренне ответила я и обернулась.

О, господи! У меня перехватило дыхание. Я словно на миг увидела Степнова. Нет, не подумайте, подошедший ко мне мужчина не был как-то внешне похож на Виктора. Просто… Скорее тот же типаж. Возникла какая-то параллель в голове. Он был высокого роста, но чуть ниже Вити, похожего телосложения, с такой же, как у соседа, привычкой держать руки в карманах. Темные, как и у Степнова, волосы, подобная стрижка, и глаза - не пронзительно голубые, а притягательно синие, какие-то даже черничные, смотрели очень внимательно.

- О, Артур, вот ты где, - Наташа как-то по-свойски обняла его. – А я тебя ищу. Это Лена, - улыбнулась подруга, указывая на меня, и добавила многозначительно, - помнишь, я тебе о ней вчера рассказывала.
- Артур, - мужчина поднес к губам мою ладонь. – Рад знакомству и искренне счастлив, что вам понравились мои работы.

Я немного растерялась от его неожиданной галантности, а он, увидев мое легкое замешательство, поспешил завести разговор на нейтральные темы. Да, Наташа была права, Артур очень привлекательный мужчина. Состоявшийся, уверенный в себе и своих действиях, лучшего кандидата и придумать невозможно. И у нас, наверное, могли бы получиться настоящие отношения, не встреть я пару месяцев назад Витю. Даже не так... Не узнай я пару дней назад требовательности его губ, пьянящей близости любимого тела, не почувствуй сильных мышц под своими ладонями, не услышь хрипловатого шепота «Лена, Леночка. Это неправильно». Но одно в тот момент я поняла точно - лягу костьми, но именно Артур станет отцом моего ребенка. Я смогу, я сумею, я хочу.

Комментарии

 Отправлено: 20.07.11 00:02. Заголовок: Наташа, http://i.pi..

Наташа, И практически корзинку

Глава 16

Вот сколько лет я уже знаю Наташу и, казалось бы, знаю хорошо, но порой она совершает поступки, способные не только меня удивить, но и просто лишить дара речи. С тем же Артуром… Будучи столь ярой противницей моих планов, она все же помогла мне. Причем Наташа не стала выдумывать замысловатые легенды, типа журналиста, пишущего статью о творчестве Артура, или искусствоведа, критика… Да мало ли что можно было придумать. Нет. Наталья просто-напросто предложила мужчине познакомить его с замечательной девушкой (не спорю, мне польстило ее определение). И он согласился. Артур был единственным из всех кандидатов, с кем мне не приходилось притворяться. Я была сама собой и испытывала от этого небывалую легкость.

Мы встречались с Артуром уже несколько дней. Надо сказать, что общение наше было весьма и весьма приятным. Мы много времени проводили на улицах. Ходили, бродили… Артур показывал мне места, которые открыл в поисках интересной натуры для пейзажа. Это было так необычно. Словно сошедшие с его картин, передо мной представали церквушки, дома, дворики. Часть из них я узнавала не сразу. Ведь не всегда можно распознать в голых прутьях куста именно «ту пышную сирень», которая бросает причудливую тень на гладкую стену бетонной ограды.

«Летом здесь ива склоняется к самой воде, словно ветви полощет, - Артур держал меня за руку, указывая на черный остов дерева, в ветвях которого чирикали воробушки, приветствуя теплые солнечные лучи. – Кстати, обрати внимание, какое поведение птиц интересное. - Щелчок фотокамеры, и вот мы уже вглядываемся в дисплей, наблюдая, как одна маленькая птаха взмахнула крыльями и выпятила грудь, показывая сородичам свою важность. - Чистый орел! – Рассмеялся. – Посмотри». Было в его чуть хрипловатом голосе столько теплоты, в синих глазах мальчишества, а в том, как уверено он держал мою руку, я подсознательно чувствовала надежность. И все было бы хорошо, если бы не было так плохо. Я не могла в полной мере наслаждаться этими чудесными прогулками. Во-первых, Артур напоминал мне Степнова, и если, разговаривая с ним, я старалась не думать об этом, то стоило только мужчине отвернуться, показывая что-либо, как увидев его спину, широкие плечи, темные волосы, мне хотелось окликнуть: «Витя». А во-вторых, и это, пожалуй, главное, я считала ускользающие дни, часы, минуты… Шесть… Пять… Четыре… Три…

Застигнутые несвойственным для первого весеннего месяца проливным дождем, мы торопились укрыться. Шлепая по мокрой каше, в которую под действием воды превратился осевший и почерневший мартовский снег, как-то не сговариваясь, приняли решение…

Моя прихожая встретила наши продрогшие тела домашним теплом. Артур дышал на мои ледяные ладони, пытаясь согреть. По его глазам, по цвету больше походившим в тот момент на предгрозовое небо, я четко осознала ход последующих событий.

