Отправлено: 10.02.09 15:34. Заголовок: Автор: LeDa

Фики:

1. Любовь остается надеждой


ВНИМАНИЕ: КОПИРОВАНИЕ, РАЗМЕЩЕНИЕ РАССКАЗОВ НА ДРУГИХ ФОРУМАХ И САЙТАХ ЗАПРЕЩЕНО АВТОРОМ!

 Отправлено: 10.02.09 15:36. Заголовок: Любовь нельзя отверг..

Автор: LeDa.
Название: «Любовь остаётся надеждой»
Рейтинг: PG.
Жанр: Romance, Angst, POV (местами).
Статус: окончен.
Мои музы: Песня «Опавшие листья» в исполнении Елены Третьяковой, фильм "Спеши любить" с Мэнди Мур в главной роли, а также все КВМ-овцы форума
Примечание: все мысли и поступки персонажей, вся сюжетная линия развития событий – плод моей фантазии.
Спасибо: Настёне (casual) за обложку.

Тема для комментариев, критики, вопросов и предложений;)

Приятного чтения.

***** ***** *****

Любовь нельзя отвергнуть, ибо это – пища нашего бытия. Откажемся от нее – умрем с голоду, глядя на отягощенные плодами ветви древа жизни и не решаясь сорвать эти плоды, хотя вот они – только руку протяни. Надо искать любовь, где бы ты не находился, пусть даже поиски эти означают часы, дни, недели разочарования и печали.
Все дело в том, что, когда мы отправляемся на поиски любви, любовь движется нам навстречу.
П. Коэльо. "На берегу реки Рио-Пьедра села я и заплакала".

-Сегодня мы - опавшие листья,
Сегодня мы - огни побережья.

«Я так хочу тебя увидеть, я так скучаю! Мне плохо. Мне плохо без тебя…»

-И то, что завтра может присниться,
Уже не повторится как прежде…

«Неужели это конец? Может быть не поздно всё вернуть? Нет, нет.. Что я говорю. Я сама так решила. Это правильнее. Для всех».

-Мы будем трогать хрупкие звезды,
Теплом своим согревая так нежно…
Забыть, понять, поверить не поздно…

«Для всех? И для меня тоже? А для него? Где он сейчас, с кем? Скучает ли?»
Девушка боролась с чувствами. Мысли, воспоминания, обрывки фраз, взгляды, образы - всё это мелькало перед глазами, как наяву. Комок подкатил к горлу, и казалось еще чуть-чуть и слёзы потоком хлынут из глаз.

-Твоя любовь остается надеждой…

«Нравишься ты мне, понимаешь? Просто ты слишком много для меня значишь» - эти твои слова постоянно живут во мне, не давая покоя. Я не могу без тебя. Я не могу без тебя жить…»

Голос дрогнул. Лена закрыла глаза.
Девочки обеспокоенно переглянулись, продолжая напевать припев.

-На-на-на, на-на-на-на-нааа…

Она сняла с плеча гитару. Положила на пол рядом с собой. Ещё секунду помедлила.
- Извините, девчонки, я не могу, - прошептала Лена уже на бегу.
«Ранетки» понимающе смотрели вслед убегающей подруге.
Репетиция была сорвана.
- Думаю, лучше сейчас её не трогать, - предположила Аня, - пусть побудет одна.
Девочки переглянулись.
- Ну, не знаю, - задумалась Лера, - она совсем не делится с нами.
- После увольнения Степнова Лена стала ещё молчаливее, - с грустью заметила Женя.
И только Наташа, так и не проронившая ни слова после пережитого потрясения, прекрасно знала, что Ленка страдает от чувства, которое считает для себя запретным.

Стемнело. Был понедельник. Снег валил хлопьями, накрывая красивыми шапками здания, голые ветки деревьев, ковром покрывая улицы. Ветер завывал, хаотично разнося снежные волны. Люди спешили по домам, чтобы поскорее погреться, разделить с родными вечернюю трапезу, обсудить последние события, сплетни, отдохнуть перед новым рабочим днём.
Одинокая девичья фигурка застыла у подъезда, как статуя, обдуваемая ветром со всех сторон. Девушка словно не ощущала холода. Стеклянный взгляд. Мокрые дорожки на щеках. Застывшие на ресницах слёзы.
Лена плакала. Это с ней так редко случалось. Впервые, когда родители были захвачены в заложники.

«Если бы не ты, я бы умерла тогда от горя».

И вот сейчас. Когда она начинала понимать, что потеряла его. Того человека, который был ей опорой во всем.
Девушка вдохнула свежий, морозный воздух, как будто собираясь с силами, смахнула рукой слёзы с лица и вошла в свой подъезд.

Щёлкнул замок, послышался скрип открывающейся двери. Петр Никанорыч отложил кипу бумаг на стол и пошёл навстречу внучке.
- Лена, ну наконец-то! – облегченно воскликнул дед. - Что-то ты сегодня припозднилась.
- Привет, дедуль, - разуваясь и шмыгая носом, поздоровалась Лена, - я просто на репетиции задержалась.
- Устала, наверное, - осведомился Пётр Никанорыч, пристально глядя на девушку, - я тут подумал, может поможешь мне со сценарием? Совсем запутался в этой кипе бумаг!
- Устала, да и чувствую себя неважно, - уклончиво ответила внучка, - извини, дед, но давай не сегодня, а? Мне надо побыть одной.
- Ты случаем не заболела? – забеспокоился дед.
- Все в порядке, дедуль! – успокоила внучка, - там просто морозно. Я пойду прилягу.
Пряча опухшие от слез глаза, Лена прошла мимо деда и почти вбежала в свою комнату.
- Совсем ты не умеешь врать, Елена, - шепнул Пётр Никанорыч, задумчиво вспоминая наспех приведенное в порядок заплаканное личико внучки.

 Отправлено: 12.02.09 01:22. Заголовок: ..

Скрытый текст

Доброй ночи. Ловите обещанное продолжение. И спасибо за комментарии.

"Разбила твое сердце. Теперь хожу по осколкам босая".

Девушка вздохнула, открыла глаза и уставилась в тёмный потолок. Минуту спустя перевела взгляд на часы – 5:30 утра. И это уже становилось привычным. Лена засыпала далеко за полночь, предварительно заглушив поток мыслей статьями о чем попало из журналов. Просыпалась ни свет, ни заря. Вставала, умывалась, одевалась и бесшумно, стараясь не разбудить деда, покидала квартиру. Часа полтора девушка бесцельно бродила по соседним дворам и паркам, вдыхая свежий утренний воздух.

«Так странно. Я везде ищу его глазами. Всё надеюсь увидеть его на утренней пробежке и одновременно ужасно этого боюсь. Что он скажет? Как посмотрит?»

Однако за все эти дни, которые прошли с тех пор, как Степнов уволился из школы, Лена так ни разу с ним не встретилась.
Покормив уже знакомого бездомного котенка у соседнего подъезда припрятанной в сумке порцией молока, девушка уныло побрела в сторону школы.

Лена направлялась на первый урок в кабинет ненавистной алгебраички, когда чья-то рука легла ей на плечо. Девушка обернулась.
- Гуцул! Предупреждать надо, прежде чем пугать, - растерянно сказала Лена.
- Ну, привет.
- Привет, Ленк, ну и пугливая, - обезоруживающе улыбнулся Игорь, - о чём задумалась? Наверное, о сегодняшней тренировке?
- Тренировке?
- Ну да. Ленок, брось в облаках летать! Хожу за тобой по пятам изо дня в день. Скоро соревнования, а ты - то на репетиции, то деду помочь надо.
- Хорошо. Сегодня так сегодня. Вроде планов нет никаких. Увидимся в спортзале после уроков, - сдалась Лена, - до встречи.
- Я буду ждать, - подмигнув, промурлыкал Игорь и, довольный, ехидно улыбаясь, отправился на урок истории.

_______________________________________________________

На другом конце города в павильонах вовсю шли съёмки. В комнате отдыха Степнов изучал сценарий на сегодняшний день. Или делал вид, что изучал. Во всяком случае, зачастую его мысли возвращались в школу.
Он скучал. Скучал по школе, по учителям, по ученикам, по спортзалу.
По ней.

«Лена..»

Мужчина отбросил сценарий в сторону, устало прикрыл глаза и откинулся на спинку стула.

«Как мне забыть тебя, Кулёмина? Как забыть озёра твоих глаз? Как жить без твоей улыбки? Такой родной, нежной, лучистой, иногда насмешливой, зачастую игривой, но всегда искренней улыбки…»

Виктор встал, подошел к окну и, опершись руками о подоконник, напряженным взглядом окинул горизонт, как будто именно там искал ответы на все свои вопросы.

«Между нами ничего не было, но теперь и это закончилось» - если бы ты только знала, что ты со мной сделала в тот момент. Каждым словом, как молотком, гвозди вбивала в сердце».

- Виктор, - позвал женский голос.

«Уходя, я так надеялся, глупо, безнадёжно глупо надеялся, что ты остановишь меня, побежишь мне навстречу, скажешь хоть что-нибудь».

- Виктор!
Степнов резко развернулся от окна в сторону голоса, прервавшего потоки мыслей в его голове. Облегченно выдохнул, увидев перед собой второго режиссера фильма.
- Мы уже начинаем, - лучезарно улыбнулась ему симпатичная брюнетка, - вы идёте?
- Да, Оль, конечно, - Степнов рассеянно провел рукой по волосам и улыбнулся девушке, - уже бегу.
За Ольгой закрылась дверь.
Степнов последний раз бросил взгляд в окно и вышел вслед за режиссёром.

«Эх, Кулёмина, Кулёмина. Всю душу мне вымотала».

_______________________________________________________


Лена шла в спортзал без особого энтузиазма. Скорее в угоду Игорю. Переоделась. Бросила вещи и мобильник на скамейку, на которой, поджидая друга, сидел Семёнов, подхватила баскетбольный мяч, брошенный ей тут же Гуцулом, и мигом метнула его прямо в корзину.
Буквально через четверть часа Лена радовалась своему решению – тренировка здорово отвлекала на себя внимание, к тому же в каждый забитый мяч девушка вкладывала весь свой негатив, стараясь таким образом избавиться от мучавших её мыслей.
Вдоволь натренировавшись, усталая, Кулёмина отправилась переодеваться.
Через десять минут, прощаясь с ребятами, Лена вышла из спортзала.
Дядя Петя как обычно разгадывал кроссворды на посту. Увидев Кулёмину, охранник осведомился:
- Ну? Закончены ваши тренировки? Пора бы спортзал закрывать.
- Да, дядь Петь. Мальчишки переодеваются, скоро уйдут.
- Ну вот и славно, можно будет чаю попить, - размечтался дядя Петя, вспоминая заботливо оставленные ему завхозом пирожки, - до свидания, Кулёмина.
-Мобильник, - воскликнула Лена, пересматривая содержимое сумки, - мобильник забыла! Я скоро, дядь Петь.
И исчезла в темноте школьного коридора.
Подбежав к спортзалу, девушка, услышав голоса, застыла, прислушиваясь.
- А я тебе говорил, что Степнов – мужик горячий.
- Да уж, действительно, не ожидал я, что он поддастся на провокацию, - задумчиво ответил Игорь Семёнову,- тем более при всей школе!
- Провокацию? - заинтересовался Семёнов. – Так ты его спровоцировал??

«Провокация?»

Лена с изумлением вплотную прижалась к двери, стараясь расслышать каждое слово.
- Ну.. не то, чтобы, - замялся Гуцулов, понимая, что сболтнул лишнее.
- Ну-ка, выкладывай! – не отставал друг. – Что ты ему такого ляпнул, что Михайлович не сдержался? А?

«Спровоцировал? Он его спровоцировал?»

Лена не верила своим ушам. События восстанавливались у нее в голове.
Вот Гуцул её целует, якобы по-дружески, за победу. Она отходит к девчонкам. Поворачивается – Игорь уже на полу с окровавленным лицом. А что было в промежутке?
- Да ладно, забыли, было и было, - отмахнулся Гуцулов, - главное, что теперь физрук мне не помеха.

«Не помеха? Не помеха???»

Лена в ярости пнула ногой дверь, ведущую в спортзал.
Парни обернулись. Игорь замер, ожидая чего угодно, только не того, что произошло несколькими секундами позже.
Кулёмина, совершенно забыв про мобильник, сбив на ходу Семёнова, подошла к изумлённому Гуцулову, схватила его за футболку, прижала к стене и обратилась голосом, не требующим возражений и обмана. Ровно, четко, тихо, чертовски холодно, чеканя каждый слог.
- Если сейчас, - блеснула льдом глаз Лена, - если сейчас ты мне не повторишь слово в слово то, что сказал Степнову в тот день – я узнаю это от него, и тогда, поверь мне, удар Виктора Михайловича покажется тебе лёгким поглаживанием по сравнению с тем, что я с тобой сделаю.

 Отправлено: 17.02.09 00:29. Заголовок: Доброй ночи, овечки ..

Скрытый текст

Доброй ночи, овечки любимые. Ловите продолжение.

Никакое притворство не может долго скрывать любовь, когда она есть, или изображать - когда её нет.
Ф. Ларошфуко.

- Семёнов, дверь с той стороны зала закрыл, - не поворачиваясь, бросила Лена застывшему в изумлении парню. – Быстро.
Ошарашенный Семёнов медленно поплёлся к выходу.
- А может я это, - решился пошутить парень напоследок, - секундантом буду?
- Вон!
- Ухожу, ухожу… Грубиянка ты, Кулёмина, - крикнул Семёнов уже за дверью.
- Ну?
- Лен…
- Учти, отмазки не прокатят.
- Лен, послушай, - всё еще надеясь на чудо, промямлил Гуцулов. - Ты, наверное, не так всё поняла, я..
- Мне повторить???
Казалось, что еще чуть-чуть, и девушка придушит Игоря. Причём скорее взглядом, чем руками.
- Да отпусти ты! Да. Да!! – Взорвался Гуцулов, пронзая девушку змеиным взглядом из-под суженых глаз. – Да, я его спровоцировал. Но это было не специально! А как-то.. На подсознании.
Лена ослабила хватку и, вздрогнув, спросила:
- Что конкретно ты ему сказал?
- Ему, видите ли, не понравилось то, что я тебя поцеловал. Это, как он выразился, очень неспортивно, - с сарказмом проскрипел Игорь. – Тогда я спросил: «А вы что, ревнуете, что ли?». Ну, Степнов и…
- Что? – изумилась Лена. – Ты, зная, как он ко мне относится, позволил себе играть на его чувствах? Да как ты смел??
- Да, вот так и смел! Дура ты, Кулёмина! Не замечаешь очевидного. Ну? Защищай его! Ну же! Посмотрим, - как-то со злостью усмехнулся Игорь, отталкивая разъярённую девушку от себя, - мы ещё посмотрим, как он отблагодарит тебя за это. Ну что же ты стоишь? Беги! Расскажи ему, что знаешь, как всё было. Признайся же, наконец, в своих чувствах! И на эмоциях ты даже не заметишь, как он затащит тебя в свою постель. Ведь он именно этого добивается!
Лена, не верила своим ушам. Словно онемела, слушая всю ту грязь, которую непрерывным потоком извергал из себя Игорь. С каждым словом она разочаровывалась в нём всё больше и больше.
-Почему бы и не поразвлечься! Молоденькая школьница, юное тело так и манит! – не унимался Гуцулов.
И тут Кулёмина была просто не в силах удержаться.
Лена замахнулась и, не помня себя от ярости и обиды, влепила Игорю такую пощёчину, что тот пошатнулся и застонал от боли.
- Просил добавки? Вот и получил.
В зловещей тишине девушка собрала свои вещи.
Накинула сумку на плечо.
Откинула чёлку со лба.
Испепелила Игоря горящим взглядом.
- Я думала, что ты лучше. А ты… Ты просто сволочь.
И исчезла за дверью.
- Ты ещё пожалеешь, Кулёмина, - потирая ноющую щёку, пробурчал Гуцулов. – Вы еще оба пожалеете.

_______________________________________________________________

Завязав галстук, Виктор уставился на своё отражение в зеркале. Чёрный классический костюм, рубашка бледно-голубого цвета и галстук в полоску, сочетающий в себе два цвета: тёмно-голубой и синий. Чёрные лакированные туфли весьма удачно дополняли внешний вид.
- Вроде бы ничего, - разговаривая со своим отражением в зеркале, сделал вывод Степнов. – По-моему, именно в таком виде ходят в театры. Да, старик?

«Здорово, что Ольга предложила всем коллективом сходить в театр. Я устал. Устал от этой депрессии. Надо отвлечься. Почему бы и нет?»

Бегло взглянув на часы и решив, что ещё пару минут в запасе есть, мужчина подошел к журнальному столику.
Взял стоящую на нём бутылку виски.
Нашёл стакан.
Три кубика льда.
Полстакана жидкости чайного цвета.

«Огненный коктейль для моей израненной души, прибитой как гвоздями любовью к тебе».

- За тебя, Ленка, - чокаясь с невидимым собеседником, прошептал в пустоту Степнов, - моя Ленка…
И одним глотком заглушил свою боль.
- Моя…

 Отправлено: 17.02.09 01:05. Заголовок: ..и ещё чуточку.. Р..

