Отправлено: 09.02.09 03:52. Заголовок: Автор: rozmarin

Фики:

1. Соперница
2. Чистые воды
3. После любви
4. Больно по-настоящему
5. Долг платежом красен
6. Белая полоса
7. Дважды в одну реку
8. Хочу разлюбить

 Отправлено: 03.09.10 16:50. Заголовок: V Домой Степнов мча..

V

Домой Степнов мчал, как сумасшедший. Влетел в подъезд и, страшно суетясь, открыл дверь. На часах уже пятнадцать ноль-ноль, а ему, кровь из носа, надо успеть попрятать все то, что не предназначалось для глаз юной девы. К примеру, коллекцию мужских журналов и оставленные его пассией бигуди да электрический маникюрный набор. Последнее, в общем-то, можно было бы и не убирать, однако, Виктору почему-то не хотелось, чтобы Лена заметила признаки присутствия женщины в его квартире. Ему казалось, что это обстоятельство смутит ее, но будь он чуть откровеннее с самим собой, он бы признал, что сам смущен. Как бы то ни было, цель обозначилась легко – нужно сделать так, чтобы время визита Кулеминой сократилось до минимума. Пусть, ну что там несложное из домашних дел, зеркало в коридоре протрет, ванну почистит – и хорош. Этой красавице еще уроки надо делать и деда развлекать. Ленка сама как-то говорила, что иногда, когда выдается свободная минутка, читает ему газеты и даже компанию в шахматы составляет. Вот и чудесно, теперь она все будет успевать. Глядишь – и в команду вернется, а то без Кулеминой совсем труба: не школьная сборная, а тусовка остолопов.
Намахавшись влажной тряпкой, Виктор критично оглядел свои владения и понял, что готов принять новоиспеченную домработницу. Не идеальная чистота, конечно, но выглядит прилично. Звонок в дверь. А вот и Кулемина…

… Еще только переступив порог степновских апартаментов, Лена все поняла. На трюмо в прихожей – ни пылинки, в нос бьет аромат моющего средства.
- Мы же договорились, - нахмурилась Кулемина, – а вы опять за свое. Раз вы такой жалостливый, то может вам в преемники Матери Терезы податься? Благотворительность, Красный крест и все такое. А я не инвалид, со мной панькаться не надо.
Виктор невинно хлопал ресницами, делал вид, что не понимает, о чем она толкует. А про себя давился проклятьями. Черт! Переборщил. Надо было хотя бы пыль на полках не трогать. Ведь сейчас развернется и уйдет, и деньги ей не сунешь ни под каким предлогом.
- А ты чего ждала, что у меня тут бедлам под самый потолок и носки в углу стоят? – усмехнулся он, пряча досаду.
- Носков не вижу, только женские тапочки, - уколола его Кулемина. Елки-палки! Бигуди-то он припрятал, а про обувь забыл. – А она что, помыть полы не может? – съехидничала Лена, и крыть Степнову было нечем. Стиснув зубы, он промолчал. Да и что он должен был на это ответить? Что к нему замужняя барышня ходит порезвиться, пока муж-рогоносец по конференциям разъезжает? А любовницы редко когда проявляют себя хозяйками – они же за любовью приходят, а не у плиты постоять или с пылесосом побродить. Такие развлечения и дома у них имеются в изобилии.
Кулемина еще раз мазнула взглядом по изящным тапочкам с розовым пушком на носках и взялась за ручку входной двери. – Ладно, мне пора. Сообщите, когда вам вправду понадобится помощь по хозяйству. – Язык чесался добавить про то, что ее сегодня уже упрашивали накарябать два чертежа, но не стала дразнить гусей, вернее, классного руководителя. Еще привяжется к ней снова: «не дури, бери деньги и бросай своих заказчиков». Странный он все-таки. Если бы не знала его сто лет, точно бы что-нибудь не то подумала.
- А как же ужин? Ты сказала, что готовить умеешь, – бросил он в спину Ленке.
Пару секунд она раздумывала, а потом развернулась, молча разулась и потопала на кухню. Степнов перевел дух. Удержал. Ближайший час Кулемина будет при деле.

По идее, наблюдать, как она возится на кухне, было совсем необязательно. В конце концов, где у него находится холодильник и в каких ящиках – кастрюли-тарелки, Виктор уже показал. И вместо того, чтобы пойти гантели потягать или проверить новинки кино на торренте, он стоит, как завороженный, и пялится в ее затылок. Даже в самом причудливом сне Степнов не смог бы увидеть такое – Кулемина на его кухне чистит картошку, гремит посудой и вообще хозяйничает, как дома. Ему всегда казалось, что она только и умеет, что мячик в кольцо кидать да скалиться иронично… Развить эту мысль он не успел. Лена резко развернулась к нему и, царапнув взглядом, буркнула:
- По-моему, вы не в цирке. Как приготовлю, позову… Или боитесь, что кухню спалю? – «Все еще дуется», - пронеслось в его голове. Ну, вымыл полы. Чего рычать-то? Он еще немного потоптался в дверях и ушел в комнату, но переключиться на свои дела-заботы так и не сумел. Застряв на чтении короткой заметки в газете про покупку «Спартаком» нового вратаря, Степнов весь обратился в слух и пытался представить, чем именно сейчас занимается Кулемина. Журчание воды из крана… вот что-то шлепнулось, шорохи какие-то… Моет посуду? Похоже на то… А вот брякнула крышка хлебницы. Значит, с приготовлением ужина управилась. Быстро она…

- Принимайте работу, - внезапно раздался за стеной Ленкин голос. Звать дважды ей не пришлось – Виктор изнывал от любопытства посмотреть, что же там сварганила его лучшая ученица. Вошел и остолбенел. Кухня сверкала чистотой, кафель на полу слегка блестел влагой. На столе дымилась большая плошка с чем-то напоминающим суп. Но это только на первый взгляд. При ближайшем рассмотрении стряпня Кулеминой аппетит не возбуждала и больше походила на клейстер с кружочками морковки.
- Виктор Михайлович, вы, наверное, еще не успели проголодаться, но хотя бы попробуйте, чтобы я могла уйти с чистой совестью. – Тон ее голоса показался Виктору слишком кротким, но у него и в мыслях не было искать в этом какой-то подвох. Он сел за стол напротив Лены, придвинул к себе тарелку и осторожно попробовал варево на вкус. Святые угодники! Сколько же она туда соли высыпала! Суп был соленым настолько, что язык сводило. Но Степнов и ухом не повел: не выдав эмоций, спокойно отправил в рот две ложки странной субстанции из разваренных макарон и проглотил.
- Очень вкусно, - соврал он и одарил Лену безмятежной улыбкой.
- Правда? Мне приятно, что вы так быстро распробовали. – Откровенная насмешка во взгляде. Она снова поймала его. Можно было бы сразу догадаться, что это чудо кулинарного искусства Лена приготовила намеренно, заранее зная, что какими бы помоями она не накормила своего покровителя, он поблагодарит ее и с готовностью сунет деньги.
- Да, Лена, ты отлично готовишь, - держал фасон Степнов. Она ждет, что он взорвется и открытым текстом скажет, что домработница ему, как зайцу свисток? Не дождется! А к финтам нахалок вроде нее он давно привык, и не таких обставлял. И… если уж совсем на чистоту, то он и не ждал, что все будет легко и просто. Им обоим нужно время привыкнуть к ситуации.
Виктор отодвинул тарелку и достал несколько купюр из кармана спортивных брюк.
- Бери. И жду тебя в пятницу. У меня на балконе бардак. Поможешь разобраться. – Лена только коротко кивнула и спрятала деньги в карман толстовки.
- Значит, так же, в четыре?
- Да, - ответил он и отвернулся к окну. Там не было ничего интересного. Заляпанный грязным снегом двор и плотные ряды машин на тех участках, которые когда-то были газонами… Хлопок входной двери вывел его из задумчивости. Он непроизвольно обернулся и уткнулся взглядом в смятые купюры на кухонном столе. Она взяла только одну в пятьсот рублей. За вымытый кафель и соленый суп.
Уговаривая самого себя не злиться, Степнов тяжело вздохнул, схватил с плиты еще горячую кастрюлю и вылил ее содержимое в унитаз.

http://kvmfan.forum24.ru/?1-11-0-00000812-000-0-0-1283519776<\/u><\/a>

 Отправлено: 06.09.10 12:53. Заголовок: VI Лене было невыно..

VI

Лене было невыносимо стыдно. За поведение свое дурацкое, за суп испорченный и за то, что на доброту неравнодушного к ее бедам человека гадостью ответила. Ну получила она доказательство того, что Степнов ее присутствие в своем доме будет терпеть до победного. И что? Легче стало? Ведь и без этих проверок знала, зачем он ей работу предложил. Для отвода глаз, что, мол, не просто так, за здорово живешь, спонсирует, а зарплату выплачивает.
Если бы он тогда, после дегустации ее кулинарного шедевра, честно высказался, упрекнул в халтуре, да и просто разозлился бы на нее… Так нет же! Похвалил. И улыбка на пол-лица. Не жалкая и вымученная, а спокойная. Именно такая, какой одаривают окружающих люди с чистой совестью. В ответ не фыркнешь, в позу не встанешь. И ни намека на упрек при встрече в школе. Обыденное «привет, соревнования через десять дней, ты разве не в курсе?» и больше ничего.

К пятнице приступ самобичевания немного поутих, и Кулемина, стоя на пороге квартиры своего учителя, была почти готова посмотреть ему в лицо. Но не сложилось… То, что предстало ее глазам, когда Виктор распахнул дверь, именовалось бардаком в квадрате. Даже нет – в кубе. В большой комнате на своем месте остались только карниз и люстра. Все остальное навевало мысли о Куликовом поле, Бородино и Сталинграде одновременно.
- Здрасьте, - выдавила из себя Лена.
- Прости, что не предупредил утром, - не отвечая на ее приветствие, начал Степнов, - мы вчера с лучшим другом его повышение в должности обмывали, так что работы тебе прибавилось. – «Один-один, Виктор Михайлович», - хмыкнула она про себя, и гнетущее чувство вины растворилось в воздухе. Вот сразу бы так на место ее поставил, и тогда бы она не казнилась целых три дня, переживая о своей глупой выходке.

Кулемина взялась за работу с энтузиазмом. Вытерла пыль, лихо расставила вещи по местам, рассортировала книги и диски в алфавитном порядке. Немного расстроил пыльный ковер, но Лена умело свернула его в рулон и вынесла в коридор. После влажной уборки она обязательно им займется – на улице как раз снежок прошел.
Через сорок минут комната походила на уютное гнездышко из рекламного буклета какой-нибудь конторы, продающей недвижимость. Правда, кроме гостиной в квартире была еще спальня, ванная и кухня, но ничего, управится. Ленка в своей трехкомнатной убиралась за два часа, а тут – еще быстрее получится. Только Кулемина не учла заваленный барахлом балкон и отсутствие у нее опыта в выведении старых пятен на ванной. Еще бы силы научиться распределять.

Пока Лена наводила лоск в холостяцкой берлоге физрука, тот успел и за продуктами прогуляться, и новости по телевизору глянуть. Виктор Михайлович даже план уроков на месяц набросал, что делал исключительно в школе и то после настоятельной рекомендации-угрозы со стороны Борзовой, а тут надо было куда-то себя деть, вот от нечего делать и проявил сознательность.
Он как раз заканчивал план на вторую учебную неделю, когда сообразил, что Кулемина торчит в ванной комнате уже, по меньшей мере, час, и невольно нахмурился. Утонула она там, что ли? Распахнув дверь в ванную, Степнов уткнулся взглядом в сгорбленную Ленкину фигуру. Изогнувшись буквой «зю», Кулемина жадно глотала воду прямо из-под начищенного до зеркального блеска крана. Ее румяное от усталости и физического напряжения лицо утратило всякое выражение. Волосы мокрые, на широкой футболке влажные следы от пота. Лена вся была какая-то растрепанная и помятая, зато бледно-голубой кафель на стенах сиял, как новый, и рыжее пятно на дне ванны едва просматривалось. Это с ним Ленка воевала Бог знает сколько времени. Степнова бросило в жар.
- Устала? – почти с нежностью тихо спросил он и кинул ей полотенце.
- Нет. - Она торопливо вытерла руки о махровую ткань и вернула ее хозяину. – С чего тут уставать?
- На тебе лица нет. Предлагаю на сегодня закончить. – Вместо ответа она упрямо сжала губы и схватилась за тряпку, и тут он обратил внимание на ее руки, покрасневшие и чуть распухшие от ядреной химии моющих средств и долгой возни в воде. Сердце Виктора сжалось в болезненном спазме. Какого черта она творит? Кому и что пытается доказать?
- Я не устала.
- Врать-то зачем? Я же не слепой, - фыркнул он. - Пойдем пить чай. У меня блинчики есть. С творогом. – Степнов вырвал у нее из рук главный атрибут поломойки и швырнул его в ведро. Затем потащил Ленку на кухню и усадил ее за стол. Она даже не сопротивлялась. Измоталась золушка. Он пытался поймать ее взгляд. Бесполезно. Она словно специально отгораживалась от него своей неизменной челкой, и это раздражало. Мелькнула бредовая мыслишка, что она намеренно так убивается, чтобы его из равновесия вывести, но тут же обругал сам себя. Они сто лет знакомы, и уж ему-то хорошо известна Ленкина неспособность делать что-либо спустя рукава. Кулемина же настоящий боец – выкладывается на все сто процентов. Ох, лучше бы это было не так, тогда бы ему не пришлось ощущать себя последней сволочью. Ведь не ради сверкающего кафеля он все это закрутил. Помочь хотел. И сейчас хочет. Даже, пожалуй, еще больше, чем изначально. Но, наверное, правильно умные люди говорят, благими намерениями вымощена дорога в ад.
Степнов сам налил ей чай в свою любимую кружку, положил на блюдечко два подрумяненных блина и полил их медом. Ему было просто необходимо сейчас хоть что-нибудь для нее сделать. Наскоро перекусив, Лена немного ожила.
- Виктор Михалыч, спасибо за чай, но уже времени много, а мне еще ковер надо в порядок привести. – Она уже привстала, намереваясь продолжить марафон уборки в доме, но Степнов жестом потребовал, чтобы она села.
- На улице темень. Какие ковры? – Эта ударница капиталистического труда его точно до психоза доведет. Он и так себя садистом ощущает, а ей и дела нет – на рекорд идет. От работы кони дохнут…
- Сегодня его снегом освежить можно, - пробубнила Кулемина, - а через день все растает, и чем тогда чистить?
- Домой иди, я сам его в порядок приведу.
Лена хотела что-то возразить, но заметила, как окаменело его лицо, и осеклась. Кто он там по знаку зодиака? Козерог? Спорить бесполезно. Лучше принять его решение без лишних прений.

В коридоре Степнов помог Ленке одеться, поворчал, что та ходит без перчаток, и положил деньги в нагрудный карман ее куртки. Плавали - знаем. Вдруг это чудо зеленоглазое вздумает их опять на столе оставить. Кулемина на пару секунд будто зависла, а потом несмело посмотрела на своего учителя снизу вверх. Впервые за день их взгляды встретились. Виктор невольно залюбовался Леной. В тусклом свете коридора цвет ее глаз казался янтарно-медовым, как у кошки.
- Вы не обижаетесь?
- На что? – голос какой-то… напряженный, да и сам Степнов весь вытянулся в струнку.
- За то, что супом соленым вас накормила.
- Значит, все-таки специально эту отраву приготовила? – усмехнулся он, разыгрывая удивление.
- А вы разве не поняли? – слабая улыбка тронула ее губы.
- Понял, - сразу сознался Виктор. - Но даже если бы ты нарезала в тарелку картон и залила его кока-колой, я бы отреагировал точно так же.
- Простите меня. – Было приятно снова коснуться взглядами.
- И ты меня, - он помолчал. - Не было здесь никакой пьянки, я сам устроил весь этот бедлам. – И словно испугавшись собственного признания, торопливо добавил: - На следующей неделе придешь?
- Приду.
- Заметано. И подумай насчет тренировки в понедельник.
Лена устало кивнула.
«Это от переутомления она сегодня такая покладистая», - отметил про себя Степнов.

http://kvmfan.forum24.ru/?1-11-0-00000812-000-0-0-1283519776<\/u><\/a>

 Отправлено: 08.09.10 22:56. Заголовок: VII Понедельник вст..

VII

Понедельник встретил классного руководителя одиннадцатого «А» легким морозцем и ярко-синим рассветным небом. Ни дурных предчувствий, ни гнетущих мыслей. В голове назойливой мушкой зудел единственный вопрос: явится ли Кулемина на тренировку или снова независимость изобразит? И хотя было довольно странным, что уже спозаранку его голова забита исключительно Леной, Степнов сам себе объяснил это обстоятельство довольно четко – виноват «кадровый вопрос». До соревнований всего неделя, а играть некому. Гуцулов кроме как с Кулеминой, больше ни с кем сыграться не может, Комарова только на подтанцовку выставлять – полный ноль, а остальные… эх, лучше и не вспоминать – одно расстройство. Вот, собственно, потому Степнов с терпеливостью рыбака, застывшего над гладью озера в ожидании улова, ждал Ленкиного появления на тренировке. «И это все?» – насмешничал внутренний голос. «Конечно, все», - огрызался на провокацию Виктор.

В учительской было не протолкнуться. Еще подходя к двери, Степнов расслышал визгливый голос учителя литературы и поморщился. Вечно тот верещит, как благородная девица, которую за ляжку ущипнули. Физрук Милославского всегда недолюбливал. Ну смотреть на него тошно: рыхлый, вялый, одышка, как у глубокого пенсионера. Позор для всего мужского племени. Еще и скандальный, хуже своей женушки Светочки. Вот и сейчас явно не про Наталью Гончарову вещает, целый консилиум собрал…
- … Я и раньше догадывался, что некоторые учащиеся находятся в стенах нашей гимназии по недосмотру, но никак не мог понять, как же им удается выкрутиться и сохранить за собой право и дальше учиться именно здесь. Теперь же мне все ясно, - разорялся Мирослав Николаевич, не забывая для пущего эффекта выражаться как можно красивее. А перед ним, нахмурив лоб и уставившись в ученическую тетрадку, смутно показавшуюся Степнову знакомой, сидела завуч Людмила Федоровна.
- Значит, Мирослав Николаевич, вы утверждаете, что Валерия Новикова выдает чужие сочинения за свои? Я правильно вас поняла? – оторвалась от чтения Борзова.
- Правильно, все так! - с горячностью отозвался литератор.
- А как же это можно доказать? – с сомнением смотрела на Милославского учитель химии Ирина Ринатовна. Тот одарил ее снисходительной улыбкой и принялся с упоением рассказывать про неповторимость авторского стиля, не забывая приправлять теорию яркими примерами из классики.
- При всем уважении к классикам, - резко оборвала его Людмила Федоровна, - подобных рассуждений не достаточно, чтобы обвинить девочку в обмане.
- Понимаете, какая штука. Я достаточно хорошо знаю возможности каждого из своих учеников и могу сказать с полной уверенностью, Новикова не способна писать такие эссе. Да, какое-то время мы занимались с ней дополнительно, но чудес не бывает.
- Это всего лишь ваши домыслы. Вы же помните, что отец Леры является сотрудником милиции, а такие люди привыкли доверять только фактам, - без особенного почтения к учителю литературы парировала Борзова.
- Доказательство у вас в руках, - с пафосом произнес Милославский. – В середину тетради вложен двойной лист, по всей видимости, с оригиналом сочинения. Не надо приглядываться, чтобы рассмотреть, что почерк не принадлежит Валерии Новиковой, он более округлый. Вы понимаете, о чем я? – Завуч нахмурилась еще сильнее.
- Это не похоже на черновик: нет перечеркнутых фраз, да и орфография с пунктуацией безупречны, - с горячностью вещал учитель литературы. - Работа написана кем-то другим, а ученица только прилежно переписала ее. И когда пришла пора сдавать сочинение, она просто забыла вынуть оригинал. Вот эта невнимательность ее и сгубила. – Щелчок в голове, Степнов вдруг вспомнил, где и когда видел эту злосчастную тетрадь, и его лицо мгновенно покрылось испариной. Ленка!
Скандал уже разразился, и если Новикову прижмут к стенке расспросами, Кулеминой не поздоровится. В любой другой школе на подобные махинации с сочинениями и другими письменными работами, смотрели бы сквозь пальцы, а тут… Вылетит девчонка из школы, как пробка из бутылки. Внутри у физрука все похолодело.
- Виктор Михайлович, вы как раз вовремя, – прищурилась Борзова. Да уж, вовремя. На торт и яблочный квас Агнессы Юрьевны он бы обязательно опоздал (такое уже бывало, и не раз), а на разбор полетов – никогда.
- Я уже понял, - Степнов с неприязнью покосился на розовую от возбуждения физиономию Милославского.
- Вы всё слышали и, как классный руководитель, обязаны разобраться с вашими учениками. – Людмила Федоровна протянула ему листок с сочинением. – Как вы думаете, кто это написал?
- А я почем знаю, - как можно небрежнее отозвался Виктор Михайлович, а к лицу кровь прихлынула, потому что сомнений не оставалось – это Ленкины каракули. – И с чего вы вообще взяли, что почерк должен быть мне знаком? – Он приготовился держать оборону. Но не пришлось. В глазах завуча мелькнуло сомнение.
- Да, возможно, вы и правы. Но для начала я бы поговорила с Валерией.
- Я сам с ней поговорю, - резко ответил Степнов и сунул улику-сочинение в классный журнал.
- Позвольте, я хочу поприсутствовать! - Снова фальцет Милославского царапнул слух физрука. Если сейчас этот Винни-Пух увяжется за ним, то все пропало. Взять в оборот трусливую и глуповатую Новикову ничего не стоит, а у той нет особых причин выгораживать Кулемину.
- Вы не понимаете, Мирослав Николаевич, ученики мне доверяют, и будет проще выяснить правду, если разговор произойдет с глазу на глаз. Ваше присутствие может все испортить. – Знал бы кто, чего стоило Степнову произнести эти слова без раздражения. Зато итогом он остался доволен. Борзова поддержала его инициативу, и рвущемуся в бой Милославскому ничего не оставалось, как молча опуститься на стул. И теперь он сидел весь красный и надутый, как индюк. Первый раунд остался за физруком, но до победы еще далеко…

Новикову Виктор Михайлович нашел в кабинете географии. Виновница переполоха преспокойно сидела за последней партой, слушала музыку в наушниках и что-то рисовала в тетрадке. Всем своим видом она производила впечатление существа беззаботного и расслабленного, и Степнов с ухмылкой отметил про себя, что на месте Милославского он бы тоже призадумался. Едва ли эта «девочка с плеером» Гоголя от Тургенева отличит, а уж про сочинения и говорить не стоит. Ну, а с другой стороны, не всем дано красиво словеса плести, не всем.
Классный руководитель без церемоний стянул наушники с растрепанной блондинистой головы и бросил резкое «пойдем, разговор есть». Лера едва открыла рот с намерением сообщить ему про урок, который вот-вот начнется, но Степнов одарил ее таким взглядом, что та мигом подскочила и на полусогнутых двинулась за ним.

