Отправлено: 15.03.12 18:17. Заголовок: Малолетка

Автор: freedom
Бета: Шато Марго
Название: Малолетка
Жанр: Angst, Romance
Рейтинг: R
Статус: в процессе
Пейринг: КВМ

Иллюстрация от Лены Bello4ka


Я тут:)

foget-me-not,

Шато Марго, Даша, спасибо за все-все-все . Ирина и К, Иришка, спасибо за консультирование меня по правовым вопросам


ЗЫ: Попробую пообещать регулярные проды

 Отправлено: 15.03.12 18:18. Заголовок: 1 - Ну что, Кулемина..

1
- Ну что, Кулемина, не живется спокойно, да? За месяц уже третий раз, - сотрудник отдела по делам несовершеннолетних указал вошедшей в кабинет девушке на стул. Закатив глаза, блондинка тяжело вздохнула, тряхнула головой и вразвалочку прошла к столу инспектора, прихватив стоящий чуть поодаль стул. По-хозяйски уселась напротив мужчины, нагло закинула одну ногу на другую так, что стопа лежала практически на колене, скрестила руки на груди и, звонко лопнув пузырь из жвачки, уставилась на милиционера. – Разговаривать не желаем? Ну смотри, дело твое. Однако чем больше приводов, тем хуже для тебя самой, ты…
- Да что я такого сделала?! – крикнула девушка, всплеснув руками. – Никого не убила, не ограбила. Подумаешь, кто-то спит чутко! Я, может, тоже просыпаюсь, когда соседи сверху ночью шастают по квартире, я же не бегу заяву на них писать!
- Кулемина, уймись! – жахнул по столу. – Если ты считаешь нормальным в три часа ночи шляться по улицам, орать непристойный песни под окнами и пугать жильцов на первых этажах, это не снимает с тебя ответственности. Кроме того, судя по перегару, вы там не чайком баловались. Лен, тебе пятнадцать, ты - ребенок! Ты вообще понимаешь, чем чревато твое поведение в будущем?! Тебе детей рожать!
- Как будто вас это очень волнует, - буркнула себе под нос.
- Представь себе, волнует. Я здесь двадцать лет работаю, и всякое повидал. Еще могу понять твоих ровесниц из неблагополучных семей. Но у тебя родители – врачи, дед - такой интеллигент, каких я в наше время и не встречал нигде. С юности его романы читаю, и в мыслях не было, что внучка Кулемина будет на учете у меня стоять. Хоть о нем подумай, у него же сердце больное, каждый твой привод здоровья ему не прибавляет. Лен…

Девушка с безразличным видом отвернулась, продолжая чавкать жвачкой. Не один десяток раз она слышала примерно одинаковые нравоучения из уст этого человека. Да, он всегда старался украсить свои измышления чем-то новым, более действенным, но сводилось все к одному. Лена выучила все его любимые словечки, все жесты; могла предположить, что он скажет в следующий момент, но оставалась непробиваемой. Со скучающим выражением лица она изучала солдатиков, стоящих на полке у окна. Уже успела запомнить порядок, в котором располагались медные фигурки, и всегда замечала, если какие-то поменяли местами.

- Алло, Кулемина! – инспектор перегнулся через стол и пощелкал пальцами перед ее носом, привлекая внимание. – Вот что мне сейчас делать? Время – четыре утра. Отпустить тебя одну я не могу, родственникам сообщить обязан. Петру Никаноровичу звонить – что ножом по сердцу его резануть.
- Так не звоните, - с усмешкой в ответ.
- Не хами мне тут! – подскочил на месте и нервно вытер покрывшийся испариной лоб. – Лен… Почему бы тебе не дружить нормальными девчонками? Болтали бы о тряпках, косметике, парнях, в конце концов, а? Ты же знаешь, что вся твоя компания – дети алкоголиков и бывших зеков. Думаешь, они придут, когда тебе будет плохо? Если сейчас бросили тебя и врассыпную кинулись, как только сирену услышали, так при первом же удобном случае подставить могут, как ты не понимаешь?!
- А я, знаете ли, не ищу выгоды. С кем хочу – с теми и общаюсь. И как-то не рассчитываю, что они мне стакан воды на смертном одре принесут.
- Пф-ф-ф, - инспектор устало потер глаза. - А что сама не сбежала?
- Да больно надо, - неприлично громко усмехнулась.
- Кулемина, Кулемина… Да черт с тобой, почти год долблю одно и то же – все без толку. Родителей нет на тебя… Ну что, деду звоню?
- Нет, – испуганно проговорила и подавилась жвачкой. – Не надо ему. Пожалуйста…
- А что мне прикажешь делать? – развел руками инспектор.
- Позвоните Степнову.
- Четыре утра! - пытался воззвать к ее совести. – Думаешь, он очень обрадуется?
- Поистерит, да перестанет.
- И как он позволяет тебе из себя веревки вить…

Мужчина достал мобильный и принялся искать в телефоне номер старого друга своего сына, которого знал еще ребенком. Ребята сдружились в секции по борьбе и общались до окончания школы. А потом пути разошлись, встречи стали реже, звонки бессмысленней, и, наконец, связь была потеряна окончательно. Но однажды, после разбоя, учиненного подростками на улице, милиционер наведался в школу, где училась одна из участниц происшествия. Там он долго беседовал с директором, потом тот составлял характеристику на ученицу. Далее последовали опросы преподавателей, где за девушку вступился учитель физкультуры, в котором и был узнан Витька из соседнего двора.

- Вить, это Карпов. Извини, что разбудил. У меня тут Кулемина твоя. Сможешь забрать?
Степнов прилетел через двадцать минут. Помятый и взъерошенный, невыспавшийся и злой, он с шумом ввалился в дверь. В домашних трениках, куртка нараспашку, ботинки в грязи, с прилипшими осенними листьями. Не дав опомниться никому из присутствующих, накинулся на Лену:
- Кулемина, совсем сдурела?! У тебя, вижу, ума палата! Помнишь последний разговор с Борзовой? Неужели не ясно, что ты висишь на волоске? Еще пара твоих выходок – и тебя исключат из школы! К двадцати годам будешь дворы мести с утра до ночи!
- Ой, Виктор Михалыч, вот не надо, а? – во взгляде появилось что-то едкое, колкое, свойственное уличной шпане. – Я уже столько пророчеств наслушалась относительно моего светлого будущего… То дворник, то проститутка, то наркоманка, то небо в клеточку. Показания расходятся, знаете ли…
- Не дерзи! – взревел учитель. – А ну, быстро на выход! Я тебе устрою небо в клеточку, будешь у меня в туалет по часам ходить…
- Стоп-стоп-стоп, - вмешался инспектор. – Не спешите так. Вить, я понимаю, что ты хочешь помочь Лене, но и меня пойми правильно. Я последние приводы заминал как мог. Родственникам не сообщал, школу в известность не ставил, хотя по долгу службы обязан. Больше так продолжаться не может. Еще раз попадется – все будет по уставу. Вплоть до судебных разбирательств, если до этого дойдет. И ты, Кулемина, подумай хорошенько, - обратился к девушке. – О себе, о Петре Никаноровиче подумай, да и о Викторе Михайловиче. Если бы не он… Да что я тебе рассказываю? Миллион раз проходили. В общем, хоть малейшее нарушение – пеняй на себя. Ясно?
- Яснее некуда, - не глядя на мужчину, небрежно ответила и подошла к двери.
Карпов мысленно перекрестил Степнова, пожал ему руку и, покачав головой, отпустил его с ученицей.

 Отправлено: 16.03.12 15:16. Заголовок: 2 - Лен, ты хоть ино..

2
- Лен, ты хоть иногда с головой общаешься?! – бесновал физрук на темной улице. – Надо же так вляпаться! И это в начале учебного года! Вот объясни мне, что случилось? Мозга за мозгу зашла? Почти год одно и то же! Ведь все хорошо было… Вроде училась неплохо, баскетболом занималась, друзья-подружи, сплетни о парнях…
- Да откуда Вам знать, как все было? – перебила учителя. – По себе судите, да? Ходит девочка в школу, медали приносит – значит, все у нее хорошо, так? «Физкульт-привет, Кулемина!» Тьфу! Вам и в голову не приходило поинтересоваться, как у меня дела! А подружки эти – одно название! Лицемерие, да и только…
- Хочешь сказать, твоя теперешняя компания лучше? Поголовно алкоголики и наркоманы! Еще не надоело смотреть, как они по очереди на зону ходят?
- Зато они не врут, что им до меня есть дело. И знают, что мне так же на них плевать. – Девушка с остервенением пережевывала жвачку. Отвечать на вопросы учителя и дальше не было ни малейшего желания.
- А я? – Виктор перегородил ей дорогу. – Мне, по-твоему, тоже нет дела? Я срываюсь ночью, чтобы забрать тебя из отделения, выгораживаю перед Борзовой, когда ты прогуливаешь уроки, вру Петру Никанорычу, что ты со мной на соревнованиях, а сам сутками ищу тебя по всему городу! Мне тоже плевать?! – перешел на крик.
– Да я вообще не понимаю, зачем Вы со мной возитесь, - процедила сквозь зубы. – Надо было учинить разбой, чтобы Вы обратили на меня внимание.
Лена обошла мужчину и быстро зашагала прочь. На ходу достала из кармана початую пачку дешевых сигарет, а через десяток секунд облако едкого дыма окутало идущего следом Степнова.
- Что ты себе позволяешь?! – в два шага он оказался рядом и отобрал сигарету. – Давай остальные! – протянул руку.
- С Вами никаких денег не напасешься, - не желая больше пререкаться, Лена небрежно бросила пачку мимо руки учителя.
- Деньги надо тратить с умом. - Физрук крепко сжал ее предплечья и прошипел прямо в лицо: – Я сделаю из тебя человека, запомни это.
- Пустите, мне больно! - вырвалась и еще быстрее пошла в сторону дома.

