Официальный подфорум поклонников КВМ

Название: Работа над ошибками
Пейринг: КВМ
Размер: мини
Статус: окончен
Жанр: romance
Рейтинг: pg-13

Эпиграф

Если пришла - смотри,
Как я без тебя
Научился жить
Видишь - я летаю
Камнем с души
Смотри, это снова ты
Только в этот раз
Все должно быть без суеты...

В. Меладзе

Виктор тормозит у большого зеркала, придирчиво осматривает собственный костюм - все так, как должно быть; ослепительно белая рубашка, открывающая взгляду серебряную цепочку на шее, новые туфли, дорогие запонки, темно-фиолетовый галстук; жестковатые кудри уложены, изумительно синие глаза прячутся за черными густыми ресницами. Пусть сам Степнов предпочтет любому костюму заношенные драные джинсы и демократичный свитер свободной вязки, литературный агент знаменитого писателя запрещает ему являться на встречи подобного ранга одетым в неподобающем стиле.
Степнов протяжно вздыхает и проводит рукой по волосам, нарушая идеальность прически, и дышать в этих «латах» становится чуть легче. Виктор отрывается от зеркала, захлопывает крышку ноутбука на стеклянном журнальном столике и любовно гладит ее гладкую поверхность, мысленно обещая новой рукописи вернуться с очередной светской тусовки как можно быстрее. От осознания того, что скоро его ждет приятный тихий вечер в компании с бокалом крепкого алкогольного напитка, футбольным матчем и своим романом, в желудке становится горячо.
Привычным жестом опустив на глаза найденные в прихожей черные очки, Степнов вытаскивает из кармана любимой кожаной куртки ключи и быстро спускается по обычной лестнице самой что ни на есть прозаичной блоковой московской девятиэтажки. Тратить деньги и время на переезд в куда более элитный район Степнов не желает совершенно, несмотря на все уговоры Семена, постоянно подкидывающего своему подопечному буклеты строительных фирм. «Хватит с меня ремонта»,- отбивается всеми силами Степнов, продолжая иррационально любить подъезд с вечно выкрученной подростками лампочкой и глубокомысленной перечеркнутой надписью во всю стену «Пупя – свинья!», обклеенный рекламой лифт и небольшую двухкомнатную квартирку.
Приветственно мигнув огоньками, здоровается со Степновым громадный черный хищник откровенно устрашающего вида – джип Лэндровер. Виктор погружается в благородно пахнущий салон, касается черного пластика руля и вновь в который раз чувствует истовый прилив любви к своему автомобилю. В автосалоне неугомонный литагент Семен, увязавшийся за Виктором, закатил невиданный скандал, стоило только Степнову погладить опасно поблескивающий бок Лэндровера; не медля ни секунды, сразу же влюбившийся в машину Виктор внес первоначальный взнос и с тех пор не разу не пожалел о своем выборе.
Джип сыто урчит и мягко двигается; из магнитолы льется чья-то превосходная игра на саксофоне. Виктор водит аккуратно и сосредоточенно, никого не подрезая и на поворотах колесами не скрипя; отчасти это стремление к безопасности осталось из его прошлой жизни, когда Виктор был простым физруком и постоянно головой отвечал за неугомонно галдящий класс маленьких детей. Степнов фыркает и крутит головой: кто бы мог тогда подумать, кем станет неизвестный преподаватель физической культуры из средней московской школы!.. Хотя он знает, кого благодарить за свою сегодняшнюю сытую жизнь… Виктор поспешно отгоняет мысли, рискующие завлечь его в непролазную топь безысходности и тоски, и пытается вспомнить название ресторана, в котором сегодня состоится «очень важная», по словам Семена, тусовка. Степнов люто и страшно ненавидит подобные мероприятия, но вынужден изредка на них светиться, неестественно улыбаясь поначалу и саркастично ухмыляясь в конце. В свете он слывет грубияном и отвратительным типом, но все равно каждый раз вокруг – просто непролазное болото женщин модельной внешности, сверкающих складом мертвого фарфора во рту и длинными, оттягивающими мочки ушей бриллиантами.