…Про «прижмут к стенке» Виктор Михайлович погорячился. Новикову не пришлось ни упрашивать, ни стращать. Слава Всевышнему, что удалось избавиться от дотошного литератора, потому что за две минуты разговора Валерия, как на духу, выложила все – и про их сотрудничество с Кулеминой, и про Милославского, задолбавшего всех своими эссе, и даже про Ленкин отказ сварганить сочинение по английскому. Последнее заставило Степнова немного воспрянуть духом. Значит, не обманула его Кулемина. Молоток! Держит слово. Новость оказала на Виктора Михайловича умиротворяющее воздействие, он моментально смягчился и уже не гаркал на Леру, как старшина на новобранца.
- В общем, Новикова, вот тебе задача: в ближайшие сорок минут не только не облажаться на уроке, но и придумать складную легенду про твои литературные подвиги. Главное условие – ни при каких обстоятельствах не упоминать фамилию Кулемина.
- Почему это? – Лера возмущенно захлопала ресницами. - Я что же, должна одна за всё отдуваться?
- Не забывайся, - осадил ее учитель. – Ты ведь прекрасно знаешь, что выйдешь сухой из воды. Ну кто станет связываться с твоим папенькой? Молчишь? То-то же! А Ленку защитить некому. Разве тебе подружку свою не жалко?
- Ладно, - смилостивилась Новикова после минутного раздумья, - сочиню что-нибудь про двоюродную тетку из областной библиотеки, мол, она мне шедевры строчит, для любимой племяшки старается.
Степнов шумно, с облегчением выдохнул.
- Валерия, а с тобой приятно иметь дело. – Школьница неуверенно улыбнулась:
- И все-таки, вы не совсем правы. – Физрук аж глаза вытаращил. До того неожиданной оказалась реплика.
- Не порти впечатление, я уж было поверил, что ты способна проявить сознательность.
- Вы говорите, что Кулемину защитить некому, а как же вы? – Вопрос прозвучал совершенно невинно, но и его хватило, чтобы выбить у Степнова землю из-под ног. А что он? Он просто желает замять досадный инцидент, потому что… Дальнейшие мысли ускользали от него, как стадо тараканов от резко включенного на кухне света, а если за какую-то и удавалось зацепиться, то воспроизвести ее вслух язык бы не повернулся. Ведь не скажет же он Новиковой, что у него сердце щемит, когда он в Ленкины глаза смотрит. Как не скажет он и том, что готов пол своей зарплаты отдавать, только чтобы Кулемину по педсоветам не таскали. Что было бы, окажись Лера менее сговорчивой? И думать тошно.
- Я – классный руководитель и моя задача разрешать сложные ситуации. Вот я их и разрешаю, - уклончиво ответил на вопрос Виктор Михайлович, ощущая, как шею и лицо заливает краска. Никогда в жизни ему не приходилось столько врать. И по идее, совесть должна бы его на экзекуцию отправить за такие художества, а ему почему-то улыбаться хочется. И вообще, жить.
Звонок на урок спас его от пристально-любопытного взгляда Новиковой. Теперь можно упасть и отжаться. Вернее, расслабиться и закурить. Черт, опять не то! И о чем только думает его голова?!

http://kvmfan.forum24.ru/?1-11-0-00000812-000-0-0-1283967905<\/u><\/a>

 Отправлено: 10.09.10 11:45. Заголовок: VIII День тянулся н..

VIII

День тянулся невыносимо медленно. Каждую перемену Степнов вынужден был участвовать в спектакле расследования на тему авторских прав и облегченно выдыхал только, когда начинался следующий урок. Новикова разыграла все, как по нотам, и не знай Виктор Михайлович правды о «тетушке из библиотеки», поверил бы безоговорочно. «Талант, настоящий талант»!

Милославский пару раз взвизгнул с требованием тетку предъявить, но Борзова на это только недовольно фыркнула, мол, делать нечего, как по Мытищам за библиотекаршами мотаться, и поверила Лере на слово. Степнов впервые в жизни готов был расцеловать Людмилу Федоровну. Вот молодец, старушка! Хотя, какая она старушка? Еще побегает! И дай ей Бог здоровья.

Жаль только, что в тот день из-за педагогического консилиума тренировку Степнов вынужден был отменить, потому что лучшие умы школы никак не могли определиться, что же делать с нерадивой писательницей сочинений, и каждый раз, когда обсуждение заходило в тупик, Виктор с ужасом ожидал разоблачения. Ведь листочек с компроматом на Кулемину ему припрятать не удалось, а значит и вероятность того, что кто-то из учителей все-таки присмотрится внимательнее и сочтет почерк знакомым, оставалась высокой. Но правильно говорят: «если очень захотеть, можно в космос улететь». Чтобы инцидент получил статус исчерпанного как можно быстрее, Виктор Михайлович превзошел сам себя. Его оправдательная речь в пользу Новиковой заставила Агнессу Юрьевну расчувствоваться до слез, а Борзову – хлопнуть ежедневником и сказать:
- Виктор Михайлович, никогда бы не подумала, что вы такой чуткий педагог и вообще человек необычайной широты души.
- Ну скажете тоже, - смутился Степнов.
- На первый раз Новикову прощаем, но отныне успеваемость учащихся одиннадцатого «А» класса я беру под свой особый контроль, - подытожила строгая завуч. Это решение, кажется, всех устроило, кроме, разумеется, Милославского. Тот недовольно пыхтел, как страдающий изжогой ёж, и на фоне блеснувшего человеколюбием Степнова выглядел довольно бледно. Идею расправы над ученицей, пусть и серьезно провинившейся, никто в итоге не поддержал, так что учитель физкультуры на пару с Лерой вздохнули с облегчением. Бессонная ночь в ожидании утра казни им обоим больше не грозила.

***
Лена полдня терялась в догадках, почему Степнов отменил тренировку, ведь сам же еще в пятницу о ней напоминал. А тут обрывок листка на двери спортзала и две строки размашистым почерком – «тренировки не будет. Степнов В.М.». Это было так не похоже на него… Даже серьезно гриппуя и с растяжением он не нарушал график, а тут… Кулемина поймала себя на мысли, что переживает за него. Не как за учителя и тренера, а как за близкого человека. И это открытие смущало и будоражило одновременно. А между тем, как ни крути, ближе него у нее и нет никого. Родители? Им давно уже наплевать, как она живет и чем дышит. Дед? Его задача – доживать свой век тихо и спокойно. Правда, эпизодически случаются у него приступы заботливости, да только больше на словах – на деле он Ленке не помощник. А теперь еще и забывчивый стал. Глаз да глаз за ним нужен, чтобы не спалил квартиру забытым на плите чайником или туркой с кофе. Со Степновым все иначе. Ему на нее, дуреху непутевую, почему-то не наплевать. И от того, что мысли снова и снова возвращаются к нему, сердце взволнованно вибрирует, а тело то в жар кидает, то в холод, до онемения. А ведь такое уже бывало с ней раньше, просто она значения этому не придавала. В памяти всплыли обрывки разговоров и его пристальный взгляд. Не в глаза. Куда-то внутрь нее. Туда, куда она и сама не часто заглядывала. Потому что нельзя, ведь от стыдливого «он мой учитель» трудно прятаться. Но что поделать, если она уже успела разглядеть, как невероятно идет Степнову едва заметная седина на висках, и, как чертовски обаятельно он улыбается, когда нет нужды изображать строгого наставника. А еще, он умеет быть нежным и внимательным. Он вообще умеет просто быть. Быть рядом.
Бурный поток размышлений, опасных для неизбалованной жизнью девчонки, прервала трель мобильного. На высветившийся номер Новиковой Ленка только бровь приподняла. Неужели Лерка снова пристанет с деловым предложением что-то за нее написать?
- Кулемина! Ты чего с физруком нашим сотворила? – фраза одноклассницы, сказанная бодрым, ехидно-ироничным тоном, заставила обычно невозмутимую Ленку стушеваться и растеряться.
- Ничего. – Она медленно опустилась на диван, не заметив, что села прямо на учебник по алгебре. То, что ей неудобно сидеть, она поняла только минут через пятнадцать, когда Лера закончила свой рассказ. И после отбоя Лена еще долго смотрела перед собой невидящим взглядом и мечтательно улыбалась. Он снова пришел ей на помощь. Рискуя работой и репутацией, оградил ее от серьезных проблем, и невозможно было объяснить все это «профессиональным интересом» тренера, двинутого на спортивных достижениях. А в ушах нескончаемым рефреном звучало Леркино «Степнов на тебя запал, поверь моему опыту». Знала бы Новикова, какой бурей в душе Кулеминой отзывались ее полушутливые реплики…

http://kvmfan.forum24.ru/?1-11-0-00000821-000-0-0-1284105518<\/u><\/a>

 Отправлено: 14.09.10 15:57. Заголовок: IX Вчерашняя эпопея..

IX

Вчерашняя эпопея закончилась, а осадочек остался. Сам не зная почему, Степнов места себе не находил. То ли жалел о сорванной в канун соревнований тренировке, то ли мучился угрызениями совести. Он ведь всю жизнь гордился своими принципами и четким пониманием, что такое хорошо, а что такое плохо, а тут словно бес его попутал – ни о чем кроме Ленки думать не мог. И, чтобы ей помочь, про все свои принципы забыл разом, на все наплевал. А повторись ситуация снова, что бы он сделал, как поступил? Виктор честно заглянул в себя и понял, что ради нее, не задумываясь, обманет хоть Борзову, хоть черта рогатого. И можно с утра до ночи поедом есть себя за это, ничего не изменится. Потому что влюбился.
И кажется, серьезно.
А ей – семнадцать.
На что он надеется?!

Уроки Степнов проводил на автомате, мечтая о переменах, чтобы хоть десять минут поотшельничать, закрывшись ото всех в подсобке. Мысль, что где-то по школе сейчас ходит Кулемина – смеется, огрызается на колкости мальчишек или перечитывает заданные на сегодня параграфы из учебника, колола иголкой, причиняя боль, и терзала его неизбежностью встречи. А он готов к ней и не готов одновременно. И все-таки больше, конечно, не готов…
Классный журнал седьмого «А» выпал у него из рук, когда на пороге тесной коморки он разглядел Ленку.
- Виктор Михалыч, а тренировка будет?
- Да, конечно. - Он неловко подобрал с пола журнал и сунул его на полку стеллажа. – А я и не надеялся, что ты придешь.
- Не могла я не прийти, - тихо отозвалась она, и только тогда Степнов заметил, как лихорадочно блестят ее глаза, а пальцы разве что узлы на ремне сумки не завязывают.
- Что-то случилось?
- Нет, ничего, - энергично замотала головой Лена.
- Тогда жду тебя после шестого урока. – Срывающиеся с его губ фразы звучали сухо и резко, но ни к чему ей знать, как невыносимо трудно дается ему этот разговор. Наверное, потому что не говорить хотелось, а сжать в объятиях и целовать до умопомрачения.
Кулемина как-то неуверенно кивнула в ответ на последнюю фразу, но, вопреки ожиданиям Виктора, не ушла, а сделала несколько шагов навстречу, сокращая и без того мизерное расстояние между ними.
- Лерка мне все рассказала, - ее голос предательски дрожал. – Если бы не вы… - она осеклась. Он невольно улыбнулся. Значит, не ему одному сейчас тяжело.
- Мне будет вполне достаточно слова «спасибо», - мягко ответил он, избавляя ее от необходимости искать нужные слова. – У тебя все?
- Да… Вернее, нет. – Еще один шаг вперед. Теперь она так близко, что он слышит аромат ее кожи и ощущает тепло ее дыхания на своей груди даже через ткань футболки. Мужчина лишь жадно сглотнул, тщетно пытаясь избавиться от кома в горле.
- Виктор Михайлович, для меня никто не делал большего, чем вы. Даже родители и дед. Но может…вы…объясните, зачем вам это нужно? – Воздух в его легких кончился одновременно с рассудительностью и страхом наделать глупостей. Сейчас он видел перед собой только ее широко распахнутые глаза и пересохшие губы.
- А тебя это напрягает? Не нравится? – Беспокойство отразилось на его лице.
- Нет… Нравится. Очень, – она потупилась и добавила уже тише. - Непривычно просто.
- Привыкай. Так будет всегда.
- Обещаете? – Ответ был уже и не нужен. Она все прочитала в его взгляде, и от этого выразительного «да» слегка закружилась голова и вспотели ладони. Степнов хотел произнести еще что-то важное для них обоих, но внезапно раздавшаяся трель звонка напомнила о существовании жизни за пределами душной подсобки. Время не ждет.
- Беги на урок. – Она смущенно кивнула, пряча под длинной челкой сияющий от счастья взгляд. И совершенно непонятно, как пережить еще два урока до тренировки.

Но ни до тренировки, ни после нее поговорить им так и не удалось. Как назло, Ленкины товарищи по секции заявились в спортзал всей гурьбой сразу после звонка с уроков, не оставив ни единого шанса Степнову и Кулеминой уединиться даже на несколько минут. Они только и могли что перекидываться многозначительными взглядами, с замиранием сердца ожидая окончания занятий. Виктор не выдержал первым и дал свисток о завершении игры раньше на целых пятнадцать минут. Ребята разочарованно загудели, уговаривая Степнова продлить тренировку, но, видит Бог, даже если бы на кону стояла победа на Олимпиаде, физрук бы и на это наплевал. И непонятно, почему так невыносимо медленно тянется время? Да еще и удовольствие от насыщенной и динамичной игры своих подопечных он сегодня так и не получил. Вся тренировка превратилась в событие для галочки. Одна Ленка в голове…
- Продолжим завтра, - командным тоном огласил свое решение Степнов и отобрал мяч у Гуцулова. Тот без энтузиазма расстался с мячом и попытался выклянчить у физрука «по-любому полчасика» тренировки:
- Виктор Михайлович, я без нормального партнера два месяца маялся, и вот Ленка наконец-то вернулась, а вы не даете закрепить результат, - пробурчал Игорь и с надеждой покосился на Кулемину, ожидая ее поддержки. Одно ее слово – и Виктор Михайлович уступит. Все знают, что Степнов Ленке всегда навстречу идет, никак не вуалируя свое особое к ней отношение. Но Лена сделала вид, что не поняла расчет Гуцула и сбежала в раздевалку. «У меня, может, тоже партнер появился, - не без удовольствия хмыкнул про себя Виктор, - а нам и поговорить по-человечески не дают… И я не жалуюсь».
- Продолжим завтра, - еще раз, но жестче произнес Степнов, давая Гуцулову понять, что разговор окончен.

Кулемина негнущимися пальцами еле натянула джинсы на отвыкшее от физических нагрузок тело, быстро набросила кофту и ринулась обратно в спортзал. Наконец-то все товарищи по секции разбрелись, и теперь ей никто не помешает сказать Степнову все то, в чем она не решилась признаться ему пару часов назад. И все случилось бы так, как Лена и хотела, если бы буквально в дверях она чуть не столкнулась лбами с Еленой Петровной. У той что-то приключилось с кулисами в актовом зале, и без помощи Степнова завхоз обойтись никак не могла. Скрипнув зубами, Виктор согласился на ближайший час оказаться незаменимым для родной гимназии. И чтобы хоть на минуту остаться с Леной наедине, он под благовидным предлогом выпроводил коллегу за порог спортзала.
- Лен. - Он внимательно посмотрел ей в глаза и понял, что еще немного – и он не устоит перед соблазном послать куда подальше заполошенную Елену Петровну с ее неотложными делами. Чудом удержался. Отпускать Лену совсем не хотелось, и Степнов не придумал ничего лучше, как взять ее за руку и вложить в горячую ладошку связку ключей от своей квартиры.
- Вот, возьми. В пять я буду дома. Дождись меня.
- Постараюсь, - тихо, с волнующей душу хрипотцой ответила ему Кулемина и, воровато оглянувшись, сунула ключи в карман джинс. – Что будете на ужин? – Лукавая полуулыбка расцвела на зарумянившемся лице, и физрук чуть не проклял Елену Петровну с ее кулисами. В голове моментом назрел откровенный ответ: «Если можно, три порции горячих поцелуев. Соли не надо. Сахара – тоже», но вслух пробормотал:
- На твое усмотрение…- И уже вдогонку бросил:
- Очень прошу: на улицу без шапки не выходи. – Про перчатки и заикаться бесполезно. Но ничего, скоро Новый год, он ей подарит какие-нибудь дорогие, на меху и из хорошей замши…

http://kvmfan.forum24.ru/?1-11-0-00000821-000-0-0-1284308084<\/u><\/a>

 Отправлено: 01.10.10 15:01. Заголовок: Пришла! http://jpe...

Пришла! Сейчас буду вымаливать прощение за двухнедельную тишину
Девочки, спасибо за то, что так хорошо приняли эту историю, что поддерживали автора и сопереживали героям Я вас обожаю и очень ценю

X


Едва касаясь земли, Лена неслась к дому своего теперь уже любимого мужчины. Любимого. Как же странно и волнительно думать о ком-то ТАК, как она думает сейчас о Степнове. А еще – очень радостно, и лицо само собой расплывается в мечтательно-глуповатой улыбке. Пасмурная, слякотная погода уже не раздражает, леденистые темные лужи не напоминают черные дыры, и весь мир вокруг живет надеждой на лучшее. И вроде бы ничего не поменялось: те же уныло-серые стены родной гимназии, та же грязная каша талого снега под ногами и бесконечное небо в поволоке. Но все теперь иначе. Оттенки другие. И заметное ей одной сияние на горизонте. Грядущая белая полоса, о которой Ленка столько мечтала.
Просто она влюбилась.
Безоглядно, сильно, со всей страстью своей издерганной души.

Будучи ребенком, она любила родителей, деда, воспитательницу в детском саду, двоюродного братика Стаса и своих многочисленных кукол. Но это совсем другое. От той любви мышцы не сводило сладкой судорогой, и не мутнел рассудок, вызывая температуру и стук в висках. Господи, а может она просто сошла с ума? Не так поняла его слова, додумала того, чего и не было. От внезапного сомнения перехватило дыхание, но Лена без труда вспомнила, с каким выражением глаз он провожал ее до дверей. Нет, ошибиться невозможно! Там, в спортзале с ней говорил не учитель и тренер, а просто мужчина, неожиданно уязвимый в своей открытости и трогательный в порыве искренности. Его немного смущенное «дождись меня» до сих пор звучало в ушах. И она, конечно же, дождется, потому что она все правильно поняла, и сердце, словно в подтверждение ее мыслей, задрожало где-то в горле…

Связка ключей от ЕГО квартиры жгла ладонь, но если бы не она, Кулемина бы точно утратила чувство реальности происходящего. И не поверить нельзя и верить – страшно. Вот и подъезд, жужжание лифта, хорошо знакомая дверь с золотыми циферками номера квартиры. Задыхаясь от бега и волнения, Лена надеялась, что оказавшись в заветной обители Степнова, ей станет легче и спокойнее. Не стало. Она с трепетом новобрачной переступила порог квартиры и еще с минуту собиралась духом, чтобы включить свет. Невыносимо хотелось, чтобы время бежало быстрее. Но до пяти часов еще пятьдесят шесть минут. Три тысячи триста шестьдесят секунд. И это время нужно чем-то заполнить, чтобы не обезуметь от сладкой пытки ожидания.
Кулемина с остервенением принялась наводить порядок в холодильнике, а через минут пятнадцать очнулась, держа в руках веник. Она так и не смогла выключиться из размышлений о грядущем объяснении со Степновым, и под аккомпанемент сокровенных фантазий сунула в морозильную камеру сахарницу и чайник. Боже! А куда она дела пару чашек из мойки?! Вот это да-а-а! Надо же было так задуматься… Хорошо, что вовремя опомнилась – до возвращения Виктора. Потому что было бы сложно объяснить ему столь оригинальное местонахождение вещей на его кухне. А чуть позже Кулемина с изумлением выудила две кружки из мусорного ведра, где к своему удовольствию обнаружила те самые тапки с розовым пушком, которые так радушно «встретили» Лену в ее самый первый визит к Степнову. В тот момент она испытала смутное неудовольствие от осознания того, что в его квартире уже есть хозяйка, и сейчас мгновенно напряглась, припомнив эти свои ощущения. Но припорошенные картофельными очистками и луковой шелухой пушистые женские тапочки выглядели слишком жалкими, чтобы расшевелить ревность в Ленкиной душе. Свою старую жизнь Степнов выкинул. Он ведь знал, что делает. Значит, в доме Виктора Михайловича осталась одна хозяйка – его лучшая ученица, девчонка, влюбленная в него.


В какой-то момент до Лены дошло, что эйфорическим угаром дня сегодняшнего жизнь не заканчивается. И что с ними будет дальше? А дальше целых полгода бесконечных уроков и лжи. И пока феерия выпускного не закончится, никто в гимназии не должен знать, что между ней и Степновым не просто дружба двух спортсменов, а любовь. Но внезапная улыбка смела все тревоги. Что такое полгода тщательной конспирации в сравнении с ежесекундным присутствием в ее жизни самого близкого ей человека? И кажется, даже перспектива объяснения с дедом по поводу резких перемен в личной жизни почти не пугала. Он обязательно поймет. А пока нужно собраться с мыслями и приготовить ужин. Что-то красивое и вкусное. Пусть знает, что она тоже умеет о нем заботиться. Правда, руки все еще дрожали от волнения. Но она справится. Справится.