Пока Лена, стоя перед дверью квартиры, искала в сумке ключи, Виктор прислонился спиной к стене и задумался. А ведь действительно, когда она была для него просто лучшей спортсменкой, дальше нормативов он и не смотрел. О том, что девушка живет без родителей, с одним дедом, узнал лишь, когда Карпов впервые пришел в школу. До последнего не верил, что инспектор говорит именно о ней. Он был уверен: либо произошла ошибка, либо Лена совершила глупость и обязательно образумится. Не было и мысли о подобном развитии событий. Ошибся. Без малого год Степнов жил от привода до привода и все это время пытался достучаться до ученицы. Но только сейчас понял, что методы были неправильными.
Щелкнул замок. Не попрощавшись, девушка скрылась за дверью квартиры, и учителю осталось только уйти. Пока ехал в лифте, набрал СМС: «Завтра без десяти восемь жду около подъезда. Чтоб без опозданий и с учебниками».
Лена устало прочла сообщение, швырнула телефон на заваленный книгами стол. Дед посапывал в соседней комнате. Он не заметил ни ухода девушки, ни ее возвращения. На сон осталась пара часов, а потом надо собираться в школу. По сегодняшнему поведению Виктора стало понятно, что Кулемина довела его окончательно. Если она не явится в назначенное время, он собственноручно вытащит из кровати и приведет в школу в чем мать родила. Не разбирая постели, она опустилась на покрывало, а через минуту крепко спала.

Степнов же не сомкнул глаз до самого звонка будильника. Мысль, что он сам виноват в происходящем, не давала покоя. Быстро встал, принял душ, выпил стакан кефира и отправился к Лениному дому. Ровно в семь сорок пять был на месте. Пятнадцать минут топтался на улице под моросящим дождем, а когда понял, что ждать дальше бесполезно, рванул в подъезд.

Настойчивый звонок в дверь прокрался в сон девушки сигналом для начала завтрака в колонии для несовершеннолетних. Потом кто-то неистово начал трясти ее за плечо, отчего Лена распахнула глаза. Над ней склонился взволнованный дед, босой, в полосатой пижаме.
- Леночка, проснись. В школу пора, за тобой Виктор Михалыч зашел.
- Уже встаю, - пробубнила под нос.
- А ты чего в джинсах-то спишь? Еще и поверх покрывала. Неудобно ведь…
- А? – Кулемина огляделась по сторонам. – А я уже вставала, - сориентировалась девушка, – прилегла и уснула.
Сейчас в дверном проеме она заметила учителя. Выражение лица было крайне суровым, будто это и не Степнов вовсе, а бык перед красной тряпкой. В голове промелькнула мысль, что если б не дед, он бы не сдерживал эмоций и сказал все, что думает о поведении своей ученицы.
- Три минуты на сборы. Жду тебя у лифта, - строго посмотрел на девушку и вышел.

Лена наспех умылась прохладной водой. Посмотрела в зеркало. Глаза опухшие, кожа бледная, волосы взлохмачены. Ужасно захотелось принять ванну, хотя бы ополоснуться под душем, чтобы почувствовать себя человеком, но не позволяло время. Дед побежал на кухню сооружать ей с собой нехитрый завтрак, и никакие протесты не могли умерить его пыл в заботе.
Вскоре Кулемина вышла на лестничную площадку. Остановилась около учителя, развела руками, как бы обозначая свою готовность. Степнов нажал на кнопку лифта и потребовал открыть сумку. Бутерброды, учебник по алгебре, по русскому, две тетради, дневник…
- Пенал где?
- В Караганде, - огрызнулась девушка. Но Виктор так посмотрел на нее, что желание острить отпало. – В боковом кармане.
- А это зачем? – достал со дна сумки новенькую пачку сигарет, предусмотрительно припрятанную на черный день. – Зачем?!
- Не Ваше дело! И вообще, кто давал право в моих вещах копаться?
Лена вырвала сумку у мужчины и потянулась к сигаретам, но тот одернул руку и убрал пачку во внутренний карман своей куртки.

 Отправлено: 17.03.12 10:41. Заголовок: Девочки, хороших вых..

Скрытый текст

Девочки, хороших выходных)))

3
До школы шли в напряженном молчании. Кулемина всем своим видом показывала, что присутствие учителя рядом нисколько не изменит ее привычек. Она намеренно наступала в лужи, смачно плевала в сторону, игнорировала все возможные правила, начиная с ПДД и заканчивая правилами приличия. И если в ряде случаях Виктор делал вид, что не обращает внимания на поведение девушки, то когда она шагнула под колеса автомобиля, он схватил ее под руку и, резко втянув обратно на тротуар, развернул к себе.
- Если на тебе хоть одна царапина появится, сам покалечу, - прошипел ей в лицо. – Так что будь благоразумной.
Лена ничего не ответила, только выдернула руку и пренебрежительно отвернулась.
В школе расстались сразу, как вошли. Степнов строго наказал девушке ждать его после окончания уроков, она лишь закатила глаза. Перспектива проторчать семь уроков за партой не прельщала нисколько. Мало того, что домашнее задание не сделано, так еще и большинства нужных учебников с собой не оказалось. В сумке болтались те, которые она бросила наобум пару недель назад. Но деваться некуда: физрук попросил охранника Петра Степановича проконтролировать Ленины передвижения в пределах школы, а на улицу одну велел не отпускать ни под каким предлогом.
Первым уроком в расписании значилась геометрия. Недолго думая, Кулемина решила пересидеть сорок минут в туалете. Прогулов в журнале напротив ее фамилии красовалось больше, чем пустых клеток и двоек вместе взятых, так что Борзова сильнее удивится, если она заявится на урок, чем если не придет вовсе.
Бросив сумку на кафельный пол, девушка расположилась на подоконнике. Большинство учениц, заходивших по нужде, исчезали так же быстро, как и появлялись. Они предпочитали не связываться с Кулеминой, потому что слава хулиганки давно распространилась по всей школе. Лену вообще старались обходить стороной с того момента, как впервые пришел Карпов. История разбойного нападения обросла множеством слухов, и теперь Лена слыла чуть ли не главарем банды. Единственным человеком, не осторожничающим с девушкой, был парень по кличке Гуцул. Он никогда не избегал ее, не боялся ее взгляда и даже мог перекинуться парой слов. Был момент, когда Кулемина хотела привлечь его в свою компанию, но он дал понять, что его не интересует пустое времяпрепровождение. Наверное, Гуцул был единственным одноклассником, которого она в некотором роде уважала.
Второй урок удалось провести на том же подоконнике, а вот во время третьего наведалась уборщица. Отчитала девушку за прогул и отправила в класс, пригрозив, что поставит в известность Борзову. По расписанию была химия, но и туда Лена не горела желанием идти. Спрятавшись на первом этаже под лестницей, она удобно разместилась в старом кресле, которое сюда вынесли из канцелярии, и задремала.