Джип мягко тормозит у бордюра, и Виктор некоторое время бессмысленно наблюдает за слишком уж предупредительным и любезным швейцаром, пропускающим в ресторан «Terrassa» все новых и новых парочек. Мобильник отвратительно пиликает: пора; Виктор подхватывает дорогую барсетку и заходит в ресторан.
В помещении очень уютно и просто: столы благородного темного дерева, длинная барная стойка, теплый приглушенный свет, маленький оркестр в углу. Видимо, приглашены самые-самые: обычная шушера по таким дорогим и сдержанным местам не шляется. Виктор приветственно кивает метрдотелю – он ненавидит считать людей «прислугой» и относиться к ним как к половой тряпке - и ищет взглядом свой столик: там уж выбирает какие-то блюда обожающий всяческого рода халяву Семен. Рядом с ним уверенно расположился шикарного вида мужик с гривой седых, мелко вьющихся волос.
- Добрый день, разрешите представиться, Вячеслав Белых, генеральный директор компании «Костафильм», - рукопожатие у него крепкое, сухое и обнадеживающее. Степнов почти искренне улыбается в ответ:
- Виктор Степнов…
- Я в курсе, - машет рукой Белых, - кто же Вас не знает?..
Степнов вежливо улыбается и раскрывает карту вин, более крепкий алкоголь писатель предпочитает пить в гордом одиночестве. Рассматривая красивые, под старину сделанные страницы, Виктор вслушивается в подобострастное бормотание своего литагента, лепечущего комплименты в адрес Вячеслава.
- Виктор, - мужчина поворачивается к писателю, - все дело в том, что я собираюсь снимать полнометражный фильм по вашему новому роману. Сейчас мои коллеги готовят все необходимые документы для покупки прав на экранизацию, я думаю, вам говорили…
Степнов недоуменно глядит на Семена, взглядом вопрошая: «А что, говорили разве?..». Семен обиженно надувает губы.
- Конечно, слышал и очень этому рад, - самоотверженно врет Виктор, захлопывая карту и переходя к меню.
- Отлично. Думаю, после концерта мы с вами сможем обсудить некоторые волнующие меня детали, - предлагает Белых.
- Концерта? - переспрашивает Степнов, снова чувствуя себя не в теме. Семен под столом ощутимо пинает его по ноге и глазами указывает на тот самый маленький оркестр, почти готовый к выступлению. Музыканты, как на подбор, в темных очках, джинсах и белых рубашках; Степнов завистливо выдыхает и с интересом скользит взглядом по музыкальным инструментам, впредь обещая себе почаще слушать, что вообще ему говорит литагент. - Ах да, концерта…
Зал наполняется людьми, высокий бледный официант приносит Степнову заказанное вино и простое мясо с картошкой, как-то очень сложно названное в меню, а музыканты ненавязчиво и тихо разыгрываются, и вечер уже не кажется Степнову так уж прям безнадежно испорченным.
-А вот, пожалуйста,- Белых делает широкий жест рукой, и Степнов поворачивает голову направо,- та самая знаменитая певица, согласившаяся сыграть главную роль. После концерта подойдем, ладно, Виктор?..
Яростно взрывается широкой низкой мелодией пианино под тонкими умелыми пальцами худосочного юноши; Виктор явственно ощущает замершее в груди сердце.
Она смотрит на небольшую сцену, скользит тонкими пальцами по бледным губам, дергает себя за мочку уха со всполохами драгоценной сережки; изящная поза, соблазнительный изгиб талии, покатое плечо, открытое классическим черным платьем, как-то совершенно особенно подчеркивающим высокую грудь и совершенно невероятную шею. Она поворачивает голову, смотрит прямо в глаза Степнову дерзким, сильным, уверенным взглядом из-под неизменной светлой челки, ослепительно улыбается, обнажая белоснежные зубы – и Виктор резко отворачивается, утыкая невидящий взгляд в музыкантов.
Помимо воли губы растягиваются в торжествующей улыбке.
Музыка действительно потрясающа: у парней как-то получается играть совершенно разные по характеру партии, сливающиеся в один завораживающий, гипнотизирующий поток. Степнов восхищенно кусает губу, вслушиваясь в этот поток, и отчего-то никак не может перестать вспоминать прошлое. Впрочем, он обманывает сам себя - единственная причина этих нежданно нахлынувших воспоминаний сидит через два столика от него.