Сильная ладонь сбросила капюшон с моей головы и, зарывшись в светлых волосах, слегка сжала затылок. Он целовал глаза, щеки, едва касался губ, чуть тянул голову вниз, чтобы добраться до шеи. Мне было неловко, страшно, необычно, стыдно, непривычно и в тоже время неожиданно приятно, тепло. Я была противна сама себе. Я предавала свою любовь! Как жена, «слабая на передок», тащит в супружескую постель любовника. Вот так я себя ощущала. Витя, прости! Ненавижу себя, ненавижу! Артур уверенно раздевал меня, а я, потеряв способность реагировать, полностью отдала ему инициативу. Мне хотелось лишь одного, чтобы все поскорее закончилось. Но, то ли Артур был слишком искусным любовником, то ли в моей жизни давно не было мужчины, только тело предательски реагировало на откровенные прикосновения и ласки, возбуждаясь. Оно жило какой-то своей отдельной жизнью. Я не хотела получать удовольствие, я хотела лишь забеременеть. Но…

Я держалась до конца. Старалась не отключить мозги в надежде, что тот стандартный десяток минут не завершится окончательным презрением к себе. Однако Артур был настойчив. Придумывая ласки одна изощреннее другой, переворачивая меня со спины на живот, выбирая разный ритм и глубину проникновений, он заставил-таки меня часто дышать и постанывать, судорожно цепляться за его плечи и сжимать простыни. Обессиленная более чем получасовым сексуальным марафоном, я все-таки взорвалась, уткнувшись лицом в подушку и кусая наволочку от похотливого наслаждения и полнейшего отвращения к себе, плотно прижатая сильным телом. Артур, глубоко войдя, замер внутри меня, продолжая ласками удлинять и усиливать мой оргазм, заставляя стонать и удерживать его пальцы. Тварь! Какая же я тварь!

А потом… Потом случилось то, что чуть не «убило» меня окончательно. Продышавшись, Артур коснулся губами моей лопатки и, прошептав «Лен, ты великолепна», встал. Еще плохо соображая, я повернулась на спину и села. Наверное, глаза у меня в тот момент были полны ужаса, потому как Артур, успевший уже надеть брюки, поспешил сесть рядом и, взяв мои дрожащие пальцы в свои руки, сказать:

- Лен, что с тобой?

Что со мной? Господи! Я сама себе отвратительна! Я предала свою любовь! Я на все это шла ради одной цели! Той, которой в итоге не достигла! Как такое вообще возможно?!!

- Артур, - мои пересохшие губы способны были только на то, чтобы шептать его имя. Я почувствовала, как из глаз предательски брызнули слезы. Они катились по щекам, капали на подставленные к лицу руки. Предпринимая тщетные попытки остановить истерику, я хлопала ресницами и пыталась смотреть на потолок. Но ничего не помогало. И я, наверное, «завыла бы белугой», умей это делать. Это крах! Окончательный. Всего… Жизни, будущего, любви!

- Лена, Лена, - Артур, положив руки мне на плечи, заглядывал в глаза. – Что случилось? Что не так?
- Не так? – я шмыгала носом. – Со мной не так? Да?
- Ты чудесная! – Казалось, он не понимает вообще, о чем идет речь.
- Тогда с тобой? Да?
- Что со мной? – удивленно вскинул брови.
- Но ты же… - запнулась, не зная, как озвучить.
- Ленка, - Артур улыбнулся, поняв, наконец, причину моего странного поведения. – Прости, что напугал. Со мной тоже все в порядке. Я также испытал огромное наслаждение.
- Разве? – ничего глупее я сказать не могла.
- Да, - провел рукой по моим волосам. – Это высшее духовное наслаждение. Есть такое учение, называется «Дао Любви». Согласно ему занятия любовью важны для полноценного здоровья и долгой жизни, но в семени мужчины находится энергия, и если расточать ее неконтролируемым способом, можно испытывать слабость и упадок сил, организм постепенно погибает. Чем старше мужчина, тем частота эякуляции должна уменьшаться, и если в двадцать лет приблизительно один раз в четыре дня, то в сорок один раз в десять дней. Я давно практикую это учение. Лен, поверь, для достижения оргазма мне не нужна эякуляция.
- Но это ненормально! – в отчаянии вскрикнула я.
- Почему же?! Эта практика продлевает мужскую силу, превращает сексуальные отношения между партнерами из низменных, животных в гармоничные, наполненные чувственностью. Да и потом, это самый естественный способ предохранения от нежелательной беременности. Это уважительное отношение к женщине. Самое главное, доставить удовольствие партнерше, при этом, чтобы она наслаждалась и не думала о возможных последствиях незащищенного секса.

Он еще долго говорил что-то о силе ян и инь, об истинной радости любви, о принципах долголетия, а я слушала и понимала одно – прав классик - есть «горе от ума». Уж лучше бы я выбрала бабника Ани. А так… Вот говорила мне мама: «Лена, не используй других людей, в итоге воспользуются тобой». Вот и воспользовались, да еще с красивым подтекстом. Получила не того, чего хотела, а лишь то, за что теперь себя презираю.

- Лен, ты привыкнешь. - Артур успокаивающе гладил мои волосы.

Я отрицательно мотала головой, а слезы уже не капали, а лились градом.