Скрытый текст

..и ещё чуточку..

Рита, стоя у зеркала, снимала макияж, когда на столике задребезжал мобильник. Девушка подошла к телефону и нехотя ответила на звонок.
- Алло. Да. Да, Ленк. Спать собиралась. Почему так шумно? Ты на улице что ли? Что-то случилось? – скороговоркой выпалила Рита.
Несколько минут девушка заинтересованно вслушивалась в трубку.
- Так, понятно. Успокойся, Ленок. Встретимся через полчаса в кафе у Алёхиных. Без паники! Я скоро буду.

_______________________________________________________________

Репетиции в кафе сегодня не было.
Да и посетителей было немного.
Чему Лена была несказанно рада.

«Как нельзя кстати».

Подойдя к дальнему столику в углу, Кулёмина устало приземлилась на стул.
И стала ждать, погружённая в свои мысли.
Через несколько минут в кафе влетела запыхавшаяся Ритка, расстёгивая на ходу пальто и выискивая глазами Ленку.
Девушки встретились взглядами, а уже через пару секунд начали оживлённо что-то обсуждать.
- Обалде-е-еть, - раздосадовано протянула Лужина, качая головой, - я, конечно, догадывалась, что Гуцул не слишком порядочный, но чтобы до такой степени…
- Он знал, Рит. Знал о его чувствах. И так с ним поступил.
- Да уж. А Виктор Михайлович благородно поступил, кстати. Не стал трындеть на всю школу о том, что Игорь его спровоцировал, - заметила Рита. – И что самое важное – даже тебе этого не сказал. Хотя мог бы. Тогда Гуцулов точно упал бы в твоих глазах. Что Степнову было бы только на руку.
- Может быть и мог бы, - вздохнула Лена, - если бы я его слушала. А я не стала с ним тогда особо разговаривать. Я столького ему не сказала, Ритка…
- Ну, так скажи сейчас! Поговори с ним! Что тебе мешает?
Кулёмина молчала, тупо уставившись перед собой.
Ленка, - Рита взяла подругу за руку, - ты боишься?
- Рит, перед его уходом мы разговаривали. Я сказала Степнову, что между нами всё кончено. И даже то, - голос девушки дрогнул, и она замолчала ненадолго. – И даже то, что не начиналось. Понимаешь, у меня никогда никого не было. Я никогда никого не любила. Я не знаю, что это такое – отношения с мужчиной. Тем более со взрослым мужчиной, у которого опыта выше крыши, для которого я – ребёнок! Я, всегда такая сильная и смелая, я спасовала перед чувствами, понимаешь? А теперь, когда я его потеряла, я просто схожу с ума. Я не могу с ним, а без него… А без него я умираю.
Лена закрыла лицо руками, пряча рвущиеся наружу слёзы.
- Лен. Послушай, - пыталась ободрить подругу Лужина. – Ты вовсе не ребенок для него.
- Ребёнок, - шепнула Лена сквозь слёзы.
- Лен! – Рита понимающе обняла подругу. – Да не реви ты, дурёха! Я прекрасно тебя понимаю. Ты испугалась, растерялась. Теперь начинаешь более или менее понимать себя. А ты думала, каково было Виктору Михайловичу? Ты для него не ребенок, а любимая женщина. Ты представляешь, как он метался до сих пор, пытаясь оставаться по отношению к тебе только учителем, заглушая в себе любящего мужчину? А сейчас? Как он себя чувствует? Ты думала об этом, Ленк?
- Может он вообще нашел себе другую, - всхлипывая, пробубнила Лена.
Ритка расхохоталась и пнула Кулёмину в бок.
- Вот иди и проверь, - сквозь смех посоветовала Лужина и, театрально раскинув руки, добавила, - или боишься, что Гуцул прав, и Виктор Михайлович повалит тебя тут же на пол и сделает своей?
Девочки прыснули со смеху.
- А вот и проверю, - сквозь смех и слёзы сказала Лена.
- Вот и проверь! – уже серьёзно добавила Рита. – Лен, каким бы ни был Игорь, он не будет хорошим для тебя. Это не твой человек. Просто не твой и всё. Потому что ты любишь другого. Ясно, Кулёмина? Так что ноги в руки и вперёд!
- Мне надо домой, - задумчиво сказала Лена, явно что-то задумав. – Да. Мне надо домой!
- Домой? – Ритка подскочила с места. – Домой?? К Степнову! Шагооом марш!
- Рит, - улыбнулась Ленка, - мне надо узнать у деда, где находится павильон, в котором проходят съёмки.
Девушки понимающе переглянулись, оделись и, обнявшись, вышли из кафе.

 Отправлено: 18.02.09 19:47. Заголовок: Доброго вечера всем ..

Скрытый текст

Доброго вечера всем моим читателям. Коротенькая прода. Но, как мне кажется, лепить сюда же остальное было бы лишним. Тем более, что это "остальное" будет весомо отличаться по стилю написания от прежнего.

Господи, дай мне силы, чтобы справиться с тем, что я могу сделать, дай мне мужество, чтобы смириться с тем, чего я не могу сделать, и дай мне мудрость, чтобы отличить одно от другого.
Древняя восточная мудрость.

- Иду, иду, - откликнулся Пётр Никанорович, услышав звонок.
Едва он открыл дверь, как Ленка пулей влетела в квартиру.
Румяная, в глазах – лихорадочный блеск, улыбается.
- Дедуль, привет, - проворковала девушка, целуя старика в щёку, - я на минутку.
- На минутку? Лен, ты на часы когда последний раз смотрела? Восемь вечера уже. Никаких репетиций! Никаких тренировок! – старался быть строгим наставником Пётр Никанорович.
- Ну, дед! – Лена нетерпеливо начала переминаться с ноги на ногу. – Я не на тренировку. И не на репетицию.
Замолчала, что-то обдумывая.
- Мне нужно знать, где проходят съёмки фильма. Очень нужно.
- Так-так, - с любопытством поинтересовался дед, - ну и что же мы задумали, Елена Никитична?
- Любопытной Варваре на базаре нос оторвали! – засмеялась Лена. – Дедуль. Это важно. Я…
Опустила глаза. Вздохнула. Взглянула исподлобья, улыбаясь.
- Мне очень нужно поговорить с Виктором Михайловичем.
Девушка закусила губу и ждала ответа.

«Плохо у тебя получается – делать вид, что ты совершенно спокойна, Елена.»

Дед пытливо изучал внучку.

«Ну и что он так на меня смотрит? Как будто задумал что-то. Фантаст, ё моё!»

- Поговорить?
- Да.
- О чём?
- О многом.
Лена уклончиво отвела взгляд.
Выражение лица Петра Никаноровича стало недовольно-нетерпеливым.
- Ну, хорошо, - сдалась Лена, - нам надо поговорить о нас…
- О нас? – приподняв бровь, удивился дед.
- О нас…
- Помнится, не так давно ты всё для себя решила.
- Дед…
- Возрастной барьер исчез?
- Нет, я…
- Или просто ровесники стали скучны и неинтересны?
-…
- Решила вернуть былое? Влюблённый, готовый на всё Виктор Михайлович… Так?
- Не надо так, дед, прошу. Не хочешь говорить – не надо. Я сама как-нибудь узнаю.
Девушка повернулась к старику спиной.
Оперлась руками о дверь.
Пётр Никанорович осторожно тронул внучку за плечо.
- Лен, послушай… Ну, извини меня. Я был несколько резок, влез не в своё дело.
Замолчал ненадолго, подбирая слова.
- Я скажу тебе, где находятся съёмочный павильон. Просто ты вряд ли застанешь его там сейчас. Сегодня вечером съёмочная группа небольшим составом собиралась в театр. Даже меня приглашали, но мне как-то неловко стало. Молодёжь в основном. Вот и не стал идти. Хотя Ольга очень упрашивала.
- Ольга? – Лена развернулась к деду.
- Да. Это наш второй режиссёр. Замечательная девушка. Добрая, милая, чуткая. Именно она и является организатором сегодняшнего похода в театр, кстати. Они с Виктором очень сдружились, - заметил дед.
-Добрая, милая, чуткая… - повторила Лена, задумавшись. – И сколько их там?
-Их? Кого? – пытаясь скрыть улыбку, спросил Пётр Никанорович.
- Их! – Лена начала нервничать.

«Добрая, милая, чуткая… Ага, как же… Тут как тут. Явилась-нарисовалась. Ангел с небес. Подруга…»

- Если ты хочешь спросить, кто, кроме Ольги и Степнова, сейчас в театре, то я отвечу: исполнители главных ролей, Дима и Катя.

«Ревнивая ты у меня, Елена Никитична, ох какая ревнивая!»

- Это они что, парочками ходят, что ли? – повысила тон Ленка. – Развлекаются?
Старик не выдержал и расхохотался в голос.
- Ленка! – сквозь смех заметил дед. – Они – коллеги по работе. Они там не одни. И вообще. Виктор Михайлович имеет право проводить своё свободное время так, как ему вздумается. Так ведь?
Девушка молчала, закусив губу.
- Вообще-то не смешно!
- Я знаю, - одумался Кулёмин. – Лен. Хочешь поговорить с ним – иди, найди его и поговори. Думаю, что он скоро будет дома. Или до завтра подожди, а потом…
-Я не буду ждать, - перебила старика внучка. – Сейчас.

«Или никогда…»

-Хорошо. Только я хочу дать тебе один совет, - добавил дед. – Не мучай его, Лен. Он слишком сильно тебя любит. Если ты дозрела до разговора, поняла себя, осознала, если ты понимаешь, что делаешь, то я тебя больше не задерживаю.

Лена обняла деда.

Замерла.
Как будто решалась.. Решалась на любовь… На будущее.

Вот сейчас она выйдет в эту дверь… Навстречу ему.
Она уже не думала о том, что будет дальше.
Есть только то, что происходит сейчас.
А сейчас она безумно хотела быть с ним.
Дышать с ним.
Слушать его.
Смотреть в его глаза.
Прикасаться к нему.
Любить его...
- Спасибо, - шепнула девушка деду и в ту же секунду исчезла в дверном пролёте.

 Отправлено: 19.02.09 01:09. Заголовок: Меня до сих пор тряс..

Скрытый текст

Меня до сих пор трясёт... Очень тяжело (морально) далось мне это продолжение.. Очень:( Повествование - от лица Лены. Мне почему-то показалось, что так можно реальнее передать всю гамму чувств. В общем, невероятно волнуюсь... Я на таком взводе сейчас... Прода должна была быть длиннее, но я просто выдохлась на эмоциях одного человека... Так что, позже...

В этот вечер было особенно снежно и ветрено.
А народу на улицах ну просто полно.
Вот, что значит предновогодние дни.
Суета, суета, суета...
Но сегодня всё это происходило как будто не со мной, не вокруг меня.
Я шла, не оборачиваясь. Не останавливаясь. Не сворачивая с пути.
Не быстро, но и не медленно.
Уверенным, твёрдым шагом к намеченной цели.
Ветер вперемешку со снегом больно дул прямо в глаза и резал, резал, резал. До слёз.
Но я не чувствовала боли, не ощущала мокрых дорожек на щеках, не осыпала проклятьями мороз, до костей пронизывающий моё тело.
Потому что изнутри меня согревало пока еще совсем хрупкое, еле-еле горящее чувство, нарастающее с каждым шагом, приближающим меня к НЕМУ.
Еле-еле горящее, но дающее столько тепла…
Ещё шаг… Ещё огня…
Когда я дошла, наконец, до подъезда ЕГО дома, мне казалось, что я – извергающийся кипящей лавой вулкан.
Мне было безумно страшно и безмерно радостно одновременно.
Я боялась, что увижу его и взорвусь от переполняющей меня любви.
Но, Боже, как мне хотелось утонуть, сгореть, исчезнуть в этой огненной, всепожирающей лаве вместе с ним!
И будь, что будет.
Подняла глаза – свет в окнах горит.

«Дома».

Улыбка на моём лице. Немного глуповатая, но такая счастливая.

«Один шаг».

Взглянула на часы – 20:43.

«Ещё минутку и пойду».

Вдыхая суровый морозный воздух, я собиралась с силами, внимая своему сердцу, с бешеной скоростью бьющемуся в груди.
Часы – 20:43.

«Господи, и минуты не прошло. А как будто вечность стою здесь. Хватит ждать. Я итак слишком долго всё откладывала. Я СЛИШКОМ опоздала».

Прокуренный подъезд.
Как сейчас помню: запах непроветриваемого помещения вперемешку с запахом сигареты, наспех затушенной пару минут назад. Взглянула на пол – тлеющий окурок.
Улыбнувшись своим подтвердившимся догадкам, подошла к лифту.
Не работает.

«Ррррр!»

Лестница.
Этаж за этажом.
Запыхалась.
Я спешила. Я так боялась опоздать…
Подошла к двери.
Попыталась унять катастрофически неравномерное биение своего истерически сокращающегося сердца.
Подняла, наконец, предательски дрожащую руку и нажала на звонок.

«Раз, два, три, ч-ч-четыре, пять, шесть, семь…»

Щелчок.

«В-в-восемь, девять…»

Скрип открывающейся двери.
Глаза в глаза…
Его удивление.
Моё волнение.
Его взгляд… Несколько растерянный почему-то, но такой тёплый, такой родной, такой..
Напряжённый?
- Лена? – его ошарашенный голос вывел меня из временного замешательства и собственных раздумий.
- Добрый вечер, Виктор Михайлович, - пролепетала я, надеясь, что он подбодрит меня хоть как-нибудь.
Чтобы меня перестало трясти. Хотя бы на минутку.
Я бы успела…
- Привет, Кулёмина, - стараясь придать голосу обычную непринуждённость, улыбаясь, сказал он, - ну что же ты стоишь на пороге? Проходи.
Засунув не унимающиеся, дрожащие руки в задние карманы джинсов, я шагнула в коридор.
И практически упёрлась в его грудь.
Подняла глаза.
Смотрит на меня. Вроде бы так же, как обычно. Но как-то по-другому.
Пристально. Подозрительно. Напряженно. Смертельно нежно. Невообразимо пронзительно.

«Тону… Умираю».

- Лен… - тихо позвал он меня.
Вздрогнула.
- Да?

«Ну помоги же мне… Помоги мне начать… Ну, пожалуйста…»

Взял меня за плечи. Прислонил к двери. Приблизился ко мне настолько близко, что я ощутила глухие мощные удары его сердца и почувствовала едва уловимый запах алкоголя.
- Ты зачем пришла? - не отрывая от меня блестящих глаз, шепнул он.
- Я… Мне… Нам…

«Чёрт! Чёрт!! Чёрт!!!»

- Тебе? Мне? Нам?
- Да, - выдохнула я, пытаясь сосредоточиться, - нам надо поговорить.
- Нам надо поговорить, - с каким-то сарказмом повторил он, отпуская мои плечи.
Отошёл на шаг. Скрестил руки на груди.
- Ты ещё не всё мне сказала?
- Я… Я во многом была неправа. Я сделала поспешные выводы…
Язык заплетался. Мне всё мешало. Всё мешало говорить.
Он молчал. Ждал. Напряжённая атмосфера повисла в воздухе.
- Я знаю, как всё было на самом деле. Знаю, что сказал Игорь тогда на соревнованиях…
Молчит. Ни один мускул не дрогнул на его лице.
- И я…
- И ты? – приподнимая бровь, переспросил он. – Чего ты хочешь сейчас? Пришла извиниться за то, что подумала обо мне хуже, чем оказалось на самом деле? А? Решила успокоить свою совесть? Я, оказывается, не такой уж подонок?
- Нет! – отчаянно выкрикнула я. – Дело не в этом. Не только в этом. Я…
Я подошла к нему. Несмело положила руки ему на грудь. Мне казалось, что каждый удар его сердца передается мне, моему сердцу, заставляя его биться в такт.

«Не отталкивай меня. Пожалуйста…»

Не смея взглянуть на него, я продолжила говорить.
- Я много думала. Очень. Мне было плохо. Я не знала, что мне делать. Как поступить. Во мне словно жили две Лены – ученица-спортсменка и.. девушка. Да-да.. Именно так. Я впервые по-настоящему начала ощущать в себе девушку. Впервые начала чувствовать…
Выдох. Глоток воздуха.
- Ты научил меня чувствовать…
- Ленка… - он взял моё лицо в руки и заставил взглянуть на себя.
Столько нестерпимой боли в его взгляде.
Измученные, мы жадно поглощали друг друга глазами. Так припадает усталый путник к источнику воды, отыскав оазис в сухой пустыне.
- Когда ты ушёл, - перешла на шёпот я, боясь спугнуть то, что происходило между нами в тот момент, - у меня внутри всё оборвалось. Я с каждым днём всё больше и больше осознавала, что не могу жить без тебя…
- Ленка… - у самых моих губ прошептал он, - Ленка…

- Виииить, а ты не предупреждал, что у нас сегодня будут гости.