Только в половине шестого Степнов сумел вырваться из цепких ручек Елены Петровны, которая, словно специально, придумывала для безотказного коллеги все новые и новые задания и при этом искренне недоумевала, почему тот не светился энтузиазмом, помогая родной гимназии.
Ее попытки завести разговор «за жизнь» разбивались о его угрюмую молчаливость, но ее это, кажется, не смущало и не озадачивало. Завхоз не отличалась глубокими познаниями в области человеческой натуры. Куда уж ей было сообразить, как сильно она действует Степнову на нервы, и какие титанические усилия тот затрачивает, чтобы не обратиться в огнедышащего дракона и не откусить неугомонной коллеге голову. На самом деле все его существо сейчас было похоже на раскаленный адский котел с булькающей лавой. И если бы Елена Петровна вовремя не опомнилась и не переключилась бы на дядю Петю, который к счастью для физрука прекрасно умел ремонтировать розетки, то все содержимое личной Степновской преисподней, доведенное до наивысшей точки кипения, вылилось бы ей на голову.

Случись эта канитель на пару дней раньше, Степнов бы с удовольствием повозился с кулисами, усилителями, забил бы пару деревянных планок в полу сцены, но сегодня все препятствия на пути к Кулеминой действовали на него, как суетливый матадор на быка – раздражающе. Оставшаяся между ним и Леной недосказанность возбуждала и убивала одновременно. В конце концов, он мог неверно истолковать ее слова. Может, ее ласковый тон - это просто благодарность, признательность ему за помощь и поддержку? Да и сам он о главном умолчал. Боялся ошеломить ее. Не хотел диалога впопыхах. Ведь ему так много нужно ей рассказать... Но в деталях вспоминая их разговор, он лелеял в себе надежду, что не ошибся и правильно понял Ленку по нескольким коротким фразам. И внутри все горело от жажды скорее ее увидеть и разрешить все сомнения. И наконец-то получить ответ «да» или «нет». Она уже, наверное, заждалась его. Виктор украдкой проверил мобильник. Смс. Не от Ленки. А жаль… Прощальное-душераздирающее от бывшей пассии. «Вещи я забрала, ключ у бабы Веры из тринадцатой квартиры. Прощай». Вздох облегчения. Обошлось без скандала.

Степнов втащил стремянку в кабинет Елены Петровны и, пока та не вспомнила еще о каком-нибудь не терпящем отлагательств деле, помчался в вестибюль. Наскоро набросил куртку и рванул вон из школы, попутно воюя с вечно заедающей молнией. И черт с ней! Ведь что такое неисправная молния в сравнении с тем апокалипсисом, который творился в его душе.

Заметив яркий свет в окнах своей квартиры, Степнов поймал себя на мысли, что давно не испытывал такой бурной радости от возвращения домой. Он еще только повернул за угол родной девятиэтажки, но уже не мог справиться с сердцебиением, которое только усиливалось с каждым шагом, а перед входной дверью сердце и вовсе заколотилось, как сумасшедшее. Виктор пытался представить, чем сейчас занята Ленка и как она его встретит, что скажет, как посмотрит, и еще крепче сжимал в руке букет белых, пушистых хризантем.
- Прости, что поздно, - на выдохе произнес Степнов, когда Лена распахнула перед ним дверь. Она ничего не сказала, только улыбнулась, чуть склонив голову. И откуда только он знает, что хризантемы – ее любимые цветы. Угадал, интуиция напела.
- Не поздно, сейчас будет ужин. – Ринулась было на кухню за вазой, но Степнов поймал ее за руку и притянул к себе.
- Подожди. - Он с обожанием заглянул в Ленкины глаза. В них вопрос-мольба, и губы едва различимо дрожат.
– Днем я не успел сказать тебе самого главного… Если честно, не умею красиво говорить. Да и в любви не признавался ни разу в жизни. Не довелось, и вот, - он запнулся и крепче сжал ее пальцы, - голову потерял. Из-за тебя. – В ответ Лена судорожно вздохнула, словно набираясь решимости, и приподнялась на цыпочки. Нежное касание горячих губ. Такой же нежный ответ.
Кажется, они оба потеряли голову.

КОНЕЦ


http://kvmfan.forum24.ru/?1-11-0-00000821-000-0-0-1285596295<\/u><\/a>

 Отправлено: 25.02.11 18:43. Заголовок: Дважды в одну реку

Автор: rozmarin
Название: «Дважды в одну реку»
Рейтинг: R
Жанр: POV Лена/Степнов, Romance, Angst
Бета: Kristenka
Статус: окончен
Примечание: А спорим, по поводу 4-го сезона не все еще сказано? ;)
Сразу подчеркну, что в моей версии не было никакого объяснения между Степновым и Леной после того, как Ранетки вернулись с Америки. И не было никакого концерта на Хэллоуин. Так что КВМ начинают историю с чистого листа

Посвящаю эту работу Натуле Nikoletta Именно ты выбила из меня пенсионерские замашки, доказала, что движение – это жизнь, и нельзя пренебрегать ее прелестями.

Отдельное спасибо Кате forget-me-not за помощь при прохождении премодерации

КВМ ФОРЕВА!

Ксюша Буяна, ты гений


Леночка Мисс Марпл подариииииилааааа!!!



Подарок от Анжелики freedom
Спасибо



Олечка Elfa миллион поцелуев за такое чудо



Vies Юльк,
... и у меня снова приступ хвастливости))) Есть еще кто-то, кому я не сказала "а мне подарили"



От Наташи Nata

 Отправлено: 25.02.11 18:50. Заголовок: Девочки http://pics..

Девочки

POV Лены

Гастроли. Каждый день – новый город. Успех, овации, цветы… Первые доказательства того, что путь выбран верно. И вроде бы я не ошиблась – не зря трепала нервы себе и Степнову, не зря крепкого, жизнерадостного мужика в неврастеника превратила. Да уж, есть чем гордиться. А чтобы совесть не сильно хребет грызла, я предпочитала не копаться в себе. Так спокойнее.

«Завтра в Омске концерт, а послезавтра – в Екатеринбурге», - с воодушевлением вещала Анька Прокопьева. Никаких ненужных воспоминаний, ничего лишнего. Главное, успеть выспаться в поезде и не заострять внимание на грязном линолеуме в гримерной. Если вдруг выдавался свободный день, я бродила с Женькой по магазинам, либо просиживала в кино по два сеанса кряду. Только чтоб наедине с самой собой не оставаться… Помню, как вздрогнула от неожиданности, услышав, что уже к выходным мы будем дома. «Здорово», - кисло улыбнулась я, глядя на сияющую от радости Нютку. Ее в Москве Степа ждал и мама с папой, а мне никакой аутотренинг не помогал связать в голове дедову квартиру и то, что принято называть домом. Меня тянуло в тесную Витину хрущевку, пропахшую старыми газетами, антимолью и свежемолотым кофе, но я бы в этом никому и никогда не призналась…

О своем приезде деда предупреждать не стала – решила устроить ему сюрприз. Но куда больший сюрприз ожидал меня – мои ключи не подходили к замку дедовой квартиры. Давить на кнопку дверного звонка пришлось очень долго, даже палец онемел. Дверь распахнулась резко и неожиданно, и на пороге вместо главы нашего семейства возникла Гущина в домашнем халате. Какого черта эта кошелка здесь делает?! Да еще в таком виде… Она же вроде деду моему отставку давала.
- Чего тебе? – На толстых пальцах угрожающе блеснули мещанские перстни, взгляд змеиный, аж мороз по коже. Все язвительные комментарии враз прилипли к языку. Да и что тут скажешь, если этому спруту в юбке пятьдесят шестого размера мои колкости что слону дробина. Плевать ей на меня и на мои жалкие потуги выглядеть хозяйкой положения. Хозяйка здесь одна. Не я, к сожалению. Судя по тому, как уверенно вела себя дедушкина «муза», она успела-таки прочно обосноваться на нашей общей с дедом жилплощади. И я бы совсем не удивилась, узнав, что эта бабища уже облюбовала мою комнату. Ну, дедуля, удружил. Хоть бы предупредил, что не отженихался еще…
- Нищим не подаю, - «Любочка» окатила меня волной презрения и резко потянула дверь на себя, недвусмысленно давая понять, что разговор окончен и я могу катиться на все четыре стороны. Такое даже в дурном сне не приснится: меня не пускают в собственную квартиру. Мелькнула шальная мыслишка прорваться домой силой, но достаточно было кинуть взгляд на пассию моего деда, чтобы понять – мы с ней в разных весовых категориях. Шансов мало. От меня только мокрое место останется. С некоторым запозданием я все-таки отмерла.
- Где дед? – На данный момент это все, что меня интересовало.
- Уехал на дачу со своим Данилычем, - процедила она. – Хочешь, езжай к нему, а мне некогда с тобой беседы беседовать, – и захлопнула дверь перед моим носом. В каком-то беспамятстве я вышла из подъезда. Усталость плюс шок – я была не готова дать отпор. И куда только делась моя наглая самоуверенность? Бесцельно потоптавшись в родном дворе, двинула в сторону кафе, надеясь, что сегодня смена Гуцула. Как бы я ни запрещала себе реветь, картинки перед глазами то и дело расплывались. На плечи давила тяжесть рюкзака, и страшно хотелось немного сочувствия. А еще пугали непонятки с отъездом деда. Он не упоминал в наших последних телефонных разговорах о своих планах погостить у друга. А что, если эта грымза врет? Может, извела почтенного пенсионера, а мне про какую-то дачу заливает, чтоб расспросов избежать. Я так и не приучила дедушку пользоваться мобильником. Он всегда твердил, что ему достаточно домашнего телефона. Атака на единственный известный мне номер телефона Данилыча результата не принесла. На десятой попытке я сдалась.

…Кофе давно остыл, ободряющие, но бесполезные фразы Игоря еще сильнее подчеркивали ужас ситуации и мою беспомощность. Казалось бы, чего проще – позвонить кому-нибудь из Ранеток и попроситься на постой, пока не разберусь с пассией деда. А вот и не проще ни фига. У всех своя жизнь, свои родные и близкие, а тут я со своими проблемами, в которые, так или иначе, придется посвящать, в общем-то, посторонних людей. Это выше моих сил. Я так не привыкла. Вполне достаточно и одного активно сочувствующего мне Гуцулова. Хотела, чтоб кто-нибудь пожалел, по голове погладил? Получите, распишитесь. Вот только слезами делу не поможешь. Не будет мне покоя, пока я не увижу деда и не пойму, что с ним все в порядке. Главное, не паниковать и напрячь память. Явки, пароли… Думай, Кулемина, думай! Не может быть, чтоб никто не знал, где находится это самое полумифическое загородное владение дедушкиного друга. Разумеется, не может… Как ушат ледяной воды на голову – заветный адрес знал Степнов. Я даже рассмеялась. Ирония судьбы, почти что сарказм, и вполне реальный шанс второй раз за этот день услышать фразу «некогда мне с тобой разговаривать», но выбора не было. Дрожа от волнения, нашла его номер в контактах.
- Алло, Вить? Это Лена… Прости за беспокойство…

POV Степнова

Ей и представляться не нужно было. Ленкин голос я бы узнал из миллиона. Предательски екнуло сердце, на пару секунд я потерял ориентацию в пространстве и чуть не растянулся на крыльце подъезда, споткнувшись о ступеньку. Так, спокойно. Это просто телефонный звонок.
Когда она принялась расспрашивать, как давно я видел Петра Никаноровича, меня кольнула совесть. Я уже и не мог вспомнить, когда в последний раз навещал старика. Не зная, что сказать, виновато промычал в трубку:
- Лен, если честно, мы с твоим дедом сто лет не виделись.
- Да понимаю я все. Меня тоже в Москве три месяца не было. Мы, конечно, созванивались, но… ему… семьдесят почти… и сердце слабое, - неестественно тихо произнесла Лена, и меня прошиб пот. А вдруг и вправду что-то произошло. Гущина в целом не производила впечатление садиста, но люди на всякое способны в погоне за московской пропиской. Кулемина мужественно, как только одна она умеет, без лишнего нытья и причитаний описала мне ситуацию. Звучало дико, и на ее месте любая другая билась бы в истерике да сопли на кулак мотала. А Лена… Лена до последнего будет всему миру доказывать, что один в поле – очень даже воин. Я только открыл рот, чтобы сказать пару ободряющих слов – поддержать ее надо было, как телефон пискнул и задрожал. Кто там еще?
- Лен, прости, вторая линия. Через минуту перезвоню.
- Степнов, ну где ты ходишь? – в мое сознание ворвался капризно-возмущенный голос Яны. - Сеанс через сорок минут, а туда еще добраться надо. – Я чертыхнулся про себя. Шесть уроков в старших классах, после обеда – «Веселые старты» для пятых классов и планерка у Борзовой. Голова кругом. Совсем забыл о том, что на сегодняшний вечер запланирована культурная программа.
- Буду через пятнадцать минут, - отрапортовал я и отключился. Почему-то именно сейчас ощутил неприязнь к манере Яны слегка растягивать слова, когда она чем-то недовольна. Странно, а раньше и не замечал… Впрочем, не Бог весть какой недостаток, зато у нас прекрасные отношения, и я ей очень благодарен. За все.
Уже стоя перед входной дверью на лестничной площадке, торопливо ткнул клавишу мобильного.
- Лен, алло, ты где сейчас? – Ну конечно, в кафе. Можно было и не спрашивать. На дворе март месяц, в парке на лавочке не перекантуешься… – Понимаешь, ты, конечно, можешь сейчас на электричке доехать до Сергиева Посада, но там еще по месту добираться будь здоров. Одну тебя на ночь глядя отпускать – преступление. А завтра… завтра мы туда вместе съездим. Лады? – Сорвавшееся с языка предложение составить Лене компанию прозвучало неожиданно даже для меня самого. Куда ты лезешь, Степнов? Дал же себе зарок держаться от Кулеминой как можно дальше, забыть и не вспоминать никогда.
- Вить… спасибо, конечно, - она замялась, - но мне ночевать негде, так что выбора нет – поеду к Данилычу сегодня же. – На языке уже крутилось имя того сморчка, звукача группы, который тогда в кафе сильно влюбленного из себя изображал, но я смолчал. В конце концов, не моего ума дело. Она же ясно сказала «ночевать негде», и вот уже мои мысли заметались по черепушке, как пчелы по пасеке. Проще всего, конечно, прикинуться шлангом, сделать вид, что ее печали мне параллельны. Только вот бонусом будет бессонная ночь, проведенная в беспокойстве. Я же знаю себя – угрызения совести мне гарантированы. Ну и какие будут предложения, герр Степнов?
- Выше нос. Переночуешь у меня, а завтра утром отправишься к деду. – Язык мой – враг мой. Видимо, эту тягу мчаться Кулеминой на выручку из меня уже ничем не выбить. Привычка. Я не мог бросить ее в беде, и не имеет никакого значения, что отношения между нами давно закончились.
А про того малохольного как-нибудь в следующий раз спрошу… Или не стоит? Вот черт, дался мне этот… Вася!

комментарии<\/u><\/a>

 Отправлено: 27.02.11 21:16. Заголовок: POV Лены. Уже через..

POV Лены

Уже через десять минут я стояла на пороге квартиры, каждый уголок которой знала как свои пять пальцев. Меня встретил Степнов. При параде, уже обутый и в пальто. Со смутным неудовольствием отмечаю про себя, что выглядит он прекрасно. Никаких следов глубоких страданий на лице, как и не было ничего. А ты, Кулемина, думала, что засохнет без тебя? Да это он с тобой чуть не загнулся, теперь же, слава Богу, у него все прекрасно. «Проходи, будь как дома». Это такая шутка? Сухой тон, во взгляде ни капли былой нежности. Эта роскошь мне больше не предназначается. Поймав мой вопрошающий взгляд, скупо пояснил, что мне придется развлекать себя самостоятельно, а он уже опаздывает, его ждут. Без задней мысли спросила, когда вернется. Не глядя на меня, Витя холодно произнес: «Утром. Ты еще спать будешь». И ушел, аккуратно прикрыв за собой дверь. Так странно… Степнов, которого я знала, неизменно громыхал ключами на весь дом и от души хлопал дверью. И от этого тихого, осторожного щелчка замком по спине озноб пробежал. Я же знала прекрасно, куда он намылился и кто его ждет. А стало бы мне легче, если бы он никуда не поехал, а остался здесь, со мной? Черта с два! Я бы с ума сошла. Ведь приближаться к нему нельзя, а ощущать его совсем рядом и не иметь возможности даже коснуться – пытка. А кто в этом виноват? Никто. Сама себе злобный Буратино.

У меня не было соперниц. Неуклюжая, вечно попадающая в нелепые ситуации библиотекарша – не в счет. Потому что Виктор, кажется, сам втихую посмеивался над Светочкой и ее привычкой идеализировать отношения между мужчиной и женщиной. И было бы совсем смешно представить, что он мог бы дать ей зеленый свет и завести с ней интрижку. Про его тесное общение с Малаховой ходили какие-то слухи, но я же знала, что он влюблен в меня. А потом – это не секрет – Яна удачно вышла замуж за какого-то начальничка из Газпрома. Зачем ей физрук? Она же птица высокого полета…
О том, что в нашей стране развод – дело обыденное, а женщина из замужней легко превращается в разведенку, я тогда не думала. Не до того было – слишком рьяно кинулась воплощать в жизнь мечты о лаврах рок-звезды. Но окончились вояжи в Америку и запись альбома, и я прозрела. Вернее, осознала, каких дел наворотила, и несмотря на тотальную занятость, на сумасшедший график и море работы, безумно скучала по Степнову. По его голосу, запаху, привычке будить меня щекоткой и его вечному «хочу тебя». А я, идиотка, глупо истерила: «между прочим, я – личность, а не кукла для сексуальных утех!». Лучше бы у меня тогда язык отсох… Витя, ни слова не говоря, поднимался с постели и уходил готовить завтрак. Но чаще не уходил… Я зачем-то брыкалась, дралась, царапалась. «Личность» во мне, подстрекаемая максимализмом, требовала уважения. В чем оно должно было заключаться, сама толком не знала. Было обидно, что он не спрашивал меня, а просто брал, когда хотел. Еще бы, ведь в нем силы в два раза больше. И уже через минуту после спровоцированной мной драки я стонала под ним, судорожно хваталась за его плечи, мысленно умоляя его не останавливаться и одновременно проклиная себя за то, что снова «играю по его правилам». И по всему этому я теперь тоже скучала, зато личность во мне могла быть спокойна – ее больше некому было «подавлять».

В подтверждение статуса бойфренда и человека, который во всеуслышание заявил о любви ко мне, Артемов, пока мы обитали в Лос-Анджелесе, пару раз приглашал меня в кафе и даже организовал экскурсию в Голливуд. Да, это было очень мило. И ужасающе скучно. Это именно с ним я научилась двум вещам – скучать и имитировать оргазм. Причем первое плавно перетекало во второе, оставляя после себя неразбавленное ничем чувство разочарования. Не спасали ни романтические вечера под Guns N’Roses, ни Васины восторженно-щенячьи комплименты, нашептываемые мне на ухо… Все закончилось как-то резко и некрасиво. Я случайно забыла в студии его очередной подарок – еще одно коллекционное издание, кажется, «Oasis». Ерунда. Разве это повод для выяснения отношений? Его заело, вспылил. Я не стала терпеть, наверное, усталость сказалась... «Верни мои подарки, раз они тебе не нужны!» - зло пыхтел уже не сильно влюбленный в меня Артемов. «Ну ты и жлоб, - фыркнула я, ощущая смутное удовлетворение, - забирай». И будто легче стало. Больше не нужно изображать интерес, не нужно придумывать отмазки, лишь бы только не приходить к Васе в номер.

Вся его щедрость уместились в обувную коробку. Оказалось, что богатой фантазией мой теперь уже бывший ухажер не отличался – сплошные компакт-диски. Пыталась припомнить, сколько раз за время нашего знакомства он дарил мне цветы. К моему удивлению, один раз. И надо же, в яблочко! Он с пышным букетом и демократичной позицией «сама решай, как мы проведем вечер» тогда серьезно контрастировал с деспотом Степновым, который в канун гастролей вообще с катушек съехал – вел себя, как последняя сволочь. Наши ежедневные скандалы стали чем-то вроде вечернего моциона, без которого уже было не обойтись. Я только и слышала, что должна то, должна се. Он упорно отказывал мне в главном – иметь собственное мнение. «Я лучше знаю, что тебе нужно!» - его главный непоколебимый аргумент. Видимо, именно это сакральное знание толкало его на совершенно неадекватные поступки. Он прятал мои ключи от квартиры, воду в кроссовки наливал, только чтоб дома меня удержать… Безумие какое-то…
И все равно непонятно, чем я думала, когда принимала эти жиденькие Васины ухаживания? Как могла на это купиться?

В Москву мы вернулись уже каждый сам по себе. Впрочем, на делах группы наш разлад не сказался. Спасибо Артемову – он умел разделять личное и работу.

Сногсшибательную новость про перемены в Витиной жизни я услышала из уст Светланы Михайловны. Мы случайно столкнулись в магазине, и я имела неосторожность из вежливости поинтересоваться, как у нее дела. В Америке так принято. Но я-то эту рыжую клушу встретила не на Манхэттене, а здесь, в Москве. Уткина восприняла вопрос буквально и, вывалив на меня все школьные новости, с меланхолией посетовала, что разочарована в Викторе Михайловиче.
- Как можно! Яна Ивановна – замужняя дама, а Степнов ее домой провожает. А на переменах в ее кабинете запираются. Даже не верится, что когда-то я считала Витеньку человеком высокой морали, – Светочкино лицо исказилось плаксивой гримасой. А мое – окаменело. Значит, Малахова… Кажется, я даже почувствовала, как хрупкие надежды на примирение разлетелись на осколки. Конечно, не секрет, что Уткина та еще фантазерка, но ее профиль – додумывание. Распространяемые ею сплетни брались все же не с потолка, да и зрение у нее всегда было отменное. Когда-то я уже имела возможность в этом убедиться…

Встреча с библиотекаршей надолго выбила меня из колеи, и все каникулы перед первыми большими гастролями прошли в обществе Гуцула и вискаря. Игорь нехотя, тщательно подбирая слова, подтвердил Светочкины соображения насчет Степнова и Малаховой, и, когда я заявила, что хочу увидеть все своими глазами, он неожиданно жестко выдал: «Оставь мужика в покое. Он, что, мало от тебя натерпелся?!». Зашибись! Так вот ты какой, северный олень, тьфу, мужская солидарность! Игорек уже и не помнит, видимо, что когда-то этот мужик ему чуть мозги не выбил.