- Подъем, Кулемина! – над ухом прогремел голос Степнова, и девушка почувствовала толчок в плечо. – Алле, вставай, ночами надо спать!
Лена еле разлепила глаза и увидела строгое лицо учителя. Он уже держал в руках ее сумку и выжидающе смотрел.
- Я так понимаю, нет нужды спрашивать, была ли ты на уроках… Поднимайся и бегом в спортзал. Звонок через две минуты.
Как же невесело смотреть на удаляющуюся спину физрука, понимая, что сейчас он отыграется если не за все убитые нервные клетки, то за немалую их часть. Урок физкультуры, а у ученицы и формы-то нет. Да что там форма! Она, наверное, и подтянуться пары раз не сможет, а ведь когда-то была первой спортсменкой школы.
Опасения подтвердились: Виктор гонял Кулемину как никогда. Она бегала, сдавала нормативы по отжиманиям и прыжкам через скакалку, кувыркалась и прыгала через козла. Одноклассники видели боевой настрой физрука и старались не нарываться. Знали, что мужчина он вспыльчивый, и лучше лишний раз под горячую руку ему не попадаться. На девушку поглядывали кто с опаской, кто со злорадством. Прежние подружки – с издевкой и явным превосходством.
Звонок Лена приняла за счастье. Организм напрочь отвык от нагрузок, так что теперь и без того вымотанная бессонной ночью и нервным напряжением девушка еле держалась на ногах, но впереди оставался еще один урок. И она мужественно высидела его, борясь с чувством омерзения от запаха пота, липнущих к телу джинсов и футболки.
На первый этаж спустилась одна из первых. Хотела проскользнуть мимо охранника и избежать компании Виктора. Общения с ним за последние часы было в избытке, да и перспектива идти домой под конвоем не радовала. Но бдительный Петр Степанович сразу засек девушку, пытающуюся скрыться за чужими спинами школьников, которые выходили на улицу.
- А-ну, стоять! – Успел схватить за лямку сумки. – Ты, значит, сбежать вздумала, а мне потом перед Степновым отчитываться? Нет уж, красавица, так не пойдет. Садись и жди учителя.
Лена обреченно опустилась на банкетку под бдительным взором охранника. Физрук не заставил себя долго ждать. Он предполагал, что девушка может улизнуть, поэтому быстро убрал инвентарь и поспешил к месту встречи. Когда увидел ее сидящей около выхода, мужское сердце дрогнуло. Измученная, сгорбившаяся, голову подпирают руки, полураскрытая сумка валяется под широко расставленными ногами, волосы растрепаны. В голове так и стучало: «Это ты, Степнов, ее упустил».
- Готова? – строгий голос учителя вывел Лену из забытья.
Не говоря ни слова, она нащупала на полу сумку, встала и поплелась к выходу. Оказавшись на улице, Лена вдохнула сырой воздух и почувствовала непреодолимое желание курить. Как на зло, денег на сигареты не было ни копейки, а две последние пачки канули в Лету благодаря ее провожатому. Ну ничего, вот дойдет до дома, отделается от учителя и наведается к кому-нибудь из ночной компании.
Кулемина шла так быстро, что даже физрук, преследующий ее, запыхался. Около подъезда остановилась.
- Спасибо, что проводили, Виктор Михалыч, - сказала с сарказмом, даже чуть поклонилась. – До свидания.
- А я тебя еще не проводил. Вот деду передам с рук на руки, тогда и попрощаемся, - мужчина был непреклонен. В подтверждение своих слов открыл дверь и пропустил девушку вперед. Кулеминой осталось только подчиниться.
Открывая квартиру, она ждала, что Степнов все-таки оставит ее в покое, но он преспокойно наблюдал за всеми ее действиями и, казалось, не собирается уходить.
- Все, я дома, - Лена победоносно распахнула дверь и перепрыгнула через порог.
- Хорошо, - невозмутимо ответил Виктор. – Завтра в семь пятьдесят у подъезда. И давай, уроки делай.
Мужчина протянул руку к двери и захлопнул ее со своей стороны. Девушка стояла как вкопанная. Теперь она поняла, что учитель взялся за нее со всей ответственностью. Значит, просто так не отстанет и будет следить за каждым ее шагом. Врезала кулаком по косяку, швырнула сумку в угол, скинула кроссовки и прошла на кухню. На полу, прислонившись к стене, сидел Петр Никанорович и держался за сердце.

 Отправлено: 18.03.12 10:20. Заголовок: 4 Лицо деда было бле..

4
Лицо деда было бледным, дыхание – тяжелым, лоб покрылся испариной. Испуганная Лена бросилась к нему. Он пытался что-то сказать, но из его уст вырывались только бессвязный шепот и хрип. Девушка растерялась и не придумала ничего лучше, чем позвонить Степнову, который только успел выйти из подъезда, а сразу после звонка поспешил вернуться. Сохраняя хладнокровие, мужчина вызвал скорую и помог старику переместиться на диван.
Потом приехали врачи, сделали укол и сообщили, что забирают пациента в стационар. Когда они удалились за каталкой, Лена растерянно металась по квартире, пытаясь собрать все самое необходимое. Вещи валились из дрожащих рук, девушка никак не могла сообразить, что именно может пригодиться в больнице, поэтому бесцельно открывала и закрывала шкафы, сваливая в пакет первое, что попадалось на глаза. Виктор и здесь пришел на помощь. Он ознакомился с содержимым пакета, половину выложил на стол, а потом озвучил, чего не хватает.
В приемном отделении девушку долго спрашивали о состоянии здоровья Петра Никаноровича, о принимаемых лекарствах и образе жизни. Физрук все время был рядом. Если Лена запиналась, он выводил ее из ступора наводящими вопросами, поддерживал как мог. Чуть позже лечащий врач сообщил, что у старика инфаркт, сейчас состояние стабильное, но пока он нуждается в постоянном контроле, поэтому пару дней придется провести в отделении реанимации. Бледной Лене он велел ехать домой и принять успокоительное. На ее протесты ответил, что к деду ее все равно пока не пустят, а как только его переведут в палату, она первая об этом узнает. Тогда можно будет и навестить, и передать гостинцы.
На улицу девушка вышла абсолютно опустошенной. Чувство одиночества окутало с ног до головы. Тот единственный близкий человек, который действительно ее любил и искренне беспокоился, сейчас сам в тяжелом положении. Виктор тронул ее за локоть:
- Лен, вон автобус едет. Пойдем на остановку, а то сейчас ливень начнется. – Действительно, заметно потянуло холодом, небо заволокло серыми тучами, а на асфальт начали падать первые крупные капли.
- Нет. Вы идите, если хотите, а мне нужно прогуляться. Здесь до дома недалеко, всего пять остановок, - подняла воротник куртки и поежилась.
- Лен, не дури, промокнешь.
- Да что Вы ко мне привязались-то? – отпихнула протянутые к ней руки. – Вам какое дело?! Я не нуждаюсь в Вашей заботе, валите отсюда! – крикнула девушка. Развернулась и быстрым шагом пошла прочь.
- Кулемина, стой! – не сдавался физрук. Догнал и резко развернул к себе. – Слушай, ты сейчас переживаешь из-за деда, я понимаю, но это не повод свое здоровье подрывать. Не май месяц на улице, сейчас промокнешь, еще простудишься.
- Подумать только, сколько внимания к моей скромной персоне, - огрызнулась. - Идите своей дорогой!
В этот момент небо будто прорвало. Улица вмиг опустела. Асфальт моментально намок и потемнел. Из-за резко меняющегося ветра дождь больно хлестал девушку и мужчину. С деревьев срывались желтые и красные листья, летели в лицо и путались в волосах. Воспользовавшись мгновенной заминкой учителя, Лена бросилась бежать. Но он быстро сориентировался и снова перегородил ей дорогу. Девушка пыталась его обойти, но он не давал прохода. Она начала толкать его в грудь, а он пытался успокоить ее и сдержать новые удары, нацеленные на лицо. Почувствовав свою слабость перед мужчиной, Кулемина начала кричать на него. Поняла, что он ее не отпустит. Отступила на несколько шагов и продолжала пятиться назад. Здесь Степнов реально испугался за ученицу: волосы окончательно промокли и теперь липли ко лбу и шее; пальцы сжаты в кулаки; сумка волочится по лужам вслед за отступающей девушкой; взгляд, полный злобы и ненависти, бегал по его лицу.
- Лен, - сказал как можно спокойнее, но громко, чтобы перебить шум дождя. – Пойдем, я тебя до дома провожу. – Сделал шаг, другой, протянул к ней руки. Но Кулемина запустила в него своей сумкой и снова сорвалась с места.
Виктор со сноровкой бывалого вратаря отбил летящий в него снаряд. В два шага оказался около Лены. Теперь он не успокаивал и не уговаривал. Обхватил ее за талию и приподнял, разворачивая в другую сторону. Она кричала, билась, дергала ногами, пытаясь вырваться, но ничего не выходило.
Потеряв всякую надежду остаться одной, девушка зарыдала в голос. Ругала учителя на чем свет стоит и колотила его кулаками. Степнов только крепко держал ученицу, не позволяя ей вырваться. Он понимал, что пройдет несколько минут, и она обессилеет. Так и вышло. Истерика отступила, сменившись редкими всхлипами. Дождь продолжал лить, но ветер стих, и теперь ровные струи врезались в асфальт. Девушка больше не сопротивлялась. Опустила глаза, послушно стояла, когда он поправлял ее куртку, а потом плелась следом, пока он не взял ее за руку и не потащил за собой.
До дома добрались через полчаса. Степнов хотел поймать машину, но не рискнул. Они с Леной были мокрые насквозь, да и от девушки можно было ожидать чего угодно. Едва зайдя в квартиру, Кулемина хотела захлопнуть дверь, но Виктор поставил ногу на порог и прислонился к косяку.
- Спасибо, что проводили, - процедила сквозь зубы Лена, пытаясь дать понять физруку, что он может быть свободен.
- Я останусь с тобой, - абсолютно невозмутимо, безапелляционно заявил мужчина.
Толкнул дверь. Лена отшатнулась.
- Вы здесь не останетесь, - так же твердо, в тон Степнову.
- Я не могу оставить тебя одну. Помнишь, что Карпов сказал? Еще один привод – и все, светлое тюремное будущее тебе обеспечено. – Мужчина снял вымокшую куртку и бросил ее на пол. – А я не хочу, чтобы некогда лучшая спортсменка школы закончила жизнь в полосатой пижаме. – На верхнюю одежду приземлились грязные кроссовки. – Пока деда дома нет, за тобой глаз да глаз нужен.
- На фиг Вам это надо?! – уперла руки в бока.
- Надо. И не таких к нормальной жизни возвращали.
- Самоутвердиться решили? – усмехнулась. – Бандюганов воспитывали, а какая-то девчонка не поддается, да? А если не выйдет, что тогда?
- Выйдет. – Подхватил края мокрой футболки и потянул вверх. Увидел, как Лена смотрит на него, и осекся. – Поесть надо.
Девушка проводила Степнова взглядом. В отсутствии отца она не привыкла видеть дома молодых мужчин. В голову полезли самые разные мысли. От «В холодильнике – шаром покати» до «Вдруг, будет приставать?»
- Что Вы себе позволяете?! – не раздеваясь, влетела на кухню.
Виктор шарил в холодильнике. С появлением девушки глубоко вздохнул.
- Если позволишь, я выпью молока. И раз уж я остаюсь здесь, будь любезна, не ходи по квартире в уличной обуви. Мыть-то наверняка не будешь.
- Что?! – Лениному возмущению не было предела.
- А то! Привыкай к порядку! И давай, шуруй в душ, а то простынешь.
- Вы не имеете права здесь находиться! Я… я в милицию позвоню!
- Угу, - поджал губы Степнов. – Звони. А я пойду к Карпову и скажу, что Петр Никанорыч в больнице, а ты одна дома. Думаешь, он позволит, тебе остаться без присмотра? - Сделал глоток прямо из пакета. – Выбирай: или здесь со мной, или в компании с малолетними преступниками в приемнике.
Теперь Кулемина осознала, что выбора у нее нет. Загнанная в угол, она ударила кулаком в дверь и пулей вылетела из кухни.