Меня пошатнуло. Он застыл. Мгновенье…
И нас оттолкнуло друг от друга какой-то неведомой силой.
Я нервно сопоставляла то, что я видела, с тем, что слышала.
Он обернулся на голос.
Женский.
За его спиной я увидела брюнетку.
Милую брюнетку в спортивном костюме.
Он был ей явно велик. И явно был мужским.
Господи… В двух метрах от меня стояла женщина в ЕГО спортивном костюме, держа в руках два стакана с темно-коричневой жидкостью внутри.
И улыбалась.
Я облизнула пересохшие от волнения губы.
Перевела взгляд с неё на него. И обратно.
Ещё раз. И ещё раз. И ещё, ещё, ещё…
Он что-то там ей говорит. Вроде бы… Я уже не слушаю… Не слышу.
Всё происходит как в замедленном кино.
Отступаю на шаг, пошатываясь.
Он поворачивается ко мне.
Последний раз смотрю в его глаза: неловкость и озадаченность.
Он что-то говорит мне. Но я словно оглушена.
Каким-то совершенно невероятным образом выбегаю из квартиры, уворачиваясь на бегу от его рук, пытающихся меня остановить.
Лестница. Подъезд. Улица.
Всё в обратно порядке.
Всё вверх дном.
Всё.
Мои чувства. Мои мысли.

«Это сон… Мне это снится. Господи, дай же мне знак! Дай мне знак! Я хочу знать, что мне это снится!»

В отчаянии хватаюсь за голову. Ноги меня практически не держат.
Постепенное осознание реальности происходящего подкашивало меня ещё больше.
Бессильно упала в сугроб, давая волю слезам, нахлынувшим стремительным потоком.
Я плакала неистово, громко, отчаянно, неумолимо, вздрагивая всем телом
Впервые в жизни я не скрывала, совершенно не скрывала того, что чувствовала.
Где-то вдали меня зовут. Голос.
Его голос.

«Надо бежать от него… Дальше. Дальше. Дальше…»

Невероятным усилием воли поднялась с колен.
Бежала, рыдая, совершенно не видя ничего впереди себя.
- Лена! ЛЕНА! Остановись! Я умоляю тебя!
Туман перед глазами становился почему-то красным.
- Ленка! НЕЕЕЕЕЕЕТ!!!
Настойчивый сигнал автомобиля.

«Да отстаньте же вы все от меня…»

Толчок.
Или удар?
Больно… Темно.

 Отправлено: 19.02.09 01:31. Заголовок: в дополнение... Ты ..

Скрытый текст

в дополнение...

Ты видел когда-нибудь сердце в крови,
Убитое раной немой безысходности?..
Оно у меня еле бъётся в груди,
Рыдает, болит, изживая срок годности...

Жестокой реальности хитросплетения
Добили его. Оно рвётся в агонии,
Бессильно смолкает... Уже никогда
Ему не почувствовать прежней гармонии...

LeDa (с)

 Отправлено: 19.02.09 22:29. Заголовок: Бокал «Mondoro Asti»..

Скрытый текст

Бокал «Mondoro Asti» на столе… В колонках – «Опавшие листья», на бесконечном рипите… Мне так надо сейчас… Пристальный, беглый взгляд то на монитор, то на клавиатуру… Клавиатура… Хаотичный, иногда очень спешный, порой медленно-вдумчивый контакт пальцев и клавиатуры, мыслей и букв, рождающих слова, фразы… Кидайтесь тапками, помидорами – чем угодно, но продолжение сегодня будет не совсем продолжением. Взгляд с другой стороны. Зеркальное несоответствие – вот такая парадоксальная фраза… Прочитав, поймёте… з.ы.: аааа.. немного скомканно:(

Не отрекаются, любя.
Ведь жизнь кончается не завтра.
Я перестану ждать тебя,
А ты придёшь совсем внезапно...
В.Тушнова.

Где-то в начале восьмого вечера мы всей компанией покинули здание театра.
Спектакль мне понравился, удалось немного отвлечься, посмотреть на игру актёров, вдохнуть атмосферу творчества, хрупкого, живого искусства.
Я вертелся теперь в той же среде, получается.
И мне хотелось быть ко всему этому ближе, познать всё несколько глубже.

«Вся наша жизнь – театр. И все мы в ней актёры.»

Вспомнилось почему-то.

Я вызвался провести Ольгу до дома.
Мы много говорили.
О разном.
Ольга увлечённо рассказывала о своих планах по поводу нашего фильма, красочно описывая те или иные эпизоды.
Она буквально погружалась в сценарий – становилась то главной героиней, то сторонним наблюдателем, то показывала себя, как режиссёр, выявляя на ходу ошибки и внося коррективы на ходу.
Я восхищался ею, как творческим человеком, как состоявшейся личностью.
Говорил кучу комплиментов, хвалил за те или иные поправки.
Она лишь мило улыбалась и, казалось, была немного разочарована…
Неспешным шагом мы подошли к подъезду.
- Не поднимешься? – предложила Ольга будто бы ненароком. – Угощу тебя своим фирменным кофе.
Наклонив голову слегка набок, она улыбалась мне, молчаливо продолжая звать меня к себе.

«Почему бы и нет?»

Мне некуда было спешить.
Дома, в моей заброшенной холостяцкой квартире, было холодно и серо.
И никто меня не ждал…

«Если бы я только знал тогда, если бы я знал…»

Мы поднялись к ней.
Девушка тут же принялась хлопотать на кухне.
Я бродил по квартире, разглядывая многочисленные сувениры и фотографии.
Жилище у Ольги было милым и уютным.
И по творчески беспорядочным. Кругом - обрывки листков с сиюминутными записями, тонны бумаги с отредактированными эпизодами-сценариями, недопитые чашки с чёрно-коричневым содержимым.
Она позвала меня на кухню.
Мы пили кофе из миниатюрных заморских чашечек.
Непринуждённо болтали.
Неожиданно Ольга положила свою ладонь поверх моей.
Пытливо, задумчиво взгянула.
- Мне было так хорошо с тобой сегодня, спасибо тебе, - тихонько проговорила она, улыбаясь.

«Мне почему-то внезапно хотелось встать и уйти.
Было такое ощущение, что кто-то врывается в мой мир – такой хрупкий, такой уязвимый сейчас.
Мне этого совсем не хотелось.»

- Это тебе спасибо за приглашение, - ответил я, убирая руку и поспешно вставая из-за стола.- И за кофе. Мне пора, Оль. Поздно уже.
Она вздохнула и тоже привстала.
- Я провожу тебя.
Я торопливо вышел на лестничную площадку.
Она – за мной.
- Ну, пока, - улыбнулся я.
- Пока, - как бы невзначай поцеловав меня в щёку, шепнула Ольга, - до завтра.
Отошла.
Неудачно споткнулась и, отшатнувшись, откинулась на дверь.
Я не сразу среагировал, но всё же успел подхватить девушку.
Дверь захлопнулась.
Пара неловких фраз.
Несколько секунд замешательства.
И осознание того, что ключ остался с той сторон двери.
- Боже, какая же я неуклюжая, - дёргая ручку неприступной двери, сетовала девушка, - как же теперь быть?
- Да уж, ситуация… - размышлял я вслух.
- Может быть, вызвать какую-нибудь службу?
- В восемь вечера? – усмехнулся я. – Вряд ли это возможно.
Ольга молчала. Думала о чем-то. Или ждала чего-то…
- А может, ко мне? – решился всё-таки я. – Переночуешь у меня, а завтра всё решим. Как тебе такой план?
- Ну, не знаю… - замялась девушка, - думаешь, это будет удобно?
- Конечно! Никаких проблем, - улыбнулся я.
- А как же... Как же твоя девушка? Она не будет против?
- Девушка?
Я отвёл взгляд в сторону.

«Моя девушка больше не моя…»

- Нет у меня девушки, - вежливо пытаясь улыбнуться, ответил я, - я вообще-то один живу, причём совсем недалеко. Так что, даже не думай. Пойдём. Не брошу же я тебя в беде.
Ольга улыбнулась одной из своих сиятельно-завораживающих улыбок.
- Ну, тогда я принимаю Ваше предложение, мой рыцарь, - со смехом в голосе проворковала она.
Улыбаясь, мы поспешили ко мне.

Мы подошли к подъезду.
Остановились.
Ольга закурила.
Сегодня было слишком снежно и ветрено.
- Пошли быстрее! – торопил я девушку. – Неужели не мёрзнешь? Я вот уж продрог до костей.
- Всего лишь докуриваю, чтобы квартиру тебе не задымить, - выдыхая морозно-дымный воздух, ответила Ольга.
- Бросай это дело, - тыкая на сигарету, дымящуюся в её дрожащих от холода пальцах, поучительно сказал я, - вот мы, спортсмены, ох как это не приветствуем! Так... Кажется, ты сейчас превратишься в ледышку.
Взяв девушку под локоть, я направил её к двери.
Наспех затушив сигарету, она бросила её, чуть дымящуюся, прямо на пол.
Недовольно покачав головой, я шутливо отчитывал её, как провинившегося подростка, пока мы, смеясь, поднимались по лестнице.
Лифт, как назло, опять не работал…

Теперь настала Олина очередь рассматривать мои владения.
- Дааа…
-Не хватает женских рук? – опередив её слова, спросил я.
- Очень не хватает, - шутливо проворчала девушка, - явно сто лет никто не делал генеральную уборку.
- Да уж, - согласился я, разливая по стаканам припасённый виски.
В последнее время я только этим и спасался.

«Это помогает мне не думать о тебе…»

- Выпьем? – предложил я, протягивая девушке стакан с обжигающей жидкостью.
- Не откажусь, - согласилась Ольга.
- Ну, за наш удачный поход в театр!
- И за более тесное знакомство, - подмигнула мне девушка.
Мы чокнулись стаканами.
Я выпил залпом.
Она – лишь пригубила.
- Вить, мне как-то неловко, но у тебя не будет во что переодеться? Ужасно неудобно находиться весь день в этой юбке!
- Так, - задумался я, - почему бы и нет? У меня куча спортивных костюмов. Всё таки физрук, хоть и бывший…

«Бывший...»

Порылся в единственном шкафу с вещами.
Нашёл что-то более или менее подходящее.
- Подойдет?
- Самое то!
Улыбнувшись, Ольга скрылась в ванной, примерять «наряд».

Я налил себе ещё.
Снова залпом.
По телу разлилось приятное тепло.
Голова слегка кружилась. Снова и снова возвращались на место мысли о той, кого я тщетно пытался забыть…
Подошёл к окну. Отодвинул шторы.
Снег валил красивыми хлопьями, украшая всё вокруг блестящим покрывалом – безумно красиво.
По пути за очередной порцией расслабляющего напитка бросил взгляд на часы.
20:43.

«Лена…Ну почему я не могу перестать думать о тебе? Ни на минуту, ни на секунду. Где ты сейчас? С кем ты? Как ты? Скучаешь ли? Вспоминаешь ли меня?»

Раздавшийся звонок в дверь вывел меня из кратковременного ступора.

«Чтобы ввести в более длительный…»

Подошёл.
Повернул ключ.
Открыл дверь.
И замер.

«О, Господи...»

Передо мной стояла она. Моя Ленка.
Глаза в глаза…
Моё удивление.
Её волнение.
Продрогшая, волос растрёпаны, глаза влажные, то ли от снега, то ли…
Её взгляд… Взгляд испуганного котёнка. Будто спрашивающий разрешения. Несмелый. Божественно прекрасный. Решительный. Одновременно умоляющий и чувственный.
Боже мой, разве так бывает?
- Лена? – только и смог сказать я в ту секунду.
- Добрый вечер, Виктор Михайлович, - пролепетала она, с невыносимой надеждой глядя на меня.
- Привет, Кулёмина, - боле или менее непринуждённо, улыбаясь, сказал я, - ну что же ты стоишь на пороге? Проходи.
Засунув дрожащие (от холода или от волнения) руки в задние карманы джинсов, она шагнула навстречу ко мне.
Остановилась.
Подняла глаза.
Ждёт чего-то…
Я старался смотреть на неё без эмоций, хотя внутри всё горело огнём.
Строил миллионы предположений.
Неистово искал ответ на мучающий меня вопрос.

«Что она здесь делает?»

- Лен… - тихо, стараясь не спугнуть, позвал я.
Вздрогнула.
- Да?
Алкоголь, бешено циркулирующий с кровью в моих жилах, мерно стучащий в висках, мешал мне думать.
И одновременно делал меня несколько смелее.
Я взял её за плечи. Прислонил к двери. Приблизился близко-близко… Ощутил её неровное дыхание совсем рядом.
В каких-то жалких сантиметрах от меня.
Она дрожала в моих руках, как осенний листок на ветру.
- Ты зачем пришла? - не отрывая от неё глаз, решился спросить я полушёпотом.
Я искал отвёта во всём. В её словах. Во взгляде. В дыхании.
- Я… Мне… Нам…

«Ну же. Ну же, девочка моя…»

- Тебе? Мне? Нам?

- Да, - выдохнула она, пытаясь сосредоточиться, - нам надо поговорить.
- Нам надо поговорить, - с неприкрытым сарказмом вырвалось у меня.
Я отошёл на шаг.
Скрестил руки на груди, пытаясь унять свои нервы и позывы своего тела.
- Ты ещё не всё мне сказала?
- Я… Я во многом была неправа. Я сделала поспешные выводы…
Замолчала.
Не решается.
Я не торопил её.
Ждал. Просто ждал.

«Я всю жизнь тебя ждал…»

Напряжённая атмосфера повисла в воздухе.
- Я знаю, как всё было на самом деле. Знаю, что сказал Игорь тогда на соревнованиях…
Замолчала.
- И я…
- И ты? – приподнимая бровь, переспросил я, перестав себя контролировать. - Чего ты хочешь сейчас? Пришла извиниться за то, что подумала обо мне хуже, чем оказалось на самом деле? А? Решила успокоить свою совесть? Я, оказывается, не такой уж подонок?
- Нет! – отчаянно выкрикнула она с надрывом в голосе. – Дело не в этом. Не только в этом. Я…
Она подошла ко мне. Несмело положила руки мне на грудь.

«Господи, если бы ты только знала, что со мной делаешь сейчас, малышка моя…»

Я буквально ощущал, как неистово билось её девичье сердце. Да, я слышал его. Так близко. Так болезненно близко от себя…
Не смея взглянуть на меня, она продолжила.
- Я много думала. Очень. Мне было плохо. Я не знала, что мне делать. Как поступить. Во мне словно жили две Лены – ученица-спортсменка и.. девушка. Да-да.. Именно так. Я впервые по-настоящему начала ощущать в себе девушку. Впервые начала чувствовать…
Я перестал дышать. Перестал соображать. Я глотал каждое её слово, не веря тому, что всё это происходит здесь и сейчас.

- Ты научил меня чувствовать…

Убила. Убила меня.
- Ленка… - не в силах больше сдерживать себя, я взял её лицо в руки и заставил взглянуть на себя.

«Сколько боли, Боже мой. Сколько сладкой боли…»

Измученные, мы жадно поглощали друг друга глазами. Так припадает усталый путник к источнику воды, отыскав оазис в сухой пустыне.
- Когда ты ушёл, - перешла на шёпот она, словно боясь спугнуть то, что происходило между нами в тот момент, - у меня внутри всё оборвалось. Я с каждым днём всё больше и больше осознавала, что не могу жить без тебя…

Мне стало божественно нехорошо.
Одурев, совсем одурев от её слов, забыв, где я, что я, сильнее прижал её к себе, намереваясь сделать то, что должен был сделать давно. Очень давно.

- Ленка… - неистово шепча, я искал её дрожащие губы своими, - Ленка…

- Виииить, а ты не предупреждал, что у нас сегодня будут гости.

Я застыл.
Она пошатнулась в моих объятьях.
Я обернулся на знакомый голос.

«Ольга...»

Господи… Я совершенно забыл про неё.
Она стояла совсем близко в моём спортивном костюме, держа в руках два стакана с темно-коричневой жидкостью внутри.
И улыбалась.
- Оль, - возвращаясь к реальности, раздраженно сказал я, - ты бы не могла оставить нас на время???
Ольга непонимающе уставилась на меня.
Я просто не знал, как мне быть.
Повернулся к Ленке.
Она ошарашено переводила взгляд с меня на Ольгу.
- Лен, послушай, - пытался объясниться я, - это наш режиссёр, Ольга, познакомься.
Плохо получалось.
Совсем не получалось.
Лена сделала шаг назад.
Ещё один.
Посмотрела на меня невидящим взглядом.
Выбежала из квартиры.

«Дъявол! Дъявол!!!»

Я помчался вслед за ней, инстинктивно чувствуя, что не должен, не должен отпускать её сейчас.
Или потеряю.
Навсегда потеряю её.

Лестница. Подъезд. Улица.

- Лена, стой! Дай мне всё объяснить, я прошу тебя!
Тщетно.
Она бежала, не оборачиваясь, не останавливаясь ни на секунду.
Хватается за голову.
Падает в сугроб.
Её плечи дрожат.

«Господи…Помоги же мне, помоги же мне…»

Я не знал, о чём конкретно просил.
Но чувствовал, что так надо.

Я уже почти настиг её.
Поднимается.
Подбегает к дороге.
Я уже совсем близко.
Светофор на красном.
Пешеходы стоят, пропуская автотранспорт.
Она даже не думает останавливаться.
Даже не думает!!!
Я закричал что есть силы, находясь в каком-то жалком метре от неё.
- Лена! ЛЕНА! Остановись! Я умоляю тебя!
Дальше всё было, как в кошмарном сне.
Ужасном. Кошмарном.
Шагнула на дорогу.
Чёрный джип. Сигнал.
Она не останавливается.