Заглушая в себе желание ввалиться к Вите домой, я с остервенением налегала на алкоголь. Хождение по кругу. Все это уже случалось со мной когда-то. Гуцулов с угрюмой молчаливостью созерцал, как я набираюсь, а потом отвозил меня к себе домой. И примерно неделю я с завидным постоянством просыпалась в его квартире, на его диване. Где спал он сам, понятия не имею. Но утром Гуцул, хмурясь и фыркая, приводил меня в чувство подручными средствами, поил крепким кофе. Потом выдавал несколько скупых фраз, вроде «хватит по пьяной лавочке Степнову названивать», и отдавал мне мой мобильник. Я послушно кивала, пристыжено хлебала свой кофе и обещала взяться за ум. Вечером все повторялось, и каждый раз Игорь успевал отобрать у меня телефон до того, как на том конце трубки произнесут «алло».
Гастроли стали настоящим спасением. И не потому, что я вдруг резко перестала думать о разрушенных мной отношениях, а просто потому, что ни девочки, ни продюсер не потерпели бы моих загулов. Пришлось поумнеть.

…В Витиной квартире почти ничего не изменилось, даже клеенка на кухонном столе была такой же, как и полгода назад, - белая в цветочек. А на ней будто отпечатки прошлого: следы от шариковой ручки, свекольные пятна, едва заметные полосы, прорезанные ножом. Степнов ворчал, когда я ленилась брать разделочную доску…
Не зная, куда себя деть, быстро приняла душ и легла спать. Выставленные на полке в ванной изящные флакончики с кремами и прочие штучки, красноречиво свидетельствующие о постоянном присутствии женщины в доме, не добавили мне настроения, да еще и гостевой диван, на котором мне предстояло коротать грядущую ночь, оказался жутко неудобным. Я была уверена, что ни за что не усну. Слишком много тревожащих душу воспоминаний, слишком много поводов для сожаления. И все равно усталость взяла свое. Уже сквозь дрему я расслышала какую-то возню в коридоре… Странный сон…

[BR]http://kvmfan.forum24.ru/?1-12-0-00000230-000-0-0-1298813621<\/u><\/a>

 Отправлено: 03.03.11 18:07. Заголовок: Соскучились? http:/..

Скрытый текст

Соскучились? Уложилась меньше, чем за три недели )) Муррр ))

POV Степнова

Ничего удивительного… Пятничный вечер – это не только повод расслабиться, но и отличная возможность собрать все заторы в городе. Полтора часа я, как дурак, проторчал в пробке. Авария. Две раскуроченные в хлам машины перегородили шоссе. На обочине – скорая и эвакуатор. Чуть дальше – гаишная Лада. Все как всегда в таких случаях. Но только вместо того чтобы отодвинуть в сторону образовавшуюся в неположенном месте гору металлолома и дать более удачливым автовладельцам проехать, гаишники всего-навсего огородили место аварии, оставив вместо трех полос одну. Кретинизм! И ясно-понятно, что за пятнадцать минут пробка не рассосется, и я опоздаю везде, где только можно… Шурша шинами по грязной жиже талого снега, машины тащились друг за другом не быстрее пяти километров в час. И все бы ничего, если бы не вибрирующий каждые две минуты в кармане пальто мобильник. Яна то и дело названивала мне, поторапливала, пропуская мимо ушей мои объяснения. Чувствуя, что раздражение готово выплеснуться из меня в виде не самых приятных для женского уха фраз, давал отбой, но она продолжала терроризировать меня звонками. И каждый раз, когда я отвлекался на то, чтобы ответить ей, кто-то пристраивался сбоку, норовя подрезать и вылезти вперед. Скотство! У меня уже пар из ушей валит, давлюсь матерщинными словечками, мысленно предавая огню и мечу мэра Москвы, гаишников и таких же неудачников, как я сам, вынужденных толкаться в плотном потоке машин.

Поначалу Яна с кажущимся спокойствием вежливо интересовалась, приеду ли я вообще, а потом, отбросив маску интеллигентности, зло уколола:
- Если бы ты выехал заранее, то не застрял бы в пробке. Я ведь тебя предупреждала. – Интересно, где ее научили так виртуозно доводить человека до белого каления? На психфаке?! Дура! Через полчаса никому не нужных пререканий я готов был разбить телефон об асфальт. Все, на сегодня с меня хватит! Злой, как черт, проигнорировал двойную сплошную и резко развернулся прямо перед носом у водителя «Порш-Кайена». Прости, мужик. Краем глаза уловил искаженное бешенством лицо, но как бы водила ни материл меня, это было лучше, чем триста Яниных напоминаний о моей неидеальности. К черту кино, к черту свидание, к черту перспективу порадовать свой организм! Не сексом единым жив человек.

Припарковавшись у своего подъезда, я минут сорок просидел в машине. Медитировал, сам себя уговаривал сделать лицо попроще и не рычать. Боялся, что в таком настроении обязательно что-нибудь сказану Лене. И не то чтобы сильно переживал, как буду выглядеть в ее глазах, - не раз и не два она имела «счастье» созерцать меня в совершенно невменяемом состоянии - просто ни к чему это повторение ошибок прошлого. Я с тех пор многое передумал-переосмыслил. В конце концов, я не истеричная баба, чтоб свои слабости демонстрировать. Кулемина сейчас и так словно загнанный зверек: глаза большие, смотрят с тревогой, настороженно. А тут я – Кинг-Конг, раненый в голову…

В квартире тихо и темно, я выдохнул с облегчением – Лена спит. Но рано обрадовался! Ни черта ж не видно, вот я и споткнулся о ее рюкзак. Тот с глухим стуком перевернулся, и я отчетливо услышал, как что-то полилось на пол. Подвела бутылка Кока-Колы с плохо закрученной крышкой. Час от часу не легче. Подхватил сумку и на цыпочках проскочил в ванную. Помыл руки, зачем-то пристально разглядывая свое отражение в зеркале. Не заметив ничего нового: все те же голова да два уха, вытряхнул содержимое Ленкиного рюкзака на пол. По закону подлости половину барахла залило этой дрянью, и я, не придумав ничего лучшего, кинул в стиральную машинку все, что оказалось испачкано. Туда же по инерции – футболку и носки, оставленные Леной на полотенцесушителе. Она их всегда туда вешала… когда со мной жила. Опомнился, уже когда на кнопку «пуск» нажал. Не мешало бы у самой Лены спросить, что делать с вещами, но не будить же ее ради этого, пусть стираются… Честно стараясь не любопытствовать, принялся заталкивать «уцелевшее» обратно в рюкзак. Зарядка для телефона, лак для волос, роман Макса Фрая в ярко-оранжевой обложке, нурофен, пластырь… несколько открыток. Не удержался, развернул. Все подписаны Ранетками. Даже та, которая в форме сердца ко Дню Святого Валентина. Чувствуя, как пылает лицо, торопливо сунул открытки в боковой карман. Сам себя не понял: хочу ли я найти подтверждение присутствия Васи в ее жизни или, напротив, узнать, что она одна? Но разве это что-то меняет? Да и отсутствие любовных посланий от ранетковского звукача еще ничего не значит. Я тоже не одариваю Малахову открытками, да и Ленке их никогда не дарил. Есть масса других способов выразить свои чувства…
Включил мобильник – посыпались смс от Яны. Две с претензиями, остальные, отправленные чуть позже, – примирительные. И с чего оба друг друга накрутили? Зачем? На моей памяти мы с Яной ни разу не ругались. Напротив, ровные, зрелые отношения, не испорченные ревностью и прочей расшатывающей нервы ерундой. После сумасшедшего, изматывающего романа с Леной я словно в другой мир попал, где не нужно воевать за каждый ласковый взгляд и постоянно ждать подвоха. Никаких больше Гуцулов, Вась… Отмучился. Спасибо Яночке, объяснила мне, дураку, что это ошибка – так крепко привязываться к другому человеку, жертвовать ради него работой, гордостью, жизнью. В отношениях все должно быть гармонично, без этой киношной страсти, которая и радости-то не приносит, а попросту разъедает тебя изнутри, как кариес – зубы. Тогда, в сентябре, мне казалось, что без Лены я – не я. Уйдет, исчезнет – и меня не станет. С Яной такие глупости мою голову не посещают.
Да и вообще, как с прежней жизнью покончил, так вся дурь из мозгов разом выветрилась. Это же Яночка меня убедила в школу вернуться – дать себе еще один шанс. И я рискнул…

Савченко встретил меня в прямом смысле с распростертыми объятиями. Новый физрук, взятый в сентябре на мое место, исправно ходил на работу где-то месяц, а потом запил. Реабилитацией алкоголиков Николай Павлович никогда не занимался – не его профиль. Так что, как только я заикнулся о желании вернуться, пьющего кадра вытурили и мне вернули прежние регалии, включая тренерский свисток и отмычку от подсобки. И вот я снова вдыхал знакомый до покалывания в груди запах свежевыкрашенных полов и созерцал, как вальяжно и лениво старшеклассники разминаются перед пробежкой. И был счастлив. Это как из долгой, муторной командировки вернуться домой. Я вновь чувствовал себя нужным, чувствовал, что живу. И хотя каждый закуток школы напоминал мне о Лене, это все равно было лучше, чем околачиваться в кафе у гардеробной и делать вид, что занят чем-то серьезным. Даже смешно – Витя-фейсконтроль. Вспоминать тошно, как иной раз приходилось разбираться с подвыпившими молодчиками, а особо ретивых – и вовсе выводить из заведения под белы рученьки, и еще краем глаза следить за Надькой, которая так и норовила вынести из кафе все, что плохо лежит. Хорошо, что этот этап моей жизни закончился быстро и без необратимых последствий, ведь не пацан же уже - искать себя, когда мое место в школе. Это же очевидно. Как и то, что Ленкино – на сцене: с гитарой и в компании подружек. Жаль, не сразу до меня дошла сия светлая мысль.

…Дождался, пока выстираются Ленкины вещи, развесил их на балконе и с чистой совестью пошел спать. Вроде бы устал ужасно, а сон не идет. На душе тягостно, стыдно перед Яной за испорченный вечер и свою несдержанность. Понимаю, что поздно для звонков, отправляю смс. Ответ приходит мгновенно: «И ты меня прости. Очень тебя люблю».
Хотел написать, что тоже ее люблю, но не стал. Что-то во мне сопротивлялось подобной откровенности, да и не привык я кидаться такими словами. «Спокойной ночи. До завтра». Нажал кнопку мобильника и замер, прислушиваясь к почти идеальной тишине за пределами спальни. Вроде бы конфликт исчерпан, все расставлено по местам. Так откуда это тревожное чувство внутри? Будто я что-то важное забыл сделать… В соседней комнате скрипнул диван, и восстановившееся было душевное равновесие снова стало недостижимым. Нет, это не из-за Лены. Она здесь вообще ни при чем. Завтра отвезу ее к деду и буду жить как жил...

POV Лены

Первое, что я сделала, открыв глаза, - проверила мобильник. Сплошные отчеты о доставленных смс и больше ничего: ни пропущенных звонков, ни новых сообщений. Я сглотнула ком в горле и в сотый раз за последние сутки набрала злосчастный номер Даниловича, но снова услышала только издевательски длинные гудки, которые не оставляли мне выбора – поездка неизбежна. Как жаль, что чуда не произошло и сказочная мантра «утро вечера мудренее» не сработала. Я все еще понятия не имела, где мой любимый дедуля, и чем дольше я находилась в неведении, тем сложнее было не поддаваться панике. И если бы не Степнов… Как же все-таки чертовски важна поддержка близкого человека. Витя рядом – и ситуация уже не кажется такой ужасной. Ужасно другое. Он привезет меня в Сергиев Посад и… все! Дальше ничего не будет. У него своя жизнь, у меня – своя. Вернее, и не жизнь даже, так, вроде бы дышу, копошусь чего-то, без особого смысла. Мы с ним будто местами поменялись. Он уже переболел, иммунитет приобрел, а у меня ломка в самом разгаре. И мне страшно…

Вкусный аромат кофе с кухни выманил меня из постели. Сердце сладко дрожало в предвкушении встречи со Степновым. Когда-нибудь меня точно инфаркт хватанет. Вот и сейчас в душе полнейший хаос, будто я лимонку проглотила и та взорвалась прямо в моем желудке.
Путаясь в простыне, я засеменила в ванную – хотелось выглядеть по-человечески, а не являться на глаза Вите нечесаным пугалом. И пусть когда-то он видел меня в самом неприглядном виде: без макияжа, со слипшимися волосами, с фингалами и ссадинами, но это ведь не повод не умываться, правда? Поиски футболки результата не дали, но я точно помнила, что оставила ее здесь, на полотенцесушителе. Или у меня провалы в памяти… Я резко развернулась к двери и нос к носу столкнулась с тем, ради которого так спешила обрести «товарный» вид. И хорошо еще, что догадалась завязать простынь на груди, а то краснела бы сейчас, Афродита доморощенная.
- Футболка твоя на балконе, - глядя мимо меня, наконец произнес Степнов с тем же вчерашним равнодушием. Хотя, если ему так плевать на меня, то чего взгляд отводит? Боится увидеть то, на что и так уже тысячу раз смотрел? Да и не только смотрел…
- А что она там делает? – пытаюсь сообразить я.
- Сохнет. – Исчерпывающий ответ.
На балконе обнаруживаю свои спортивные штаны, футболки, толстовку и джинсы. Витя сам поснимал вещи с веревок и отдал мне. Почти всё высохло, только карманы на джинсах слегка влажные.
- …Лен, ты только кока-колу в следующий раз к вещам не клади, - подытожил он рассказ о ночной эпопее с моим рюкзаком. Я послушно кивнула, горло перехватило от радости. По какой-то причине Витя не остался ночевать у Малаховой, и тоненький голосок надежды тут же напел, что причиной тому вполне могла быть я. И мне не стыдно ликовать при мысли, что их отношения не безупречны.
- Спасибо. Не знаю, что бы я без тебя делала. – Наконец он осчастливил меня взглядом. Двести двадцать под кожу. Клянусь, что знаю этот взгляд. Он Степнова всегда выдавал…
- Ерунда. Мне несложно. – Зато мне сложно. Знал бы он, насколько…
- Давай… садись завтракать, а я пока спущусь, машину прогрею. Надо успеть выехать до того, как на дорогах армагеддон начнется, - и сунул мне в руки тарелку с омлетом. Оливки, кружочки помидора и петрушка – все как я люблю. Помнит до сих пор. И я помню, что никто и никогда не заботился обо мне больше, чем Витя. Или сейчас это и не забота вовсе, а просто такая занятная форма жалости?
- Ну чего застыла? У тебя десять минут. – Мне кажется, или он уже не такой колючий? Так бы и стояла посреди кухни с тарелкой, наблюдая, как Степнов возится с молнией на куртке, но трель моего мобильника испортила весь кайф.

[BR]http://kvmfan.forum24.ru/?1-12-0-00000230-000-20-0-1299160554<\/u><\/a>

 Отправлено: 16.03.11 17:05. Заголовок: http://pics.qip.ru/..

POV Степнова

- Привет… Дела нормально, потом расскажу… Какие фотографии?.. А-а-а, эти. Да там отретушировано все, это же рекламная съемка… Вась, ну скажешь тоже…
А вот, Степнов, и ответ на мучающий тебя вопрос! Вася – легок на помине. На часах восемь утра, а этот Ромео уже названивает – потерял свою Джульетту. Некрасиво греть уши, особенно если разговор тебя не касается никаким боком, но я как имя его услыхал, так на пороге и застыл. И с молнией на куртке уже сладил – причин топтаться на выходе никаких, а я уйти не могу. Выпитый кофе поперек горла встал. Лена к окну развернулась, в трубку мурлычет – мягким полушепотом, зачем-то прикрывая мобильник рукой...
- Я не смогу, так что сегодня без меня… Хорошо, вечером созвонимся… Да, все в порядке. Голос?.. Не выдумывай. Я в норме… Ну пока.
Она телефон в карман убрала, и я как очнулся. Так, к черту все это! Проехали… Непонятно только, как получилось, что ей податься некуда было. Наверное, повздорила Ленка со своим Василисом Прекрасным. Зная ее характер, удивляться не приходится – Кулемина-то у нас совсем не сахарок! И я на Васином месте, ох, как напрягся бы! С другой стороны, не моего ума дело, я свое уже отнапрягался. В случае с Яной мне не приходится выяснять, где и с кем она ночует.
Ручка подъездной двери оказалась вымазана то ли жиром каким-то, то ли еще чем похуже. Детвора, видимо, к первому апреля готовится. Удавил бы паразитов! Ну все один к одному: ночь провел не так, как планировал, потом Вася этот, а теперь вообще в дерьмо вляпался… Отличное начало дня! Вылетаю во двор, а там – контрольный в голову! – какой-то козел свою «октавию» прям поперек двора припарковал. Че-о-о-орт!
Мысленно наградив мужика трехэтажным именем по матери, завожу свою старушку. Она чихнула-кашлянула, но все-таки заурчала, обеспечив меня уверенностью, что поездка таки состоится. Нет, до Лены мне дела нет, подписался я на все это только ради Петра Никаноровича. Ну и для очистки совести.


POV Лены

Не успела я пристегнуться ремнем безопасности, как Степнов рванул с места. Прям не физрук, а Фернандо Алонсо из «Формулы 1». Лихо закладывая виражи по узкому, утыканному машинами дворику, он вырулил на шоссе. Даже в зеркало заднего вида не посмотрел. А если бы сзади несся кто? Я хотела возмутиться: по городским улочкам вообще нельзя ехать быстрее сорока километров в час, но не решилась. «Не влезай, убьет», - именно такие ассоциации возникали при взгляде на его каменное лицо. Еще десять минут назад он выглядел миролюбиво, проявлял ненавязчивую заботу, от которой я, признаться, уже успела отвыкнуть, завтраком угощал. И я, наивная чукотская барышня, разомлев от вида мелко нарубленной петрушки в омлете, в мечтания ударилась. Падать с небес всегда больно… Видно же невооруженным глазом: Степнов уже раз двести пожалел, что подрядился помогать. Кулемина, ты же ему, как кость в горле: и проглотить не получается, и выплюнуть тоже. Но вот парадокс – кроме него ты никому не нужна. Кусаю губы. Как же неприятно обузой себя ощущать. Но неужели настолько ему противна?
Лучше бы выорался, как это бывало раньше. Это бы дало мне хоть какой-то повод задвинуть подальше мучительное чувство вины. Но Степнов молчит, и правильно! Какое ему дело до того, как я себя чувствую?
Не в силах вынести тишину, решаюсь заговорить:
- А долго нам ехать?
- Долго, - бросил через губу.
- Долго – это сколько?
- Ты куда-то спешишь? – на тон громче и как-то резко отзывается Степнов.
- Не знаю, - растерялась я, - может, и некуда уже спешить. Может, Гущина соврала и про Данилыча, и про дачу.
Ответа не последовало. Он только крепче губы сжал. К невеселым думам о призрачной перспективе увидеть деда живым и невредимым добавилось еще одна: не стоило соглашаться на Витино предложение. И у меня рваная рана во все сердце, и ему тяжело со мной. Одно сплошное мучение, и глупо было ждать, что он возьмется светскими беседами меня развлекать и делать вид, что ничего ужасного я не сделала. И даже если он уже успел подзабыть, что я ему самым циничным образом рога наставила, я-то об этом не забуду никогда. Как не забуду то утро в кафе и Витин взгляд на прощанье. Если бы можно было все вернуть... А теперь у Степнова есть Яна и таки-и-ие воспоминания о нашей совместной жизни, что надо быть совсем чокнутым, чтобы пожелать к этому вернуться.

В стареньком Витином «опеле» не было даже примитивной кассетной магнитолы, но разбавить тишину хватило бы и какого-нибудь «лаврадио». Я нажала на кнопку радиоприемника.
«Завтра в семь двадцать две я буду в Борисполе сидеть в самолете и думать о пилоте», - похрюкивая из-за помех, радостно заливалась Елка. Я тихонько подвывала ей в тон и разглядывала рекламные баннеры вдоль дороги, щурясь от весенне-яркого солнечного света. Музыка кончилась так же внезапно, как и чуть ранее Степновское настроение. Он просто выключил звук.
- Ты отвлекаешь меня от дороги, - бесстрастно, словно робот, отчеканил он. И меня озарило: это он из-за вчерашнего свидания такой мрачный. Рассчитывал на теплую Янину постель, а получил гору стирки. Я бы на его месте тоже не светилась от радости. Не рискнув пререкаться, полезла в рюкзак за наушниками, но открытый пакет с леденцами нашла немного раньше. Степнов резко затормозил перед светофором и конфеты веером разлетелись по всему салону. Зашибись! Со стороны водителя ни звука: молчалив, как самурай перед боем. Только скулы дернулись, когда я пару леденцов с его колен забрала. Чтоб собрать остальные с заднего сидения и с коврика под ногами, изогнулась шеей фламинго. Распрямиться не успела, ткнулась лбом в приборную панель. Визг шин, противный металлический скрежет. Приехали!