- Ленка, господи! – мужчина легонько встряхнул меня за плечи. – Да что с тобой?! Неужели тебе было плохо?! Не думаю. Что же не так тогда?!
- Артурчик, миленький, - я схватила его за руки. – Давай еще раз, только без твоих учений. Пожалуйста!
- Лена, ты меня пугаешь! – он отстранился и встал с кровати. – Тебе нужно успокоиться. Давай, я сделаю чай.
- Не надо мне чаю! – вскрикнула я. – Мне ничего не надо! Мне нужен лишь нормальный половой акт, с естественным завершением!
- Зачем?!
- Я хочу ребенка! Понимаешь?! Ребенка!!!
- Что? – Артур ошарашено смотрел на меня.
- Артур, послушай, - я подошла к нему и взяла за руки. – Я ничего не потребую. Правда. Ничего. Помоги мне. Ты моя последняя надежда.
- Так все это было ради… И Наташа знала?
- Нет, - соврала я, - что ты. Наташа с ее принципами никогда не пошла бы на это, она не в курсе. Она искренне верила, что у нас получатся отношения.
- Я тоже, - он вытянул свои ладони из моих. – Зачем ты так? Я очень люблю детей, но всему свое время. Мне лучше уйти.

Было так нелепо стоять обнаженной в коридоре и наблюдать, как Артур надевает ботинки.

- Ты думаешь, что все в твоей жизни будет по плану? – меня трясло, даже уже и не знаю от чего. От холода ли, от нервов. – Да ни черта подобного!!! Я тоже так думала. И что?!! Во что я превратилась?!! Я даже ребенка для себя родить не смогла!!!
- Лен, - Артур был спокоен. Видимо восточные философские учения выработали в нем навыки контроля эмоций. – Оденься. Не май месяц.

Он даже дверь прикрыл осторожно, а мне хотелось разнести все. Со злостью смахнула кучу баночек и флакончиков, стоявших около зеркала в коридоре, с силой бухнула кулаком о стену и, взвыв от пронзительной боли, метнулась в спальню. Там я крушила кровать. Сдирала наволочки и швыряла подушки в угол комнаты. Они, ударившись о стену, сползали на пол и, словно с обидой, смотрели на меня, вопрошая, за что я их раздела. Туда же полетело одеяло, а потом скомканная и растерзанная мной простыня. Я с силой пинала ненавистный с детства ортопедический матрас, пинала до тех пор, пока хватало запала, пока не выдохлась. А потом с остервенением драила свое тело в душе.

Закутавшись в теплый махровый халат, вышла из ванной и отправилась к бару. Хотелось не просто выпить, а набраться до поросячьего визга. «Но это был не день Бекхэма» (с). Мой бар был пуст, как винно-водочные магазины в период антиалкогольной кампании Горбачева. Вспомнив, что в холодильнике завалялась бутылка шампанского, я поспешила на кухню.

Сдернув фольгу и сняв проволоку, я уже четверть часа пыталась откупорить бутылку. Не только с помощью рук, но и зубов. Трясла ее в надежде, что шампанское само «стрельнет», но все было без толку. Ледяная бутылка, пролежавшая в холодильнике больше года, не поддавалась никакому воздействию. Отчаявшись, я уже хотела запустить ею в стену, и наплевать на светлые обои, но мой взгляд очень вовремя задержался на гладком корпусе мобильника, который во всем устроенном мною хаосе, словно издеваясь, лежал ровненько на полочке.

- Здравствуй, Наташа, - произнесла язвительно в трубку. Сама не зная зачем, я выскочила в коридор. Видимо, не было сил больше находиться в спальне, где все напоминало о том, что я законченная неудачница. – Ну, спасибо тебе, подруженька!
- Лен, что случилось? – в голосе Наташи слышалось беспокойство, которое в тот момент просто взорвало меня.
- Что случилось? – прокричала я, и слезы вновь брызнули из глаз. – Зачем ты так со мной? За что? Что я тебе сделала?
- Лен, я не понимаю…
- Да все ты понимаешь! Не хотела помогать, не надо, зачем поиздевалась? Легче стало? Довольна, что меня поимели словно последнюю… Ну и сволочь же ты, Липатова!
- Лена… Да что же случилось?
- «Дао Любви» случилось. Знаешь такое учение? Уверена, что знаешь. Даже практикуешь. Артурчик, небось, вам с Костей подсказал.
- Какое еще Дао Любви?
- Такое!
- Лен, Артур тебя обидел? Что произошло, ты можешь мне нормально объяснить?
- Что произошло?! Он… он… ему… - слезы душили, - не нужно кончать, чтобы испытать оргазм!!! Просто… переспал!!! А ребенка мне не сделал!!! Так яснее?!
- В смысле?!
- Господи, Наташа, ты не знаешь, как дети делаются?! Или у тебя непорочное зачатие было?!
- Лен, я… Ты плачешь? Я приеду сейчас.
- Не смей приезжать!!! Ненавижу тебя!!! Ты мне больше не подруга!!!
- Лена, я ничего не знала!!! – в отчаянии крикнула Наташа.
- Ненавижу!!! – прошипела в трубку и с силой швырнула телефон.

От глухого удара крышка корпуса слетела и закатилась под шкаф в прихожей. Я опустилась на пол и, обхватив голову руками, зарыдала. Ледяная бутылка шампанского холодила мне бок, пикал разбитый телефон, а слезы катились по щекам, и не было сил и желания их останавливать. Думаю, я долго неподвижно просидела на полу, потому что уже приехала Наташа, а добираться ей минимум час. Она звонила и стучала в мою дверь, умоляя открыть, а я лишь выкрикивала «ненавижу» и «уходи». Потом все стихло.