«Нет…»

Миллионы мыслей за секунду пронеслись у меня в голове.
Её улыбка.
Её глаза.
Боль. Страх. Любовь. Отчаяние.

«Ты научил меня чувствовать…
Ну что вы, Виктор Михайлович, Я Вас никогда не брошу…»

- Ленка! НЕЕЕЕЕЕЕТ!!!
Столкновение…
Внутри меня всё оборвалось.
Не помню, как оказался рядом с её неподвижным телом.
Бессильно упал на колени.
Приподнял её голову.
Жадно, слишком запоздало целуя её губы, лицо, глаза, безмолвно шевеля губами, я рассказывал, как сильно я люблю её.
Не веря тому, что происходит, тряс её, кричал, звал.
Неистово прижимал к себе, как ребёнка.
- Не покидай меня, родная, пожалуйста, не покидай! Я умру без тебя, слышишь?? Я люблю тебя!! Я так люблю тебя…

 Отправлено: 20.02.09 19:22. Заголовок: «Порою нас охватывае..

«Порою нас охватывает печаль, и справиться с ней мы не можем. Мы сознаём, что волшебное мгновение этого дня минуло, а мы не воспользовались им. И тогда жизнь прячет от нас свою магию, своё искусство».
П.Коэльо, «На берегу Рио-Пьедра села я и заплакала».

Когда-то белая шпаклёвка.
Голубая краска, местами еле держащаяся.
Вместе всё это уныло комбинировалось на обшарпанных стенах.
Потолок в бежево-коричневых разводах.
Единственная не перегоревшая лампочка.
Приоткрытое окно, через которое вместе с невыносимым воем скоропомощных машин врывался морозный воздух ночной Москвы.
Он уже знал наизусть этот чёртов больничный коридор.
Он ждёт уже почти шесть часов.
Невыносимо долго ждёт.
Но будет ждать столько, сколько нужно.
Если понадобится ждать вечность, он будет умолять Господа о бессмертии.

«Только бы она выкарабкалась…»

Когда-нибудь он захочет забыть всё, что произошло в этот злосчастный день.
Но только не сейчас.
Он помнил каждую секунду, каждый миг.
Снова и снова воспроизводил в памяти всё – от того мгновения, как она позвонила в дверь его квартиры, до того момента, как её забрали на каталке в экстренную операционную.
Не помнил только одного - как приехала милиция и «скорая помощь».
Потому что в это время в беспамятстве лелеял в руках почти безжизненное тело до боли любимой девушки.

- Где пострадавшая? Расступитесь. Да расступитесь же все! Мужчина. Позвольте нам осмотреть тело.
Степнов, не помня себя от ярости, схватил сотрудника милиции.
- Она жива! Тебе ясно?! Забирай своих судмедэкспертов и валите вон отсюда! – срывая голос, проорал Виктор.
- Послушайте… - мужчина при исполнении пытался успокоить Степнова.
- Не буду я тебя слушать! Вон! - взревел Виктор, отталкивая мужчину.
Дальше завязалась потасовка.
Работники милиции пытались угомонить Степнова, находящегося на грани срыва.
Впрочем, нельзя сказать, что они отнеслись к происходящему без участия.
Еле-еле оттащили Степнова в сторону.
Начали что-то объяснять, но Виктор был совершенно неадекватен.
Потерян.
Оглушён.
Раздавлен.
Убит…

Врач, наконец, получил возможность осмотреть Лену.
Рука на пульсе.
Недовольное покачивание головой.
Пробует прощупать пульс на шее.
- Есть. Жива, - выдыхает врач.

«О, Боже…»

Виктор облегченно закрывает глаза, сползает на кроваво-красный снег, прислонившись спиной к капоту милицейской машины. Продолжает наблюдать за врачом, не мешая, не имея ни сил, ни возможности что-либо спрашивать сейчас.

«Жива…»

- Во всяком случае, пока. Плохи дела. Плохи…
Критично осматривает и ощупывает тело.
Рвёт мешающую одежду.
- Жгут! Быстро! – отдаёт распоряжение медсестре, обнаружив источник продолжающегося кровотечения.
Накладывает жгут на бедро, густо покрытое кровью, успевшей частично свернуться.
Кровоостанавливающее в двадцатимиллиграммовом шприце.
- Носилки! Живо! Переломы есть. И шею, шею!! Не двигать!
Раздавая указания помогающим, врач, прищурив глаза, что-то записывал в маленьком блокноте и спешно курил сигарету.

Степнов подошел к доктору.
Ноги его совсем не слушались.
Да и язык заплетался.
- Доктор, она будет жить? – с надеждой хриплым от волнения голосом, спросил он.
- А вы, простите, кто? Родственник?
- Это моя любимая девушка, - нисколько не задумываясь, шепнул Виктор.
Доктор замолчал. Через минуту ответил.
- Сложно сказать… - не лукавил врач, - травмы очень серьёзные. Вероятно, есть переломы рёбер, наверняка повреждено что-то из внутренних органов. Плюс ко всему, она потеряла много крови. Учитывая то, что она без сознания, черепно-мозговая травма есть. Несомненно. Осталось выяснить, до какой степени всё плохо… А теперь – пора. Время для нас сейчас бесценно. Вы нам можете понадобиться, вы с нами?
- Да, конечно, - с трудом воспринимая услышанное только что, пробормотал Степнов. - Конечно…
Виктор впрыгнул в «скорую» за доктором.
Лена лежала на каталке. Руки бессильно распластаны вдоль тела. Глаза закрыты. Губы синюшные. Неподвижная. Бледная. Такая маленькая. Такая хрупкая и беззащитная. Такая... неживая.
Сердце Виктора болезненно сжалось.
Бригада «скорой помощи» суетилась возле неё.
Кто-то ставил капельницу. Кто-то мерил давление и считал пульс.
Он закрыл глаза, позволив скупым мужским слезам скатиться из бирюзово-синих глаз.
Снова направил взгляд на девушку.
И изумился.
По бледной девичьей щеке медленно, безумно медленно скатывалась запоздавшая слезинка, постепенно исчезая в волосах, оставляя едва заметную мокрую дорожку за собой.

 Отправлено: 22.02.09 11:20. Заголовок: длиннющее предислови..

длиннющее предисловие...
Скрытый текст

Приветик, мои ненаглядные овечки... Эх, беспокоит меня ваше состояние после моих прод... Не хотелось бы, чтобы у вас откладывались мрачные впчатления в голове, портящие настроение... Как я уже писала, всё делается ради КВМ. И только. Это путь к осознанию любви. Это путь к преодолению страха. Это путь к переоценке ценностей. После этого они будут бояться потерять друг друга... Я так думаю;) з.ы.: лучше всего, я вам скажу, больничные проды пишутся.. Где? Правильно, в больнице! Ну, в моём случае, в роддоме, на дежурстве (сегодня ночью выкроила времечко между родами). Атмосфера, так сказать, соответствующая. Как я задолбала анестезиолога своими вопросами - рассказывать не буду . Прода может кому-то показаться излишне медицинской, но по-другому как-то не вышло:(. Обстановка, видимо, была не та.. А может быть, как раз именно ТА.. Всем приятного чтения. Я поменьше отрицательных эмоций! Я вас прошу

В вечном покое нет места страданиям.

Послышался скрип открывающейся двери.
Виктор мгновенно вскочил с места.
Силуэт в темно-синем хирургическом костюме, приближаясь, становился всё более и более отчётливым.
Врач, снимая на ходу одноразовую, бывшую когда-то стерильной, шапочку, вытирая пот со лба, подошел к Степнову.
Виктор нетерпеливо, с надеждой посмотрел на доктора.
Мужчины встретились глазами.
Смертельно уставшие.
Оба.
Немой вопрос в глазах Степнова не требовал озвучки.
- Операция закончена, – констатировал доктор, облегчённо и в то же время слабо обнадёживающе. – Мы сделали всё, что могли. Многочисленные ранения внутренних органов восстановлены. Сейчас Лена будет переведена в реанимацию. Её состояние остаётся крайне тяжёлым. Хотя и стабильным. Она находится в коме. Сознание угнетено, все корнеальные рефлексы сведены к минимуму. По крайней мере, так было несколько минут назад. Понимаете, ситуация может измениться в любую минуту. И, к сожалению, вероятность неблагоприятного исхода гораздо выше. Гораздо.
Виктор сглотнул.

«В коме… Её состояние остается крайне тяжелым…»

Врач продолжил, тщательно подбирая слова.
- Кровопотеря очень велика. Организм обезвожен. Боюсь, капельницами делу не поможешь особо. Необходимо переливание крови. Проблема в том, что у девушки весьма редкая группа крови. Четвертая, резус-отрицательная. Ваша задача в том, чтобы…
Степнов уже не слушал.

«Четвертая, резус-отрицательная».

- Четвертая? – повторил Виктор, перебивая доктора. – Отрицательная??
Слабый лучик надежды.
- Да, - подтвердил врач, - вам необходимо связаться с ближайшими родственниками и в срочном порядке…
- У меня четвертая группа крови, - с лихорадочным блеском в глазах, с возрастающей надеждой на возможное чудо воскликнул Степнов, - отрицательная!
- Так это же здорово! – ободряюще похлопал врач Виктора по плечу. – Тогда нам нужно спешить.
Поскольку времени в обрез, переливать будем непосредственно на месте. Со станциями переливания крови связываться некогда.
- Как скажете доктор, – кивнул Степнов, выдавив из себя что-то наподобие улыбки. – Лишь бы с ней всё было хорошо. Остальное не имеет никакого значения.

_______________________________________________________________


Реанимация.
Одноместная палата.
Кафельный пол, кое-где потрескавшийся.
Такие же стены.
Такой же потолок.
Застоявшийся запах медикаментов, крови – вентиляционные отверстия были как будто бы для «галочки».
Мерный писк аппаратов.
Слышен скрип электрокардиографической ленты в соседней палате.
Больничная койка у окна.
На ней невыносимо неподвижно лежит девушка.
Определить, что это лицо женского пола, не зная, с виду практически невозможно.
Бледное личико в многочисленных мелких царапинах и ссадинах.
Очень бледное.
Глаза измученно закрыты.
Голова перевязана. Бинт немного промок в области виска.
До груди прикрыта ветхой простынёй, руки лежат вдоль туловища. Правое предплечье в области локтевой ямки – синюшно-багрового цвета от многочисленных инъекций и заборов крови. На левой руке – изрядно потрёпанная манжетка тонометра, на указательном пальце – датчик-прищепка, определяющий насыщенность крови кислородом (сатурацию, как выразился доктор).
Во рту – интубационная трахеобронхиальная трубка, связанная с аппаратом искусственного дыхания.
Подключичный сосуд катетеризирован. От штатива через инфузионную систему в тело посредством этого катетера поступает свежая порция донорской крови редкой группы - IV (АВ) Rh-отрицательной.

Сердце Степнова болезненно сжалось, подскочило к самому горлу и забилось в диком, истерическом ритме при виде этой картины.
Вот уже полчаса наблюдал всё это сквозь окно в стене, находясь снаружи, в коридоре.
Виктору стало дурно.
Левая рука, согнутая в локтевом суставе, немного немела после забора крови.
Голова кружилась. Немного подташнивало.
- Вы ей очень помогли.
Рука врача опустилась на плечо Степнова
Врач проницательно посмотрел на Виктора.
- Очень помогли, - сказал снова.
- Она здесь по моей вине. Если бы… Если с ней что-нибудь случится, я…
Не договорил. Не смог. Слова намертво застыли в горле.
Замолчал и упёрся лбом в стекло.
– Не надо себя винить. Это было. И это прошло. В настоящем - нужно ждать. Ждать и надеяться на лучшее. А теперь, простите, но вам нужно уйти. Сейчас будете только мешать. Всё-таки это отделение интенсивной терапии. Кроме того, вам не мешало бы отдохнуть.
- Хорошо, доктор. Всего минутку, - умоляюще шепнул он, не отрываясь, глядя на свою беспомощную девочку. – Ещё одну минутку.
Инстинктивное, подсознательное ощущение того, что эта минута нужна ей так же, как и ему, мимолётно промелькнувшим огоньком коснулось его души.
Врач понимающе оставил Степнова у палаты.
Виктор, как загипнотизированный, снова и снова молча, в глубине души, как молитву повторял одну и ту же фразу…

«Не делай этого с нами, родная… Я умоляю тебя. Иначе я отправлюсь следом за тобой… А мне так хочется, чтобы мы были счастливы в ЭТОЙ жизни…Сколького я тебе не сказал!.. Сколького я не успел сделать!..»

 Отправлено: 23.02.09 16:42. Заголовок: Ну вот, типо продолж..

Скрытый текст

Ну вот, типо продолжение...

Так уж устроено природой: ничто так не усиливает любовь к человеку, как страх его лишиться.
Плиний Младший.

- Виктор, ну наконец-то, - воскликнул Пётр Никанорович, впуская Степнова в квартиру. – А Лена то где? Вы не вместе пришли что ли?
- Нет…
- Я уже волноваться начал. Звоню вам обоим на мобильники – тишина. Позвонил тебе на домашний. Ольга сказала мне, что вы ушли вместе. И где же, извольте объясниться, вы были всю ночь? Где моя внучка?
Степнов, пересилив себя, решился, наконец, посмотреть в глаза старику.
Виктор боялся, что шокирующая новость плохо отразится на здоровье Кулёмина.
Тщательно продумывая, ЧТО и КАК он скажет, Степнов, прерывисто выдохнув, решился.

«Я должен это сделать».

- Пётр Никанорович, я… Давайте присядем, я вам всё по порядку попробую рассказать.

Всё, что происходило дальше, было предсказуемым.
Пётр Никанорович не проронил ни слова, пока Виктор, нервно заламывая пальцы на руках, рассказывал, что произошло вчерашним вечером и ночью.
Старику стало плохо.
Виктор напичкал Кулёмина лекарствами и каплями, хотел вызвать «скорую», но Пётр Никанорович наотрез отказался.
- Хватит с нас Лены. Мне получше. Поехали к ней в больницу. Немедленно. Я должен быть рядом с ней.
Степнов, чувствуя себя виноватым во всём – и в том, что произошло с Леной, и в том, что Петру Никаноровичу, стало плохо – не решился спорить.
Как бы то ни было, они едут в больницу.
Там полно врачей.
И если что, будет, кому оказать помощь Кулёмину.

По пути в больницу мужчины оживлённо обсуждали сложившуюся ситуацию.
Виктор утверждал, что это он во всём виноват.
Пётр Никанорович возражал, говорил, что сам отпустил Лену на ночь глядя. Чего делать не надо было.
Поспорив некоторое время на эту тему, они пришли к выводу, что ответственность лежит на обоих.
Теперь уже нечего обсуждать.
Осталось всё самое сложное.
Ждать и надеяться на лучшее.
И архисложное.
Сообщить обо всём Никите и Вере Кулёминым.
Но как?
Вот так вот просто позвонить и сказать ни о чём не подозревающим родителям, что их дочь попала под машину и находится между жизнью и смертью в реанимации?
А как объяснить, почему Лена оказалась поздно вечером на улице? Что делала у Степнова? Что её побудило бежать от него, да так, что она ничего не замечала вокруг настолько, что всё закончилось именно таким образом?
После некоторых раздумий и споров, мужчины пришли к выводу, что лучше всё преподнести, как несчастный случай, не вдаваясь в подробности.
И сказать, что состояние Лены стабильное.

_______________________________________________

На следующий день, рано утром, родители Лены вместе с сыном вернулись в Москву.
Взяв такси, из аэропорта направились прямо в больницу.
Надо ли говорить, что Вера и Никита пребывали в шоковом состоянии.
Встретив Петра Никаноровича и Степнова в приёмном отделении, родители, наспех поздоровавшись и оставив малыша деду, поспешили к врачу.