POV Степнова

- Ну что, все конфеты собрала? - произношу каким-то не своим голосом и вижу перед собой только Ленкины испуганные глаза. Точно так же она смотрела на меня, когда я у Новиковой скандал закатил – совершенно идиотский, со швырянием мобильника и грозным рычанием. До сегодняшнего дня я был абсолютно уверен, что с тех пор поумнел.
- Какого черта ты вертелась? Что за срочность была эти долбанные леденцы собирать? Довольна?! – громыхаю я на весь салон, потом выхватываю документы из бардачка и выскакиваю из машины. Ни черта не поумнел! Все те же поиски виноватых, хотя чего искать-то - достаточно в зеркало глянуть. Сам же и виноват: надо смотреть, куда едешь. Ну так я и смотрел… как Кулемина последствия леденцового дождя устраняет, ерзает на сидении, вертится во все стороны и светит оголенной спиной, извлекая дурацкие конфеты из-под ног. С ужасом осознаю, что половину пути вообще дорогу не видел. Зато во всех подробностях разглядел художественные прорези на Кулеминских джинсах, цвет ее нижнего белья и почти смывшуюся татуировку на пояснице. Господи, таращился, как пятиклассник, как будто чего-то там не видел. Все бабы устроены одинаково. И пусть за эти полгода Лена еще больше расцвела, стала женственнее, округлилась, но это же не повод… И меня это не оправдывает. Я же мог нас обоих угробить…

Больше часа проторчали на дороге в ожидании гаишников. Благо, мужик, которого я цепанул, оказался нормальным. Не бузил, за грудки меня не хватал. Повезло.
- Девушка твоя? – прищурившись, кивнул он в сторону Лены, которая, устав сидеть на месте, нарезала круги вокруг машины.
- Нет… знакомая. – Я и раньше не знал, как ее называть, а теперь – тем более. Кем она только ни была: и лучшей ученицей, и головной болью, и яблоком раздора. Моей любимой девочкой и не моей. Нервами, болью, бессонницей. Ангелом… А на самом деле, она просто стерва. Только случайному собеседнику об этом знать не обязательно.
- Понимаю, что извинениями тачку не восстановишь, но все равно извини, - ловко меняю тему. - Со мной вообще-то такое впервые.
Мужик только усмехнулся:
- Все когда-то бывает в первый раз, - потом неспешно докурил сигарету и протянул мне визитку. - Я – свадебный фотограф. Если надумаешь жениться, обращайся. – И снова недвусмысленный взгляд на Лену. Глазки масляные, еще немного – и слюни начнет пускать. – Говорю как специалист: она будет необыкновенно хороша в свадебном платье. – Мне стало не по себе от этого разговора. И неприятно, что мужик так откровенно пялится на Кулемину. Будто женщин лет десять вообще не видел…
- Лен, сядь в машину, - тихо, чтоб фотограф этот не слышал, прошу я.
- Не хочу, насиделась. – Все ясно. На меня дуется. Ну разве я не прав был?
- Если я прошу, то не просто так. – Хочется без лишних разговоров затолкать ее в салон. Смотрит на меня с упреком. Как будто я у нее денег взаймы попросил и не отдаю. Не знаю, в чем дело, но общение наше совсем не ладится. С трудом, но усадил ее на место.
Чутье говорит о том, что лучше мне на воздухе постоять и пока не возвращаться в салон авто, а рука сама дверцу открывает. Сажусь за руль, зачем-то завожу мотор и вдруг слышу:
- Напиши мне адрес, я сама доеду, на электричке.
Что-что?! Я не ослышался? Было, конечно, глупо ждать, что Кулемина оценит мой порыв помочь ей, но посылать меня вот так, в открытую. С Васей она так же себя ведет?

POV Лены

Я понятия не имела, как с ним общаться и как себя вести. А он… то заботлив, как мама, то холоден, как Северный Ледовитый океан. И меня мотыляет от состояния лихорадочного возбуждения до безнадеги. Не могу так больше. Он, конечно же, все не так понял.
- Я же сказал, отвезу. Или переживаешь, что дружок твой тебя не поймет? Обидится? – Я растерялась. Пробормотала, что нет никакого дружка. Бесполезно. Он меня не слушал…
- Или… моя компания давит? Могла бы сразу так и сказать.
Слово за слово. Не только у Степнова было плохое настроение…
Он назвал меня дурой, я его – психом. И, наверное, он прав. Дура и есть!
Выскочила из машины, в глубине души надеясь, что он меня остановит. И после этого я дважды дура.

[BR]http://kvmfan.forum24.ru/?1-12-0-00000230-000-60-0<\/u><\/a>

 Отправлено: 22.03.11 00:30. Заголовок: Сегодня вот так... ..

Сегодня вот так...

POV Лены

Выскочила из машины и, не оглядываясь, быстро зашагала вдоль дороги. В тот момент я не особо понимала, куда и зачем иду. От злости и досады – словно пелена перед глазами, и потребовалась какое-то время, чтобы я начала спокойно соображать. Дело было не в жуткой ссоре, не в обоюдных оскорблениях и не в стрессе из-за аварии; шишка на лбу – не повод впадать в депрессию. Я бесилась потому, что Степнов больше не играл по моим правилам. Это раньше он бросался вслед за мной, пытался удержать, уговорить, заглядывал в глаза. Любил, вот и терпел. А теперь ему и без меня есть, кого терпеть и кому в глаза заглядывать. Так с чего я взяла, что и сейчас все будет по-моему? Я с глупым пафосом огласила намерение поехать в Сергиев Посад самостоятельно, на электричке, а Степнов возьми и напиши мне этот чертов адрес. На, получи! Размашистым почерком вывел две строчки на куске картонки и вручил мне. «А теперь можешь катиться на все четыре стороны», - отчетливо читалось в его взгляде. Ну, я и покатилась. Он правильно меня обозвал. Сразу видно, что хорошо знает, о чем говорит.

Всю дорогу в маршрутке я не сводила глаз с дисплея мобильника. Ждала. Звонка от дедушкиного товарища или от самого деда. От Вити, признаться честно, тоже ждала. И это попахивало безумием, особенно если учесть, сколько всего я ему в машине наговорила. Слов не подбирала. Как пьяная: что на уме, то и на языке. Сама поразилась, откуда во мне столько дерьма… Я была уже одной ногой в вагоне электрички, когда в кармане джинс задрожал телефон. Сердце задрожало с ним в унисон от переполнявших меня надежд. Но чуда не произошло. Это был не Степнов. Какой-то незнакомый номер. Голос в трубке было трудно разобрать, пару секунд что-то шипело и трещало, а потом я расслышала приветствие деда. Жив-здоров. Спасибо, Боже! Наверное, дыра в моей карме не настолько велика, как мне казалось.
- Ну слава Богу, дедуль, наконец-то! Ты вообще где? И почему я Василию Данилычу дозвониться не могла? – затараторила я, скрывая за фальшивым оживлением свое истинное настроение. Знал бы дед, где и с кем я была последние сутки. Наверное, не поверил бы…
- Примерно через час мы будем дома. А ты, наверное, уже в Москве, я угадал? Ну почему не предупредила, что приедешь? – мягко пожурил. Было заметно, что настроение у него приподнятое. Про исчезнувшего с радаров Данилыча выяснилось следующее: весь вчерашний день почтенные пенсионеры в количестве двух штук (мой дед и его верный друг), пьянствовали у соседа, прерываясь только на шашлык и баню. А мобильник все это время валялся в бардачке ржавого «москвича», и хоть обзвонись – никто бы не услышал. Вкратце описав ситуацию, дед задорно, по-молодецки хохотнул. Наверное, это и вправду очень забавно, и в любое другое время я бы с удовольствием посмеялась с ним за компанию, но не сейчас. Я ведь довела до ручки и себя, и Степнова, чуть на стену не лезла от переживаний, а они водку жрали.
- А почему номер не определился? – Опомнилась я. – Ты у кого телефон одолжил?
- Леночка, так это мой! Я тебе не хвастал, хотел сюрприз сделать. Любаша мне на наш личный юбилей подарок сделала – мобильник подарила, чтоб всегда на связи быть.
Рашен партизанен! Да если б я только знала, что он, как белый человек, при мобиле… Но добило меня не это, а его приторно-умильный тон, когда он про хабалку эту запел. Любаша ему, значит, подарила! Ага, за его же деньги. Ничего, я ему расскажу, какие финты выдает эта бомба с перстнями. Пусть знает, кого пригрел.

Мы оказались у подъезда почти одновременно. Данилыч как раз парковал во дворе свой древний «москвич», когда я, бодро перепрыгивая через лужи, уже мчалась по дорожке, ведущей к дому. Мне не терпелось убедиться, что с дедулей действительно полный порядок. Обнялись, расцеловались – все как всегда в таких случаях. Еле сдерживаясь, чтобы не завести неприятный разговор при Василии Даниловиче, дождалась, пока мы окажемся дома. Благо, мегеры Любочки на месте не оказалось, видимо, ушла на променад – очередную жертву себе присматривать. В Москве много одиноких пенсионеров, широкое поле для работы…
- Дед, - стягивая с себя куртку и кроссовки, начала я, - а зачем ты замок на двери поменял? – Он захлопал глазами.
- Замок? Ах, да, я и забыл уже! Неделю назад старый заклинило. Пришлось поменять.
- А ничего, что я в квартиру попасть не могла? – Теперь уже я в недоумении хлопала глазами.
- Ну так Любаша почти постоянно дома, уж она бы тебе всегда открыла.
- Она? Открыла? Она меня вчера в квартиру не пустила, - без предисловий выпалила я.
- Вчера? Так ты разве не сегодня прилетела? – Отличный вопрос! Он как будто бы не расслышал вторую часть сказанной мной фразы.
- Вчера, дедуль! Именно поэтому я Данилычу телефон и обрывала… Кстати, не хочешь у меня спросить, где я ночевала? И как вообще так вышло, что мой дом больше не мой дом? – Скрывать свое неудовольствие я не собиралась. Он будет тащить в дом кого попало, а я молчи? Так не пойдет! Простота деда всегда поражала меня – он находка не только для шпиона, но и для любого проходимца.
Дед не торопясь поставил в угол коридора резиновые сапоги и французский спиннинг, когда-то подаренный ему Степновым, и развернулся ко мне.
- Вот, значит, с чем ты приехала? – хмуро потянул он. И его тон мне не понравился. – Я, Лена, только сейчас по-настоящему жить начал, Люба мне вторую молодость подарила. И как бы ты к этому ни относилась, это ничего не изменит. Любаша будет жить здесь, в этой квартире. Если ты явилась, чтобы поругаться, это твое право, но я тебя прошу: хорошо подумай. Потому что я для себя все уже решил… - Дальнейшее просто не укладывалось в моей голове. Он нес какую-то лабуду о любви к ближнему и всепрощении, и единственное, что в его глазах имело ценность, - это незабвенная Любочка. А я стояла на пороге некогда своей квартиры и не понимала, как так вышло, что родной дед больше верит чужой тетке, приехавшей охотиться на московскую прописку, чем мне – своей внучке.
- Да вы знакомы без году неделя. Ей не ты нужен, а твоя жилплощадь! – Дед посмотрел на меня с укоризной и ушел на кухню. Я в сердцах швырнула рюкзал на пол. – В один прекрасный день вернешься с пьянки, а на двери новый замок. И что тогда? Куда пойдешь? – Мой взгляд упал на аккуратную стопку коробок у двери в большую комнату. Я развернула самую верхнюю и оторопела. В ней были мои книги, мягкие игрушки и прочая мелочевка, которой обычно забиты ящики стола любого среднестатистического подростка.
- Почему мои вещи лежат в коробках? Вы, что, рылись в моем столе? Чья была идея: твоя или Гущиной? – Вопрос задавался мной скорее для проформы. Я и так знала, что это ее рук дело.
- Лена, ты все равно приезжаешь на неделю, а Любе нужен, если хочешь знать, свой будуар, - на полном серьезе сообщил мой любимый дедушка, на секунду выглянув из кухни. Будуар?! Зашибись! Еще немного, и она, как Михалков, себя дворянкой объявит! Тем более, что лакей у нее уже имеется… Влетела в свою комнату. Розовые обои с цветочным орнаментом, двуспальная кровать, шелковые подушки - деревенский гламур. Мой письменный стол разобран на доски, одежда упакована в целлофан. Даже шторы другие… Страшный сон. Меня накрыла дурнота, ноги стали ватными. А я, дурочка, все сообразить не могла, почему дед такой загадочный был в телефонных беседах. Просто у него «вторая молодость» приключилась, и пережить ее он решил на моей территории. Зачем ему внучка, если у него есть Любаша?

За спиной хлопнула дверь. Гущина радостно воскликнула: «Леночка приехала!» и растянулась в широченной улыбке. Это не дед – лопух, это Любочка – мастер перевоплощений. Радушие сыграно ею на пять баллов, и без толку рассказывать дедуле, что вчера она меня домой не пускала. Мне он попросту не поверит. И самое противное, что новоиспеченная хозяйка об этом прекрасно знала. Волновал меня теперь только один-единственный вопрос: куда податься и как вообще дожить до окончания перерыва в гастролях? Оставаться в квартире деда я не могла…


[BR]http://kvmfan.forum24.ru/?1-12-0-00000239-000-0-0-1300742286<\/u><\/a>

 Отправлено: 25.03.11 19:56. Заголовок: Просыпаемся, просыпа..

Просыпаемся, просыпаемся!

POV Лены

Первым, кому я позвонила, был Гуцулов. Он уже не раз доказывал, что дружить умеет, а мне бОльшего и не надо. Как и положено хорошему другу, он поинтересовался, чем закончились поиски деда. Ответ ему не сильно понравился, но ничего странного – я тоже не в восторге была от происходящего. На мою просьбу «перекантоваться» у него «денек-другой» он глубоко задумался, а я напряглась. Игорь, видимо, еще слишком хорошо помнил, сколько хлопот я ему доставила своей резко проснувшейся любовью к выпивке.
- Лен, понимаешь… я-то не против, но сегодня мы день рождения моего другана отмечаем. Народ соберется у меня, ну и гудеть будем до утра, так что либо вливайся, либо ищи более спокойное местечко.
Вздох облегчения. Меня абсолютно не смущала перспектива любоваться на гогочущее стадо его пьяных дружбанов. Все равно это будет приятнее, чем созерцать, как Гущина хозяйку из себя изображает и деда в лысину целует.
- Как гастроли прошли, как публика принимала? – участливо поинтересовалась она за обедом, а я едва не подавилась картошкой. Чудом не поддалась соблазну швырнуть в дедову кралю что-нибудь тяжелое. Сдержалась. Спасибо моей выдержке.

Я уже обувалась в коридоре, намереваясь тихо, без лишних разговоров свалить, когда из кухни вырулил дед. В руке он держал вазочку с фруктами. Для Любаши. По «Домашнему» сериал начался, а как его смотреть-то без апельсинов-яблочек? Хотя куда больше ей бы подошел шмат сала с чесноком…
- Лена? Ты куда собралась?
- Гулять, - брякнула первое, что на ум пришло.
- Побудь дома. Любочка фильм посмотрит, а мы пока чаю попьем на кухне, ты мне про девчонок расскажешь, про гастроли, - завел шарманку дед. Вроде бы взрослый, разумный человек, а все еще верит в некую возможность нашего с Гущиной сосуществования на одной территории. Или он и вправду думает, что я ее бабулей называть начну и обнимать при встрече?
Наконец-то управилась со шнурками и подняла взгляд на деда.
- Хочешь, чтобы я осталась, приглашаешь чаю с тобой попить? Тогда выбирай: или Любочка, или я. – Он обмер весь, даже не моргает.
- В этой квартире мне не рады. Даже своего угла больше нет. Какой смысл оставаться?
- Ты несправедлива. И просишь от меня невозможного. – Оглянулся на дверь в спальню, вздохнул. Там же его Любаша фруктики ждет, а я его дурацкими разговорами напрягаю.
- Не можешь выбрать между мной и непонятной теткой?
- Лена, она не непонятная тетка! – осадил меня дед. – Я уже говорил тебе, что Люба – мой последний праздник, и я сделаю все, чтобы она осталась со мной. Это ты свои отношения с Витей по ветру пустила, а я такой ошибки не совершу. – Как по лицу хлестнул. Ни разу за эти полгода не упрекнул меня тем, что я Степнова бросила, а теперь высказаться решил. Выбрал «правильный» момент. С ног он меня уже сбил, теперь пару ударов в живот и в лицо, и мне уже не оправиться.
- Да что ты знаешь про наши с Витей отношения?! Не тебе меня судить. – Уже не могу сдерживаться, повышаю тон. Представляю, как сейчас радуется эта кобра в своем будуаре. Добилась-таки, чего хотела…
- Вот и ты не суди. Хочешь побыть одна, подумать – я понимаю. – Взял ключи с полки, протянул мне. – Возьми. И долго не гуляй, не заставляй нас с Любашей волноваться за тебя.
Я сунула ключи в карман, надела рюкзак на плечи и, ни слова не говоря, вышла в подъезд.

POV Степнова

После всех событий начала дня я был похож на одичавшую собаку. Шерсть дыбом, злобный оскал, не хватает только таблички на груди: «Осторожно!». Приехавший на место аварии страховой агент оказался редким тупицей: несчастный бланк заполнял минут сорок, то и дело отвлекаясь на какие-то несущественные мелочи. А еще мне показалось, что после бегства Кулеминой фотограф из помятой мной «ауди» заметно помрачнел. Видимо, любование красивым Ленкиным задом несколько скрашивало тягостное ожидание. И вот – какая досада! – облизываться стало не на кого. Не будет же он радоваться разбитому бамперу и моей угрюмой роже?

Я рассчитывал пообедать в компании Яны. Ее присутствие всегда действовало на меня умиротворяющее. Она умела находить нужные слова, у нее всему было объяснение. Даже вспышкам на солнце. Но сегодня ее муж обещался приехать за вещами, и она, боясь, что он прихватит из дома что-нибудь ему не принадлежащее, осталась «контролировать процесс». Вся эта принятая при разводе дележка нажитого барахла вызывала у меня чувство брезгливости. Я еще мог понять, когда человек забирает что-то действительно значимое – к примеру, запонки с бриллиантами, доставшиеся в наследство от дедушки, но «распиливание» ковров и холодильников!.. Яна с азартом воевала с бывшим за право обладания японским сервизом и двумя хрустальными люстрами, но, скажу откровенно, от всего этого за версту разило мещанством. Это же просто вещи. Красивые безделушки. Как можно мотать себе нервы за груду пусть и дорогого, но все-таки хлама? Никогда бы не стал заниматься чем-то подобным. Вспомнилось, как Лена на первый гонорар, полученный ею за гастрольный тур с Бритни Спирс, купила большой телевизор в спальню. Чтоб спортивные программы смотреть. В тот же вечер мы круто поскандалили, от удара в стену пульт рассыпался на запчасти. Через пару дней обзавелись новым пультом, но вдруг стало как-то совсем не до трансляций чемпионатов, потому что либо я орал на Кулемину, либо Кулемина орала на меня, а в редкие часы перемирий кровать оказывалась нужнее, чем телевизор. Впрочем, это уже неважно… Он так и стоит в комнате, пыль собирает, но, честное слово, мне воображения не хватает представить, что Лена заявится ко мне со словами «отдавай мой телек».

На часах почти семь вечера, а она так и не позвонила. Зреющее во мне беспокойство отвлекало от дел, и, вместо того чтобы сосредоточиться на подготовке завтрашнего открытого урока в девятом «А», я прикидывал, чем мог закончиться ее вояж в Сергиев Посад. Наши электрички – это кошмар. Какая только сявота по ним ни шатается… А Петр Никанорович? Все ли с ним в порядке? И ведь Кулемина знает, что я тоже волнуюсь. Неужели сложно хотя бы смс сбросить?! Впрочем, мы так расстались, что какие уж тут сообщения. Я ее раз пять дурой обозвал. От большого ума, разумеется. Но ведь я же так не думаю!
Решив проветриться, вытянул сам себя на пробежку и на парковке у соседней девятиэтажки заметил машину Даниловича. Значит, Кулемин должен быть дома. Я влетел на второй этаж, позвонил в дверь. Мне открыл сам Петр Никанорович собственной персоной, и надо признать, что для человека преклонного возраста, да еще и пережившего несколько инфарктов, выглядел он превосходно. Зря Лена нагнетала обстановку: не похоже, чтоб Гущина планировала деда в гроб загнать. Юношеский блеск в глазах, на лице безмятежная улыбка.
Выпив две чашки чая и выслушав подробнейший рассказ о прелестях жизни за городом, я стал поглядывать в сторону коридора. Понимаю, что был не прав, нахамил-обидел, самому хреново, но хоть на секунду выглянуть ведь можно? Лена-Лена, пора уже научиться вести себя как взрослый человек… На мой вопрос о внучке Петр Никанорович промямлил что-то невразумительное. Он вообще как-то сразу заметно скис и перестал смотреть мне в глаза. Я насторожился.
- Так ее нет дома?
- Ушла гулять.
- Гулять?! – Ерунда какая-то. Говорила, что по деду соскучилась, что мечтает хоть пару дней дома провести.
- Ты же знаешь Лену, она всегда была самостоятельной…- А это тут причем?
Продолжить фразу старик не успел. На пороге кухни возникла Гущина. Как из воздуха материализовалась. И сразу встряла в разговор:
- Петруша, а чего вы с Витей кишки полоскаете? Чай – это не угощение! - Она засуетилась по кухне, начала по-хозяйски хлопать дверцами шкафчиков. Достала конфеты и банку варенья. – Ой, я вазочку с фруктами в комнате оставила, ты не принесешь? – елейным тоном, еще немного – и сюсюкать начнет. Вот это идиллия! Только Кулемин скрылся за дверью, Любовь Кирилловна резко переменилась в лице, сменив благостную улыбку на пренебрежительную ухмылку. А взгляд… Ощущение такое, будто под прицелом находишься.
- Нашел за кого переживать! Деда не видела Бог знает сколько, а побыла часок и умотала. Будто ухажеры до завтра подождать не могут. Потаскушка! Ни стыда ни совести.
Прореагировать я попросту не успел, хотя парочка смачных ругательств так и просилась на язык. Увы, на кухню вернулся Петр Никанорович, и Гущина снова превратилась в милую и гостеприимную хозяйку. Будто это не она секунду назад облила Лену помоями. Лживая тварь.
- Может, пирожков? Только сегодня испекла, свежие, с капустой, - промурлыкала она. В ответ Ленкин дед одарил женщину влюбленным взглядом. Сдается мне, он не сильно сожалел о сбежавшей из дома внучке. А в том, что Лена именно сбежала, сомневаться не приходилось.