***

Меня пугает тишина
Своей звенящей пустотой.
И люди есть, а ты одна
Наедине сама с собой.

И никому нет дела как
Живешь ты. Ешь и пьешь и спишь.
Что любишь кофе натощак
Сама с собою говоришь…

Плывут, мелькают силуэты…
На перемотке жизнь моя.
Дежурные летят «приветы»
Душевной трелью соловья.

Пронзительный звонок нарушил давящую тишину. Я поморщилась. Слез уже не было. Я, наверное, исчерпала их лимит на ближайшие полгода. Неприятно жгло щеки, щипало глаза и заложило нос. Ко всему прочему, у меня страшно разболелась голова. Приложила полу халата к лицу в надежде хоть как-то облегчить свое состояние и спрятаться от назойливого визжащего звука. «Неужели это мой звонок выдает такие отвратительные трели?» - мелькнула мысль, и словно в подтверждение… «Дзы-ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы-ынь, дзы-дзы-дзы-ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы-ынь». Кто-то с настойчивостью, граничащей с фанатизмом, вдавливал кнопку. Потом началось «бухание» в дверь. Бух, бух… Бух, бух, бух, бух…

- Лена, сейчас же открой!!! – Мое ухо уловило какой-то даже грозный голос Степнова.
- Уходи, - выкрикнула я. – Я хочу побыть одна. – Надо сказать, что с момента нашей последней встречи, которая перевернула мою жизнь окончательно, мы не виделись даже случайно.
- Лена, - чувствовалось, что Витя пытается взять себя в руки. – Открывай по-хорошему. Иначе я сам открою. Ты же знаешь, я умею.
- А я вызову милицию, - ответила с вызовом, - и тебя посадят за незаконное проникновение в жилище.
- Валяй, - хмыкнул Степнов. – Как посадят, так и выпустят. Считаю до трех. Раз.. Два..
- Чего тебе? – распахнула дверь, пропуская соседа в квартиру.
- Слава богу! Живая! – он прокрутил меня вокруг своей оси, осмотрел запястья. – А то Наташа прибежала вся в слезах…
- Ах, вон оно что! Наташа прибежала! Что, пришел поплясать на костях?! Радуйтесь! По вашей милости я прошла через унижение, да только все без толку! Посмотрел? А теперь проваливай! Я не сумасшедшая, чтобы вены резать! – уперлась ладонями в мужскую грудь, пытаясь вытолкнуть гостя из коридора.
- Лен, я… – подала голос Наташа, так и не решившаяся перешагнуть порог моей квартиры и заглядывавшая внутрь через распахнутую дверь.
- Наташа, все нормально, иди домой. Она тебе завтра позвонит, - ответил Виктор и поспешил ногой захлопнуть дверь, чтобы под моим натиском не оказаться на лестничной площадке.
- Да как ты… - слова так и застряли в горле, потому что Степнов больно схватил меня за плечи и с силой встряхнул.
- Успокойся! – прикрикнул он, а потом заговорил быстро, сбивчиво, словно торопился высказать все, что хотел, пока я после встряски не обрела способности говорить. – Лен, послушай меня. Я должен тебе сказать кое-что очень важное. Не надо, не надо больше ничего. Всяких твоих потенциальных отцов. Я готов. Я все сделаю. Все как ты хочешь. Ведь еще есть время, правда?

Признаюсь, до меня не сразу дошел смысл сказанных им слов, а когда я поняла, что он имеет в виду, то почувствовала, как к лицу поступает тепло. Наверное, я покраснела от такого желанного, откровенного предложения. Но именно после всего произошедшего со мной за последние несколько часов я поняла, что не сумею, не смогу и не хочу. Так не хочу.

- Нет, - отрицательно покачала головой.
- Почему? – не видя его глаз, я чувствовала этот пронзительный взгляд. – Чем я хуже этого твоего…
- Вить, ты не понимаешь. Я не могу! С тобой я так не могу!
- Это ты не понимаешь, - почувствовала, как его теплые ладони скользнули вниз и сжали предплечья. – Когда Наташа рассказала мне сегодня о твоем художнике, о том, как он… Как вы с ним… - запнулся. – Мне захотелось его придушить, - помолчал. – И тебя заодно, - я ощутила его пальцы на своей шее. Легонько сжав ее, Виктор приподнял мой подбородок и заставил заглянуть ему в глаза. – Как представил, что он к тебе прикасался… Думал, умру от ревности. Лен, я … люблю тебя… И еще одного кандидата просто не переживу!
- Зачем ты так со мной? - судорожно сглотнула и облизала губы. – Мне не нужна жалость!
- Глупая, - улыбнулся. – Никогда не думал, что смогу снова полюбить. А когда понял, гнал от себя это чувство, уж слишком много боли оно мне причинило. А сегодня… Лен, выходи за меня. Я знаю, ты относишься ко мне по-дружески, но, поверь, моей любви хватит на нас двоих. Я сделаю все, чтобы ты и наша дочка были счастливы. А может быть со временем, и ты сможешь меня полюбить.
- Со временем?! – слезы снова предательски подступали к глазам, видимо, я поспешила с выводами о лимите. – Да я…Да я же… Но ты говорил, что больше ни одной женщины не будет в твоей жизни… Как ты мог?! – била кулаками его в грудь. – Как ты мог быть таким слепым и не понять, что я люблю тебя?!