Никита с Верой буквально ворвались в ординаторскую.
Сидящий за столом у компьютера молодой человек лет 30 привстал и направился навстречу взволнованным людям.
- Здравствуйте. Меня зовут Никита Петрович, а это моя жена, Вера. Мы родители Лены Кулёминой, нам нужен лечащий врач нашей дочери.
- Здравствуйте, Никита Петрович. Олег Игоревич Захаров, - представился молодой человек, - врач хирургического отделения. Вашу дочь сегодня перевели к нам из отделения интенсивной терапии. И я тот, кто вам нужен.
- Хорошо, отлично, где мы можем поговорить? – оглядываясь, спросил Никита, нетерпеливо глядя на врача и сжимая руку жены, которая, казалось, вот-вот потеряет сознание.
- Давайте тут и поговорим, присаживайтесь, - указывая на диван у окна, предложил Олег Игоревич.
Кулёмины проследовали за доктором.
- Понимаете, так получилось, что мы работаем за границей, а дочь живет здесь с моим отцом, - объяснил Никита. – Мы узнали обо всём только вчера поздно вечером. Прилетели первым же рейсом…
- Доктор, - перебила Вера дрожащим голосом, - как она?
- Я понимаю ваши чувства, переживания, но постарайтесь успокоиться, - Олег Игоревич взял в руки историю болезни Кулёминой Е.Н. – Лена поступила к нам в очень тяжёлом состоянии, с множественными травмами внутренних органов, переломами рёбер и в бессознательном состоянии. Кровопотеря была колоссальной. Ей была произведена операция – лапаротомия. Мы исследовали брюшную полость, травмы органов были устранены, кровоточащие сосуды прошиты, переломы сопоставлены…
- О, Господи… - Вера закрыла лицо руками и заплакала.
Никита обнял жену и постарался более или менее успокоить.
- Вера, сейчас состояние Вашей дочери стабилизировалось. Аппарат искусственной вентиляции лёгких ей уже не нужен. Функция дыхания восстановлена. Именно поэтому девушку перевели к нам. Объём циркулирующей крови тоже восстановлен. Кстати, какая у Вас группа крови?
- У нас с мужем вторая, положительная! – воскликнула Вера.
- Но у Лены ведь четвёртая, - раздосадовано добавил Никита.
- Да, - согласился доктор. – И к тому же резус-отрицательная. Поэтому, даже если бы вы были Москве в тот день, вы бы всё равно мало чем помогли бы своей дочери. А вот одного человека вам стоит поблагодарить. Если бы не он, вряд ли за такой короткий срок мы нашли бы достаточное количество крови этой группы.
- Кого? – изумилась Вера.
- Виктора, молодого человека Лены, - уточнил Олег Игоревич. – Именно он по счастливой случайности оказался обладателем аналогичной группы крови с нужным резусом.
Кулёмины, округлив глаза, уставились на доктора.
Затем друг на друга.
И одновременно выпалили, снова посмотрев на врача.
- Виктор?
- Степнов??
-Да, именно он, - кивнул Олег Игоревич, улыбаясь.

«Вот так вот оно и бывает – уехали и даже не знают, с кем их дочь встречается.»

- Да какой же он молодой человек нашей дочери, доктор, ну что вы? – стараясь выглядеть уверенно, с нервным смешком выпалила Вера.
- Он – учитель физической культуры и тренер нашей девочки, - пытался заверить врача (или больше себя?) Никита. – По крайней мере, так было во время нашего прошлого приезда в Москву.
Супруги снова переглянулись.
- Ну, не знаю, не знаю, - Олег Игоревич невозмутимо листал историю болезни. – Учитель, говорите? Либо я совсем ничего не понимаю в жизни, либо этот человек безумно любит вашу дочь. Я знаю его несколько дней, но, поверьте, ни капли в этом не сомневаюсь. Всё время, что Лена находится у нас, он практически не покидает здание больницы.
Кулёмины, казалось, впали в ещё более шоковое состояние.
Никита встал, подошёл к окну и, хмурясь, задумчиво уставился на зимнее серое небо.
Вера нервно теребила в руках платок.
- Мы можем увидеть дочь? – осведомился, спустя минуту, Никита.
- Разумеется, - ответил Олег Игоревич, откладывая папку в сторону.- Пойдёмте, я Вас провожу.

Спустя полчаса родители вернулись в приёмное отделение.
Виктору казалось, что прошла целая вечность.
А всего каких-то полчаса…
- Ну, как она? – нетерпеливо осведомился Пётр Никанорович, вставая с места. – Вы виделись с доктором?
- Виделись, - кивнул Никита, - и Леночку видели.
- Она такая… - Вера запнулась, вытирая слёзы, - такая беспомощная. Так похудела. И вся в ссадинах.
- Как будто бы спит… - сникшим голосом добавил Никита. – Но доктор сказал, что её состояние стабильное. Дышит она уже самостоятельно. Ей продолжают ставить какие-то капельницы. И функции основные, как нам объяснили, восстановлены.
Виктор, стоящий неподалёку от семьи, облегченно вздохнул.
- Кроме сознания, - тихо сказала Вера, невидящим взглядом уставившись в пустоту. – Она всё еще в коме.
Некоторое время все молчали.
Вера, взяв ребёнка на руки, обняла его, уткнувшись в детское плечико, тихо плакала.
Виктор, чувствовал себя лишним.

«Семья теперь с ней… Я ей больше не нужен… Но, Боже мой, как мне важно быть рядом, но сейчас я, видимо, лишний…»

- Я пойду, пожалуй, - хриплым от волнения голосом, сказал Виктор, обращаясь к Кулёминым.
Вера подняла голову.
- Виктор, подождите.
Встала и отдала ребёнка мужу.
Степнов замер и поднял глаза.
Встретился взглядом с опухшими и покрасневшими от слёз глазами.
- Подождите, пожалуйста.
Женщина встала рядом с ним.
- Спасибо Вам, - почти шёпотом взволнованно сказала Вера, - спасибо большое. Мы знаем, что Вы сделали для нашей девочки. Доктор нам рассказал, что вы стали для неё донором.
- Ну что Вы, - смущённо опустил глаза, ответил Виктор, - любой поступил бы так на моём месте.

«Мда. Банальщину несёшь, Степнов. Ну а что ещё мне ей сказать…»

- Нет, - Вера покачала головой. – Не любой.
Женщина внимательно изучала Виктора. Смотрела на него как-то по-другому что ли.
- Так благородно можно поступить только по отношению к человеку, который много значит для тебя. Не так ли?

«Знает… Она знает.»

Никита решительно направился к двум разговаривающим.
Пётр Никанорович жестом его остановил.
И добавил тихо.
- Не сейчас. Не надо…
Никита возмущённо посмотрел на отца.
Но остановился.

- Виктор, - повторила женщина, - не так ли?
Вера не отходила от Степнова.
Ждала.
Виктор закрыл руками глаза.
Пару раз вздохнул и, снова взглянув во встревоженные глаза, тихо, но уверенно ответил.
- Так. Вы правы. Лена действительно очень много для меня значит.

«Слишком много…»

И вышел из больницы, попрощавшись.
Тридцатое декабря выдалось, однако, морозным.
Виктор шёл, сам не зная, куда.
Такой неопределённой его жизнь не бывала еще ни разу.

«Тридцатое декабря. Ещё один год мимо…
Но ей лучше. Лучше!
Я перестал верить в новогодние чудеса давно.
Очень давно.
Но я так хочу чуда в этот раз!..»

 Отправлено: 25.02.09 16:09. Заголовок: По заказу читающих -..

Скрытый текст

По заказу читающих - прода в студию! з.ы.: не хотела её отдельной продой выставлять.. Ну да ладно.. Может, это и правильнее. Приятного чтения!

Берегите слезы ваших детей, дабы они могли проливать их на вашей могиле.
Пифагор.

Виктор стоял перед дверью собственной квартиры, ожидая, пока ему откроют дверь.
Щёлкнул замок.
Степнов взялся за ручку двери и открыл её.
Перед ним стояла Ольга.
Всё в том же спортивном костюме.
Нахлынули неприятные воспоминания.
- Привет, - оглядываясь вокруг, пробормотал Виктор.
- Привет, - заметно нервничая, нерешительно ответила девушка, пропуская Степнова на кухню, - я скоро ухожу. Пришла поблагодарить тебя за всё и отдать ключи заодно…
- И прибраться в моей квартире, - констатируя факт, перебил её Виктор, шаря по шкафам, - да?
Оля опустила глаза.
Виктор нашёл, наконец, бутылку виски. Ту самую.
- Извини, опять влезла не в своё дело. Просто хотелось сделать тебе приятное и…
- Уже сделала, спасибо, - отрезал Степнов, залпом осушая стакан.
- Вить, прости меня! Пожалуйста. Мне ведь совсем не хотелось, чтобы так вышло!
Ещё стакан залпом.
Пожар, рождающийся в горле, растекался по желудку.
- Вить. Как она? – несмело спросила Ольга.
- Плохо, - прохрипел Виктор, опершись руками о подоконник и глядя в окно.
Оля подошла к мужчине и положила руку ему на плечо.
- Не хочешь рассказать? Тебе станет легче…
- Оль, - снял её руку с плеча, - уходи. Пожалуйста.
Её губы задрожали, а из глаз покатились слёзы.
- Хорошо, - прошептала Ольга, - я уйду. Прости еще раз за всё. И я буду молиться, чтобы Лена выздоровела.
Он даже не обернулся.
Ольга бесшумно покинула квартиру.
Виктор продолжал смотреть в окно еще некоторое время.
Затем взял со стола бутылку и отправился с ней в ванну.
Около часа, стоя под холодным душем, старался прийти в себя.
А позже, надеясь хоть ненадолго забыть весь этот кошмар, осушил бутылку до дна.
И заснул прямо на кухне.
Заснул с мыслями о ней.


____________________________________________________________

Виктор открыл глаза и прищурился от солнца, светящего из окна прямо в лицо.

«Интересно, который час?»

Нащупал мобильник.
Полдвенадцатого.

«Как же голова трещит… Вот, что значит, не уметь пить».

Встал. Умылся.
Выпил аспирину.
Не помогло.
Мельком бросил взгляд на календарь.
Тридцать первое декабря.
И наступающий Новый год совсем не в радость.
Степнов оделся и поспешил в больницу.

_____________________________________________________________

Виктор, зайдя в отделение, надел предложенный ему медсестрой медицинский халат и проследовал в ординаторскую, где обнаружил родителей Лены.
Никита и Вера, как выяснилось позже, провели там всю ночь.
А Петру Никаноровичу доверили внука.
- Доброе утро, - поздоровался Виктор, подходя к Никите.
- Доброе.
Мужчины обменялись рукопожатием.
- Доброе утро, Виктор, - улыбаясь, поприветствовала его Вера, - вы поспали? Совершенно не выглядите отдохнувшим.
- Поспал пару часов, - рассеянно ответил Виктор, массируя ноющую шею.

«Мда. Спать в сидячем положении – что может быть хуже?»

- Как она? – не выдержав, осведомился Степнов.
- Всё так же, - вздохнув, ответила Вера.
- Я… Я могу её увидеть?
Кулёмины переглянулись.
Некоторое время молчали, не зная, как продолжить разговор.
Или начать?
- Виктор, - прокашлявшись, заметно раздражаясь, заговорил Никита, - скажите нам, только честно. Между Вами и нашей дочерью что-то есть?
- Что Вы имеете в виду?
- Никита, - вмешалась Вера, - сейчас не время…
- Почему же? – возмутился Кулёмин. – Как раз вовремя. Он хочет увидеть Лену. Вот я и спрашиваю, на правах кого он хочет видеть мою дочь?
Вера замолчала.
Оба в ожидании ответа смотрела на Степнова.

«Спокойно. Только спокойно… Собери все мысли воедино и скажи всё, как есть».

- Если Вы хотите знать, встречаемся ли мы. То я вам отвечу – нет. Мы вообще в последнее время редко видимся. Потому что в школе я больше не работаю. А на правах кого я хочу увидеть Лену…
В горле пересохло.
Степнов кашлянул.
- По-моему, ещё вчера я достаточно ясно дал понять, что люблю Вашу дочь.
- То есть как это - любите??? – Никита был больше не в состоянии сдерживать эмоции.
Вера вскочила с дивана и тронула мужа за плечо.
- Дорогой…
- Вер, не лезь, пожалуйста.
Отеческий ревниво-защищающий и мужской любяще-страдающий взгляды метали невидимые молнии друг в друга.
- Вот так вот. Просто люблю. Безумно и в то же время вполне осознанно. Влюбился, как мальчишка, но зрелой мужской любовью. Думаете, это невозможно?
- Но между Вами десять лет разницы!
- Никита..
- Вера, я же просил!
Женщина возмущенно пнула мужа рукой в грудь.
- Да что же ты меня затыкаешь то? Десять лет разницы! А между нами меньше что ли??
- Ну, - мужчина замялся, - ну да, но… Когда мы познакомились, тебе было двадцать. Но не шестнадцать же?!
Степнов, усмехнувшись, не без интереса наблюдал за парочкой.
- Да сейчас барышни в шестнадцать лет поумнее будут, чем девушки в те времена, когда я была молодой!
- Вер, но…
- Ну что «но»??? – возмущенно выдала женщина.
Повернулась к Степнову.
- Виктор, что же Вы молчите то? Лена знает о Ваших чувствах??
- Знает… Ну, или… В общем, догадывается.

«Боже, пусть больше ни о чём не спрашивают, иначе узнают, из-за чего Лена оказалась в больнице».

- В общем, так, - размышляла Вера вслух. – Сейчас самое главное, чтобы нашей дочери стало лучше. Мы все этого хотим. Трое.
Остановилась.
Оглядела мужчин с видом а-ля «только попробуйте мне поперечить».
- Поэтому давайте договоримся – не поднимать больше эту тему. До тех пор, пока Лена не придёт в себя. Договорились???
Никита усмехнулся, покачивая головой.
- Да я лучше удавлюсь, чем скажу тебе нет.
- Одно Вам могу обещать, - заверил Степнов, - я никогда не причиню ей вреда, боли, страданий…

«Уже причинил…»

Сердце сжалось.

«Ленка…»

- Никогда.
Тишина.
- Виктор, пойдёмте, я вас провожу к ней.
Степнов с благодарностью улыбнулся Вере.

 Отправлено: 25.02.09 22:37. Заголовок: Ну и.. вот такая вот..

Скрытый текст

Ну и.. вот такая вот нестандартная (наверное) прода... Ругайтесь, бросайтесь чем угодно... Над концовкой проды думала три дня. В итоге - получилось, как получилось. Приятного (надеюсь) чтения, милые мои овечки. ПОСВЯЩАЕТСЯ: LunCHIK

Надежда — это расчет вероятностей, который пишется перьями из крылышек ангелов.
Станислав Ежи Лец.

Ангелы знают любовь и гордость… гордыню падения… и ненависть. Чувства существ, отрешенных от мира, сильны и огромны, и слиты воедино с волей.
Энн Райс. "Интервью с вампиром"

Лена упёрлась взглядом в стену, непонятным образом возникшую неведомо откуда.
Удивлённо оглянулась.
Сзади тоже стена. Точно такая же.
Слева – деревянная дверь. Ничем не примечательная. Коричневого цвета. С железной ручкой. Самая обычная дверь.
Справа – тоже дверь. Белая. Из-под неё в коридор сочился мягкий, тёплый, манящий свет. Девушке она показалась какой-то полупрозрачной что ли. Хотя Лена не видела, что находится за ней.
Осмотрела себя.
Белая больничная рубашка.
И больше ничего.
Хм. Не считая бинтов, в которые она была обмотана практически полностью.
Сделала шаг вправо.

«Я не чувствую ног! Я не чувствую пол! Какой он? Холодный? Тёплый? Что ВООБЩЕ происходит???»

Задумалась.
Осторожный шаг влево.
Снова задумалась.
- Ё моё, куда меня занесло вообще?! Есть тут кто живой? – совершенно ничего не понимая, крикнула Лена в пустоту.
- Ахаха! Хороший вопрос.
Резко обернулась.
Никого.
Забегала глазами по стенам.
НИКОГО.

«Ну, всё, приехали, Кулёмина. Глюки.»

-К-кто здесь? – прошептала Лена, вжимаясь спиной в стену, совершенно этого не чувствуя.
- Кто, кто… Конь в пальто! – сказал «невидимка» прямо у Лены за спиной.

«Так.. Этого не может быть. Там – стена. Откуда тогда голос??»

Резко обернулась.
Прямо перед ней стоял молодой юноша, сложив руки на груди и мило улыбаясь.
- П-привет, - промямлила Лена первое, что пришло ей на ум.
- Привет-привет, - продолжая улыбаться, ответил юноша. - Ну? Чего стоим? Кого ждём?
- Я н-не знаю, я вообще не пойму, где я.
- Так, обещали вроде с памятью не связываться, - пробурчал себе под нос юноша, - ну вечно всё самому, всё самому!
Театрально закатил глаза, вздыхая.
Глаза в глаза.
Какая-то миллисекунда – ничтожно малое время.

«Снег, холодно…
Улица.
Подъезд.
- Лена? Ну что же ты стоишь на пороге? Проходи.
Сейчас поцелует… Сейчас…»

- Ну?
Юноша пытливо смотрел на Лену.
Девушка обхватила голову руками и, крепко зажмурив глаза, вспоминала.