Музыканты доигрывают очередную композицию и устраивают перерыв. Слушатели возвращаются к своим обстоятельным неспешным разговорам и забытой еде; Степнов аккуратно откладывает в сторону нож с вилкой и вновь оборачивается, не в силах не смотреть.
Она держит в пальцах высокий бокал с красным вином и задумчиво вглядывается в лицо собеседника, сидящего спиной к Виктору. Заметив его внимательный взгляд, она салютует своим бокалом и лукаво улыбается, целенаправленно сводя Степнова с ума. Неожиданно даже для себя он подмигивает и оборачивается на Вячеслава, обсуждающего с Семеном достоинства различных лет выдержки коньяка – вполне себе светская тема для непринужденной беседы. Виктор для нее сейчас слишком нетерпелив.
- Вячеслав, вы, кажется, хотели представить меня актрисе?..
- Конечно, давайте подойдем, вот она сидит, - Белых с готовностью увлекает писателя за собой и подводит к другому столику.
Вблизи она еще прекраснее, потому что еще реальнее. Улыбается, чертовка, - коктейльное платье, высокие каблуки, неприлично дорогие украшения ничуть не изменили сути. Такая же спокойная, раскованная, простая, с хулиганцой и хрипотцой девочка, как шесть лет назад, разве что пацана в ней поубавилось. Спутник у нее что надо – молодой, смазливый, дорого и со вкусом одетый папенькин сын с большим прогнозируемым наследством, популярным дорогостоящим хобби вроде дайвинга в Большом Австралийском заливе и тяжелым перстнем на безымянном пальце.
- Здравствуйте, Леночка, - Белых галантно целует протянутую узкую ладонь, жмет руку молодому и представляет обоим Степнова,- познакомьтесь, Степнов Виктор, знаменитый писатель-фантаст.
Виктор тоже касается губами белоснежной нежной кожи и слышит, как она мурлычет низким голосом:
- Мы знакомы.
- Да что вы говорите? - изумляется Вячеслав, пока Степнов присаживается рядом и подзывает официанта, уважительно попросив у него бокал шампанского. - Что же вы молчали, Виктор?..
Лена неопределенно улыбается, но Степнова не обмануть: он кожей чувствует ее напряжение. Во рту пересыхает от невозможной, невероятной близости.
- Виктор, Лена согласилась принять участие в нашем проекте, и для нас это редкая удача.
- Насколько я знаю, у Елены нет высшего театрального образования? - серьезно спрашивает Степнов, хваля себя за безупречное произнесение ее имени.
- Да,- кивает головой Белых, - но знаете, для Леночки это не проблема. Она потрясающая актриса.
- Хотя все-таки больше я – певица, - возражает девушка, делая глоток вина и ласково улыбаясь своему спутнику. - Кстати, я вас не представила. Виктор, это мой… лучший друг, бойфренд, как принято говорить, Василий Промов…
- Сын? - спрашивает в воздух Степнов.
- Сын, - с улыбкой подтверждает Василий, похоже, не слишком смущающийся, что его воспринимают исключительно через призму известного отца. Передохнувшие музыканты начинают играть что-то вроде вальса, Василий вытирает рот белоснежной салфеткой и приглашает Лену танцевать:
- Простите, мы вас ненадолго покинем.
Девушка с удовольствием поднимается, становясь на голову выше невысокого Промова, и они идут на середину зала, где уже топчется пожилая пара. Белых провожает влюбленных долгим взглядом и поворачивается к Степнову, задумчиво теребя пальцами любовно выращенные седые усы.
- Кто бы мог подумать, да, Виктор?