 Отправлено: 19.03.12 06:29. Заголовок: 5 Виктор не представ..

5
Виктор не представлял, как должен поступить, чтобы это было правильно и по отношению к закону, и по отношению к Лене, и в гармонии со своей совестью. Видимая непоколебимость скрывала волнение и растерянность. Останется он сегодня, а что потом? Пусть и завтра останется, но невозможно контролировать ученицу вечно. А узнают в школе… Учителя и так не одобряют его нездоровой опеки над Кулеминой, завуч уже делала неоднозначные намеки. Словом, некогда любимая ученица превратилась в сильнейшую головную боль.
Лена заперлась в комнате и не выходила около часа. Степнов отыскал в шкафу несколько вещей, подходящих ему по размеру, видимо, они принадлежали отцу девушки. Переоделся и принялся за приготовление ужина. Когда закончил, постучал в Ленину дверь. Ответа не последовало, тогда он дернул ручку. Не поддается. Постучал громче.
- Идите к черту! – раздалось из комнаты.
- Лен, я поесть приготовил. Ты ведь сегодня не обедала, а уже семь часов.
- К черту, говорю!!! - А потом послышался глухой удар. Наверное, запустила в стену подушкой.
Мужчина решил не трогать ее сегодня. Завтра им предстоит вместе идти в школу, тут уж ей не отвертеться. Лишь бы не заболела после сегодняшней прогулки.
Виктор перекусил сам и устроился на диване. Включил телевизор и не заметил, как задремал под вечерние новости. Проснулся оттого, что программа передач закончилась, а из динамиков раздавался противный гудок. Поднялся, вышел в коридор. Дверь Лениной комнаты была открыта. На полу валялась гора одежды. Девушки не было. Степнов заглянул на кухню, в ванную, туалет. Снова зашел в комнату. На часах – три ночи.
- Сбежала, черт подери!

В темном подвале горела тусклая лампочка. Компания из семерых парней и одной девушки расположилась на старых матрасах, что лежали на бетонном полу. В помещении слышался нездоровый смех и стоял удушающий запах перегара. По кругу ходила бутылка с неизвестным содержимым, дымовая завеса окутывала всех присутствующих. Лена была уже изрядно пьяна. Она клевала носом, но стоило чуть задремать, как ей под нос в очередной раз совали бутылку. Сделав глоток, она морщилась и передавала эстафету дальше. Прошедший вечер вспоминался как в тумане.
Когда девушка решила покинуть свое убежище и сходить в душ, из коридора услышала, что Виктор смотрит телевизор. Тихонько подкралась к двери в гостиную, заглянула. Мужчина спал, развалившись на диване. Недолго думая, Кулемина достала небольшую спортивную сумку, сохранившуюся еще со времен увлечения баскетболом. Вывалила одежду из шкафа, быстро собрала какие-то вещи в сумку. Боялась одного – быть пойманной. Но Степнов даже не шелохнулся.
Лена не надеялась, что сможет перекантоваться у кого-нибудь из своих знакомых. Хоть она и проводила с ними много времени, чувством доверия не прониклась. Поэтому в компании она вела себя осторожно, но и внимания своей осторожностью не привлекала. Ее считали своей в доску из-за самоотверженности во время облав на шайку. Главный, носивший кличку Штемпель, за стойкость наделил ее неким авторитетом и неприкосновенностью. В корыстных целях, но ей это помогало. Всякая девушка, так или иначе попадавшая в круг Лениных знакомых, очень быстро шла по рукам, а потом исчезала. Лена их не жалела, понимая, что здесь каждый сам за себя. Она видела, как этих девушек подсаживают на иглу ради забавы, а потом выкидывают, как ненужную вещь. Дальнейшая судьба несчастных никого не интересовала.
Лену никто не трогал и ни к чему не принуждал. Спиртное она употребляла по мере желания, а вот от наркотиков держалась на расстоянии, понимала, что это увлечение чревато. Чтобы не привлекать внимания, отшучивалась тем, что еще несовершеннолетняя. Курить начала сама, но с легкой подачи Штемпеля. Он, на удивление, оказался человеком образованным и интересным. Было очевидно, что раньше он жил другой жизнью. Произошло нечто заставившее опуститься до таких низов. Что именно – девушка не знала.

Когда дверь в подвал распахнулась, у Кулеминой перед глазами все плыло. В проеме появился высокий мужчина. Ленины «друзья» начали, было, выступать, чтобы незнакомец сматывался, да поскорее. Но он, не обращая внимания на пьяную ругань, подбежал к девушке. Она казалась абсолютно невменяемой. Видела Виктора, но была не в состоянии здраво оценивать происходящее. Степнов похлопал ее по щекам, она лишь недовольно поморщилась. Он потряс ее за плечи, но она закрыла глаза и погрузилась в сон.
Семь здоровых лбов начали окружать мужчину, так бесцеремонно ворвавшегося в их междусобойчик. Физрук, уже собиравшийся поднять ученицу на руки и вынести из этого притона, понял, что просто так ему не уйти.
- Я сейчас заберу ее домой. - Уверенная речь не остановила компанию, у одного в руках сверкнул нож. – Ей плохо, не видите?!
- Ей хорошо, - усмехнулся кто-то сзади. – А вот тебе плохо будет, дядя.
В этот момент Виктору заломили руку. Он быстро вырвался, и нападающий оказался на полу. Это послужило катализатором для остальных. Завязалась драка. Степнова спасло то, что изрядно выпившие Ленины «защитники» плохо держались на ногах. Спотыкаясь друг о друга, они валились на пол сами собой, а Виктору оставалось только направлять их по выгодной для него траектории. Улучив момент, мужчина подхватил ученицу на руки и вынес на улицу.
По дороге домой Кулеминой стало плохо. С трудом соображая, что происходит, она начала брыкаться, и Степнову пришлось поставить ее на землю. Но девушка совершенно не держалась на ногах, она висла на руках учителя, хоть и отпихивала его от себя. Потом Виктор долго сидел на корточках, держа ее под живот, и отводил волосы с лица, пока она освобождала свой организм от выпитой дряни. Полегчало. Немного. И Лена потихоньку начала понимать, где она и с кем. Обессиленная, позволила довести себя до квартиры. В комнате сразу же плюхнулась на кровать. Пока учитель стягивал с нее кроссовки, лежала не шевелясь. Но как только ощутила, что мужские пальцы пробираются к молнии на джинсах, начала испуганно отбрасывать его руки.
- Да не трону я тебя, дуреха! Или сама раздевайся, или лежи смирно!
Кулемина подчинилась. Когда штанины съехали по ногам, почувствовала себя абсолютно беззащитной. Потом мужчина резко поднял ее и одним рывком стянул толстовку. Замер. Никак не ожидал, что она может надеть ее на голое тело. Лена закрыла лицо руками, на глаза навернулись слезы. Отвернулся. Нашел в куче валяющейся одежды футболку. Подошел вплотную к кровати, убрал ее руки и посмотрел прямо в глаза. Потянул за плечи, усадил перед собой. Она выглядела загнанным зверем. Боялась пошевелиться, проронить хоть слово. Виктор натянул на нее футболку, уложил под одеяло и вышел. А через несколько минут вернулся с горстью активированного угля и стаканом воды. Заставил выпить таблетки. Лена не спрашивала, что и зачем, не сопротивлялась. Наверное, где-то глубоко была благодарна.
- Спи. Завтра поговорим.

 Отправлено: 20.03.12 06:38. Заголовок: Привет) 6 Девушка пр..