«…Ольга..
Улица…
Дорога.
Удар.
Больно…»

Лена, застонав, присела на колени.
Юноша присел рядом с ней и положил руки на вздрагивающие плечи.
Она подняла на него глаза.
- Почему я не могу заплакать?
Юноша молчал.
- Почему?? Почему я не чувствую прикосновений?
- Лен… Тебя сбила машина.
- Я умерла?
- А ты этого хотела? – парировал юноша.
- Я умерла???
Озёра глаз цвета зелёной, нежной, молодой, только что выбившейся из-под снега весенней травы, колыхающей в утреннем тумане, с невыносимой надеждой смотрели в проницательные глаза юноши.
- Зачем под машину полезла? А? Заставлял что ли кто-то? – возмущенно ответил незнакомец.
- Но я же.. Я же не видела, я…
- Зачем убежала от него? Почему не выслушала?
Лена начала было задумываться, как вдруг удивлённо кинула взгляд на юношу.
- Откуда ты это знаешь?
- Ха! – незнакомец встал и начал прохаживаться по коридору туда-сюда. – Я всё про тебя знаю.
- Всё?
- Абсолютно. Присесть не хочешь? – осведомился юноша, сосредоточенно проводя рукой линию в воздухе. - Лично я не привык подолгу расхаживать. Летать всё-таки как-то привычней будет.
Онемев, Лена следила взглядом за взявшимся непонятно откуда облаком.
- Присядем?
Он взял девушку под руку и заботливо усадил на облаке.
- Ну, продолжим, - устраиваясь, произнёс юноша.
- Ты ангел?
- А может быть, посланник дъявола. Откуда ты знаешь? – загадочно улыбаясь, спросил юноша.
- Я что, попаду в… В ад? – ужаснулась Лена.
- Самоубийца? Говоришь ведь, что не видела машину. А, следовательно, под неё добровольно не бросалась.
- Не бросалась…
- Значит…
- Ангел? – повторила девушка.
- Ангел, - кивнул юноша.
- Мой?
- Ну а чей же ещё, Кулёмина? Думаешь, у других ангелов нет своих подопечных??? И вообще, времени у нас мало… Итак. Почему убежала от него?
- Он был с Ольгой.
- И?
- И… Она была в его спортивном костюме. И…
- Это запрещено? – спросил ангел.
- Нет, но.. У меня создалось впечатление, что между ними что-то есть.
- Создалось впечатление… Показалось… - покачал головой юноша. – Раз показалось, то и выяснила бы всё до конца. А потом уж мчалась бы. Хоть на край света.
Лена уставившись перед собой, нервно теребила край рубашки.
- Ты постоянно от него бежала. Постоянно. Бежала от его чувств. От своих чувств. Ты так много думала о будущем, что забывала настоящее настолько, что не жила ни в настоящем, ни в будущем. Лен, ты жила так, как будто никогда не умрёшь, бездумно растрачивая время на нелепые побеги от него, от себя... И ты умираешь так, как будто никогда и не жила… Ты пришла ведь к выводу, что любишь. Любишь! А для чего? Для того, чтобы увидеть ситуацию с Ольгой со своей стороны (совсем, прошу заметить, не криминальную ситуацию) и послать чувство ко всем чертям???
- Так он… Он не с ней? – с надеждой прошептала Лена, глядя на Ангела.
- Ты не захотела выяснить этого тогда. Почему ты хочешь знать это сейчас?
- Я люблю его…
- Нет.
- Да!
- Да?
- Да…
- И не сказала ему этого, - продолжил рассуждать Ангел, - потому что показалось и бла-бла-бла… Мда. Лен, ты хочешь выяснить это, уже находясь между жизнью и смертью. Понимаешь? Не перебивай меня. Значит, каждый раз, когда у вас будут разногласия и проблемы в отношениях, вместо того, чтобы разобраться с ним по-человечески, ты будешь кидаться под джип (не перебивай, знаю, что не бросалась), чтобы встретиться со мной и спросить: «А правду ли он мне сказал?».
- Нет! Я… Так значит… Значит я ещё не… - Лена, улыбаясь, подскочила с облака.
- Пока нет, - Ангел усадил девушку на место. – Пока не умерла. Лена, пойми. Ранить любимого человека – много времени не занимает. Иногда достаточно одного лишь небрежно брошенного слова. А вот залечивать эти раны порой приходится долгие, долгие годы. Подумай над этим…
Лена зачарованно слушала своего Ангела. Внимала каждому его слову.
- Значит, я ещё могу? Сказать... Ему.
- Хм… Сейчас проверим. Выбирай дверь для начала. Справа? Слева?
Лена улыбнулась, кивнув в сторону деревянной двери.
- Там – палата?
- Ну, блин, так неинтересно даже, - расхохотался Ангел. – Хочешь туда вернуться? Там ведь всё серо, скучно. Капельницы. Уколы. Бессознательность. Боль. Может, направо пойдём? Видишь, какой свет? Манящий…
- Рай?
- Рай.
Лена встала. Повернулась в сторону двери, ведущей в палату.
- Мой рай – там.
- Ты уверена?
Да, - тихо, но голосом, не вызывающим сомнений, ответила Лена.
Они взялись за руки.
И пошли.
Каждый шаг давался Лене всё труднее и труднее.
Ощущения возвращались.
Ей казалось, что она ступает по разбитому стеклу.
Настолько всё болело.
Когда они подошли к двери, Лена, задыхаясь, практически повисла, опираясь на надёжные руки своего Ангела.
- Сама, - шепнул ей юноша.

Лена взялась за ручку двери и открыла её.
И увидела себя.
Своё тело на больничной койке.
И Виктора.
Он сидел рядом, на стуле.
Держал её за руку.
И что-то говорил.
Лена зачарованно смотрела на Степнова.
Безумно бледный. Похудевший. Взгляд потухший.

«Витя… Я так соскучилась по тебе.»

- Не переступай пока порог, просто послушай, - обнимая дрожащую девушку, тихо добавил Ангел.
Девушка кивнула.
- У нас есть время?
- Моё время это вечность. А у тебя его немного.

- Ленка. Моя Ленка… - шептал Виктор, слабо надеясь, что его слова будут услышаны. – Я никогда не прощу себе, если с тобой.. Если ты..
Мужчина замолчал, сглотнул.

Лена прикрыла руками лицо и заплакала.

- Будь проклят тот миг, когда у Ольги захлопнулась дверь. Будь проклят. Тогда она осталась бы в своей квартире. И этого нелепого недоразумения не произошло бы. Если бы я мог всё вернуть назад! Если бы я мог!..

Виктор поднес руку любимой девушки к губам и застыл, целуя худенькие пальцы.

Лена покачнулась в руках Ангела и чуть не упала.
- Лен, спокойно.
- Ангел, я хочу вернуться, пожалуйста. Пожалуйста!
Девушка беззвучно плакала, из глаз градом лились самые настоящие слёзы, но, потонувшая в эмоциях, Лена этого не замечала.
- Ты уверена?
- Да, - почти выкрикнула она.
- Ленк, - Ангел с улыбкой посмотрел в зелёные озёра, - так ты уже вернулась.
- Я могу подойти к нему? Могу? Пожалуйста! – лихорадочно теребя Ангела за плечи, Лена с надеждой смотрела в до боли знакомые глаза.

«Глаза. Знакомые глаза.»

- Можешь. Возвращайся в своё тело, Лен, - с какой-то невероятной грустью прошептал Ангел, опуская глаза. – Я отпускаю тебя.
- Я тебя знаю. Знаю! – уверенно, перебирая в памяти дни, месяцы, годы, озвучивая свои мысли, повторяла девушка.
- Тебе пора, - уклончиво ответил Ангел, отпустил руку девушки и переступил через порог в коридор. – Не смей следовать за мной. Иначе обратного пути больше не будет. И помни! Запомни! Слушай своё сердце. Что бы ни случилось! Ты меня слышишь?
- Да, - отозвалась Лена, глядя то на Виктора, то на Ангела. – Спасибо, спасибо тебе…
- Слушай своё сердце, - повторил Ангел, исчезая.
Лена повернулась к Степнову.
И услышала голос Ангела, растворившегося в воздухе.
- И передай, пожалуйста, Наташе, что у меня всё хорошо. Пусть не думает об этом. Душа моя не будет спокойна до тех пор, пока она несчастна.

«Юра…»

- Юра! – во весь голос закричала Лена, снова бросаясь к двери.

«Не смей следовать за мной…
Слушай своё сердце».

Заветные слова вовремя всплыли в памяти.

- Я.. Я обязательно передам. Обязательно передам, - пообещала девушка.
Подошла к койке.
Легла.
Скользнула дрожащей ладошкой в ладонь Виктора.
Закрыла глаза.

- Ленка, любимая. Что мне сделать? Как быть? Помоги мне, пожалуйста. Если ты меня слышишь, сделай хоть что-нибудь, умоляю.

Бессильно опустил голову на сплетённые руки.
И вдруг почувствовал, как маленькая девичья ладонь еле ощутимо на одно единственное мгновение сжала его пальцы.
Резко поднял глаза.

- О, Господи…
Лена сжимала его руку.
По её щекам текли слёзы.

«Слушай своё сердце, что бы ни было. Слушай…»

Мерный ритм электрокардиографа превратился в длинный монотонный писк.
На экране – изолиния.

«Нет..»

«Слушай сердце…»

- Сестра!!! Доктор! Кто-нибудь! Помогите!!!

 Отправлено: 26.02.09 17:17. Заголовок: Добрый день, любимые..

Скрытый текст

Добрый день, любимые мои овечки. Сегодня по пути на работу слушала на мобилке вот эту вот песню... А перед глазами - мои герои, их мысли и переживания. На мой взгляд, эта песня как нельзя лучше отражает состояние Степнова в тот момент, когда происходят вышеописанные действия. Исполняет: Майк Мироненко ("Фабрика звёзд"). Автора текста, к сожалению, не знаю:( Кто знает - отпишитесь в комментах, пожалуйста. Если кому-то захотелось скачать и послушать песню - жмём сюда. И ещё, если среди читающих есть человек, который мог бы на эту песню сделать клип по мотивам фика - огромная просьба, отзовииитесь. Была бы очень-очень благодарна. Итак, пощекочем вам нервишки перед следующей продой;)

Вместо предисловия...

Если ты уйдешь сейчас -
Завтра не наступит день,
И навек укроет нас ледяная тень.
Солнце не найдет земли
В свой обычный ранний час -
Так случится, если ты вдруг уйдешь сейчас.

Если ты уйдешь сейчас -
Вмиг остынет океан.
Я, как брошенный баркас, сгину в ураган.
Даже птицы в вышине
Больше не споют для нас...
Так случится, если ты вдруг уйдешь сейчас.

Если ты уйдешь сейчас -
Не прольется лунный свет.
И умрут теперь для нас миллионы лет.
И начнет кружить земля
Свой последний звездный час -
Так случится, если ты вдруг уйдешь сейчас...

 Отправлено: 27.02.09 02:32. Заголовок: :) родила... Вот, ка..

Скрытый текст

:) родила... Вот, как-то так... Спасибо всем за стимуляцию

«Слушай своё сердце, что бы ни было. Слушай…»

Мерный ритм электрокардиографа превратился в длинный монотонный писк.
На экране – изолиния.

«Нет..»

«Слушай сердце…»

- Сестра!!! Доктор! Кто-нибудь! Помогите!!

В палату ворвался Олег Игоревич.
- Каталку, Ира! Быстро!
- Что там? – на бегу осведомилась вбежавшая в палату медсестра.
Доктор бегло кинул взгляд на монитор.
Изолиния постепенно превратилась в «зубчатую», как будто бы подрагивающую, кривую линию.
- Фибрилляция желудочков, - нетерпеливо ответил Захаров. – Каталку, я сказал! И адреналин внутрисердечно готовим!
Кивнув, Ира метнулась за адреналином.
Почти тут же в санитары привезли каталку.
Олег Игоревич обратился к Степнову, не желающему отпускать руку любимой, не верящему в реальность происходящего.
- Виктор. Мы забираем её в реанимацию, - начал на ходу объяснять врач, пока санитары переносили Лену с кровати на каталку, - экстренная ситуация. Отдельные волокна сердечной мыщцы пока ещё сокращаются, хотя и очень слабо, весьма и весьма хаотично, разрозненно. Это называется фибрилляция. В данном случае речь идёт о фибрилляции желудочков сердца.
Виктор, бегая глазами, смотря то на безжизненную Лену на каталке, которую санитары вывозили из палаты, то на доктора, пытался слушать и понимать то, что ему говорят.
- А теперь, извините, - доктор почти бегом направился к двери, - пора.
_______________________________________________________

Степнов не понял, как оказался в коридоре.
Казалось, ноги сами несли его следом за любимой.
Он их не ощущал.
Он вообще ничего не чувствовал.
Кровь стучала в висках.
Комок непролитых из-за секундного счастья слёз подкатывал к самому горлу, рискуя вот-вот выплеснуться бесконечным потоком безутешных рыданий.
Беспорядочные мысли.
Бред практически умалишённого.

«Они не дали ей открыть глаза… Сказать... Не дали сказать…»

Виктор, спотыкаясь, задевая всё на своём пути, бежал за санитарами по больничному коридору.
Вскоре каталка скрылась за дверью реанимационной.
- Нет! Она жива! Вам ясно?! Жива! Она сжимала мне руку!! Верните её на место!! – тщетно, до крови на кулаках, барабаня в дверь, срывающимся голосом орал Виктор.
Неожиданно дверь распахнулась.
Олег Игоревич схватил пошатнувшегося Степнова за ворот и хорошенько встряхнул.
- Вы что, совсем ничего не понимаете??? Внезапная остановка сердца! Фибрилляция желудочков! Если сейчас ей не оказать экстренную помощь – мы её потерям. Это ясно???
Сглотнув, немного приходя в себя, Виктор еле заметно кивнул, глядя в пустоту.
- Я точно так же, как и вы все, хочу, чтобы она выкарабкалась. Поэтому будет разумно дольше меня тут не задерживать. Мы только время теряем. Согласны?
Захаров еще каких-то пару секунд пытался понять, дошёл ли до Виктора смысл его слов.
Затем отпустил мужчину.
И исчез за дверью отделения реанимации.
Виктор, прикрыв глаза, прислонился спиной к стене.
Бессильно сполз по ней.
Ожидание стало болезненно, адски невыносимым.

_______________________________________________________

Адреналин в шприце.
Интракардиальная инъекция.
Прямо в сердце.
Так быстрее и действеннее.
Но не всегда.

«Не в этот раз.»

Олег Игоревич ругнулся.

- Будем стимулировать, - решил врач. – Ира, дефибриллятор неси.
- Уже тут.
- Отлично.
Олег взял в руки электроды дефибриллятора.
Выдохнул.
- Четыре тысячи вольт. Разряд!
Приложил электроды на грудную клетку больной.
Тело девушки дёрнулось на операционном столе.
Беглый взгляд на монитор.
Всё та же кривая зубчатая линия.
- Кулёмина, ну давай же… - пробормотал Захаров и добавил, почти крича, - ещё разряд!!
Без реакции.
- Чёрт!
Олег с отчаянием бросил электроды в сторону.
Непрямой массаж сердца.
Пять нажимов.
Пять вдохов рот-в-рот.
Немного не по правилам.

«Да и хрен с ними, с нормами. Не до этого сейчас».

Вытер пот со лба.
Мыщцы лица сводило от нервного напряжения.

- Лена, ты же сильная. Давай! Ну же! Я боролся за твою жизнь слишком долго, чтобы вот так вот просто отпустить! Слышишь? – проорал Олег Игоревич. Повернулся к медсестре. – Добавь до семи тысяч вольт.
- Не много? – обеспокоенно решилась на вопрос Ирина.
- Я сказал семь тысяч вольт. – Отчеканил Олег Игоревич. – Разряд!!!

«Слушай своё сердце...
Что бы ни случилось…»

- Ещё разряд!!!

«Слушай сердце, Лена, ну же! Ты мне обещала! Слушай!..»

Последний взгляд на монитор.
Неимоверная надежда в глазах.

И тут, словно по взмаху волшебной палочки, зубчатая кривая стала принимать вид, более или менее отражающий мизерную, крохотную работу сердца.
Реанимационная бригада застыла в ожидании.
Боясь спугнуть рождающееся чудо, никто не решался сказать ни слова.

«Так… Появился еле заметный зубец P, отлично, заработали предсердия…
За ним следом – нечто, отдаленно напоминающее желудочковый комплекс, QRS…»

- Есть, - улыбаясь, полушёпотом выдохнул Олег Игоревич, - кажется, получилось.
- Получилось, - ободряюще добавила Ирина.
Захаров устало вытер пот со лба.
Все облегчённо вздохнули.
Доктор поспешил успокаивать родных.

- Витя… - раздалось тихим, слабым голосом у него за спиной.

Не веря своим ушам, Захаров обернулся и осторожно подошёл к операционному столу.
Лена, открыв глаза, стеклянным взглядом смотрела в потолок.
- Лена? – практически не дыша, позвал её Олег Игоревич.
Девушка скользнула взглядом навстречу голосу.

«О, Господи, неужели пришла в себя?»

- Как ты?
- Витя… - повторила девушка.
- Степнов? – уточнил доктор.
Лена кивнула, облизнув пересохшие губы.
- Хочешь его видеть?
- Да.
- Твою мать, Кулёмина! – Не в силах сдержаться от пережитых эмоций, нервно посмеиваясь, воскликнул врач. - Я, понимаешь ли, полжизни угрохал, спасая тебя, а ты: «Витя, Витя!»

Лена усилием воли приподняла правую бровь и недовольно уставилась на доктора.

«Этот докторишка явно напрашивается на удар в челюсть. Ничего, вот выберусь отсюда, тогда и…»

«Да-а-а, повезло тебе, Степнов. Огонь, а не девушка.»

- Так… Понял. Молчу. - Олег Игоревич окинул взглядом ошарашенных медсестёр. – Я сейчас вернусь. Ни на шаг от неё. Ни на полшага!

 Отправлено: 02.03.09 02:21. Заголовок: Доброй ночи, овечки!..