Степнов многозначительно хмыкает, хотя сам мусолит в точности именно эту мысль. «Кто бы мог подумать, - размышляет он, рассматривая тонкую фарфоровой белизны кисть на черной ткани пиджака, - как нас вновь столкнет судьба…». Все слишком неожиданно, непонятно, как себя вести... Внезапно Виктор ловит на себе нахальный взгляд серо-зеленых глаз и еле подавляет желание расхохотаться. Пришла посмотреть, как я живу, как я могу дышать без тебя? Ну что же, смотри…
По груди Степнова скользит рука с алчно сверкающими красными ногтями; Виктор перехватывает ее и тянет сбоку, вполне осознавая, что нарочно причиняет боль. Из-за спины выныривает его самая язвительная из всех существующих знакомых – жена одного из рублевских магнатов по имени Алла. Про себя Степнов зовет ее Стервеллой, каждый раз невольно вспоминая забавную историю про сотню долмантинцев. Аллочка соблазнительно показывает загорелую стройную ножку в вырезе длинного красного платья, перекидывает с одного плеча на другое блестящую волну черных волос до талии и занимает место Лены, ласково улыбаясь Белых и Степнову. От ее оскала по спине Виктора пробегает холодок; впрочем, это то, что ему нужно. Он подзывает официанта, Аллочка долго и продолжительно вытирает об несчастного мальчишку ноги, требуя вина особого сорта. Белых отвешивает женщине очаровательные комплименты со скрытым пошлым контекстом, но то ли Аллочке не хочется напрягаться, то ли она не хочет разрушать свои связи с «миром прекрасного» - женщина благодарит и мило строит глазки.
- Виктор, - наконец с придыханием обращается она к враз напрягшемуся Степнову, так, что сразу становится ясно, кто тут очередная жертва, - вы единственный, кто может мне помочь.
- Простите великодушно, но каким образом?..
- Я хочу писать книги, я открыла в себе литературный дар,- кокетничает Алла. «Ты открыла, что это новый модный тренд»,- про себя острит Степнов, но делает сочувствующие глаза и осведомляется, при чем тут, собственно, он.
- Вы должны меня научить, - безапелляционно выкладывает Стервелла, Виктор еле удерживается от грубости.
- Пойдемте лучше танцевать,- краем уха заслышав новый сильный и мощный поток музыки от неутомимых музыкантов, предлагает мужчина. Белых понимающе усмехается и прячет ненужную ухмылку за бокалом; Аллочка порывисто вскакивает и прижимается к широкой степновской груди. Виктор тихо шепчет ей на ухо: «Не обжиматься у всех на виду, а танцевать», и ведет в середину зала.
Музыка чем-то напоминает танго. Виктор провокационно кружит Аллу в своих объятиях, стараясь не смотреть на прямо-таки выскакивающую из декольте грудь размера четвертого. Будущая «писательница» интимно облизывает губы и наклоняется, Виктор чувствует ее дыхание.
- Вы же знаете, как я отношусь к вам, Виктор, - невнятно шепчет эта шикарная женщина. Степнов прикидывается одиноким дедушкиным валенком.
- Вы хотели сказать, к моему творчеству, Алла?
- Ну нет, - она улыбается и легонько наступает носком безупречной туфли на ботинок Степнова, - меня всегда возбуждали мужчины-интеллектуалы.
- И поэтому вы вышли замуж за олигарха, - продолжает маскировку Виктор.
- Ну что вы,- закатывает глаза женщина. - Муж – это ерунда.
- Конечно, - соглашается Виктор, и в эту секунду его мимолетно задевает летящая мимо Лена, на чьей безупречной узкой талии лежат руки с тяжелым перстнем на безымянном пальце. Всего лишь мимолетное прикосновение – Алла у него в руках куда доступнее и ощутимее; едва уловимый аромат духов – но такой пробирающий до костей, что Виктор не выдерживает. На секунду поймав ее горящий взгляд, Степнов резко снимает с шеи руки Аллочки, краем глаза замечая те же судорожные движения Лены.
Они поворачиваются друг к другу и танцующими шагами приближаются, глядя глаза в глаза. Сводящая Степнова с ума улыбка смешивается с пронзительной, достающей до самого дна, проникающей до самой сути мелодией, а когда его ладони снова ощущают ее под собой, Виктор вдруг вдыхает, чувствуя неповторимый вкус каждого вздоха, понимая, каково это – снова дышать.
Танец перестает быть просто танцем, теперь это словно запечатленные на пленки всполохи двух огней. Виктор ничего не слышит, ничего не осознает и ни о чем не думает. Когда музыка замирает вместе с ними, Лена касается большим пальцем его виска, проводит легкую линию по щеке и хрипло шепчет:
- Привет.
Зал взрывается аплодисментами, а Степнов уже целует бледные, дрожащие от предвкушения, горьковатые губы; что-то одобрительно кричит в микрофон музыкант, трясутся руки от разъярившегося Василия Промова, округляются глаза у шокированного Вячеслава Белых. Они не в силах остановиться, но воздух заканчивается, и Лена подается назад, всматриваясь в глаза Степнова и ища там ответы на собственные лихорадочные мысли.