«Люблю тебя! – шептала, словно заведенная, куда-то в область его шеи. – Люблю тебя!» Чувствовала, как в ответ он крепче обнимает меня. «Прости, - целует макушку. – Прости. Люблю тебя!»

В коридоре стало совсем темно, а мы продолжали стоять, обнявшись, боясь нарушить очарование момента. Пискнул телефон. Разразиться рингтоном он не успел, Виктор быстро нажал кнопку отключения питания и засунул свой мобильник обратно в карман.

- Лен, - позвал тихо. – Ведь еще не поздно, правда?
- Поздно, - посмотрела в глаза. – Для девочки поздно. Если только для мальчика…
- Ты, кажется, говорила, что у меня получаются замечательные мальчики…
- Говорила…
- Ну и…
- Давай не будем терять время…

Этот странный диалог был понятен нам двоим. Может, вы покрутите пальцем у виска, мол, зачем - «happy end», все счастливы, куда торопиться. А мы, люди, всегда что-то откладываем. Деньги, путешествия, поиски новой работы, решение бросить курить, свадьбу, потому как не хватает опять-таки этих пресловутых денег, рождение детей, потому что финансовый кризис, не понимая того, что в итоге и саму-то жизнь откладываем. Словно черновик пишем, а набело еще успеем, словно она у нас не одна, эта самая жизнь!

Я потянула Витю за руку в спальню, когда он остановил мой порыв, и на недоуменный взгляд, прошептав «Не так», поцеловал меня, а затем подхватил на руки. Последнее, что запомнило мое уплывающее во вселенную под названием «Виктор Степнов» сознание, это его чуть хрипловатое «Я знаю дорогу».

Комментарии

 Отправлено: 21.07.11 23:28. Заголовок: Вот мы и дошли до фи..

Вот мы и дошли до финала этой истории. Хочется сказать огромное спасибо всем, кто был рядом. Кто читал, ставил спасибки, писал комментарии, кто "терпел" меня и моего муза, кто не "потерялся в пути" и "дожил" до эпилога. Для меня это ОЧЕНЬ ОЧЕНЬ ОЧЕНЬ ценно.
Еще раз хочу выразить благодарность Кате за столь интересную идею. Не знаю, удалось ли мне написать то, что тебе хотелось прочитать. Если что не так, извини.
И отдельная, особая, бесконечная благодарность Наташе!!! Спасибо за твой труд!

Эпилог

Вы будете смеяться, но за счастье быть матерью я в полной мере должна благодарить не только Витю (куда же без него), но и Министерство образования и науки Российской Федерации или, как минимум, Департамент образования города Москвы, так вовремя придумавший очередные каникулы школьникам. В наше-то время одиннадцать недель третьей четверти были сущим испытанием. А сейчас? И в феврале-то дополнительные каникулы, и в марте-то их никто не отменял. Поэтому школьники, как и десятки лет тому назад, последнюю неделю первого весеннего месяца проводят расслабившись, а многие вообще уезжают к бабушкам за город.

В тот день, даже уже и не скажу, самый ужасный он был или самый счастливый за тридцать лет (уж слишком все запутано в моей жизни), как раз и начались школьные каникулы. Кто же знал, что отвезя сына на неделю к бабушке в Подмосковье, уже вечером того же дня Витя сначала будет стоять в моей прихожей, признаваясь в чувствах, а потом страстно целовать и неистово любить на раскуроченной мной кровати.

Неделю, в прямом смысле слова, не вылезали из постели. И сроки для зачатия прошли, а мы все закрепляли результат. А вдруг? Только утром второго дня, который пришелся на понедельник, ненадолго заскочили в мой офис забрать кое-какие бумаги. Тоня, прилежно выслушав поручения и утвердительно кивнув на то, что ее босса не будет неделю по семейным обстоятельствам, понимающе перевела взгляд с меня на Степнова и улыбнулась.

Наши встречи продолжились и по возвращении Миши, только теперь они стали «тайными». Виктор дожидался момента, когда сын заснет, скидывал смс «Иду», а я, уже привыкшая к совместным ночам, колобродила, теребя телефон. Получив заветный сигнал, кидалась к двери, тихонько отпирала ее и выглядывала в коридор, ожидая Степнова. Сердце каждый раз начинало бешено стучать, наблюдая за тем, как он, заперев квартиру, быстрым шагом направляется ко мне. Конечно, потом тяжело было вставать в шесть утра, чтобы повторить обратный маневр, потому как сразу мы заснуть не могли, а когда, наконец, уставшие и довольные засыпали, то почти сразу звонил будильник. Ну, это нам так казалось.

В итоге, ночные похождения отца были рассекречены сыном. Однажды за утренним чаем, когда Виктор стоически боролся с искушением положить голову прямо на стол, Мишка как-то по-взрослому сказал: «Пап, харэ шифроваться. Я уже давно знаю, что вы встречаетесь с Леной. Мне она нравится. Классная». Очень позитивно в дальнейшем Миша воспринял и известие о том, что станет старшим братом.