Скрытый текст

Доброй ночи, овечки! :) Всех поздравляю с Весной и дарю Вам хоть и коротенькую, но весьма позитивную (я надеюсь) продочку! ЛенкаСиргевна! Решила Вас с Захаровым перенести на попозже;) *уже убилась апстенку

Надежда — это стремление души убедить себя в том, что желаемое сбудется... Страх же есть склонность души, убеждающая ее в том, что желание не сбудется.
Декарт.

Где надежда, там и боязнь: боязнь всегда полна надежды, надежда всегда полна боязни.
Ларошфуко

Считанные минуты длились вечность.
Виктор всё так же сидел на холодном полу, прислонившись головой к стене.
Замерев в безмолвном ожидании, он стеклянным взглядом гипнотизировал дверь реанимационной.
Сил на какие-либо действия уже не было.
Мыслей тоже.
Голое ожидание.
Ожидание, сводящее с ума.
Каждая секунда больно отдавалась каплей, падающей на измученный пыткой висок.

Вера и Никита сидели неподалёку.
Кулёмин, обнимая жену, вздрагивающую в безмолвных рыданиях, держался изо всех сил, не желая реально воспринимать происходящее.
Наверное, именно последние минуты отчетливо показали Никите, насколько сильно его дочь любима Виктором.
Нелепо, но получалось, что именно сквозь тяжёлые жизненные моменты Степнов, сам того не замечая, доказал Кулёмину искренность и глубину своих чувств.
Вряд ли Никита когда-нибудь забудет, как яростно и вместе с тем беспомощно ломился Виктор в реанимационную вслед за каталкой.
- Виктор.
Степнов медленно перевёл взгляд в сторону звавшего его голоса.
- Она выкарабкается. Обязательно выкарабкается, - тихо и уверенно, не скрывая больше слёз, сказал Никита, глядя Степнову прямо в глаза.

Спустя секунду, заветная дверь распахнулась.
На пороге показался Олег Игоревич.
Запыхавшийся.
Безмерно уставший.
И настолько же довольный.

Степнов подскочил, застыв тут же на месте.

Захаров, пребывая в полнейшей эйфории, окинул взглядом родителей и Виктора.
- Всё хорошо! – не томя, радостно воскликнул врач. – Пришла в себя наша Кулёмина! Ну просто в полнейшем сознании!

«Пришла в себя…
В сознании».

Ноги подкашивались.
Голову адски кружило.
Виктор, пересилив себя, подошёл к окну.
Дернул ручку.
Порыв свежего воздуха ворвался в душный коридор.
Степнов резко вдохнул. Облегчённо выдохнул.

«В сознании…»

Вера бросилась на шею Олегу Игоревичу.
- О, Господи! – женщина сквозь слёзы с благодарностью смотрела на врача. – Спасибо Вам! Спасибо Вам огромное!
Никита подошёл к Виктору.
Положил руку ему на плечо.
Степнов обернулся, встретившись измученными, влажными от слёз глазами с проницательным взглядом Кулёмина.
Не говоря ни слова, мужчины обнялись, поддерживая друг друга в непростую минуту.
Минуту, которая едва не стала роковой для них.
Минуту на грани безутешного горя и бесконечного счастья.

- Доктор, - обратилась Вера к Олегу Игоревичу, более или менее придя в себя, - мы может её увидеть?
Захаров слегка замялся.
- Ну… Или хотя бы только я…
Вера вопрошающе смотрела на врача.
- Вера, - обдумывая каждое слово, начал говорить Олег Игоревич, - понимаете. Тут такое дело… Ваша дочь буквально несколько минут назад изъявила желание увидеть…
Захаров, улыбаясь, кивнул в сторону Степнова.
- Увидеть Витю, как она выразилась.
Сердце Виктора подскочило к самому горлу и, неумолимо набирая темп, забилось всё громче и громче.
- И, судя по тому, как она посмотрела на меня несколькими секундами позже, я пришёл к выводу, что перечить ей явно не стоит, - пытаясь скрыть довольную улыбку, договорил Олег Игоревич.
Вера и Никита переглянулись.
- Что ж, не стоит, значит не стоит. Виктор, - продолжил Никита, обращаясь к ошарашенному мужчине, - передай нашей дочери, что мы её очень любим. Что мы рядом.
Степнов кивнул.
Подошёл к Захарову.
Через секунду скрылся за дверью.

«А говорили, что он всего лишь учитель…»

Улыбнувшись своим мыслям, Захаров исчез вслед за Степновым.

__________________________________________________________

Накинув халат, Виктор шагнул в палату.
Медсестра суетилась около койки, измеряя давление и считая пульс.
Увидев вошедших мужчин, Ирина спешно покинула палату.
- Виктор, - шепнул Захаров, - прошу Вас только об одном: не говорите и не делайте ничего такого, что могло бы вызвать у Лены сильные эмоции, стать потрясением. Её вернувшееся сознание ещё слишком нестабильно.
- Хорошо. Хорошо доктор.

Степнов подошел к Лене, присел рядом и осторожно взял её за руку.
- Ленка, - позвал её тихонечко, почти шепотом.
Лена открыла глаза и посмотрела на него.
На бледном личике появилось некое подобие улыбки.
- Девочка моя, - еле дыша, целуя её руку, шепнул Виктор, не отрываясь, глядя в бездонные зелёные очи, по которым он так безумно соскучился.
- Витя…- шепнула Лена в ответ, сжимая его руку, - я…
- Шшш… Тихо. Потом. Всё потом…
- Нет, Витя…
- Родная…
- Вить, - нахмурилась Лена, внимательно изучая его лицо, - ты как-то неважно выглядишь. Не выспался?
Виктор, обалдев, уставился на неё.

«Это я-то неважно выгляжу?!»

И тут, заметив искорку смеха в её глазах, он понял, что она пытается с ним шутить.
Не сдержавшись, Степнов облегчённо засмеялся.
Впервые за все это время.
- Не выспался, - прошептал он сквозь смех, рассматривая каждую чёрточку её оживающего лица.
Лена продолжала хитро улыбаться.
- Я так и подумала…

Оба боялись дышать.
Чтобы ничем, совсем ничем нельзя было спугнуть эти минуты нахлынувшего, пока еще такого хрупкого счастья.
Оба боялись сказать лишнее и одновременно безгранично много хотели сказать друг другу.
«Я люблю тебя» - говорили её глаза.
«Я люблю тебя» - вторил им его взгляд.
И сейчас этого было более, чем достаточно.

«И всё-таки новогодние чудеса случаются…»

Скрытый текст

 Отправлено: 03.03.09 00:09. Заголовок: Доброй ночи, овечкии..

Скрытый текст

Доброй ночи, овечкииии! Продочка:) Вы меня убьёте, я зна-а-аааю.. Но сегодня - без КВМ! Посвящается Елене Сергеевне LunCHIK (Елена Сергеевна Озерова, новая героиня моего фика, это ... ну... ОНА!)

Надеяться всегда лучше, чем отчаиваться.
Иоганн Вольфганг Гете.

Елена Сергеевна Озерова, молодой врач анестезиолог, со всех ног спешила на работу, опаздывая вот уже на час.
Такое с ней редко случалось.
Просто пришлось немного повозиться с макияжем и перерыть кучу одежды, прежде чем, наконец, решить, что же одеть.
А всё потому, что дежурить ей сегодня предстояло с очаровательным доктором, расположения и внимания которого девушка добивалась вот уже почти год – именно столько молодая дипломированная специалистка работала в отделении анестезиологии и реанимации при этой больнице.
Елена толком не могла понять, в чем причина провала её чар.
Захаров был совершенно свободен (слава сплетницам-медсёстрам).
Не сказать, что был скромен с женщинами, однако, при виде её как-то сразу.. немел что ли.
Женщины ему нравились (вроде как).
Во всяком случае, отбоя от женского внимания у него не было. Стоило Олегу Игоревичу пройтись по коридору в отделении, как вся женская половина больных тут же обзаводилась мнимыми жалобами наподобие головокружения или полуобморока.
А что?
Беспроигрышный вариант – для отделения хирургии жалобы эти абсолютно типичны, а значит, шансы оказаться под предлогом полуобморока в объятиях молодого, симпатичного брюнета возрастали со скоростью света.
Сама Озерова была истиной красавицей, разбившей немало мужских сердец.
Длинные вьющиеся волосы цвета зрелой пшеницы, колосящейся на освещенном солнцем поле, огромные серо-зелёные глаза, моментально приобретающие лёгкий оттенок бирюзы в периоды эмоционального подъёма. Пухлые губки на пылающем молодостью и свежестью лице. Фигура с идеальными параметрами.

«И что ему еще надо? Не поймешь этих мужчин!»

Хмыкнув себе под нос, Елена Сергеевна вошла в отделение и соблазнительной походкой от бедра направилась в ординаторскую, поправляя на ходу и без того безупречный макияж.

Захаров, зайдя в ординаторскую, приземлился на диван с чашечкой свежеприготовленного ароматного кофе.
Отпив глоточек, устало прикрыл глаза.

«Уф, дежурство началось так себе, а в итоге вылилось в позитив. Что ж, неплохо. Надеюсь, это было самое сложное из всего. Сильная ты девочка, Кулёмина. Ух, какая сильная!»

Улыбаясь своим мыслям, Олег незаметно для себя задремал.
Спустя пару минут дверь с шумом распахнулась, и на пороге появилась Елена Сергеевна во всей красе.

«Мда. Кто бы ещё эту красоту оценил. А для начала просто бы увидел» - раздражаясь, подумала Елена, извергая взглядом молнии в спящего Захарова.

Вошла.
Тихонько прикрыла дверь, положила сумку и пакет на кресло и заорала во весь голос:
- Захаров! Какого чёрта спим на дежурстве??? Вызов в реанимационную! Срочно!
Олег, как ошпаренный, подскочил на диване.
Чашка выскользнула из его рук и, упав, разбилась вдребезги.
- Что? Где? Кулёмина?? – озираясь, кричал Захаров. – Ей стало хуже? Снова кома? Фибрилляция?!
Елена, округлив глаза, не понимала, то ли ей смеяться, то ли оставаться серьезной.
Такой бурной реакции она явно не ожидала.
- Олег Игоревич, ну ты чего! Уже и пошутить нельзя, - лаская его томным взглядом, пролепетала Озерова.
- Не смешно, Елена Сергеевна! – буркнул Захаров, подбирая осколки. – Если бы Вы вовремя пришли на работу, то знали бы, что у нас тут успело произойти. А мне, между прочим, пришлось выполнять Вашу работу!
- Мою?!
- Да! Вашу! - Продолжал возмущаться Олег.
- А что случилось-то? – изумлённо воскликнула Елена Сергеевна, вмиг заинтересовавшись событиями. – Давай сделаю тебе новый кофе, а ты пока рассказывай.

Вздохнув, Олег вновь уселся на диван и весьма эмоционально, не без гордости за себя, поведал Елене Сергеевне про всё произошедшее.

- Ну, ты прям чудотворец, - Озерова обожающим взглядом буквально пожирала Захарова.
- Да ладно тебе, - Олег смущенно отвёл глаза.

«Мда, как-то неудачно отвёл» - подумал Захаров, уставившись на её грудь.

- Ей суждено было выжить, - откашливаясь, заметил он, изучая ничем не примечательную чашечку из-под кофе. – Она – очень сильная девочка.
- Сильная девочка?
- Ну, да, организм сильный. Сразу видно, что характер спортивный. Воля. Жажда жизни. – Продолжал восхищаться своей пациенткой Захаров.
- Ну, да, - эхом отозвалась Озерова.

«Сильная девочка! Ха! Запал, что ли?»

- Слушай, Сергеевна! У меня тут идея возникла.
- Ну? Выкладывай, я пока переодеваться начну, - бросила на ходу Озерова, отправляясь за ширму.
- Сегодня же тридцать первое!
- Ну, я вообще-то в курсе.
Кофта повисла на ширме.
- Эээ… Кулёмины, родители Лены, и Степнов, друг семьи, проще говоря. Не важно. В общем, мне кажется, что они хотели бы провести ночь в больнице, рядом с дочерью. Я их до сих пор из реанимационной вывести не могу.
Юбка отправилась на ширму вслед за кофтой.
Захаров нервно сглотнул. Воображение разыгралось. Отвернулся.
- Ну, я слушаю, слушаю.
- Елена Сергеевна…
- Можно просто Елена.
- Елена. А давай предложим им посидеть всем вместе, отметим. И нам скучно не будет. И они будут рядом с Леной. А?
- Не против, конечно. Почему бы и нет, Олег.
Лена выглянула из-за ширмы.
Захаров обернулся.
Его взгляд упал на соблазнительное молочно-белое плечо, скользнул выше и посмотрел в глубокие озёра её глаз.
- Олег, - повторила Озерова, улыбаясь, - ты не мог бы подать мне вон тот пакет. Там мой медицинский халат. Иначе мне придётся полуголой бегать по ординаторской.
Захаров словно остолбенел.

«Полуголой? По ординаторской?? А что, было бы неплохо».

Елена Сергеевна рассмеялась, словно услышав его мысли.
Густо покраснев, Захаров молча взял пакет и передал его заливающейся смехом Елене.
- Спасибо.
- Пожалуйста.
Резко отвернулся.
И пулей вылетел из ординаторской.

Скрытый текст

Вот, как-то так...

 Отправлено: 05.03.09 19:18. Заголовок: Всем моим читателям ..

Скрытый текст

Всем моим читателям желаю доброго вечера;) И дарю небольшую позитивную проду!

Праздник - это попытка внешней радости проникнуть внутрь, а внутренней - выплеснуться наружу.
В. Кротов

Совершая вечерний обход, Озерова зашла в реанимацию, чтобы оценить состояние пациентки Кулёминой.
У входа в палату замерла на мгновение, наблюдая трогательно-нежную сцену: у постели больной, на стуле, сидел мужчина и трепетно держал за руку спящую девушку, время от времени посматривая на показатели пульса и давления.
- Добрый вечер, - неохотно нарушая идиллию, поздоровалась Озерова, подходя ближе.
Степнов привстал.
- Здравствуйте, доктор.
- Сидите-сидите, я зашла лишь удостовериться, что с Леной всё в порядке, - жестом усаживая Виктора обратно, торопливо проговорила доктор. – Меня зовут Елена Сергеевна, я дежурный врач.
- Тоже Елена… - заметил мужчина. - Очень приятно, Виктор.
- Взаимно, - улыбнулась Озерова, - наслышана уже о Вас.
Степнов смущенно уставился в пол.
- Спит? – скорее у себя, чем у Степнова, спросила Елена Сергеевна, щупая пульс на тоненьком запястье.
- Наверное… Да, спит.
Критично осмотрела показатели многочисленных приборов.
Отключила инфузионную систему – последние капли прозрачного содержимого стеклянного флакона нырнули в вену.
- Что ж, состояние стабильное, в принципе можем переводить обратно в хирургию, - констатировала Озерова, делая ручкой заметки в блокноте.
- Может, ещё понаблюдать? Вдруг…
Степнов не смог продолжить фразу, боясь, что любое оброненное им слово может стать реальностью.
Елена Сергеевна внимательно посмотрела на всё ещё взволнованного мужчину.
- Виктор, с ней всё в порядке. В любом случае она под наблюдением - вся дежурная бригада на месте, включая лечащего врача, - успокаивающим тоном уверенно сказала доктор. – В палате Лене будет комфортнее. Кроме того, Вы можете навещать её там беспрепятственно. А в отделении, где непрерывно оказывается помощь пациентам с критическим состоянием – согласитесь, это неправильно. Режим надо соблюдать.
Степнов взглянул на мирно спящую Ленку, свою Ленку, мысленно посылая ей мерцающие в своей душе огонёчки любви.
Девушка улыбнулась во сне. Сердце Виктора затрепетало.
Улыбнулся в ответ, неимоверно сильно надеясь, что она всё почувствует сквозь пелену сна.
Елена восторженно наблюдала за мужчиной и чувствовала себя лишней.

«Вот это я понимаю. Вот это - любовь…»

- Как скажете, доктор, - выйдя из раздумий, согласился Степнов.

«Захарооов, верни отвисшую челюсть обратно, у тебя шансов на Кулёмину нет».

- Виктор.
- Да?
- Вашей девушке неимоверно повезло. От таких мужчин не уходят. Даже в другую жизнь, как видите… Ну, я пойду, пожалуй, - поняв, что смущать Степнова уже просто некуда, Елена Сергеевна направилась к двери и, резко остановившись, добавила. – Пойдемте со мной, Виктор. Лену сейчас переведут. А вы пока немножко разомнёте легкие.
Виктор непонимающе уставился на доктора.
- Ну, кто-то же должен помочь Олегу Игоревичу надувать праздничные шарики, - смеясь, объяснила Озерова.
- Да без проблем, доктор! - Степнов тихонько рассмеялся.

Елена Сергеевна, направляясь в ординаторскую с Виктором, воображала, как надуваются щёки Захарова, пока его губы мучают бедненький праздничный аксессуар.

«Лучше бы меня так помучил» - мечтательно подумала Елена, прыснув со смеху.