- Кулемина, прошу тебя, - почти срываясь на хрип, умоляет Виктор, - пойдем отсюда…
В ее абсолютно невозможных, чтобы быть правдой, глазах он находит полное отражение всех своих желаний.
Вместо ответа Лена хватает его за руку и ведет за собой к выходу, раздавая направо-налево свои невероятные улыбки.
- Лена, ты ничего не хочешь мне объяснить?! – кричит им вслед Василий; сквозь поднявший гам до него еле доносится ответ:
- Нет!
Они вываливаются прямо в заполненную неоновыми огнями и веселыми людьми вечернюю Москву. Степнов судорожно роется в карманах, словно боясь не успеть; не в силах так долго ждать, Лена протяжно стонет и привлекает его к себе прямо на бордюре у джипа. В пальцы Степнова наконец попадает холодный металл ключа, опомнившись, он дергает на себя дверь и смотрит, как обегает его джип Кулемина, как переносит через порожек длинные ноги, как резко дергает на себя ремень.
- Я не доеду,- говорит он, сжимая в руках руль.
- Пожалуйста, - просит Лена не своим голосом, перехваченным от желания, - давай быстрее, я сорвусь и начну грубо к тебе приставать, мы станем причиной огромного числа ДТП, и мне придется заняться с тобой любовью прямо в милицейском участке, куда нас загребут.
Джип, резко взвизгнув, срывается с места.

Она встает с огромной разгромленной кровати, стыдливо переступает голыми ногами через лужицу своего шикарного черного платья, снимает с журнального столика его белую рубашку и останавливается у громадного окна почти во всю стену.
Степнов переворачивается набок и некоторое время просто любуется открывшейся ему картиной. Лена задумчиво отцепляет чудом оставшуюся висеть на манжете дорогую запонку и рассеяно выпускает ее из пальцев на пластик широкого подоконника.
- Расскажи, - Виктор, не стесняясь наготы, встает, роется в тумбочке и достает неоткрытую бутылку. Завернувшись в простыню, он подходит к молча наблюдающей за ним девушке; в неверном лунном свете в темно-коричневой жидкости Лена узнает коньяк и благодарно щурится на Виктора сквозь ресницы.
- Расскажи, - повторяет просьбу Степнов, отвинчивая крышку и делая маленький пробный глоток. Горячая жидкость скользит по горлу, обжигая, и Степнов довольно улыбается.
- Что тебе рассказать? – голос у нее совершенно потрясающий, низкий, бархатистый и согревающий, похожий на распиваемый ими коньяк. Кулемина перехватывает у Виктора бутылку и задумчиво глядит на мужчину.
- Как ты могла дышать без меня все это время?
- Не знаю, - Лена пожимает плечами и поправляет сползающую с плеч рубашку. Виктор не может оторвать глаз от ее пальцев, обхватывающих горлышко; он вдруг осознает, что ему безумно нравятся ее руки, а он никогда об этом не говорил. Степнов отбирает у девушки коньяк, не глядя сует его на подоконник и целует ее раскрытую ладонь, куда-то в середину линии жизни.
Все разговоры приходится отложить на потом.
Через два часа они перемещаются на кухню, прижимая к себе неизменную бутылку. Степнов не включает свет, словно побоявшись разрушить их страстное безумие, и Ленка пару раз натыкается на стулья, пока он не хватает ее в охапку и не усаживает девушку себе на колени. Глотая алкоголь, Ленка о чем-то долго шепчет ему – видимо, о том, как провела эти годы; Степнов не очень хорошо понимает, что там она бормочет, обдавая его ухо жарким дыханием.
- Ты стала такая…
- Ты тоже изменился.
- И все-таки. Лена Кулемина. Платье. Каблуки.
- Челка, - продолжает список Лена, встряхивая волосами. - Ты бы видел меня в салоне красоты утром. Пришла вся такая в джинсах, майке, неровно подстриженной шевелюрой, с обручем… сделайте, говорю, красавицу из меня.
- Никогда не видел тебя с обручем, - замечает Виктор, - слушай, а Вася Промов?..