Помню, я купила тест, сделала его и, боясь смотреть на результат, так и вышла из ванной в коридор.

- Вить, посмотри, на полочке белая полоска лежит, скажи, что ты видишь?
- В смысле что? – Виктор разглядывал тест, словно там были, по меньшей мере, забытые письмена.
- Степнов, - рассердилась я. – Ты можешь сказать мне, сколько там лиловых полосок, одна или две?
- Две… Кажется…
- Так две или кажется?!
- Вроде две. А что это значит?

Не выдержав неизвестности, я схватила тест и, увидев одну жирную и другую тоненькую полосочки, чуть не задохнулась.

- Витя! Витя! Да! Да! – я скакала на месте не хуже арабского жеребца, гарцующего перед понравившейся лошадкой. – Мы сделали это! – схватила Витину ладонь и стала размахивать ей в такт своим прыжкам. – У нас будет ребенок!
- Лена, Лена, тихо… - пытался вразумить меня Степнов. – Тебе теперь нельзя делать резких движений… Наверное…

Признаюсь, я повторяла тест ежедневно в течение двух недель, боясь, что вторая полоска исчезнет. Но она не исчезала, а становилась более яркой и толстой. Окончательно я успокоилась лишь тогда, когда врач подтвердил мое беременное состояние.

Дальше было знакомство с родителями и многочисленными родственниками Степнова, подача заявления в Вернадский ЗАГС, где двадцать третьего июля в торжественной обстановке мы стали мужем и женой.

Витя разволновался, увидев меня в белом платье, а потом весь вечер повторял: «Какая ты красивая». Да я и сама, признаться, глядя в зеркало, не могла поверить в то, что все это происходит со мной.

Знаете, невесты очень часто пытаются с помощью платья как-то скрыть свое интересное положение, конечно, если срок небольшой, я же с гордостью выпячивала практически отсутствующий живот, визуально увеличивая срок с четырех месяцев как минимум до шести-семи. Словно всем своим видом говорила: «Смотрите, я тоже беременна».

Наша свадьба была очень веселой и какой-то трогательной. Больше меня в этот день, пожалуй, радовалась моя мама. Она периодически пускала слезу, обнимала нас с Витей и шептала мне на ушко различные родительские наставления. Честно признаться, я совершенно забыла выполнить свое обещание, данное Степнову после его знакомства с моими родителями. Сделала я это не специально. А теперь мы с Витей радовались, что данный разговор не состоялся, и мама пребывает в уверенности, что наши отношения складывались нормальным человеческим образом, а не в условиях моих стратегический планов на материнство. Мои родители, естественно, поддержали призыв Степнова старшего к высокой рождаемости в нашей семье. «Мы, Степновы, - вещал глава клана, - не останавливаемся на одном ребенке. Как минимум от вас ждем троих внуков».

Вообще, атмосфера праздника была пропитана духом беременности. Лера призналась нам, что ждет малыша. Срок был семь недель. Вспомнив о том, как она буквально загибалась с Владой первый триместр, мы сразу отметили хороший аппетит подруги и отсутствие каких-либо признаков токсикоза. «Будет мальчик!» - уверенно сказала Анна, и по тому, как хитро они переглянулись с Лерой, всем сразу стало ясно, что Анюткины методики и расчеты применила и семья Комаровых. Стас, конечно, сиял как медный грош. Он еще не закончил полностью ремонт в новой квартире, но у него теперь появился просто огромный стимул успеть все в срок. Сама же Аня, находившаяся в тот момент на девятом месяце беременности, была очень активна и так задорно отплясывала вместе со всеми, что у меня периодически возникало беспокойство, что в этот раз подругу увезут рожать прямо с моей свадьбы. Но благоразумная малышка Мирослава появилась на свет лишь спустя пару недель после нашего с Витей торжества. Женя, глядя на нас с девчонками, тоже заразилась идеей родить второго ребенка, о чем немедленно, то есть прямо на свадьбе, сообщила мужу. «Как скажешь, дорогая, - ответил как всегда невозмутимый Коля, - поговорим об этом дома». Мы смеялись, обсуждая поступок подруги. Но в этом была вся Женька.

На своей свадьбе я в очередной раз просила прощения у Наташи. Ведь именно она повернула мою жизнь на сто восемьдесят градусов и, как не крути, помогла. Не будь знакомства с Артуром, моей истерики, возможно, я бы сейчас не была так счастлива. Что подвигло Наташу, в отчаянии стучавшую в мою закрытую дверь, позвонить именно в квартиру Вити, а не вызвать девчонок, в частности Леру, которая сумела бы на меня повлиять? Неизвестно. Но она сделала именно это. Осознанно или нет – другой вопрос. Ее приход к Степнову и рассказ об Артуре стали катализатором, который ускорил процесс нашего с Витей сближения. Мне даже страшно представить, что было бы, если… Если бы Артур не был приверженцем «Дао Любви», если бы Наташа промолчала о своем кандидате, и я бы выбрала Аниного искателя развлечений на стороне, если бы Степнову не рассказали о моем подавленном состоянии, если бы он не решился признаться в своих чувствах… Что было бы сейчас? В который раз, выслушав мою покаянную речь, Наташка улыбнулась и просто обняла меня. И было в этом жесте гораздо больше, чем в любых сказанных словах. Она любила меня, радовалась за меня, была, как и я, счастлива. А подруги на то и подруги, чтобы не помнить слов, сказанных в состоянии эмоционального возбуждения.