Скрытый текст

Привет)

6
Девушка проснулась от дикой головной боли. Казалось, сейчас пошевелится, и станет еще хуже. Ужасно хотелось пить. Посмотрела на часы – двенадцать. С трудом откинула одеяло, села на постели. Оглядела комнату. Все как обычно, только на полу, облокотившись о дверь, полулежа спал школьный учитель. И как теперь выйти в коридор? С одной стороны, дабы не нарываться, лучше спать дальше, но с другой – сухое горло будет донимать жаждой. Встала, подошла к мужчине. Чтобы не прикасаться к нему, потянула ручку двери. Степнов вздрогнул и открыл глаза. Первым, что он увидел, оказались длиннющие ноги.
- Как ты? – поднялся.
- Не очень, - буркнула куда-то в сторону. – Дайте пройти, мне на кухню надо.
Он начал убирать импровизированное ложе, чтобы освободить дорогу. В процессе сбора постельного белья старался не смотреть на ученицу. На ней были только трусы и короткая футболка. Сейчас Кулеминой было не до стеснения. Она нетерпеливо переминалась с ноги на ногу, а потом, пошатываясь, вышла из комнаты.
После двух стаканов воды ощущение жажды не прошло, но больше не лезло. Голову, казалось, вот-вот разорвет на мелкие куски. Тошнота то подступала, то ненадолго отпускала. Лена села на стул и уронила голову на руки. В таком положении ее и застал Виктор.
- У тебя аспирин есть? – Не меняя положения, в ответ девушка только слабо помотала головой. - Анальгин? Цитрамон? Еще что-нибудь?
- Только то, что дед пьет. Уголь, валокордин и что-то от давления, - просипела еле слышно.
- Понятно… Ты бы поспала еще – легче станет. – Лена кивнула.
- Как вы меня нашли?
- Любая шантрапа в районе знает этот подвал. И учти – в следующий раз тебя будет забирать Карпов. Поняла?
- Я, и правда, пойду посплю.
Виктор смолчал о том, что звонил инспектору. На самом деле, именно он подсказал, где нужно искать Кулемину. Карпов насторожился: для ночных звонков нужны веские причины. Но также он понимал, что лишние вопросы могут повлечь за собой очередное задержание, а это значит, он подставит и Виктора, и Лену. Именно поэтому он только посоветовал учителю быть осторожным и выразил готовность помочь, если это потребуется.

Вечером за окном шумел дождь, на кухне ему вторил подтекающий кран. Хмурная осень прокралась в душу и монополизировала мысли. В голове только она, малолетняя девчонка, перевернувшая свою, а заодно, и его жизнь с ног на голову. Утром он наврал директору, что не придет на работу из-за болезни. Сбежала один раз – сбежит еще, и где гарантия, что он снова ее найдет? Так что пришлось наступить на горло своей совести, забыть о своих принципах и действовать по обстоятельствам.
Виктор пил крепкий чай, когда в дверях появилась Лена. В домашних широких штанах на шнурке и все той же футболке она выглядела по-особенному. Без вечно болтающихся вокруг джинсов длинных цепей и звенящих на запястьях браслетов с черепами она была... ближе, что ли, теплее. Но одного ее колючего взгляда оказалось достаточно, чтобы развеять едва созданный образ хорошей девочки. Не сказав ни слова, она налила стакан воды, залпом его выпила. Так же молча вышла и закрылась в своей комнате.
Сознание Лены понемногу прояснялось, потолок и стены больше не давили, мозг готовился к активным мыслительным процессам, только под ребрами поднывала печень, а при одной мысли о еде лицо искажалось мученической гримасой. Хмурый вечер не способствовал улучшению настроения, а физрук, сидящий на кухне – тем более. В любой другой день страдалица нашла бы себе занятие. Ударилась бы во все тяжкие, снова загремела бы в отделение и пропускала бы мимо ушей все то, что говорит Карпов. А что делать сейчас, Кулемина не представляла. По крайней мере, выходить из комнаты не собиралась - не хватало еще слушать нравоучения. Зазвонил телефон.
- Да?
- …
- Эй, полегче с выражениями!
- …
- Чего?!
- …
- Да пошел ты!
- …
- Меньше жри – целее будешь.
- …
- Еще не все сказал? Я не приду.
- …
- Не смей! Чтоб я не видела тебя у себя дома! Алло! Алло! Вот черт! – выругалась и со всей силы бросила телефон на кровать.

Лена заходила по комнате. С минуты на минуту должен заявиться Штемпель. Парня серьезно задело поражение всей шайки перед одним-единственным неизвестным мужчиной. Ясно было одно – Ленка его знает, значит, нужно только выведать, где его найти, а там и расквитаться недолго.
Пытаясь унять нездоровую дрожь в теле, девушка вышла в коридор. Попадаться нельзя - Степнов не шутит про Карпова. При первом проступке сдаст ее милиции. План созрел быстро, осталось только воплотить его в жизнь. Главное – успокоиться и не вызвать подозрений. Вошла на кухню, невозмутимо открыла холодильник. Вчерашний пакет молока оказался почти пуст. Достала его, выпила остатки, демонстративно потрясла. Открыла дверцу, за которой находилось мусорное ведро. Молча взяла, и, бросив в него пакет, пошла к выходу.
- Куда? – строго, но спокойно окликнул ее Степнов.
- Мусор вынесу, - старалась произнести как можно отрешеннее, будто в этом нет ничего странного.
- Я сам, - Виктор поднялся.
- Да я вынесу и вернусь. – Внутри все перевернулось. – Боитесь, что сбегу? – усмехнулась. – Я же в футболке, в тапках. – Выразительно уставилась на мужчину, убеждая, что ничего не случится. Он отступил. Девушка вышла.
Стоило оказаться на лестничной площадке, как двери лифта разъехались, и из него вышли двое.
- Что, страшно одному? – нарочито едко заметила. – Шестерку с собой прихватил, чтобы меня пытать? Валите отсюда, а…
- Договоришься у меня, - прошипел Штемпель. – Давай рассказывай, кто таков и где живет твой защитничек.
- Иди ты… - Не успела договорить, как в следующее мгновение второй, которого Лена окрестила шестеркой, оказался рядом и прижал ее к стене. Одной рукой сжал ее горло, другой заломил ей руку за спину. Девушка выронила ведро и, пытаясь освободить горло, схватилась за запястье.
- Знаешь, Ленок… - Штемпель покачал головой, – не люблю я, когда незнакомые дяденьки портят мне праздник.
- Думаешь, мне нравится? – бросила бойко, помня, что лучшая защита – нападение.
- Хм-м-м… Это хорошо, что ты за него не заступаешься… Может, знаешь, где его найти? Мы ему объясним, что ты уже под наблюдением и не нуждаешься в его контроле?
- Тронешь его – сядешь надолго.
- Мент, что ли?
- Да какая разница? – Сдернула руку со своей шеи. – Говорю же, не вздумай его трогать.
- Что тут происходит?! – за спиной раздался голос физрука. – Лена, зайди обратно, - отошел от двери, пропуская девушку.
- Виктор Мих…
- Домой!!! – прогремел на весь подъезд.
- На каком основании, дяденька? – Штемпель подошел ближе.
- На том, что она несовершеннолетняя, а ты для нее – не слишком подходящая компания.
- А ты – подходящая, что ли? Может, отдадим право выбора Лене, а? – выразительно посмотрел на Кулемину.
Она сглотнула и перевела взгляд со Степнова на старого дружка и обратно.
- Вам лучше уйти, - обратилась к незваным гостям.
- Ну надо же! - усмехнулся Штемпель. – Казалась такой своенравной, а тут… Пришел строгий дядька и сразу приструнил. Или это только у нас была недотрогой, а с этим… того?
- Поговори мне еще! – Виктор не выдержал, схватил за грудки провокатора. Уже занес руку для удара, как у второго звякнул раскрывающийся перочинный нож.
- Виктор Михалыч, не надо, - умоляюще пролепетала Лена. Она прекрасно представляла, чем может завершиться конфликт.
Скрипя зубами, мужчина выпустил парня.
- Вон отсюда, - процедил сквозь зубы. – Еще раз увижу – прибью.
Двое начали медленно отступать и скрылись в лифте, оставив девушку наедине с учителем. Кулемина стояла ни жива, ни мертва. Избежав одной беды, понимала, что ей теперь точно достанется не по-детски. Степнов поднял валяющееся ведро, выбросил мусор, подошел к Лене. Крепко взял ее за предплечье и поволок в квартиру. Войдя внутрь, она воспользовалась моментом, пока физрук ставил ведро на место, и юркнула в свою комнату. Подошла к окну и вжалась в подоконник, чтобы быть как можно дальше от входа. Ждала. Сердце стучало так, что появилась отдышка. От шорохов в коридоре бросало в жар. Дверь открылась на удивление тихо. Вошел Виктор.
- Что это было? – Сталь в голосе заставляла дрожать. Ответа не последовало. – Что это было, я спрашиваю?! Что за самодеятельность?! – учитель не сдерживался и орал так, будто перед ним рота солдат. – Не хватило тебе прошлой ночи? Еще и врать мне вздумала?! – подошел вплотную и, тряхнув за плечи, прошипел в лицо: - Кредит доверия к тебе исчерпан, Кулемина. Ни шага без меня больше не сделаешь.
Степнов вышел. Лена прикрыла глаза и дала волю слезам. Бесшумно плакала, сползая на мягкий ковер. Обняла саму себя, и в этот момент так хотелось почувствовать себя под защитой теплых маминых рук, твердого отцовского слова. Даже доброжелательный взгляд учителя сейчас пошел бы ей на пользу, но нет, своими словами он только воздвиг еще более высокую стену между ними.