- Ой, не напоминай, большего дурня в жизни не видела. А как же эта твоя… Стервелла в красном?
- Как-как ты ее назвала?.. – улыбается Виктор.
- Видишь, как нас судьба свела? – спрашивает он после долго нежного поцелуя. Лена улыбается так, что это заметно даже в темноте.
- Дурак ты, Витя. Это я тебя нашла! Это я сама дошла, на лыжах,- шутит Ленка.
- Так, стоп! Ты что, знала, что я там буду?..
- Я и в фильме твоем только ради тебя сыграть согласилась. Я вообще ради тебя в актрисы пошла. Да и в певицы, впрочем, тоже, если ты помнишь историю создания группы «Ранетки»…
- Лена, зачем я тогда тебе? – неожиданно очень серьезно спрашивает Виктор.
- Говорю же, дурак, - Кулемина слезает с его колен и молча стоит напротив, разглядывая силуэт мужчины. Потом, видимо, решается.
- Я проснулась в одно утро и поняла, что в один момент свернула не туда и теперь иду не своей дорогой. Это ужасное чувство. Я стала отматывать свою жизнь назад и наконец нашла отправную точку этого безобразия. Ты тогда взмахнул рукой на прощание и ушел навсегда. Как выяснилось, просто надолго, - одергивает себя Лена, независимо сцепляя руки на груди. – Понимаешь, я не знала, что теряю и теряю ли вообще. Я же не осознавала, что чувствую, сравнивать было не с чем, заморочек было выше крыши, да и кому я это говорю. Я сказала себе: «Лена, а вдруг ты совершила ошибку? Вдруг это все – последствие того рокового случая?..».
- То есть ты сейчас просто проверяла, да? – равнодушно спрашивает Виктор, поднимаясь.
- Я стала вспоминать дальше, - тихо, но упрямо продолжает Лена, стараясь не глядеть на Степнова, - я чертову уйму лет просто не вспоминала ничего, связанного с тобой. И тут я вдруг начала. У меня был шок. Ничего и никого дороже тебя, как выяснилось, у меня не было, нет и теперь уже вряд ли будет, прикинь, да? Вся эта чепуха про возраст и учителей-учениц показалась мне такой, действительно, ерундой и абсурдом, что я чуть не застрелилась от осознания того, что мы наделали. И я решила… прости, что не посоветовалась с тобой, конечно, но я решила исправить эту нашу ошибку.
Степнов огибает застывшую девушку, молча идет в спальню и тут же что-то там роняет; от резкого звука Лена вздрагивает и быстро поднимает взгляд в потолок, неумело шепча наспех сочиненную молитву – самую настоящую и искреннюю за всю свою жизнь.
Степнов возвращается с ноутбуком, зажатым под мышкой; яблочко загорается матовым светом, Виктор что-то находит, открывает и придвигает ноут к Лене. На белом фоне складываются в слова похожие на муравьев буквы.
«Мы все совершаем ошибки, и это единственное, что является общим для всех. Чьи-то ошибки влекут за собой мировые войны, чьи-то - ломают жизнь одному человеку, но от этого менее страшными не становятся. Выбирать не ту развилку вообще свойственно человеку, и чем дальше он уйдет в лес, тем сложнее будет возвращаться назад, к камню на распутье. Обнаружить свою ошибку до катастрофических последствий нереально. Значит, выхода – нет?.. Нет. Выход есть, это маленькая, незаметная, иногда невидимая лазейка и в то же время громадные каменные ворота в два человеческих роста высотой. Ошибки надо просто уметь исправлять…».
Кулемина закидывает руку на шею Виктору и спрашивает, стараясь, чтобы голос не дрожал:
- Вить, ты где так писать научился?..
- Петр Никанорыч научил, - растерянно отвечает Степнов, чувствуя, как ее подушечки пальцев щекочут его затылок.
- Ясно, - серьезно кивает Лена, - а знаешь, в чем наша главная ошибка?
- Ну? – как можно более спокойно осведомляется Степнов.
Раскрывая великую тайну, Лена придвигается ближе и негромко отвечает:
- Мы уже почти двадцать минут не целуемся…

Форум » Мини-фики. Авторы А-Я » Автор: Улыбка Третьяковой. Мини-фики » только новые
	перенос