Наша с Витей семейная жизнь протекала в ожидании чуда. Я работала, пытаясь до рождения сына закончить все важные дела. Витя писал новый роман. Мишка поражал успехами в школе, особенно по английскому языку, которым мы с ним занимались дополнительно. Узнав, что я в совершенстве владею английским, он загорелся идеей улучшения своих знаний по предмету. А так как Мишка парнем был упорным, то успехи не заставили себя долго ждать. Часто вечерами мы разговаривали с Мишей по-английски, слышали обиженное сопение Вити, учившего в школе французский и благополучно забывшего его в последующие годы. Вообще, надо сказать, с Мишей мы очень сдружились. При всей своей подростковой колючести парнем он был ласковым, таял от моей заботы и сам стремился во всем мне помочь.

Так мы и жили. Делали ремонт в квартире к рождению малыша, покупали приданное и разные необходимые ребенку вещи, вместе с Витей посещали курсы подготовки к родам, а самое главное, ждали появления на свет нашего первенца.

Чем ближе время двигалось к обозначенной дате родов, тем больше я волновалась. И вот заветное двадцать седьмое декабря наступило и закончилось, а я по-прежнему оставалась беременной. Ничего не изменилось ни двадцать восьмого декабря, ни двадцать девятого. Я была на грани отчаяния и порядком измотала мужу нервы. Разок он даже прикрикнул на меня, а потом целый день успокаивал. Тридцатого с утра мы отправились к моему врачу. Он сказал, что поводов для волнения нет, что так бывает, что ничего страшного, но, если я хочу поскорее родить, то можно стимулировать процесс, тем более ребенок уже готов к рождению. Но я отказалась, потому как слово «стимуляция» было для меня каким-то отталкивающим.

- Вить, - хныкала я, когда мы возвращались домой из больницы, - ну почему наш малыш никак не хочет появиться на свет? Я должна родить в этом году! Понимаешь?! В этом!!!
- Пошли, - Витя развернул меня.
- Куда?!
- В роддом. Слышала, что врач сказал. Вызовут роды, и ты наконец перестанешь накручивать себя.
- Нет! – упиралась я. – А вдруг это повредит нашему малышу?! Я хочу, чтобы все началось естественным путем.
- Лен, тогда успокойся! Родишь ты первого или второго числа. Что изменится? Все будет в порядке!
- Я боюсь, Вить. Понимаешь, боюсь. Я уверена, что все будет хорошо, только если рожу в этом году, а насчет следующего…
- Все! – Степнов издал звук больше похожий на рычание. – Ничего не хочу больше слышать! Мы идем домой и готовимся к Новому году. И чтобы никаких разговоров о дурных предчувствиях!

Я пару раз всхлипнула, чтобы вызвать у мужа жалость к своему положению, но Витя избрал другую тактику поведения. Молчал, сжимая мою ладонь, и уверенно шагал к нашему подъезду. Позже, когда я сидела на диване в обнимку с платочком и вытирала слезы, а нос мой раскраснелся не хуже, чем у деда Мороза, Витя, приволокший откуда-то живую елку, наряжал ее, не обращая на меня внимания. Потом он хлопал дверью холодильника, выгружая принесенные для праздничного стола продукты, и еще долго гремел кастрюлями, что-то видимо заранее готовя. Я сидела в темноте, лишь гирлянда, предусмотрительно включенная Степновым, мигала огоньками, раздражая и убаюкивая. Слышала, как пришел Мишка, что-то эмоционально рассказывал отцу, а тот, скорее всего, попросил его быть чуть тише, потому как звонкий мальчишеский голос стал глуше, но продолжал звучать. Я не разбирала слов. Глаза слипались. Витя разбудил меня уже во втором часу ночи. Просто прижал к себе и поцеловал.

Я проснулась в шесть часов утра от резкой боли в спине. Повернулась на бок, надеясь, что боль уйдет. Последний месяц мне это помогало, но в тот день нет. Я снова стала погружаться в сон, как все та же вспышка, словно бритвой, саданула по пояснице. А потом еще, и еще, и еще…

- Лен, - Витя сел на кровати и протер сонные глаза, - что случилось?
- Спина болит.

Полдня муж прыгал около меня. Подкладывал подушки, приносил попить, но ничего не помогало. Я металась по кровати, словно в агонии. В отчаянии Виктор позвонил Анютке. Та, внимательно выслушав, выдала сразу: «Вить, у Лены схватки, срочно в роддом отправляйтесь». «Разве это схватки? Это же спина» - шептала я, позволяя мужу надеть на себя куртку. Он, застегивая молнию, попутно звонил моему врачу, потом матери и отцу, чтобы те забрали Мишку к себе на праздник, потом Рассказову. Дорога в роддом мне показалась вечностью. Еще большей вечностью мне показался период схваток.