Виктор вернулся на кухню. Страшно хотелось выпить. Или покурить. Или по чему-нибудь как следует стукнуть. Эта девчонка сводила с ума своим легкомыслием, бестолковостью и умом одновременно. Врезать бы разок, чтобы поняла, что к чему. Или пожалеть… Она ведь совсем одна, да еще и с таким камнем на душе. Был бы дед рядом, было бы проще. А сейчас и не знаешь, с какой стороны подступиться. И дать слабину страшно, и излишне жестким быть не к месту. Но, черт возьми, сдерживаться бесконечно просто невозможно. За последние сутки она показала себя во всей красе, и чего ждать дальше, мужчина не знал.

 Отправлено: 21.03.12 06:28. Заголовок: 7 Утром Лена проснул..

7
Утром Лена проснулась первой и снова обнаружила на полу учителя, подпирающего дверь ее комнаты. Плед сбился в ногах, руки раскинуты. Не церемонясь, она дернула дверь и разбудила его. Он был явно не в духе. Снова ее голые ноги бесстыдно сверкали перед его носом, раздражая и провоцируя. Оделась бы, что ли… Лена заметила его взгляд и закатила глаза. От этого Виктору стало неловко. Отвернулся, быстро освободил проход, на ходу поднимая подушку. «Чего уставился?» - ругал себя мужчина. Дождался, пока щелкнет шпингалет в ванной, и только после этого пошел на кухню готовить завтрак.
Лена явилась раскрасневшаяся, в махровом халате, с неестественно большим тюрбаном на голове. Она чем-то напоминала маленькую девочку, надевшую мамино платье. Вроде бы старается выглядеть взрослой, но детские черты скрыть не получается. Вырез халата оказался довольно глубоким, поэтому внимание мужчины невольно приковывалось к длинной шее и ключицам. До чего ж тощая! А взгляд сам скользил ниже, туда, где намечались полушария грудей. Не выдержав, вышел из-за стола и скрылся в ванной.

В школу вышли вовремя. Лена заикнулась, что делать ей там нечего, потому что на предыдущих уроках она не была, домашнее задание не сделано, но Степнов снова проверил сумку на наличие учебников. На этот раз он сверился с расписанием и предупредил, что обязательно просмотрит классный журнал на предмет присутствия девушки на уроках, так что в ее интересах все же появиться в классе. Петру Степановичу было строго наказано одну Кулемину не выпускать¸ и охранник со всей ответственностью подошел к поручению. Даже отложил кроссворды.

Когда ненавистные уроки кончились, Лена села у выхода в ожидании учителя. Сумка потяжелела на две двойки, а степень моральных потерь осталась неизвестной. Одноклассники искоса поглядывали на нее – не каждый день можно увидеть Кулемину на всех уроках. Гуцул даже пытался заговорить, но хватило одного ее взгляда, чтобы тот больше не лез с пустыми вопросами. На перемене удалось стрельнуть сигарету и выкурить ее в женском туалете. Как назло, ее заметили и сообщили завучу. Пришлось выслушать очередную тираду о плохом влиянии, непотребном поведении в стенах школы, очередные угрозы об исключении, пророчества насчет будущего. К концу учебного дня хотелось одного – поскорее смыться из этого места, где никто не любит и не ценит, а высшая степень уважения к ней – страх.
- Кулемина! – перед девушкой остановилась Борзова. – Ты чего расселась? Иди домой, и чтоб не видела тебя здесь во внеурочное время!
Сдерживая эмоции, Лена надула щеки и медленно выпустила воздух.
- Я жду Виктора Михалыча, - ответила как можно спокойнее.
- Это что за новости?! Марш домой! Степнов и без того носится с тобой постоянно, он не обязан и после уроков с тобой возиться.
- А его никто не заставляет. И мне не указывайте, что делать. Сама разберусь, с кем и когда идти домой.
- Что?! Ты на что намекаешь? Я не потерплю в школе разврата! Давай, иди, нечего здесь рассиживаться! Ишь, вздумала на учителя вешаться, бессовестная!
- Людмила Федоровна, вы вообще соображаете, что говорите?
- Не хами мне тут, соблазнялка малолетняя! Пошла вон! Чего только не делаешь, чтобы Степнов за тобой бегал!
Лена не верила своим ушам. Зло схватила сумку и пулей вылетела из школы.
- Петр Степаныч, будьте так любезны, следите за тем, кто и в какое время находится на территории школы! Если не ошибаюсь, это Ваша работа! – Борзова рявкнула на невинного охранника, а ему осталось только развести руками – не спорить же с завучем.

Кулемина неслась к дому, шлепая по лужам и не замечая моросящего дождя. Она кипела злостью на Степнова, на Борзову, на саму себя. Вдруг физрук, как и завуч, решил, что она привлекает его внимание? Надо же такое придумать – вешается она на него… Твердо решила доказать, что никакого интереса Виктор у нее не вызывает. Он-то наверняка кинется искать ее по отделениям милиции, а она будет сидеть дома и смотреть телевизор. Пусть убедится, что она не нуждается ни в нем, ни в его опеке. В голове появились мысли об уборке, о приготовлении ужина, чтобы окончательно нокаутировать учителя.
Девушка уже подходила к подъезду, как вдруг ее кто-то схватил за локоть и потянул за угол дома. Не сразу сообразив в чем дело, Лена пыталась вырваться, но как только узнала в незнакомце Штемпеля, перестала сопротивляться.
- Что надо? – вырвала руку.
- Не догадываешься? - прохрипел старый знакомый и прижал девушку к стене. - Получается, ошибался я в тебе. Под свое крылышко посадил… Зря не подпускал к тебе никого, но это дело поправимое. Я, знаешь ли, не люблю, когда меня кидают. Думала, игрушки все? Пришла, нализалась до кондиции и домой вернулась? Просто так еще никто не уходил, Леночка. И мужика твоего из-под земли достану. За все надо платить.
Старый знакомый дышал в лицо перегаром и сигаретным дымом. Бегающие глаза с неестественно большими зрачками пугали, крепкая хватка и пустая улица делали девушку абсолютно беззащитной. Кричать? Бежать? Это только раззадорит невменяемого парня, и неизвестно, чем все может закончиться. Сейчас Лена вспомнила всех тех девушек, что послужили подстилками для каждого из их компании, а потом были жестоко выброшены; хорошо, если без последствий. Только теперь на их месте могла оказаться она, но в худшем положении. Если те, другие, были лишь развлечением, то Кулемина могла стать местью, изощренной, злой, ломающей ее собственную жизнь.
- Значит так, - девушка собрала волю в кулак, – сейчас я иду домой, чтобы мы оба благополучно пережили этот день, не встречаясь с обезьянником, - голос ни на грамм не выдавал внутреннего волнения. – Ты же идешь отсыпаться, а через пару дней мы разговариваем нормально, без наездов, а то я тоже начинаю разочаровываться. Когда чего-то не знаешь, Штемпель, лучше молчать и казаться умным, - сдернула его руки, - ясно?!
Недовольный парень, скаля зубы, громко сопел. Губы его кривились, будто он что-то хотел сказать. Понемногу отступая, начал отдаляться, а потом развернулся и быстрым шагом пошел прочь.
Лена стояла неподвижно, пока он не скрылся из вида. Потом прикрыла глаза и обессилено прислонилась к стене. Внутри, казалось, вот-вот все разорвет. Дыхание сбилось, дрожь пробрала с головы до ног, сердце стучало в каждой вене. Было дико холодно и страшно.

 Отправлено: 22.03.12 06:42. Заголовок: 8 После уроков Степн..

8
После уроков Степнова задержал неожиданно нагрянувший Карпов. Днем инспектор приходил к Лене домой, чтобы поговорить с дедом, но никто не открыл. А сосед, вышедший из-за настойчивого звонка в дверь напротив, сказал, что видел, как Петра Никаноровича забирали на скорой. Милиционер, почуяв неладное, тут же отправился в школу, и Виктору пришлось сознаться и в отсутствии опекуна, и в круглосуточном контроле ученицы.
- Я был вынужден, вы же сами дали понять, что нельзя допускать ни единого проступка.
- Вить… Это все, конечно, похвально, но… Она… Это ненормально, что здоровый мужик живет в одной квартире с пятнадцатилетней девушкой. Ты понимаешь, чем это может закончиться?!
- Да вы что, думаете, я совсем больной?!
- А я не о тебе, Витя. Она сейчас вобьет себе в голову не бог весть что, а потом ищи-свищи ее по всему городу. С огнем играешь, Степнов. Я видел, как девчонок из-за таких, как ты, помощников, из петель вынимали. Ей и без тебя непросто, не хватало еще сердечных переживаний. А почувствует, что ты ее слишком прессуешь – еще и заявление накатает. И доказательства найдет – будешь проходить у нас по статье «Педофилия».
- Черт!.. – физрук закрыл лицо руками. – Да это бред!
- Не знаю, - выдохнул Карпов. – Тебе решать. Я могу сейчас забрать ее, ввиду отсутствия опекуна. Поживет немного в приемнике, а там…
- Нет, исключено. Она мне этого не простит! Я что-нибудь придумаю. Только пожалуйста, не трогайте ее.
- Ты уверен? – мужчина насторожился. - Ты ведь не для общего развития интересовался местом ее тусовки…
- Но ведь все нормально, она под присмотром, ночует дома…
- А в ту ночь, когда ты узнавал адрес подвала, она тоже была дома?
- Да какое это имеет значение?! Обошлось ведь…
- Ну смотри, Вить. Если что, звони. Только умоляю тебя, не геройствуй, а сразу звони…
- Спасибо, - облегченно вздохнул.
Карпов отправился в кабинет директора, а Степнов поспешил к выходу из школы. И когда он понял, что ученица ушла без него, не знал, что и думать. Не дал Петру Степановичу объяснить, в чем дело, сразу же бросился бежать к Лениному дому. За десять минут дороги какие только мысли не лезли в голову.