Глупо, наверное, но я поостерегся принимать угощение. Мало ли что эта дамочка в начинку кладет.
- Мне пора, Петр Никанорыч, рад был повидаться, - заторопился я. А Гущина как ни в чем не бывало завернула в пакетик пару пирожков и вручила с самой любезной улыбочкой. Ну точно отравленные!
- Вить, - уже на пороге окликнул меня Кулемин, - не сочти на бестактность, но мне жаль, что вы с Ленкой не ужились. Мне спокойнее было, когда я знал, что она с тобой. - Он тяжело вздохнул. – Был там какой-то Вася. Ее на месяц хватило. А теперь и не знаю, с кем она дружбу водит. Как чужая стала.
Я скомкано попрощался и спустился во двор. Вдохнув свежий весенний воздух полной грудью, достал мобильник из кармана и набрал Ленкин номер. У нее было миллион причин не отвечать на мой звонок, но она ответила…
[BR]http://kvmfan.forum24.ru/?1-12-0-00000239-000-0-0-1300742286<\/u><\/a>

 Отправлено: 07.04.11 17:08. Заголовок: Не бить, не кантоват..

Скрытый текст

Не бить, не кантовать, сверху ничего не ставить А так же не обижать, не ругать, не критиковать Критику переношу плохо, сразу кидаюсь в драку)))

Одиночеством тихонько лечу я себя,
Постоянными порывами хочу я к тебе.
Коридорами холодными брожу по ночам,
Перечитывая снова и снова слова.
Перепутались все мысли - сука-весна,
Между нами нету музыки - опять тишина.
Ну зачем же каждый раз, когда вижу тебя,
Забираешь моё сердце? Умираю...
Я не могу без тебя, я не могу без любви,
Я хочу подарить тебе солнце, даже ночью, хочешь?
Только ты не уходи.
(с) Марсель


POV Лены

- А я боялся, что ты трубку не возьмешь, - услышала я в телефоне голос Степнова, и все тело мгновенно покрылось мурашками. Ума не приложу, что могло бы заставить его позвонить мне.
- Ты вообще где сейчас? – Замираю, долго молчу, вынуждая Витю повторить вопрос. Даже не верится, что когда-то его постоянное желание знать, где я и с кем, безумно раздражало. Зато теперь полная свобода и всем по барабану мои проблемы…
- Дома, где же еще. – Надеюсь, звучит достаточно небрежно, и Степнов не услышит в телефоне уличного шума. Я не собиралась сообщать ему, что стою у подъезда Гуцула и идти мне, в общем-то, некуда.
- Чем занимаешься?
- Да ничем, телек смотрю.
- Сериал? Новости? – Вот теперь я уже слегка напрягаюсь. Он, что, ради этого позвонил?!
- Прямо сейчас – рекламу, - продолжаю вешать ему лапшу на уши.
- Лен, зачем ты мне врешь? – тихо отзывается он, и мое сердце проваливается в желудок. Задыхаюсь от неожиданности.
- Я не вру, - не очень правдоподобно обижаюсь я. Зато он на самом деле обиделся.
- Лен, - громко вздохнул, - я только что был у твоего деда. И тебя там нет. Так у кого ты телевизор смотришь? – Никогда в жизни так не краснела. И стыдно не потому, что солгала, а потому, что была поймана на лжи. Вспоминаю аварию и последовавший за ней скандал. В голове не укладывается, что тот Степнов – солдафон и психопат – мог озаботиться визитом к моему деду, а потом еще и обо мне забеспокоиться… Стоп! И как я сразу не догадалась?
- Это тебя мой любимый дедуля снарядил заняться моим воспитанием? Собираешься вернуть меня в лоно семьи? – Дура! Нафантазировала себе! А он тупо наказ деда выполняет. Витя же у нас совестливый и обязательный. Если кто-то попросит, не может отказать! Даже если этот «кто-то» выжил из ума и романчик с аферисткой называет праздником…
- Нет, не собираюсь. Ваши семейные дела меня не касаются. – Блефует?
- Я вообще-то извиниться хотел. За сегодняшнее. Зря я тебя обидел. – В груди стало горячо.
- Ну я тоже была хороша. – Не то слово! А еще, я будто притягиваю к себе неприятности, и под раздачу попадают все, кто осмелится со мной связаться. Вот и Степнов сегодня огреб кучу проблем, и виновата в этом только я.
- Ну так все-таки… ты не ответила. Где ты сейчас?
Опускаюсь на сырую лавочку у подъезда. Ну что ему ответить?
Оставляя дедову квартиру, я была уверена, что нашла вполне сносный вариант ночлега. Игорек – товарищ проверенный, повода сомневаться в своем отношении не давал. И все было бы прекрасно, если бы не этот гребаный день рождения. Сколько себя помню, всегда отлично ладила с парнями, в любой компании легко сходила за своего человека. Так что же изменилось? И почему вместо доброжелательных взглядов вижу только оценивающие, с хитрым прищуром? К настойчивой атаке полупьяного именинника я просто не была морально готова. Мое терпеливое объяснение, что я, мол, барышня приличная, и даже такому распрекрасному вьюноше не могу позволить щипать меня за зад, дало противоположный эффект. Он попер с еще большим энтузиазмом.
- Ну чего ты выдрючиваешься? – мерзкая ухмылка. На его попытку без церемоний зажать меня в углу ответила четким ударом в челюсть. Я когда-то Степнова умудрилась в нокаут отправить, а на этого дохляка было достаточно просто дунуть.
Как я и ожидала, сработало – именинничек отстал, но после короткой перепалки с Игорем пришлось уйти. На спокойный вечер и мирную ночь рассчитывать уже не приходилось. Протрезвевший, злой дружок Гуцула не оставлял мне выбора. Только Степнову все это знать не обязательно…
Я надеюсь, Малахова хотя бы понимает, как ей повезло.

POV Степнова

Ненавижу, когда она лжет. И уже жалею, что позвонил. Чувствую себя идиотски.
- Ну что же, я рад, что мы поговорили, рад, что ты приняла мои извинения. Звони, если что. – Противно от собственного фальшивого равнодушия. Я уже был готов дать отбой, когда на том конце трубки наконец-то отмерли:
- Я в квартале от школы. Стою на улице… И я не знаю, что мне делать, - добавила она совсем тихо. Сердце дернулось. И кто бы объяснил, что делать мне?
- Номер дома назови. И не уходи никуда.

Ночевать у меня Кулемина наотрез отказалась. Без объяснений. Просто не пойду, и все. И так посмотрела мне в глаза, что я себя садистом почувствовал. Сам понимаю, что вариант не фонтан. Ночевка – еще куда ни шло, а неделю жить, то и дело сталкиваясь нос к носу в тесной квартирке… И я с трудом себе представляю наши совместные завтраки, даже не знаю, о чем мы могли бы разговаривать. О ее гастролях? Или о моем новом учебном плане? Мы же с разных планет! Я для нее как марсианин. Впрочем, и с Васей – братом по разуму – тоже фигня вышла. Расстались… Как же у нее все запросто. Сегодня один, завтра другой. А сколько пафоса было: «Мы любим друг друга!» Этот сопляк еще тогда просто не осознавал, что Кулемину любить – это как из ежиков жаркое делать: может, и вкусно, но намучаешься будь здоров.
А вообще, о чем это я? Какие завтраки? Ну не брошу же я ее на улице, ведь мы не чужие друг другу.
Попробовал настоять на своем, сразу шипы выпустила.
- А если твоя Яна в гости заявится? Как объясняться будешь?
И кто ей про Малахову сказанул? Впрочем, секрета из этого мы не делали, а учитывая, сколько общих знакомых у нас с Леной, чему удивляться. И все равно, как-то покоробил этот ее выпад. Ей ночевать негде, а она про Яну думает… Это вообще мои проблемы.
Не по-весеннему холодный ветерок пробирал до костей. Кулемина в тонкой куртке уже начинала синеть, а я – звереть из-за ее глупого упрямства. Я никак не рассчитывал полвечера без толку топтаться у чужого подъезда.
Меня озарило, когда в кармане брякнула связка ключей – не моя, а от квартиры Рассказова. Я чуть не подскочил на месте. Слава археологии!
- Не хочешь моей помощи, прими ее от своего бывшего классного руководителя. Игорь укатил на два месяца, так что его апартаменты в твоем полном распоряжении. – Осторожно протягиваю ей ключи. Жду реакции. И по тому, как посветлело ее лицо, я понял, что Рассказов удачно выбрал время покопаться в земле в поиске древностей. Мы с Леной одновременно с облегчением выдохнули.

Такая же тесная двушка, что и у меня, только атмосфера совсем иная… Узкая прихожая с пола до потолка залеплена какими-то картами и фотографиями в старых деревянных рамках. Дальше уютная кухонька, где над столом висит раритетный абажур, а на окне – шторка времен второй мировой. Не удивлюсь, если эти вещи имеют историческую ценность, а их предыдущий владелец либо Берия, либо какой-нибудь Микоян… Я невольно заулыбался, заметив изумленный Ленкин взгляд. Она даже дрожать перестала. Еще бы, эксклюзивный дизайн, такое не каждый день увидишь, хотя в комнатах все обыденно: диван, шкаф, кашпо с цветами на стенах.
Пятиминутный инструктаж, совмещенный с экскурсией по квартире, и я готов был отчалить. В быту Лена капризной не была. Осмотрится, пообвыкнет. В моей конуре она когда-то за полчаса освоилась. Маршрут от холодильника до кровати проложила сразу…
- Останешься… на чай?
Я обернулся. В мягком полумраке прихожей она казалась испуганным потерявшимся ребенком. В руках скомканный шарф, во взгляде что-то невыразимое, какая-то горечь. И всю радость от удачного разрешения «квартирного вопроса» как рукой сняло. Будто солнце кто-то выключил.
- Не могу. – И чай с ней пить не могу, и в глаза ей смотреть тоже. Чувствую себя виноватым. Не за то, что выорался на нее сегодня днем, и не за то, что пренебрег ее приглашением сейчас, а за то, что тогда, осенью отпустил ее к Васе. Не удержал. Решил свободу дать, не мешать ее счастью. А где оно, счастье это?
- Завтра позвоню, - пообещал я и, не дожидаясь ее ответа, выскочил в подъезд. Сбежал. Потому что резко выяснилось, что Лена одна, потому что кажется, что еще можно попробовать заново все собрать. А если не выйдет? Еще раз эту ломку я просто не переживу…
Вышел из подъезда. И куда теперь? Домой? Не хочу оставаться наедине с самим собой. День был ужасный, а ничто так хорошо не снимает стресс, как хороший массаж, плавно перетекающий в такой же хороший секс. Яну предупреждать не стал, сел в машину и уже через десять минут был у нее.

[BR]http://kvmfan.forum24.ru/?1-12-0-00000239-000-0-0-1301661903<\/u><\/a>

 Отправлено: 27.04.11 16:19. Заголовок: http://i2.pixs.ru/st..

Не прошло и полгода...
Нет мне прощения, но ссылочку на тему комментариев все равно оставлю На всякий случай ))
Надеюсь, размер главы и - особенно! - ее содержание компенсируют долгое ожидание

POV Лены

Девчонкам я ничего не сказала. Ни про «переезд», ни про Степнова, ни про деда своего сумасшедшего. Впрочем, никто ни о чем и не спрашивал. Еще за неделю до завершения гастролей мы с Наташей немного повздорили, и пока желания разрешить этот в общем-то глупый конфликт не возникло, так что на репетициях общались по мере острой необходимости. Аня с Женей пребывали в состоянии эйфории по поводу появления в их семьях маленьких братиков, поэтому даже на обычное «как дела?» не сподобились. Я не осуждаю. По сути мы всегда были каждый сам по себе. Зато никто в душу не лезет – живи как хочешь.
Первым, кто поздравил меня с днем рождения, оказался наш продюсер. Прямо перед записью ролика для МУЗ-ТВ он собрал в студии всю группу и вручил мне букет ненавистных лилий вместе с сертификатом на посещение салона красоты. О, я прекрасно поняла, откуда ветер дует! На последней рекламной съемке фотограф без конца вздыхал, что я слишком бледная, что мне не помешала бы пара сеансов в солярии. Так что намек понят, а фразу «желаем тебе хорошеть день ото дня» можно было заменить более честным «пойди и приведи себя в порядок».
Нюта полдня раскручивала меня на бурное празднование, но я сразу для себя решила, что никаких банкетов. Не то настроение. Бутылки шампанского и коробки конфет, открытых сразу по завершении интервью, на мой взгляд было вполне достаточно. По пути домой я приняла еще пару поздравительных звонков от родителей, тетки из Екатеринбурга и Гуцула. Последний делегат горячо извинялся за инцидент двухдневной давности, и я его амнистировала. Чего зря дуться? У меня не так много друзей, чтобы копить обиды в адрес тех, кто еще рядом. По пьянке и я не подарок, так что теперь мы с Игорьком квиты…

Отсидеться дома в одиночестве мне не дали. Моего «конечно, прощаю», сказанного по телефону, Гуцулову оказалось мало. Прискакал с извинениями и розовым букетом. Извинения принес сам, а для вручения цветов прихватил специально обученного товарища. Помню, что Игорь нас знакомил в тот злополучный вечер. Кажется, Миша. Кажется, тоже басист, как и я. Ничего так, симпатяга. Но только спортивная куртка на Степнове лучше сидит…
- Лен, а чья квартирка-то? – Игорь с любопытством оглядел стены прихожей, задержавшись взглядом на старинной карте под потолком, похожей на план зарытых сокровищ.
- Да так, знакомого. – Мне бы не хотелось распространяться на тему моего временного жилища. Гуцул, кажется, правильно понял мою немногословность.
Не успела я пригласить ребят на кухню, как в дверь настойчиво позвонили. Первая мысль – Рассказов вернулся. Но только с чего бы хозяин звонок терзал – у него же ключи имеются.
- С днем рождения, Лен. – Степнов, не дожидаясь приглашения войти, уверенно переступил порог квартиры. – Это тебе. – Ткнул мне в руки пышный букет красных гербер. Помнит… И я помню, что когда-то он любил называть их «неправильными ромашками». Протянул пакет. Бутылка Бакарди, грейпфутовый сок в стеклянной бутылке и три банки красной икры. А если Малахова поинтересуется, куда он ползарплаты дел? Многовато для меня одной, а Гуцул перебьется и без красной икры… Предвосхищая мой вопрос, Витя торопливо пробормотал что-то вроде «я спешу в автосервис, забежал только поздравить». И почему я не удивилась? Видимо, он считает цветочки и бутылку импортного пойла полноценной заменой себе. Откупился-отмазался. Да я же вроде бы не просила… Он собирался еще что-то сказать, как вдруг заметил на коврике перед дверью две пары мужских кроссовок. Быстрый взгляд в сторону кухни. Аж в лице изменился, будто привидение увидел.
Не смущаясь, это самое «привидение» уже по-хозяйски потрошило принесенную им коробку конфет и голосом Гуцула зазывало за стол. Миша разливал шампанское.
- Лен, что все это значит? - медленно произнес Витя, пропустив мимо ушей бурное приветствие моих гостей. - Ты что здесь устроила?
- День рождения отмечаю, - пожала я плечами, стараясь не реагировать на угрожающие нотки в его тоне. Букет гербер и красная икра еще не дают ему право устраивать мне допрос с пристрастием. Мы уже полгода как никто друг другу, а он по инерции не оставляет попыток строить меня. Ситуация прям из анекдота: мотоцикл продал, а привычка осталась. Интересно, он Яне такие же концерты устраивает? Уверена, что нет. Она же взрослая и умная женщина, а не взбесившийся подросток. Какие с ней могут быть сложности?
- Это чужая квартира. А если «гости дорогие» посуду побьют или устроят дебош? Я под свою ответственность тебя пустил. ТЕБЯ! А не табор твоих приятелей! – Деликатность всегда была не самой сильной Витиной стороной, уверена, нелестную тираду слышала не только я, потому что на кухне все замерло…
- Лен, ну чего ты сразу не сказала? – неожиданно отозвался «глава табора» в лице Гуцула. – Мы же и в кафе могли бы собраться. Сама знаешь, нам не принципиально… – Он кинул многозначительный взгляд в спину Степнову, который уже осматривал кухню на предмет чистоты и порядка, и принялся по-военному быстро натягивать на себя куртку и кроссовки. Миша не отставал. – Мы с Михеем будем тебя в «Элефанте» ждать. Подтягивайся. – Ободряюще подмигнув мне, Игорь вытолкал за дверь своего приятеля и выскочил в подъезд вслед за ним. Все правильно – в его планы не входило изображать из себя контингент миротворцев на территории военного конфликта…

Говорят, что день рождения – это момент подведения итогов за год: что успела, чего достигла, к чему пришла. В моем случае – как дошла до жизни такой. Не дай Бог кому таких достижений. Я стою в коридоре чужой квартиры, где проживаю на птичьих правах. Мои друзья позорно сбежали, бросив меня и халявную выпивку. А по кухне мечется мой некогда любимый учитель и друг: видимо, ищет битую посуду и другие следы праздничного дебоша. Тошно.

POV Степнова

И вроде бы повод ерундовый, а настроение сразу съехало в минус. От Гуцулова такого не ожидал. Как у себя дома! Еще и паясничает – «здрасьте, вот это встреча!» Да уж, встреча. А этого… второго я вообще впервые в жизни вижу. И подозреваю, что это не единственное новое лицо в окружении нашей восходящей звезды. Скоро к ней не протолкнуться будет через толпу Вась и Гуцулов. Кто бы мне прошлым летом такое рассказал, в морду бы дал, не вникая.
Оборачиваюсь к двери – Кулеминой уже нет. Окликаю – молчание. Обиделась. Ну разве я не прав? Это же мне потом перед Рассказовым оправдываться, а не ей! Ну почему все девчонки как девчонки – стайка подружек, все чинно и красиво, а Лена хороводится исключительно с пацанвой!
- Хорошо, раз мои друзья – это табор, то я быстренько по-цыгански котомку соберу и свалю! – Вырулила из комнаты с рюкзаком. Это не Кулемина. Это мастер по художественному мотанию нервов.
- И куда ты пойдешь? В гостиницу? - Не могу спокойно созерцать, как она, суетясь и тихо психуя, собирает по квартире вещи. Хожу за ней, как привязанный, из комнаты в комнату, а Лена просто бегает от меня. Ни взгляда, ни движения в мою сторону. Настолько противен?
- Какая разница? Но здесь не останусь! - Детский сад! Назло маме отморожу уши!
- Прекрати. Тебя никто не гонит! – Ловлю ее за руку. Вырывается.
- Тоже мне, благодетель! Да ты меня унизил, праздник испортил! Еще и друзей моих обхаял.
- Друзей?! Я похож на идиота? Хочешь сказать, что эти два нафуфыренных кента пришли к тебе немножко подружить?
- Не твое дело.
- Не мое, и слава Богу! Ты сама не знаешь, как тебе жить. Мечешься, сегодня один, завтра другой.
- Жизни пришел поучить? А я уже ученая. И если ревнуешь, так и скажи. – С насмешкой и вызовом подняла на меня взгляд. Смотрит так, будто все обо мне знает. И как я ни путал следы, она меня вычислила. Да. Ревную. До одурения. До дрожи. Всегда ревновал. Ненавижу себя такого… Воображение подкинуло пару ярких картинок того, что могло бы твориться в этой квартире, если бы я не пришел, и по спине мурашки побежали. Знаю я этих… друзей!

POV Лены

- Молчишь? Отлично! Ты ведь уже достаточно мне сегодня наговорил! – Хватаю букет с трюмо и почти швыряю ему. – Забирай! Чего добру пропадать? Или Малахова розы предпочитает? – Мельком замечаю, что дракона я в нем уже разбудила. Еще одно неосторожное слово – и он меня придушит. Пусть! Зато наконец это мучение кончится, и я не буду снова и снова смотреть ему в спину, замирая в напрасной надежде, что в этот раз он не уйдет. А он уходит. С меня довольно. Я ведь не железная.
Хочу, чтобы он спал со мной, ел, жил, ругал за разбросанные по квартире вещи и хвалил мою неумелую стряпню. А он… цветы, бакарди… еще бы плюшевого зайца приволок!
- Все, спасибо этому дому, - ерничаю, так проще скрывать боль. – Вот тебе ключи от квартиры. – Не колеблясь ни секунды, кладу связку на полку под зеркалом. - И чтоб ты знал, ничего я не мечусь. Мне, кроме тебя, никто не нужен. – Не верит. Вижу по глазам. Но мне не жаль, что я ему призналась.
Пальцы, как чужие, чудом открываю замок.
- Значит, нужен? – Чувствую его дыхание на затылке. – Зачем?
Глупый вопрос. Кусаю пересохшие губы, утыкаюсь лбом в холодный дерматин дверной обивки. Собираюсь с силами, чтобы закончить этот разговор. Все равно ничего путного у нас не выйдет. Меня ребята в кафе ждут, а его – Яночка.
- Не надо играть со мной. Забыла, чем это кончилось в прошлый раз? – Помню. Он даже не представляет, насколько хорошо помню…– Я больше не хочу быть для тебя запасным аэродромом. И временным пристанищем – тоже не хочу. Хуже не придумаешь – возвращаться домой в пустую квартиру и не знать, придешь ты сегодня или нет. Где ты, с кем? Метаться по комнатам до позднего вечера, подавляя в себе желание набирать твой номер до тех пор, пока ты трубку не снимешь.
- Я тебе не врала.
- Зато сейчас ты врешь.
Не могу больше это слышать. Лицо пылает от стыда и обиды. Все, хватит! Прощание затянулось…
- Мы не закончили. - Степнов разворачивает меня к себе за плечи, захлопывает дверь. От того, что я читаю на его лице, ставится не по себе.
- Меня вообще-то ждут. И тебя – тоже, - невнятно блею я. Последний жалкий шанс унести ноги, пока все это не покатилось по сценарию, уже отработанному за последние несколько встреч. Вместо ответа он уперся ладонью в стену чуть выше моего плеча. По телу судорога прокатилась от напряжения.
- Как это на тебя похоже. То преданно смотришь в глаза, говоришь, что нужен, то к черту посылаешь. Там же, наверное, новый Вася маячит на горизонте? И на ближайший месяц ты снова занята?! – Перед глазами зарево и горизонт поплыл. Вся горечь, копившаяся во мне эти полгода, всколыхнулась и требовала выхода… Он перехватил мою руку в миллиметре от своего лица. Реакция, достоянная спортсмена. Пытаюсь вырваться. Упускаю момент, когда он успел взять в замок мои руки. Так уже гораздо сложнее съездить ему по физиономии… Немного больно. Завел за спину. Теперь я в его объятиях, дистанции между нами нет, и сердце бьется в рваном ритме, бухаясь о ребра. Поднимаю глаза. Передо мной все еще Степнов, но не тот, который печется за сохранность рассказовского имущества, и не тот, который к Яне бежит, будто она может ему дать что-то такое, чего не могу я. Сейчас это тот Витя, который когда-то по утрам в Снегинку не пускал. Ясно, что и сейчас никуда не отпустит… Только мне никуда не надо…
Целует глубоко и жестко, ласка языком говорит мне больше, чем крепкая хватка рук.
Дышать нечем, невыносимо горячие прикосновения его губ заставляют меня дрожать в приступе острого желания. Упиваясь моментом, отвечаю на поцелуй. По-особенному, чуть покусывая его губы. Сигналю, как умею, чтобы не смел затягивать с прелюдией. И чтоб не смел отпускать. Я ведь тоже умею быть злопамятной… Он вжимает меня в стену, скользит ладонями под влажной майкой. Задыхаюсь в истоме, безотчетно цепляясь за ткань футболки на его спине. Тело слабеет в предвкушения близости. Ноги не держат, вместо сознания большая черная дыра, в которой пропадают все мысли, страхи, угрызения совести… За то, как он ласкает меня, прощаю отсутствие нежности в движениях, прощаю, что в запале шепчет «хочу», а не «люблю». Просто еще не время… Он оттает. Обязательно. В этот раз я все сделаю правильно…
[BR]http://kvmfan.forum24.ru/?1-12-0-00000239-000-60-0-1303665158<\/u><\/a>

 Отправлено: 17.05.11 17:24. Заголовок: POV Степнова Я соби..