Стрелки часов в родильном зале предательски ползли к полуночи, а я никак не могла родить. «Я должна, должна…» - стучало в голове. «Лена, давай, давай, еще чуть-чуть…» - командовал врач. «Ленка, милая…» - шептал Витя, сжимая мою ладонь.

Огромное облегчение я испытала, услышав крик Ванюши. Двадцать три пятьдесят пять. Я успела. Где-то там били куранты, возвещая о начале нового года, а рядом были пронзительно голубые глаза Вити, в которых блестели слезы. Слезы счастья. И я даже не чувствовала, что со мной продолжают проводить какие-то манипуляции, сжимала любимую ладонь, а на моей груди лежал маленький попискивающий комочек. Мой сын! Нет, не так… Наш с Витей сын!

На этом, наверное, стоит закончить мою историю. Историю, в которой было и разочарование, и отчаяние, и страдание, и переоценка ценностей, в которой были верные друзья и настоящая любовь. Хотя касаемо друзей и любви не тот глагол. Не «были», а «есть». Предполагаю, что скептики усмехнутся, мол, посмотрим, что там будет через годы, срок маловат, отношения-то развивались слишком стремительно, да по экстремальному сценарию. Но я скажу, что все будет хорошо и через год, и через пять, и через десять лет. И пусть я буду выглядеть чересчур самоуверенной.

***

Пронзительный февральский ветер выл в кронах деревьев, гудел в проводах, поднимал поземкой колкие снежинки, закручивал их в воздухе и бросал в окна. Вглядываясь в кромешную темноту за стеклом, я переживала. Набирала знакомый номер, но абонент не отвечал.

- Привет.

Я вздрогнула. Озабоченная манипуляциями с телефоном, даже не услышала, как разыскиваемый мной абонент пришел домой.

- Вить, ну так же нельзя.
- Прости, такая вьюга, машина заглохла, а мобильник разрядился. - Степнов кинул на прикроватную тумбочку отключенный телефон, подошел и поцеловал. Он пах морозной свежестью, улицей и еще чем-то, что у меня неизменно ассоциируется с машинами. – Ваня спит?
- Уже даже Миша спит.
- А у меня для тебя подарок, - протянул мне сверток.

Сорвав упаковочную бумагу, я улыбнулась. Покрутила в руках мягкий переплет, провела пальцем по обложке.

- Вить, зачем ты ее купил? У нас же есть экземпляр, - кивнула в сторону книжного шкафа.
- Лен, ты не понимаешь, - он взял меня за плечи и усадил вместе с собой на кровать. – Тот экземпляр из типографии. Только что отпечатанный. А этот, - он постучал пальцем по книге, - куплен в книжном магазине. Роман поступил в продажу! Понимаешь? – Я хоть и не совсем понимала разницу, но все равно утвердительно кивнула. – А потом… Тот экземпляр твой, а этот будет мой. И я прошу у тебя автограф, как самый главный почитатель твоего таланта.
- Это же подарок, - рассмеялась я.
- Все равно. Считай, что я его подарил тебе для себя.
- А ты корыстный!

Вообще, решение написать книгу было каким-то спонтанным. Я не верила в свои силы и миллион раз хотела отказаться от этой затеи, но поддержка девчонок и Вити не позволила мне остановиться на полпути. И вот пять тысяч экземпляров в мягкой обложке стального цвета с выбитыми золочеными буквами «Кулемина Елена Ребенок к Новому году». Я, не преследуя никаких поучительных целей, просто рассказала историю своей жизни. Кто-то проглотит книгу, как легкое чтиво перед сном или в поездке и благополучно забудет о ней. Кто-то из категории романтичных барышень найдет очередное подтверждение, что есть настоящая любовь. Кто-то из девушек, поставивших на своей личной жизни крест, возможно, встрепенется и поверит, что чудеса случаются, надо только очень этого хотеть, а кто-то, кто еще стоит в самом начале своего женского пути, задумается и так расставит приоритеты, чтобы потом ни разу не пожалеть об этом. По крайней мере, я бы хотела, чтобы было так.

Открыла книгу и провела пальцем по белоснежному листу. Что бы написать? И вдруг мне вспомнилось очень сентиментальное стихотворение-признание Щепкиной-Куперник, найденное мной случайно среди множества книг богатой дедушкиной библиотеки. Это было давно, но Витя - первый мужчина, которому бы мне хотелось сказать подобные слова. Оказывается, с годами я снова стала романтичной барышней. Может, старею?

Я чувствовала Витино дыхание на своей щеке и с каждой выведенной мной строчкой, его рука, покоящаяся на моей талии, обнимала сильнее, словно боясь выпустить. Пьянящее ощущение настоящего женского счастья…

«Люблю тебя, как любит солнце мая
Цветущих яблонь розоватый снег
Люблю тебя, как любит, замирая,
Волна морская - недоступный брег.

Люблю тебя, как любит в час прилива
Луну ночную гордый океан,
Как любит пруд поникнувшая ива,
Как любят горы - голубой туман.

Как эхо любит горное ущелье,
Как ландыш любит нежная весна,
Как слезы - грусть, как звонкий смех - веселье,
Так я тебя любить обречена!..

Навеки твоя Лена»

КОНЕЦ

Комментарии