Ленины пальцы не слушались, ключи то и дело падали на кафель, отчего на весь подъезд раздавался звон. Она вновь и вновь поднимала связку, утирая неконтролируемые слезы. Руки дрожали, и когда ключи в очередной раз ключи звякнули о плитку, Лена не выдержала и со всей силы пнула их в сторону. В этот момент двери лифта открылись, и на лестничную площадку влетел запыхавшийся физрук. Куртка расстегнута, взгляд обезумевший. Куски сборного брелка разлетелись под ногами у Степнова. Он, было, рванул к двери квартиры, но остановился, как только увидел девушку. Лена мельком глянула на учителя и сразу отвернулась.
- Кулемина, мне тебя за ногу к себе привязать?! – уняв отдышку, проорал физрук. – Неужели так сложно меня дождаться? – Мужчине надоело смотреть на белобрысый затылок, и он развернул хулиганку к себе лицом. – Я к тебе обращаюсь!
Лена нервно сбросила мужские руки, а свои спрятала в карманы джинсов. Не поднимая глаз, шумно выдохнула и продолжала молчать. В ней боролись обида и злость. В кои-то веки она ни в чем не виновата, так нет, и теперь ее отчитывают. Сначала хотела выложить учителю все то, что произошло в школе и по дороге домой – пусть ему станет стыдно за свои крики. Но потом поняла, что это будет не столько объяснением причин, сколько оправданием. А Кулемина – не мямля, жующая сопли. Она ни перед кем не отчитывается и никому не жалуется.
- Мне повторить вопрос? – мужчина наклонился, заглядывая под длинную челку, скрывающую глаза.
- Да пошли Вы… - воспользовавшись близостью, едко процедила прямо в лицо и толкнула его в грудь.
- Вконец сдурела? – звереющий Степнов тряхнул ее за плечи. – Прояви уважение к учителю! Я помочь тебе хочу, а ты делаешь все, чтобы только влипнуть в какую-нибудь историю!
- Ой-ой, какое благородство! – ехидничала Лена. – Знаете, усыпите-ка свою совесть. И Вам нервотрепки меньше, да и у меня поперек горла Ваша забота встала! Заведите себе бабу – и воспитывайте на здоровье!
- Лен, ты реально не понимаешь?! – Виктор вглядывался в глаза девушки, пытаясь рассмотреть в них хоть толику здравого смысла. - А если бы твои дружки тебя караулили? Думаешь, просто так сдадутся? Ты соображаешь, чем это может кончиться? Совсем не боишься этих отморозков? Да они мстить будут! Затащат в первый попавшийся подвал, и там никто тебя не услышит!!! Ни я не найду, ни Карпов!
Девушка замерла. К глазам снова подступили слезы. Как все точно описал Степнов! Неужели искренне беспокоится за нее? Значит, действительно волнуется, не просто выполняет учительский долг, а переживает. Не за абстрактное будущее, а за ее реальную жизнь, за нее. Стало стыдно за свои выпады в адрес Степнова. Впервые за долгое время почувствовала себя несмышленым ребенком. Захотелось спрятаться, провалиться, чтобы только не признавать своей неправоты. А еще боялась, что он начнет ее жалеть. Ну не могла Лена этого позволить. Она – не сопливая тургеневская барышня, она не может распустить нюни из-за какой-то стычки с хулиганами или ссоры с учителем. Всеми силами отводила взгляд и старалась сдержать слезы. Широко открыла глаза, чтобы ни одна предательская капля не упала и не разоблачила ее.

Виктор не знал, перегнул ли он палку в запугивании ученицы, но понимал, что доля правды в этом есть. Возможно, очень даже увесистая доля, как и очень суровая правда. Лена давно перевернула его жизнь с ног на голову, но в последний месяц превзошла сама себя, не говоря уже о последних днях. Умом он понимал, что все поступки ученицы – дело рук духа противоречия, помноженного на переходных возраст. Отсутствие родителей, подруг и, что самое главное, увлечения, коим раньше являлся спорт, дало не самые радужные результаты. И нужно найти подход, чтобы достучаться до нее. Причем, поиски нужно вести осторожно, чтобы не спугнуть, не оттолкнуть, а наоборот, стать тем нужным человеком, которого девушке так не хватало. Но вспыльчивость учителя, служившая верой и правдой на уроках физкультуры, здесь играла против него. Мало того, что помочь Лене он не смог, так еще и оттолкнул от себя не единожды. Какое уж тут доверие, когда она видеть его не хочет…
Кулемина отвернулась и подошла вплотную к входной двери. Уперлась лбом в косяк, дернула ручку. Степнов удивился. Ждал, что она в очередной раз его пошлет куда подальше, или попытается сбежать, или еще что-нибудь. Не тратя времени даром, достал ключи и впустил Лену в квартиру.
Она скинула кроссовки, бросила куртку на тумбу. Прошла в ванную, помыла руки. Заглянула на кухню, выпила стакан воды. Вернулась в коридор, взяла сумку, а затем закрылась в своей спальне. Все эти манипуляции совершала на глазах Виктора, не обращая на него ни малейшего внимания, как если бы его здесь просто не было. Степнов старался не показывать свою заинтересованность поведением девушки, поэтому невозмутимо занимался своими делами, но поглядывал на нее, пока она не видела.
Ужин решил не готовить. Все равно Лена постоянно отказывается, да и у самого аппетита не было. Если что, всегда можно сделать пару бутербродов.
Оставшись в одиночестве, Лена задумалась. Не могла решить – рассказать Виктору Михайловичу о сегодняшней встрече со Штемпелем, или не стоит. С одной стороны, было острое желание поделиться. С другой – боялась. Услышать «Я же тебе говорил» было бы сродни пощечине. Кроме того, можно только гадать о действиях Степнова в этом случае. Еще взбредет в голову наведаться в небезызвестный ему подвал, и каким от оттуда вернется? Сейчас до девушки начал доходить весь тот ужас, о котором неоднократно говорили Карпов и Виктор. Даже Людмила Федоровна во многом была права.

Как наркоман, который твердит «захочу – брошу», Лена всегда считала, что сможет уйти из своей компании в любой момент, и ее просто забудут. Подумаешь, была – и нет. Особой пользы она не приносила, компроматов не собирала, дружбы ни с кем не водила, но и не ругалась… А теперь стало ясно, что так легко ее никто не отпустит. Пришло понимание того, что она себе не принадлежит. Ранее это не ощущалось, так как ничего запретного она не делала, а значит, не вызывала сопротивления. Но теперь ее поведение стало неугодно, и сразу раскрылись глаза. Она не просто была частью шайки Штемпеля, она стала ее собственностью. И пусть всем, на самом деле, наплевать на ее судьбу, но негласные законы подвального мира никто не отменял. Находясь под мнимой защитой, она серьезно задолжала.

 Отправлено: 23.03.12 08:58. Заголовок: Девочки, с этой прод..

Скрытый текст

Девочки, с этой проды меня никто не проверяет, если что, свистите) Даша, гран мерси за все)))

9
В спальне было слышно, как на кухне дзинькнул чайник. От этого звука стало тоскливо, не хватало тепла и уюта. Грустно. Лена зажмурилась. Захотелось завернуться в большой мамин шарф и залезть на стул с ногами. Взять чашку с горячим чаем, вдохнуть ароматный пар. Хрустеть печеньем и конфетами, чувствовать запах малинового варенья, так любимого отцом. Не хватало простого семейного тепла. Того, которое растапливает все обиды и неудачи.