POV Степнова

Я собирался сбежать сразу же. Не смог. Инстинкт самосохранения дал сбой, и мобильник, нервно вибрирующий в кармане, не показался достаточным основанием разжать объятия. Сладковатый аромат ее волос, мягкие губы… она льнет ко мне, шепчет, что любит, что нужен. Поверить снова было страшно – однажды я уже обманулся. Было адски больно. Как голым задом в осиное гнездо. И кто в здравом уме согласился бы на подобный эксперимент? Только чокнутый… вроде меня.
А я такой и есть, потому что не просто хотел ее – я был заполнен желанием по самую макушку. Понимал, что нежности во мне сейчас ноль, что скорее всего причиняю ей боль, но не мог остановиться. И чем податливее и покорнее оказывалась Лена, тем сильнее я заводился. Стиснув зубы, она терпела. Напряжение во всем теле, побелевшие костяшки ее пальцев, впившихся в обивку дивана, и сдавленные, глухие стоны – ум за разум заходил. Как в первый раз. А говорят, нельзя пережить уже испытанные когда-то ощущения. Можно. Если память хорошая. И если прожитым не пресытился.
От возбуждения кровь стучала в висках в ритме хардкора, от каждого последующего движения накрывало до звона в ушах. Не помню, что шептал ей, не помню, в какой момент Лена наградила меня тремя широкими полосами царапин вдоль позвоночника. В памяти остался только ее сиплый крик наслаждения – как финальная точка, после которой по венам разлилось нестерпимо острое удовольствие. Я будто отпустил сам себя, и плевать на риск снова обжечься. С Кулеминой ведь всегда так: то мозг вынесет, то душу наизнанку вывернет. Жить с ней – это как курить, стоя в бензиновой луже.
И хотя меня колотило в экстазе, как голодного подростка, дело было отнюдь не в сексе. Любой нормальный мужик может иметь его столько, сколько ему нужно. Физика-автоматика. Два раза в неделю – для самочувствия. Это не то, от чего клинит до умопомрачения. Дело было в Ленке. Она непостижимым образом стала мне дороже гордости, любимого дела и вообще всего того, что имело для меня значение. Само осознание того, что сейчас она моя – целиком, со всеми своими наглыми ухмылочками, колючими взглядами, самоуверенностью и доведенным до абсурда стремлением к самостоятельности – приводило меня в состояние безграничного восторга. Что с нами будет дальше, я и не думал. Какая разница, когда Ленка так сладко целует, медленно, горячо…
На излете ночи мы снова занимались любовью. Только иначе.
Нет ничего лучше этого тягуче-нежного, неторопливого, немного ленивого утреннего секса. И, путаясь во все еще влажной после бурного вечера простыне, мы сплетались телами, чтобы окончательно разбудить друг друга…

Вопреки выработанному годами режиму завтрак нам я устроил в пять утра. Хлеба не нашел, в хлебнице не оказалось даже черствого огрызка. И масла тоже. И Бог с ним. Опытным путем выяснилось, что красную икру можно есть и без хлеба. Зрелище еще то: Ленка в одних трусах, с аппетитом наяривающая деликатес ложкой прямо из банки. Ни одной приличной мысли на ум не шло, пока я смотрел на нее. Она была вызывающе сексуальна в этот момент, но едва ли осознавала, как действует на меня. Провокаторша от природы. До сих пор удивляюсь, как смог выдержать целый год ежедневного общения без возможности касаться ее, обнимать, вместе с ней принимать душ по утрам и наблюдать, как она в спешке ищет разбросанные с вечера вещи. Это потом все куда-то девалось – и объятия, и вещи. Роскошь обладания друг другом разменяли черт знает на что…

За время работы в «Элефанте» я все-таки кое-чему научился: отличать водку от мартини и готовить пару несложных коктейлей. Немного бакарди, сок, лед. Лена смешно поморщилась. Будто никогда не выпивала. А я ведь все знал про ее художества. И про ночевки у Гуцула тоже знал. Так и хотелось сказать: Кулемина, трепло твой Игорек. Но я не сказал. Все-таки важно уметь хоть иногда сдерживаться. Слишком хрупким было волшебство момента, и было бы кощунством испортить его репликами в адрес ее бывших ухажеров. Много чести!.. Лена сама все испортила.
- Позавтракаешь и уйдешь?
Я опешил.
- Думаешь, пора?
Молчит. Губу закусила. Господи, ну что в этот раз я сделал не так?
- Хочешь, чтобы я ушел? – Смотрю на нее в упор. Жду. Может, объяснит, зачем тогда нагишом передо мной разгуливает? К чему красивые слова про любовь? Просто так? Скуку развеять?!
- Это был лучший подарок мне на день рождения, - прошелестела она еле слышно.
- Ты сейчас о чем?
- О тебе, – она резко поднялась из-за стола. Меня холодный пот прошиб. Лена все не так поняла…
Уже позже, бесцельно наматывая километры по городу, я вспоминал наш разговор и меня будто корежило всего. Ума не приложу, как она вообще могла подумать, что я потащил ее в постель в честь праздничка. Ну да, чтобы никаких подозрений не возникало, надо было дату согласовать!
В приступе раздражения так сжимал руль, что едва вмятины на пластике не оставил.
Да, я не сказал ей, что люблю по-прежнему, что ничего не изменилось, но не умею я говорить красиво – не научен. И Лена вроде бы никогда и не требовала от меня романтических признаний. Зачем произносить то, что и так очевидно?

К дому Яны я приехал уже в обед. Все утро думал, что ей скажу, но так и не смог сформулировать суть произошедшего. Классика жанра: милая, ну ты же у меня умница, придумай что-нибудь сама. Она и вправду умница и всегда лучше меня озвучивала мои же мысли. Расчет был только на то, что и в этот раз она сама поймет – наше с ней время вышло…

Яна была рада мне. Будто даже ждала. Странно. Не припомню, чтобы мы договаривались встретиться, приехал я, в общем-то, спонтанно. Позвонил ей, уже когда с Третьего транспортного на Рязанку свернул… Окончательно смутил меня накрытый на кухне стол, бутылка шампанского и – по центру – тарелка бутербродов с красной икрой. Нарочно не придумаешь. Последнее у меня упорно ассоциировалось с сегодняшней безумной ночью. Перед глазами так и стояла обнаженная Ленка… Я нервно сглотнул и наконец сфокусировал взгляд на Яне.
- Что празднуем?
Хоть убей, не помню, когда у нее день рождения. И выяснять уже, вроде как, нЕ к чему.
- Ну… поводов несколько, - кокетливая загадочность, перемешанная с пафосом. Меня коротить начинает: я не рассчитывал так торжественно расставаться. Мучительно ищу правильные слова, разумеется не нахожу. О какой правильности можно вести речь, если я уже заранее чувствую себя распоследней сволочью…
– Во-первых, я теперь свободна от обязательств перед бывшим мужем. Мы официально разведены, - она лучезарно заулыбалась. – Спасибо тебе, что был терпелив.
- Поздравляю, - выдавил-таки из себя, чувствуя, как все внутри опустилось. Себя тоже, кажется, можно поздравить. Глупо, малодушно отмечаю, что этот развод случился как-то невовремя.
- А во-вторых, хочу, чтобы ты знал, я тоже серьезно настроена. – Тоже?! Сообразить бы еще, о чем она. Яночка приблизилась и ласково провела ладонями по моей груди. Ухоженные, с тонкими пальцами скрипачки, они дарили тепло, в котором я больше не нуждался. В мою жизнь стихийным бедствием вернулась Кулемина, и тело сразу перестало признавать другие прикосновения. Будто где-то внутри срабатывают особые датчики, непостижимым образом распознающие «своих» и «чужих». Яна оказалась чужой.
- Немного неожиданно, что ты так быстро решился, все-таки три месяца – это не срок для отношений…- С трудом улавливаю нить беседы. То ли бессонная ночь сказывается, то ли нервное напряжение, которое не дает мне переключиться с мыслей о Лене.
- Решился на что? Ян, говори яснее…
По ее лицу тень пробежала. Разочаровал. То ли еще будет.
[BR]http://kvmfan.forum24.ru/?1-12-0-00000239-000-60-0-1303665158<\/u><\/a>

 Отправлено: 30.05.11 14:52. Заголовок: POV Степнова - Вот...

POV Степнова

- Вот. – Она положила передо мной кусочек цветного картона похожий на визитку. – Я это у тебя в кармане рубашки нашла. Свадебный фотограф Юрий Беркут. – Все еще не понимая, как вяжутся между собой наши с Яной отношения и визитка мужика из разбитой мной «ауди», в каком-то оцепенении взираю на золотую надпись. Забавно, только заметил, что того сокола Беркутом зовут. Надо же. Но, пожалуй, это единственная мысль в моей голове. Нет, вру, еще одна запоздалым вопросом – почему я не выбросил эту бумажку?
- Вить, - Яночкин голос вывел меня из транса, - ну может, хватит шифроваться. Ты же знаешь, от меня сложно что-то скрыть. – Знаю. Хотя и несколько неожиданным оказалось то, что это самое «нечто» я, видимо, скрывал даже от самого себя.
- И… если уж жениться надумал, мог бы с предложения начать, а не с предсвадебных хлопот. – Она это серьезно сейчас?! Мысленно считаю до трех. И либо я проснусь, либо она пошутила… Лисья улыбочка на сияющем лице. Это не шутка и не сон. И, клянусь таблицей нормативов, я не знаю, КАК сказать ей, что планов на наше с ней совместное будущее не существует. С моим-то косноязычием! Я уже молчу о перебоях с взаимопониманием. Одна мое прозрение приняла за оригинальный подарок ко дню рождения, другая – случайно сунутую в карман маленькую золотистую бумажку с номером телефона за предложение замужества. И никуда не деться от этого игривого взгляда «ага, попался!». Да уж, попался. Уверен, она даже гордится собой – рассекретила!

Та, которая так долго проповедовала мне принципы свободных отношений, в эту самую секунду ждала от меня предложения руки и сердца. А как же свобода, личное пространство и прочие «вечные ценности»? Руку я бы еще мог обеспечить, с сердцем сложнее. Мне его прошлая владелица так и не вернула. Так что, Ян, прости… Убираю ее ладонь, отстраняюсь. Не ожидал, что будет так сложно. Но если откровенно, то… какого черта?! Она же не маленькая девочка, чтобы всерьез думать, что каждый романчик должен ЗАГСом кончаться! Предыдущий так и закончился. Ну а там «развод подкрался незаметно».
Его результаты она прямо сейчас намерена отметить шампанским и икрой. В моей компании. Впрочем, компанию она выбрала самую что ни на есть подходящую. Говорят, умные учатся на чужих ошибках, дураки – на своих. Интересно, а как называют тех, кто и на своих-то ничему не научился? И нас таких «уникальных» в этой квартире сейчас двое. Я, который за всю ночь глаз не сомкнул, прижимая к себе ту, что поклялся забыть, и Яна – на фоне натюрморта «виноград-шампанское-бокалы-свечи» с доверчивой улыбкой и парадоксальным желанием услышать от меня пошленькое «давай поженимся». Мало ей одного хренового мужа? Снова на те же грабли? Яночка, милая, ты же знаешь, что в моей конуре ни японских фарфоровых сервизов, ни ковров из натуральной шерсти. Чем развлекаться-то будем, когда ты поймешь, что я герой не твоего романа?

Вдруг вспомнились события прошлой осени, когда она, резко утратив привычное самообладание, шмыгала носом у меня в машине, потому что ее муж заявил: «Я от тебя ухожу». И ушел. Мужик сказал – мужик сделал. Не обманул. А она тогда все повторяла, как заведенная, что так и знала, что чувствовала, к чему все идет, но теперь она ученая и больше ни за что не вляпается в замужество. Кто бы мог подумать, что для меня она сделает исключение.
В тот же вечер Яна осталась у меня. Лечебно-профилактический дружеский секс пошел нам на пользу. Получилась близкая к оригиналу имитация взаимной любви для двух страдальцев, измотанных предыдущими неудачными отношениями. И меня не насторожило то обстоятельство, что спустя месяц в моей квартире обнаружилось больше ее вещей, чем моих собственных. Я не противился переменам. Нам обоим нужно было как-то заполнить образовавшуюся внутри пустоту. Вот и заполняли как умели… Лукавая забава под названием «обмани сам себя» завершилась вчера вечером. Когда Гуцула на рассказовской кухне увидел… или, нет, когда герберы в киоске покупал. А пока цветы упаковывали, я специально в автосервис позвонил. Договорился, что приеду через сорок минут. Так было проще побороть соблазн остаться у Лены «на чай». Но эта уловка меня не спасла, и прервать "чаепитие" я смог только под утро - как раз к завтраку...

Открыл шампанское. Налил себе и Яне. Она больше не улыбалась, глаза потускнели.
- Ян, это просто визитка. Я не собирался делать тебе предложение. – Она молча кивнула и опрокинула в себя бокал. Секунду о чем-то размышляла, а потом налила себе еще. Будто забыла, что ей больше ста граммов нельзя – у нее аллергия на спиртное. Рискует заработать обострение, и ради чего? Ради обострения во мне чувства вины? Она же лучше других знает, что, давя на жалость, можно получить только жалость. Если с ней случится приступ, я отвезу ее в больницу, куплю все необходимые лекарства, буду навещать, но это не любовь.
- Ты ведь ко мне не из дома приехал. На тебе мятая футболка… да и выглядишь ты… помятым. Бессонная ночь выдалась?
К моему облегчению Яна все-таки оправдала высокое звание умницы. Сэкономили друг другу и время, и нервы. В итоге я не выглядел блеющим козлом, а она – глупеющей на глазах истеричкой.
- Она же бросит тебя. Не сейчас, так через месяц. Кто тебя по кускам собирать будет, мм? Ты об этом подумал? – ровный тон, будто мы в супермаркете – решаем, какую минералку на завтрак лучше взять. И не пойму, кто со мной сейчас говорит – любовница «в отставке» или мозгоправ.
- Вить, просто подумай хорошо, потому что обратного пути не будет, назад я тебя не приму.
Когда-то и я пребывал в полной уверенности, что «назад не приму».
Сборы вещей много времени не отняли. Пара зимних ботинок, свитер, бритва и зубная щетка. Обе рубашки были обнаружены мной в корзине для грязного белья. Яна не отдала их. Пообещала постирать и привезти. Спорить с ней не хотелось. Уже на пороге неловко ткнулся губами в ее щеку.
- Прости.

 Отправлено: 15.06.11 11:58. Заголовок: POV Лены О том, что..

POV Лены

О том, что в квартире я одна, я догадалась по давящей на уши тишине и неподвижному, словно оледеневшему воздуху. Ушел. Вот так просто, не прощаясь. Как будто и не было ничего. В ответ на мои мысли, пропуская холодные потоки еще свежего утреннего воздуха, жалобно скрипнула форточка. Я сказала глупость, а он ее сделал. «Мы долгое эхо друг друга…» Ногой я поддела свои джинсы, валявшиеся с вечера в прихожей. Там еще много чего валялось. Видел бы хозяин квартиры, во что мы со Степновым его уютное жилище превратили. На трюмо под смятой майкой обнаруживаю мобильник. Нажимаю пальцем сразу на все кнопки. Девайс мигнул дисплеем и умер. Я взъерошила мокрые после душа волосы и подумала о том, что, если бы у меня был дисплей, я бы им тоже моргнула и выключилась. Глаза слипались, тело болезненно ныло. Бодрящего эффекта водных процедур хватило на пять минут.
По инерции поставила мобильник на зарядку и упала на диван. Ночью он казался тесным и жарким, а сейчас я лежала на нем, как на огромной снежной глыбе. И мерзла. Греть меня больше некому. Завернулась в одеяло – такое же холодное. Кажется, я не в состоянии обогреть даже саму себя, куда там еще и остывшее ложе. Витя ушел и унес с собой тепло. А мне оставил завядший букет гербер и смутное чувство того, что я снова все испортила. Не знаю, что мне делать. Тупик. Бардак на голове гармонирует с бедламом внутри нее же.
Любит – не любит… Не остыл… Как и обещал – всегда рядом… Значит, простил. А я бы на его месте не простила. Не удивительно – он лучше меня. Добрее. Честнее.
Не сразу оценила, захотелось побыть «владычицей морской» - самой себе хозяйкой. Нахозяйничалась до одурения. Если он даст мне шанс, выучу десять рецептов приготовления гречневой каши. И секс по утрам – сколько захочет. Но только со мной. Обещаю не ворчать, когда он небритый целоваться полезет, и гантели на балкон не стану выносить. Если честно, они мне и в спальне не мешали. Просто… назло чудила. Мне и сейчас нравится, когда он немного на взводе. Чтоб глаза черные полубезумные и хриплое «сама напросилась» в мои губы.
Я просто хочу вернуться назад, туда, где не было ни Васи, ни Яны. Если он позволит.

…Из лихорадочной, заполненной безумными сновидениями дремы меня выдернул телефонный звонок. У меня даже дыхалка зашлась, пока я летела к мобильнику в надежде, что это Степнов.
- Лена, ну где ты есть?! Со вчерашнего вечера тебе наяриваем! – обрушилась на меня Нюта. В ответ я только разочарованно промычала: «Ты меня разбудила».
- Ночью спать надо, а не днем, - поделилась мудростью моя коллега по группе. – Тебе час на сборы, потому что в три надо быть в Домодедово.
Она еще что-то тараторила – про новую «а-а-афигенную майку с Микки Маусом», про то, что у Степки завтра экзамен в ГАИ, а она не сможет его поддержать (мать его за ногу, этот внезапный отъезд), и про Наташкин ларингит… Я слушаю через слово и никак в толк не возьму, какому козлу там, в Адлере, припекло провести корпоратив именно сегодня. Значит, никаких двух дней в запасе у меня нет. Еле сдерживаюсь, чтобы не продемонстрировать Нютке свой навык владения великим матерным. Она ни в чем не виновата, но я и ее сейчас ненавижу. И манера предков отрубать голову гонцам, приносившим плохие вести, уже не кажется дикой жестокостью. Я в панике, все планы наперекосяк, а она мне про Микки Мауса. Зато сон как рукой сняло. Бессмысленно ношусь по квартире, собираю вещи. Думаю только о том, что должна позвонить Степнову. Я не могу уехать вот так, ничего не сказав. Он не поймет. Замираю с трубкой у зеркала. А если позвоню и скажу все, как есть, поймет? Отчетливо представляю его реакцию: отстраненное «удачи на гастролях» и короткий писк отбоя. Господи, как же страшно терять, так и не успев приобрести…

POV Степнова

Люди изобрели массу способов, только чтобы не объясняться с себе подобными глаза в глаза. Можно записку в дверь сунуть или смс написать. Да, еще есть электронная почта, «контакт». Чмоки-чмоки, картинки плюшевых медвежат, а в статусе фразочка из анекдота, над бородой которого смеялась еще моя прабабка.
Мне почему-то сразу не понравился клочок бумаги, небрежно воткнутый в дверь. Развернул скомканный лист и глазам своим не поверил…

Знать бы наверняка, что ты меня поймешь.
Ключи в ячейке. Спасибо за все.
Лена

Меня будто парализовало. Вот и вся ее любовь. Перечитал раз десять. Ровно три строчки, и… поминай как звали. Яна была права. Как всегда. Вместо счастливого совместного будущего благодарственное письмо. Сарказм нашептывает: «А где же медаль и грамота?»
Понять бы еще, за что спасибо? За безвозмездную аренду помещения? Или за утренний коктейль? Так это подарок – «от заведения»… В голове такой фестиваль, что никак не соображу, в чем я должен ее понять. И если откровенно, просто не хочу. За мусоропроводом нашел рассказовские ключи. Уже вторые, которые она мне возвращает. Странная традиция для наших странных отношений. Лена, за что ты так со мной? Особенно задело, что оставила она эту злосчастную связку в нашем с ней тайнике – в незаметной выемке между стеной и трубой, которая в первую неделю нашей совместной жизни служила импровизированным сейфом для единственного на тот момент ключа от моей квартиры.
Она правда думает, что мне не больно? А ей? Она вообще хоть что-нибудь чувствует?