______________________________________________________

Идею встретить наступающий новый год в больнице Кулёмины, впрочем, как и Степнов, восприняли на ура. Больничный персонал был только рад – мало кто отважится провести праздничную ночь в стационаре. Да еще и добровольно. Некоторые из работающих в эту ночь многое бы отдали за то, чтобы оказаться где-нибудь в другом месте – среди любимых и любящих людей. Но, как говорится, работа такая. Не зависящая ни от дня недели, ни от того, какая погода за окном, ни от праздников. Следовательно, перспектива разнообразить коллектив парой-тройкой человек, не имеющих к медицине никакого отношения, вносила некоторый ажиотаж в процесс подготовки и делала общий настрой ещё более позитивным.
Никита и Вера решили ненадолго съездить домой, чтобы переодеться, повидать сынишку и Петра Никаноровича. Кроме того, нужно было прихватить для Лены кое-какие личные вещи.
Пока медсёстры нарезали традиционные салатики, весело напевая известные мотивы новогодних мелодий, доносившихся из телевизора, по которому уже транслировали «Новогодний огонёк», Степнов и Захаров надували пресловутые шарики разнообразных цветов под чутким руководством Елены Сергеевны.
Вдоволь насладившись повеселевшим Виктором и губами Захарова (которыми она собиралась заняться несколько позже), Озерова, вернувшись за рабочий стол, взяла из папки историю болезни Кулёминой Е.Н. и красивым почерком вывела следующую запись:

«31.12.09г. 21:30
Обход дежурного врача.
Состояние: средней тяжести, стабильное.
Пульс: 86 ударов в минуту.
Артериальное давление: 90 на 60 миллиметров ртутного столба.
Жалобы: сбор жалоб на момент обхода невозможен – больная спит.
Дыхание самостоятельное, ровное, частота дыхательных движений 18 в минуту.
Тоны сердца ясные, ритмичные, частота сердечных сокращений 86 в минуту.
Повязки в области послеоперационных ран чистые, сухие.

Назначения: смотреть в листе назначений.

Заключение: учитывая стабильное состояние больной, отсутствие активных жалоб, возможен перевод в хирургическое отделение.

Врач: Озерова Е.С.»

Скрытый текст

 Отправлено: 06.03.09 14:00. Заголовок: Любимым овечкам посв..

Скрытый текст

Любимым овечкам посвящается...

Любовь строкой ложится на листок, но только тот, кто очень одинок, святую истину её читает между строк…

Тридцать первое декабря 2008 года.
23:30

В хирургическом отделении районной больницы заканчивались последние праздничные приготовления. Медсёстры, шустро сделав больным вечерние уколы, носились между комнатой отдыха и ординаторской, накрывая стол. Степнов и Захаров гордо развешивали разноцветные шарики по всему отделению. Елена Сергеевна, присев рядом с маленькой искусственной ёлочкой (которую санитарка приволокла из подсобки в ординаторскую), украшала её причудливыми игрушками всех цветов радуги. Осыпав новогоднюю красавицу блестящими «дождиками», Озерова, довольная своей работой, улыбнулась.
Кулёмины задерживались. Малыш капризничал и никак не хотел отпускать маму с папой. Поэтому Никита, позвонив Степнову, предложил начинать празднование без них.
- Мы присоединимся чуть позже, - сказал Кулёмин, пытаясь отбиться от рук смеющегося малыша, заинтересовавшегося телефонной трубкой и твёрдо решившего отобрать её у папы. – Ладно, Виктор. Кладу трубку, мне этот поросёнок не даст толком поговорить. Всех с наступающим!
- С наступающим! Мы Вас ждём!
Виктор отключил телефон и улыбнулся. Похоже, весёлая семейка достанется ему в родственники.
- Виктор! Ну, где ты там?
Обернувшись на голос, Степнов захохотал, увидев Олега Игоревича, сверху донизу обмотанного гирляндами.
- Елена Сергеевна постаралась, - смеясь, пояснил Захаров. – Говорит, что мне о-о-очень идёт!
- Не могу с ней не согласиться
- Видишь? Я же говорила, - высунув голову из-за двери ординаторской, довольно смеясь, сказала Озерова. – Ну? Давайте уже к нам! Время поджимает!
________________________________________________________

Шампанское вовсю разливалось по бокалам.
Даже сквозь радостный смех и разговоры собравшихся Виктор слышал, как множество маленьких пузырьков, поднимаясь на поверхность, мгновенно взрываются крошечными фейерверками, наполняя воздух, пропитанный запахом мандарин и оливье, характерным ароматом – именно так рождается особенный, несравнимый ни с чем, запах Нового года.
Подхватив со стола пару бокалов, Виктор, стараясь остаться незамеченным, двинулся в сторону двери.
Захаров и Озерова, переглянувшись, уставились на Степнова.
- Я скоро, - одними губами проговорил Виктор.
Мельком взглянув на бокалы, доктора, улыбаясь, понимающе кивнули.
Заговорщически подмигнув этим двоим, которые за короткое время успели стать ему роднее всех родных, Виктор тихонько закрыл за собой дверь.

_________________________________________________________

У каждого в жизни есть кто-то, кто никогда тебя не отпустит, и кто-то, кого никогда не отпустишь ты.
Чак Паланик. «Колыбельная».

- Ленка… Ленок, малышка, просыпайся, иначе проспишь всё на свете.

«Ну-ну, как же, вот взяла и проснулась».

- Ленка-а-а… Через несколько минут Новый год наступит…

«Ага, я в курсе. А вот кое-кто, кажется, совсем не знает, как надо будить спящих принцесс».

Нахмурившись, Лена упрямо продолжала лежать с закрытыми глазами, хотя проснулась уже около получаса назад и всё это время вслушивалась в голоса и звуки, доносившиеся из-за закрытой двери.
Виктор поставил бокалы на тумбочку, присел на край кровати, изучая недовольное личико.
- Открой глаза, хитрая ты моя, - улыбаясь, вкрадчиво проговорил Виктор, понимая, что она не спит.
- Не открою!
Запрокинув голову, Степнов расхохотался.
- Очень смешно!
- Мы что, уже ругаемся? – показательно удивляясь, Виктор склонился над Леной и убрал со лба прядь волос. Нежно провёл пальцем по её щеке и взял девушку за подбородок.
- Открывай глаза, проказница, - шепнул у самых губ.
Улыбнулась.
Улыбнулся.
Девичья рука через боль легла ему на плечо, скользнула к шее.
Лена открыла глаза.
И потонула в безумной нежности бирюзовых озёр.

«Слушай своё сердце…»

- Я люблю тебя, - сорвалось с её губ обожающим полушёпотом, который едва не свёл с ума Виктора, взлетевшего в облака от безумной радости.
- Родная моя… Любимая, - осыпая её личико крошечными поцелуями, шептал мужчина, не веря, что всё это происходит наяву. – Люблю тебя, люблю тебя, люблю…
Слова потонули в трогательно-нежном, долгожданном, вымученном поцелуе, через который влюблённые сердца безмолвно разговаривали между собой…

Радостные возгласы, доносившиеся откуда-то издалека, с трудом оторвали двух любящих людей друг от друга, возвестив о наступлении Нового года.
Для них он станет не просто новым, а особенным…
- Опоздали, - шепнул Виктор, улыбаясь, с обожанием глядя в смущённо-влюбленные изумруды.
- Нет.
- Нет?
- Нет… Я точно знаю, - уверенно ответила Лена, таинственно улыбаясь. – Я успела. Мы успели.

«Уф… Ну, наконец-то, Кулёмина. Я уж думал, ты никогда не решишься на это. Теперь мне можно отдохнуть…», - свесив ножки с облака, Ангел довольно наблюдал за влюбленными.

Взяв в руки бокалы, Виктор вручил один из них девушке.
- С Новым годом, любимая.
- С Новым годом, любимый…

Биение двух окрылённых сердец дополнил звон двух коснувшихся друг друга бокалов.

Скрытый текст

 Отправлено: 10.03.09 16:33. Заголовок: Эх.. Ну, что, любимы..

Скрытый текст

Эх.. Ну, что, любимые мои овечки, постепенно мы движемся к логическому завершению моего первого рассказа. И грустно, и радостно одновременно... Ну да ладно. Не об этом сейчас. Ловите проду! Сегодня она будет лёгкой и позитивной...

Я помню, как проснулась однажды на рассвете, и было такое чувство неограниченных возможностей. И я помню, как подумала тогда: «Вот оно — начало счастья, и, конечно, дальше его будет больше». Но тогда я не понимала, что это не было началом. Это и было само счастье. Прямо тогда, в тот момент.

Из сладких грёз Лену вывели знакомые голоса.
Открыв глаза, девушка уставилась в потолок, прислушиваясь.
Чем больше она отходила ото сна, тем явственнее и громче становились звуки:

- Лети за мной,
Лети и ты узнаешь, как люблю тебя.

Улыбнувшись очевидным догадкам, Лена откинула простыню и осторожно соскользнула с койки.
Ноги едва держали её – слабость всё ещё давала о себе знать, а в теле каждое движение отдавалось болью.
Но Лена мужественно, хватаясь за всё, что попадалось на пути, двигалась в сторону окна.
Опираясь на подоконник, глянула вниз и… Её догадки подтвердились.
Прямо под окном, несмотря на снег, падающий хлопьями, пританцовывали «Ранетки», с большим энтузиазмом распевая Ленину песню:

- Лети за мной,
Лети и ты узнаешь, я люблю тебя.
Лети, лети, лети…

Ленкино удивление и радость отразились на личике неповторимой, солнечной улыбкой.
Девочки, заметив знакомый силуэт в окне, радостно замахали руками и запрыгали, приветствуя подругу.
Ответный взмах рукой, слёзы радости на глазах.
Завороженная тем, что происходило внизу, Ленка, подпевая девочкам, не заметила, как дверь палаты приоткрылась.
Через несколько мгновений пара мужских рук скользнула по девичьей талии.
Притянув к себе девушку, тихонько вскрикнувшую от неожиданности, мужчина знакомым вкрадчивым голосом шепнул прямо на ушко:
- Кто тебе разрешил вставать с постели, а? – улыбнулся, ощутив, как Ленка вздрогнула.
- Ну, Вить, посмотри! Мои девочки пришли!
- Я знаю, думаешь, кто докладывал им о твоём состоянии и тащил сюда эти инструменты?
- Ты? – обернувшись, бегло поцеловала.
- Угу, - убрав прядь волос, трепетно прошёлся губами по Ленкиной шее. – С Рассказовым.
- Ммм… - замурчала Ленка, поворачиваясь лицом к мужчине…
___________________________________________________

«Ранетки», округлив глаза, уставились на обнимающуюся парочку, онемев от удивления.
- Ну, ничего себе, - не веря собственным глазам, пробормотала Лера.
- Ленка вот так спокойно позволяет ему себя обнимать и…
- И целовать, - улыбаясь, перебила Аню Женя.
- Не, ну я слышала от Ритки, что Степнов тут днями и ночами пропадает, заботясь о Ленке, но он ведь и раньше помогал ей во всём, - заметила Аня.
Лера, хмыкнув, сложила руки на груди:
- Судя по тому, как Ленка сейчас с ним кокетничает, в это раз он помог с особым рвением.
Переглянувшись, девочки дружно рассмеялись и решили, что при первой же возможности обязательно выяснят у Кулёминой все подробности её совместного пребывания в больнице с бывшим физруком.
___________________________________________________

Счастливые часов не наблюдают.
Александр Сергеевич Грибоедов. «Горе от ума».

Дверь комнаты отдыха приоткрылась.
Спустя мгновение Елена Сергеевна на цыпочках выскользнула из-за двери и, оглядываясь, бесшумно нырнула в находящуюся рядом ординаторскую.
Захлопнув дверь, прислонилась к её деревянной поверхности.
Глаза лихорадочно блестели. Чуть приоткрытые губы были влажными и припухшими…
Грудь вздымалась от каждого вдоха.
Удостоверившись, что её бегство было ни для кого не заметным, Елена, включив чайник, начала приводить себя в порядок.
___________________________________________________

Дверь комнаты отдыха распахнулась и оттуда, как ни в чем не бывало, спокойно (внешне) вышел Олег Игоревич, поправляя воротник халата и висящий сверху стетоскоп.
Медленно шествуя по отделению, Захаров довольно улыбался, перебирая в памяти события прошлой ночи.

«Вот уж действительно – чудесная новогодняя ночь…» - подумал Олег Игоревич, входя в палату.

Лена и Виктор смущённо разомкнули объятия под проницательным взглядом доктора.
- Да ладно вам, голубки! - подмигнув обоим, Захаров осведомился. - Как самочувствие, Лен?
- Просто замечательно! – витая в облаках, промурлыкала Кулёмина, ложась на койку.
- Тааак, посмотрим, насколько замечательно… - доктор внимательно осмотрел повязки, измерил давление, приподняв голову. – Где болит?
- Немножко ноет под повязками и... чешется.
- Чешется – значит, заживление идёт полным ходом! – ободрил девушку Захаров. – Марш на перевязку!
- Ой, а это больно? – Лена вскочила с постели и с надеждой уставилась в глаза врачу.
- Ха! Больно? Да после того, что ты пережила, это покажется тебе комариным укусом.
Взяв любимую под руку, Виктор ободряюще сказал:
- Не переживай, я буду рядом…
- Всё равно! Ненавижу комаров! – гримасничая, Кулёмина уныло поплелась за доктором.

_______________________________________________________

Пресловутая дверь ординаторской в который раз распахнулась.
Озерова, невозмутимо распивающая утренний кофе, подняла голову и встретилась взглядом с блестящими карими глазами.
- Ну и куда ты от меня сбежала с утра пораньше, а? – Захаров медленно двинулся в сторону Озеровой, словно хищник за своей добычей.
- Э-эй, Захаров! Ты чего творишь? Хватит смотреть на меня так, как будто я голышом тут сижу! – пробормотала Елена и, взвизгнув, подскочила с дивана, уворачиваясь от его рук.
– Просто меня не покидают мысли о твоем обнажённом теле в моих объятиях и…
- Что-о-о? С каких это пор мы стали такими смелыми, а? – возмущенно ткнув мужчину в грудь, спросила Озерова.
- С тех самых, как заметили на себе Ваши красноречивые томные взгляды, - пояснил Захаров полушёпотом, оставляя дорожку из поцелуев на её горячей, пульсирующей шее.
- Мда, - Елена тщетно пыталась сконцентрироваться на разговоре, - я тут, понимаешь ли, год стараюсь, а он только заметил! А-ах…
- Тсс... Помолчи, а?
- Сам молчи! Будет он мне тут указ…
Слова потонули в страстном поцелуе.
Елена изображала мнимое сопротивление еще минуту.
А затем…
Затем одежда предмет за предметом стала разлетаться по всей ординаторской со скоростью света. Двое отдались страсти настолько сильно и самоотверженно, что забыли о том, что дверь то… не заперта. ;)

Вот так вот зарождалась ещё одна красивая история любви. Позже Олег признается Елене в том, что она ему давно нравилась. Просто даже в самых смелых своих фантазиях он не мог представить, что девушка ответит ему взаимностью.
Эта новогодняя ночь сблизила их.
Виной ли тому перебор с шампанским, сделавший их обоих смелее.
Или атмосфера праздника и волшебства сыграла свою роль.
Так или иначе, Захаров и Озерова после той ночи стали абсолютно неразлучны.

_______________________________________________


Лена пролежала в больнице ещё несколько недель.
Перенесённая операция, большая кровопотеря, переломы – всё это давало о себе знать.
В период реабилитации Кулёмину поддерживали все – «Ранетки» то и дело распевали ей серенады под окном, чем приводили в неимоверный восторг не только Лену, но и всё хирургическое отделение, да и, пожалуй, всю больницу. Виктор не раз подмечал, как охрана и санитарки ритмично кивают головой в такт музыке, подпевая слова «ранеточных» хитов. Родители с братишкой и дедом приходили каждый день, безмерно радуя девушку всякими вкусностями, а также рассказами о том, что происходит там, за пределами больничного забора.
А Виктор…
Виктор был рядом всегда.
Лена засыпала под его чутким взглядом.
Проснувшись, она наблюдала, как он трепетно держит её за руку и вглядывается в каждую чёрточку её лица.
С ним было тепло и спокойно…
Вместе они смотрели фильмы на дисках, которые он тащил ей отовсюду тоннами, читали всё, что попадалось под руку, отгадывали кроссворды, слушали музыку, обнявшись, стоя у окна, наслаждаясь закатом.
А зачастую просто молчали, боясь нарушить хрупкое очарование неумолимо бегущих минут, часов, дней…
Так было всегда – каждый день, изо дня в день. Неделю за неделей.
До тех пор, пока не настал долгожданный день выписки.

И вот, уже здоровая, безмерно счастливая, Лена по-прежнему ходит в школу, поёт в группе и… подпольно занимается… спортом с обожаемым физруком.
А Вы что подумали?;)

Скрытый текст

вместо послесловия...

Счастье — ну как бы тебе сказать — это вроде вышивания гладью, дело кропотливое и трудоемкое. Сидишь одна-одинешенька, тебе горько, тоскливо, тревожно на душе, ночи беспросветны, зори кровавы, и ты все это медленно, тщательно вкладываешь в свой узор. И в результате выходит маленький гобелен, на котором всего лишь одна, самая что ни на есть обыкновенная, но — роза. Женские руки, женское терпение способны даже муки ада превратить в розовый бутон.
Юкио Мисима. "Маркиза де Сад".