Гудки… Снова гудки. Сбрасываю и опять, раз за разом набираю тот же номер. Хочу услышать ее голос – чуть хрипловатое, усталое «алло». И если повезет – хотя бы в трех словах объяснение происходящему. Называется, на полдня оставил. Взял тайм-аут. Подумать. Вернулся – чертов клочок бумаги с ребусом. Она ведь, кажется, не собиралась никуда. Гастроли? Знаю, что вылет во вторник. Лена обмолвилась об этом еще когда в первый раз звонила. Сегодня воскресенье. Домой вернулась? Пока там Гущина – маловероятно. Тогда куда ее черти понесли?! Допустим, что-то случилось. Позвони! Предупреди, просто кнопку нажми. Или я даже этого не заслужил? Что же со мной не так? Чувствую, как руки дрожат – «абонент недоступен или находится вне зоны действия сети». Вместо Ленкиного жаркого «ты мне нужен» металлический, мертвый голос, равнодушный к отчаянию на другом конце трубки. Нервы будто узлом скрутило. Стою посреди спальни. В одной руке пакет с вещами из Яниной квартиры, в другой – мобильник. Плазма на комоде – легкая мишень. Глухой стук, ошметки хлипкого пластика во все стороны. Вот она – цена секундной вспышке ярости. У меня больше нет телефона. Идиоту не нужен телефон. Зато на телевизоре ни царапины. Проклятый ящик… С облегчением вспоминаю, что завтра в школу. Планерка, уроки, занятия секции, день рождения Агнессы Юрьевны. Не хочу чувствовать, как внутри саднит и ноет, будто разом переломаны все ребра. Это надежда все никак не умрет.



http://kvmfan.f.qip.ru/?1-12-0-00000239-000-140-0-1308088866

 Отправлено: 07.07.11 16:35. Заголовок: http://i.pixs.ru/st..

POV Степнова

Спал я плохо, меня мучили кошмары. Кулемина с перекошенным от злости лицом осыпала меня ругательствами, выкрикивая одно и то же: «Выбирай! Либо я, либо спорт!» Я проснулся в холодном поту с одной-единственной мыслью, что за фразу «вот и целуйся со своим мячом» запер бы ее в ванной на ночь, чтоб впредь думала, когда блины на штангу вешает. А ведь я нечто подобное бросал ей в лицо. И не раз! И вместо слова «целуйся» употреблял кое-что покрепче. Просто не хватало ума понять, что ультиматум – это не лучший способ решения проблем. Привык авторитетом давить, в школе это прокатывало, но не дома… М-да, чувствуется, что разговоры с Яной даром не прошли. Самоанализ, работа над собой. Чушь собачья. Ну накопал в себе недостатков, даже на путь исправления встал. И что это мне дало, кроме головной боли? Я не шкафчик для обуви, чтобы быть удобным. Я живой человек. И жить хочу, не запариваясь каждое мгновение, что я не идеален, что недостаточно прост в эксплуатации.

В школе с самого утра тоже все как-то не заладилось. Под лестницей поймал двух лоботрясов из девятого «А», вымогавших у тщедушного пятиклассника новый «айфон». Наплевав на педагогический такт и не сильно выбирая выражения, я пообещал двум наглым рожам знакомство с местным отделением милиции, а чтоб подтвердить серьезность моих намерений, потащил обоих к Борзовой – для острастки. Обычно жалел, великодушничал. А сегодня просто угроз мне показалось мало – сразу к делу перешел.
В общий котел негативных впечатлений добавилось еще и раздражение на малолетнего понтореза с дорогим телефоном. Не умеешь защищаться – не провоцируй, а то ведь гордо носит эту штуку перед собой, как Данко – сердце. Ничего, жизнь и таких учит. Хотя сладкую парочку вымогателей я бы и сам поучил – ремнем по заду. И вроде не первый подобный инцидент на моей памяти, но сегодня как-то по-особенному муторно и тошно. Хочется просто все бросить и уйти. Знал бы куда – точно бы ушел. А тут день рождения Агнессы Юрьевны. Не хотелось выглядеть свиньей, но какой из меня сегодня компаньон? Внутри живого места нет, нервы торчат наружу, как вытянутые со швов нитки.
Наскоро договорился сам с собой, что задерживаться не стану, только выражу почтение имениннице да нашим дамам, выпью лимонада за здоровьице – и домой. Пока не успел никому настроение угробить. Не на поминки же собрался, надо улыбаться, поздравления декламировать.
В учительской тесно, весь педсостав на фуршет с пирожками слетелся. У коллег радостные лица, только Борзова хмурая. Наверное, из-за тех «цветов жизни», которых я ей сегодня приволок. Отлично понимаю, самому неприятно.
- Не переживайте, Людмила Федоровна, это мелочи, - донесся до меня миролюбивый голос именинницы, - а к стоматологу свОдите ее, когда с гастролей вернется.
- Ох, как-то быстро время пролетело, а тут еще концерт этот незапланированный... Одно расстройство! Несправедливо было отнимать у них два дня, девочки ведь заслужили полноценный отпуск. – Агнесса Юрьевна по-стариковски покачала головой, Борзова расстроено махнула рукой, а я застыл как вкопанный. Все, что хотел произнести в адрес виновницы торжества, вылетело из головы. Вот она - «страшная тайна» Кулеминой, которую она не посчитала нужным сообщить мне даже по телефону. Как дурак метался вчера, деду ее позвонил, даже к Гуцулу в кафе сбегал, а чтоб он меня не послал по матери, пришлось извиниться перед ним за тот сольный концерт, что я устроил в рассказовской квартире.
Искал ее, думал, что в историю влипла, у нее это бывает. Плавали, знаем… Ухмыляюсь так, что аж затылок наморщило. Что же, Лена, удачи на гастролях! Вот зря я ей поверил. И перед Гуцулом зря извинился. Все равно он ничего толком не сказал. Либо не захотел, либо к друзьям у Кулеминой такое же отношение, как и к бывшему любовнику. Или кем я ей там приходился?..
Наконец-то выпал из астрала и сразу натолкнулся на пристальный Янин взгляд. Никогда не умел скрывать эмоции, так что уверен, наметанным взглядом профессионального целителя душ она в два счета меня просканировала. Это было легко: мыслей в моей голове по минимуму, а уж цензурных – и того меньше.
Лаконичные поздравительные речи Зои Семеновны и нового учителя химии я еще как-то переварил, но когда, цитируя классиков, за дело взялся Милославский, терпение лопнуло. Через каждое слово у него «любовь». Гуманист, елки-драники! Заладил одно и то же. Вот что этот медведь плюшевый вообще знает про любовь?
Я только привстал с места, чтобы откланяться, Яна тронула меня за плечо и шепнула: «Если захочешь поговорить, приходи». На автомате кивнул, но знаю прекрасно, что не будет никаких разговоров. Все мои беды от пустопорожней болтовни и баб, а особенно тяжкие беды – от болтовни с бабами. Тренажерку забросил, встречу выпускников продинамил и на дачу к матери собираюсь уже третьи выходные, а там забор ремонтировать надо – дачный сезон на носу. Дачный, а не брачный, как пытаются внушить мне некоторые!
- Всем до завтра. Агнесса Юрьевна, еще раз с днем рождения.
Ну и денек! Отмучился. С облегчением закрываю за собой дверь. При всем уважении к коллегам остаться не могу. Только если кто-нибудь Мирослава Николаича выключит… Ну и забор ждет. Кроме меня его некому справить…

POV Лены

Я постоянно думала о Вите и обо всем том, что случилось между нами в канун моего отъезда. Путалась в этих думах, вспоминала каждое его слово, жест, взгляд, не прекращая это занятие даже во сне. Безумно скучала. Ночью было особенно невыносимо. Мне казалось, что я физически ощущала прикосновения его рук, и все тело начинало сладко ныть, требуя разрядки. Просыпалась в испарине, обнимая подушку. Вся моя нерастраченная нежность доставалась мешку с перьями в цветастой наволочке. Кому перепадали Витины нежности, и думать не хотелось.
В редкие минуты откровенности мама как-то рассказала, что, когда мой папа уезжал в длительные командировки, она спала с его футболкой – на подушке раскладывала. Это ее успокаивало. В ответ я только хмыкнула и пожала плечами. Тогда я не понимала, о чем она. Как не понимала, зачем совать фотографии близких в прозрачный кармашек портмоне и хранить в телефоне смски пятилетней давности. Теперь все ясно как Божий день, вот только едва ли меня спасли бы футболки и смски. В мыслях я обнимала его и этим жила.

Пропущенные в день вылета звонки я обнаружила, когда мы приземлились в Сочи. Надо было просто нажать кнопку вызова, а я трусливо медлила. Меня нервно потряхивало при мысли, что он не пожелает слушать мои объяснения, которых по сути и нет. Просто так вышло. Это моя работа. Другой не будет. Несмотря на полный раздрай в личной жизни, я не стала меньше любить музыку, свой бас и то самое состояние эйфории от удачного выступления, которое оправдывало и недосып в поездах, и неопрятность гостиничных номеров, и убогость самих концертных площадок. Я видела себя исключительно музыкантом и никем другим. Наверное, если бы я смогла по-человечески объяснить это Вите, то и перспектива разговора по душам не страшила бы…

Малодушное молчание вылезло мне боком, потому что спустя несколько дней меня залихорадило еще сильнее и уже по другому поводу.
Полное неведение: что с ним, как он… с кем? Казалось, что если я не увижу его прямо сию секунду – тронусь умом. Последней каплей стала Нюткина привычка, сидя на толчке в номере, вести нежные телефонные беседы с Белутой. Перед сном она закрывалась в туалете и трещала по два часа. Про какую-то ерунду – про погоду, про отключившееся во время концерта электричество, про то, как нас чуть не обворовали. Обо всем подряд, без разбора. Мне оставалось только злобно барабанить в дверь с требованием освободить санузел. Зависть – поганое чувство, оно разрывало меня изнутри, словно хомячка в микроволновке.
«Степ, я хорошо питаюсь и высыпаюсь, - донеслось из-за двери. – Приедешь проверить?.. Ха-ха! Куда целуешь?.. Почему же нельзя? Туда можно». И снова взрыв хохота. А мне выть охота. За Витину заботу, за вопрос «ты завтракала сегодня?» полжизни отдала бы. Выловила в сумке мобильник, сжала его вспотевшей ладонью и выскочила на балкон – звонить. И если Степнов меня не пошлет, то я взахлеб буду рассказывать ему все: и про погоду, и про концерты, и про нечистых на руку уборщиц. Последнее – почти что каламбур. Не важно. Готова и по питанию отчитаться, если ему это будет интересно… Если… Мы с ним так давно не разговаривали. Не помню уже, когда в последний раз. Чтоб без недомолвок, скандалов, выяснения отношений. Сердце колотится, как припадочное. Затаив дыхание, набираю его номер… Вить, сними трубку.



Глас народа :)

 Отправлено: 26.07.11 22:11. Заголовок: Не будет громких пре..

Не будет громких предисловий, это просто финальная часть. Для тех, кто в теме

Крис, спасибо за помощь

Я не многословна. Просто грустно...


POV Степнова

Каждый день после работы ехал к матери на дачу. Не ради удовольствия. Будучи до мозга костей городским жителем, я едва ли был способен оценить прелести чисто деревенских забав, но свежий воздух, физический труд до изнеможения и лишенная суеты мамина забота делали свое дело, и постепенно паршивое ощущение фиаско на личном фронте притуплялось.
Если во вторник я мысленно вел с Кулеминой бурные часовые диалоги, то к пятнице остыл настолько, что все в тех же мыслях демонстративно поворачивался к ней спиной и помалкивал. Не разлюбил, не простил. Никаких озарений и неожиданных выводов. Просто устал. Выдохся. Еще немного, и можно будет окончательно успокоиться, а потом выбрать какой-нибудь из понедельников – для торжественного начала новой жизни. Давно пора.

Родной подъезд, лестничные пролеты. Лифт – для пенсионерок и инвалидов, иду пешком. Предвкушая горячий душ и крепкий сон, бодро шарю по карманам в поиске ключей. Хорошо, что достать их не успел, а то бы точно выронил, вместе с пакетом. На куцем коврике у двери в невообразимой позе йога со стажем мирно дремала Лена.
Твою мать!
Наша песня хороша, начинай сначала. А я только перестал искать ее глазами в толпе, только привык к мысли, что ее присутствие в моей жизни – эпизод. Олимпийское спокойствие человека, наконец-то закопавшего свои глупые надежды на родительском огороде, исчезло, как и не было. Сегодня сарай перебрал буквально по бревнам, с никому ненужной тщательностью сортировал их, пометки делал, а потом еще мотоцикл ремонтировал – не свой, соседа! Пахал, как ишак, только чтобы о ней не думать. А тут снова здорово! Пришла территорию метить… Лучше бы здесь, на площадке пахло мусорным ведром, чем ее духами. Их ей когда-то мама привезла. Стойкие. Запах этот ничем не выведешь. Все мои вещи ими пропитаны…
Трясу за плечи. Так не будят, так душу вытряхивают, но пусть скажет спасибо, что делаю это молча. Вскинулась, глаза открыла раньше, чем проснулась, и еще несколько секунд фокусировалась на мне, будто не узнавала.
- Ви-ить… ну наконец-то, - то ли простуженный, то ли просто спросонья сиплый голос, от звука которого в жар бросает. Я ее на руках носить готов был. И не только из ванной и до кровати. Она же предпочла хреновую альтернативу – перехватывать часы сна на грязном коврике у двери. Ну и как, оно того стоило?
- Что, перерыв в гастролях и снова негде ночевать? Рассказов еще не вернулся, ключи дам… Куда идти, думаю, помнишь. – Меняется в лице. Не так встретил. Хотя не пойму, чего она ожидала? Что пущусь в пляс?
- Я тебя хотела увидеть. – Преданный взгляд будущего дезертира… Со злостью сжимаю связку ключей в кармане. Ну что за сука, а? Явилась не запылилась. Не смогла побороть соблазн домотать остатки моих нервов. А когда их вымотает, что, примется позвоночник грызть? Белобрысый фашист…
- Увидела? – Не дожидаясь ответа, отворачиваюсь вроде как дверь открыть, но на самом деле стандартный финт, чтобы не смотреть Лене в лицо. Иначе поплыву, бдительность утрачу. Она рядом, и будто сам себе не принадлежу.
Для верности веду себя как последнее хамло. Надеюсь, что она не стерпит и просто уйдет. Раньше всегда уходила. А если останется? В висках кровь заплясала, и мозги набекрень… Что, Степнов, говоришь, надежды закопал?

POV Лены

…И ради этого я добиралась до Москвы почти десять часов, а потом три часа бессменного караула у двери его квартиры? Издеваться над мобильником перестала еще в поезде, надоело психовать. Накануне я успела выяснить, что Степнов жив-здоров, но меня не оставляло ощущение, что Гуцул что-то недоговаривал. И давить на него было сложно, он только ухмылялся и гундел: «Когда вы уже найдете друг друга? Нормальным людям тошно на вас смотреть».
И вот, из мечты в реальность, увидела свое недоразгаданное счастье. На что я рассчитывала, Бог знает. Думала, мой приезд что-то решит. А Степнов даже помаду с подбородка не посчитал нужным вытереть…
- Что у тебя с телефоном? Я переживала, не знала, что думать…
- Симка полетела. – Решил затылком со мной разговаривать. Ну лицо, видимо, бережет для других нужд. Подмывает поинтересоваться, у него «роспись» только по фейсу или там тоже «клеймо собственника».
- Ну… у тебя похоже все в порядке. Вот только... спросить хочу, тогда на мой день рождения ты… Почему ты остался? – Ну и что, что в затылок. Так даже легче. – Чтобы слегка разбавить интимную жизнь с Малаховой? Разнообразие, полигамия, против природы не попрешь?
- С тебя пример беру… Лена, Богом прошу, уходи. Сейчас уходи. Я не хочу утром обнаружить бардак в ванной и записку на холодильнике. Не могу я так, понимаешь? – Мне не нужно видеть его лица, чтобы почувствовать – задела за живое. Сила слова. Зато он все-таки развернулся ко мне так, что даже оттенок помадной метки можно было отчетливо разглядеть. Вишневый, матовый…
- Ты вообще зачем явилась? Чайку попить? Новостями поделиться? Потрахаться? – Зевс-громовержец. Да не боюсь я криков, отбоялась. Что он там про чай говорил? Чайная церемония с сексом прекрасно сочетается… Хочу первое, второе и третье. Можно в обратном порядке, а потом повторить еще раз двадцать. Чтоб намертво вбить в Витину голову, как сильно его люблю. С Яной так не будет. Что она может? Косметику по нему размазать?
- У меня на все про все меньше суток. Завтра в семь выступление в Воронеже. Я в Москву приехала ради тебя, - выпалила в отчаянии, уже не зная, как пробить этот его защитный панцирь. В ответ хлопок двери и от сквозняка стук оконной рамы на лестничном марше.

POV Степнова

Ясно заранее, что ни о каком спокойном продолжении вечера можно и не мечтать. Отдохнул, называется! Поспал! «Ради тебя приехала». Ну что добавить? Я дико польщен. С остервенением запихиваю в шкаф забранные у Яны рубашки. И в мыслях не было заезжать к ней, черт дернул «заскочить по пути». Не стоило, конечно… Я, когда ее в дверном проеме увидел, еле сдержался, чтобы не рвануть вниз по лестнице. Совершенно чужой мне человек из незнакомой вселенной. Думал, что смогу хотя бы приличия соблюсти, мы ведь взрослые люди, нам еще работать вместе. Запала хватило только на чашку кофе. Она была бы рада, если бы я остался, а я был бы рад, если бы мы никогда не встречались.
Закрываю шкаф и в залапанном зеркале вижу свое отражение. Под нижней губой недвусмысленный красный след. «Удачи тебе, до понедельника», - промурлыкала Яна, вместо «до свидания» касаясь губами уголка рта. Я не сопротивлялся, мне это ничего не стоило… С раздражением стираю пятно рукой. Чертова несмываемая химия. Как пить дать – Лена его тоже заметила. Думал, снова на мне свои женские штучки обкатывает, но все оказалось проще: она во все глаза результат дружеского прощания разглядывала… Впрочем, проехали.

Попытался вести себя так, будто ничего не произошло. Принял душ, включил телевизор, налил себе минералки. Какая удача – по спортивному каналу интервью с Виталием Кличко. Устроился поудобнее и… спустя несколько минут осознал, что вообще не соображу, о чем речь. Все это время я мысленно в подъезде околачивался – спал с Леной на коврике у двери, копался в ее рюкзаке и безуспешно пытался припомнить, сколько часов езды до Воронежа. Догадываюсь, что не ближний свет, значит времени на раздумья не остается. Перед глазами вместо холеной ряхи звезды отечественного бокса усталое, осунувшееся Ленкино лицо. Сбежала она, что ли, со своих гастролей? Как вообще мимо цепких ручек продюсера проскочила? Раздражительность уступила место беспокойству. Я задергался. Куда она пойдет? К кому? Ведь если вдруг что… Потом с ума сойду… А если впущу в дом, не сойду? Утром либо я с ней проснусь на гостевом диване, либо она со мной в моей постели. Какое бы решение ни принял, правильного нет. Это все упрощает…

POV Лены

Я слышала, как щелкнул замок. Дверь настежь, он молча смотрит на меня. Проучил. А самому легче-то стало? Не ожидал, что после «теплого» приема, организованного в мою честь, останусь здесь. А чего ожидал?
Видел бы он выражения своего лица. С моим такая же ерунда. Я так соскучилась, что даже гордости не нашлось фыркнуть и уйти.
Свет из квартиры слепит, прямо врата рая, не иначе.
Поднимаюсь со ступенек, захожу в коридор. Оказывается, замерзла, понемногу оттаиваю в тепле некогда своего дома, слезы против воли текут. Это нервы. Знал бы он, какой у меня был денек… Витя, так и не произнеся ни звука, внес за мной рюкзак. Стоит за моей спиной, ощущаю кожей – хочет что-то сказать.
- Можешь пока душ принять, полотенце принесу. – Не то. Но за полотенце спасибо.

POV Степнова

Больше нет причин для волнения. Даю еще один шанс телевизору. Он шумит рекламой, мигает яркими кадрами, громыхает насыщенным басом Кличко, а я думаю только о том, что сейчас Кулемина на кухне чаевничает. Полный холодильник еды. Лучше бы поужинала по-человечески. Похудела, прозрачная стала, куда смотрит их продюсер? Такими темпами она растает…
Маюсь.
И сна ни в одном глазу, хотя вкалывал сегодня, как раб на галерах. Вместо него дико хочется чаю.

Налил себе полчашки, сел напротив Лены. Она молчит, гоняет ложкой чаинки по кружке, кусает губы. Откуда-то возникли блокнот и ручка. Торопливо пишет что-то в нем, протягивает мне, а там нежданно-негаданно «может, поговорим?».
Может. Беру ее руку, разворачиваю к себе ладошку и на ней вывожу печатными буквами: «Давай».
Моя ладонь больше, на ней легко поместилось бы емкое четверостишие, Лена ограничилась одной фразой: «Мне не нравится спать на гостевом диване». Невольно улыбаюсь. Вот тебе и чай. Она смутилась, покраснела. Поздно жалеть. Я уже прочитал. Такие записки мне нравятся гораздо больше той, которую она мне тогда в дверь сунула. И вообще, пусть только попробует еще хоть раз что-нибудь подобное учудить, я за себя не отвечаю…

POV Лены

Пообещала ему совместный отпуск через месяц и все свои выходные до единого. Хоть и не сказала об этом вслух, но и себя с пяток по макушку тоже пообещала. Не верит, вижу по глазам. Но я же поверила, что с Яной его больше ничего не связывает. Ей-богу, в мои планы не входило потратить оставшиеся пять часов до поезда на тренировку силы убеждения. Хочу его безумно. В это он тоже не верит. Степнову все-таки нравится думать, что он любит меня сильнее, чем люблю его я. Наглею, забираюсь на него сверху, осыпаю поцелуями его лицо, шею, плечи, он отвечает так, что в голове скачет безумная мысль никуда не ехать, остаться. Она станет еще настойчивее, заполонит собой сознание, когда Витя обрушится на меня нежностями. Слабею, он вертит мной, как хочет; в скомканных простынях будто в паутине, от затылка мурашки разбегаются, и низ живота тянет в приступе сладкой боли… В компании с любимым мужчиной время летит незаметно. И не жаль, что толком не выспалась. Впечатлений столько, что совсем не до сна. Витя сонно бормочет что-то мне в макушку, слышу только окончание фразы:
- …за семь часов точно доедем.
Переспрашиваю. В ответ присказка про бешеную собаку, для которой крюк в пятьсот километров плевое дело.
Бешеный мой… Аж ком в горле.
Обнимаю его крепко, как только могу. Он не признается, но я-то знаю, чего ему стоило это решение.

КОНЕЦ