Учитель поставил кофе на стол. Заверещала лежащая рядом телефонная трубка. Степнов взял ее в руки, повертел, но ответить не решился. После нескольких звонков в кухне появилась Лена. Виктор молча протянул ей телефон и отпил из чашки.
- Алло?
-…
- Да, это я.
- …
- Правда? Спасибо! Конечно, завтра приду! До свидания.
Лицо девушки сияло. От той понурой Кулеминой, которая минуту назад вышла из своей комнаты, не осталось и следа. Нажала на отбой, села на стул.
- Деду лучше, - проговорила с легкой улыбкой. – Его перевели в палату, завтра можно навестить.
- Ну слава богу, - вздохнул Виктор и потер глаза. – Поешь чего-нибудь. – Встал, вышел из кухни, не посмотрев на девушку.
Лене стало противно от самой себя. Этот мужчина, так рьяно вырывавший ее из рук хулиганов, так громко оравший и готовый разорвать за непослушание, выглядел ужасно уставшим. И пусть физически он был крепок, морально она вымотала его основательно. Почему раньше она этого не замечала? Не хотела? Или этого он не показывал?
Виктор никогда не был серой массой нравоучителей, ездившей по мозгам и по делу, и в пустую. Никогда не обвинял и не осуждал, только анализировал и направлял. Он был и отговоркой, и алиби, и плечом, и кнутом. И Лена всегда была в нем уверена – независимо от того, что она натворила, он приходил и выручал снова и снова. И пусть никогда не слышал банального спасибо, у него ни разу не возникало мысли проигнорировать просьбу о помощи.
Теперь физрук сам задумывался, зачем ему это нужно. Год как на вулкане, а отдачи – ноль. Ради чего? Методично гробить свою жизнь, зная, что в один прекрасный момент Лена пошлет его раз и навсегда, больше нельзя. Хватит. Наелся. Но и оставить девушку на произвол судьбы - не в его правилах. Значит, нужно искать что-то третье, менять тактику.

К вечеру в комнате стало сумрачно, тихо бубнил телевизор. Степнов полулежал на диване, то и дело проваливаясь в дрему.
- Виктор Михалыч, - у двери гостиной появилась Кулемина, - хотите есть? Я яичницу пожарила… - Она мялась на пороге; кажется, краснела. Голос был несколько неуверенным, взгляд - сомневающимся.
- Ты пожарила яичницу? – недоверчиво спросил физрук, приоткрыв один глаз.
- Ну да…
- И хочешь меня накормить? – продолжил с тем же удивлением. – Кивнула в ответ. – Ну пойдем, посмотрим, чего ты там наготовила. – Нехотя поднялся и, шаркая, проследовал за девушкой на кухню.

Ели молча, под стук вилок. Лена заметно стеснялась своего поступка – уткнулась носом в тарелку и даже ни разу не подняла головы. Виктор же с осторожностью отнесся к подобному проявлению заботы. Все ждал подвоха, даже мелькнула мысль о подсыпанном слабительном, но он смело проглотил всю отведенную ему порцию.
- Спасибо, было вкусно, - мужчина поднялся из-за стола. Быстро сполоснул тарелку, вытер руки. Его равнодушие свербело девушку изнутри. Она хотела как-то привлечь внимание, заговорить о чем-нибудь ненавязчивом, приятном ему, но никак не могла найти, за что зацепиться. Чувство вины засело глубоко, и теперь не давало и шанса на бездействие. Степнов уже выходил из кухни, когда Лена окликнула его:
- Виктор Михалыч! – Учитель обернулся, а она не могла придумать предлога, чтобы заставить его остаться в ее компании.
- М-м-м? – вопросительно посмотрел.
- А… а… а можно я приду к Вам телевизор смотреть?
Степнов напрягся. На лбу появилось несколько глубоких складок, а во взгляде – подозрительность.
- А ты уроки сделала?
- Так ведь выходные же… - теряя последние капли самообладания, пролепетала Лена.
- М-м-м, ну да, действительно, - кивнул учитель. – Дело твое.
Хоть согласие и было получено, безучастный ответ расстроил и нагнал страха. Кулемина еще посидела за столом, потом долго убирала на кухне, нарочито громко гремя посудой. Все ждала, что учитель сам придет и поинтересуется, куда она пропала. Но ему, казалось, не было до нее дела. Конечно, сама виновата. Почти год дрессировала его, внушая, что она всегда и все решает сама, а теперь надеется, что физрук вдруг прибежит и напомнит об ее намерениях.
К гостиной подошла на цыпочках. Из комнаты слышался дикторский голос, комментирующий футбольный матч. Степнов расслабленно развалился на диване. Предусмотрительно занял меньшую его половину, чтобы не создавать неловких ситуаций. Лена тихо вошла и села как можно дальше от мужчины. На самый край дивана, не откидываясь на спинку, будто оставляла путь к отступлению.
Виктор украдкой глянул в ее сторону. Отметил, что девушка напряжена, руки сцеплены в замок, губы кусает. Что-то было новое в ней, такое мягкое, еле уловимое, но все же заметное. Она притягивала взгляд, как магнит. Была похожа на ребенка, который нашкодил и теперь не знает, с какой стороны подступиться к родителям. Вроде и боится, и помириться хочет.
- Ты бы села поудобнее.
- Да мне удобно, - отмахнулась и двинулась к краю.
- О, Господи… - физрук сполз с дивана на пол, освобождая место. – Давай, устраивайся нормально.
- Виктор Михалыч, не надо. Мне так хорошо.
- Лен, не нервируй меня, а? Не хочешь садиться рядом – не надо, вот тебе диван, а мне и тут ничего.
- Хочу, - сказала как отрезала. Сползла следом и придвинулась вплотную к учителю.

 Отправлено: 24.03.12 08:47. Заголовок: 10 По своей воле Лен..

10
По своей воле Лена так близко с Виктором еще никогда не находилась. А сейчас от исходящего от него тепла пекло плечо, даже его дыхание было слышно, несмотря на работающий телевизор. Волнение, похожее на тревожное ожидание, учащало пульс и вызывало мелкую дрожь. Как ни пыталась, девушка не могла сосредоточиться на футболе. Впервые она смотрела матч в абсолютной тишине. Виктор тоже безучастно уставился в телевизор и слабо следил за происходящим на экране. Терялся в догадках: что происходит? Поглядывал на Лену, как бы в поисках причины неожиданных перемен. Она будто сбросила ненавистную ему маску, и это виделось в каждом, даже самом незначительном, движении. В девушке узнавалась прежняя Кулемина, которая жизнерадостно улыбалась с утра до вечера. Только заметно повзрослевшая: хоть угловатость еще не совсем ушла, в ее внешности появилось нечто женское.
Лена заметила взгляд учителя, но не подала вида, разве что щеки начали гореть от смущения. И чего он так смотрит? Не выдержала, повернулась. Виктор осекся, схватил пульт и начал беспорядочно переключать каналы. Что это? Влечение? Быть не может, ей пятнадцать! Карпов виноват. Да, точно. Если бы не он, подобных мыслей не возникло бы.
Теперь Кулемина его разглядывала: морщинистый лоб, двухдневная щетина, сжатые губы. Так ли бредовы были слова Людмилы Федоровны? Виктор запускал пальцы в волосы и зачем-то вытирал ладонью лицо. Конечно, он тоже чувствовал ее взгляд, потому и нервничал. Не заметил, как она оказалась совсем близко. Потянулась вверх, робко коснулась губами его щеки. Движимая секундным порывом, на мгновение замерла. Степнов шумно выдохнул и не смел пошевелиться – просто не знал, как реагировать. Не только на поступок, но и на свои ощущения. А почувствовав горячую влажность в уголке рта, увернулся от поцелуя.
- Лен… Не надо так. - Вспомнился Карпов со своими предостережениями. Не было ни малейшего желания думать над тем, какое из предположений может оказаться верным. И неизвестно, чего он боялся больше – непредсказуемости ученицы или своих внезапно взбесившихся чувств. Этого и предусмотрительный инспектор не учел. А если она просто его провоцирует? В таком случае, провокация удалась.
Кулемина была готова провалиться на месте. Страх, стыд, сожаление и ожидание вердикта учителя смешивались, превращаясь в одно общее чувство, название которому еще не придумано. Поймала себя на мысли, что таращится на Степнова, хотя не мешало бы проявить чуточку скромности и отвести взгляд.
– Мне лучше уйти, - не сумев подобрать других слов, сказал физрук и поднялся.
- Почему?..
В процессе поиска правильного ответа мужчина сделал несколько шагов к двери.
- Сегодня ко мне приходил Карпов. Он знает, что Петр Никанорович в больнице. И знает, что я… что я ночевал здесь, - опасаясь афишировать свои подозрения, прикрылся мнением инспектора. – Ну, мало ли, в школе узнают.
- И? Первый раз, что ли? – После разговора с Борзовой Кулеминой это казалось сущим пустяком. – Вы думаете, сейчас в школе не знают, как Вы со мной носитесь, и не обсуждают?
- Я думаю, не стоит давать лишних поводов. И это действительно неправильно, мне не следует здесь находиться.
- А Ваш Карпов знает о том, что вчера Штемпель приходил и угрожал? Что он был не один, что в следующий раз вместо ножа может быть оружие посерьезнее? – Лена чувствовала, что Виктор юлит, только не могла понять, где именно, и начала заводиться.
- Лен… - Мужчина продолжал мерить шагами комнату.
- А разве не Вы говорили, что он будет мстить? И после этого хотите оставить меня одну?! – Неужели он бросит ее сейчас, когда заставил поверить в то, что она ему небезразлична? Оставил бы ее вчера – ей было бы на руку, но только не теперь.
Упрек неслабо резанул по достоинству учителя, но он не подал вида.
- Я уверен, что ничего не случится, если ты сама будешь благоразумной. Воздержись от ночных прогулок, тогда никакой Штемпель тебе не страшен.
- Да он… он… - порывалась рассказать о дневной встрече с парнем, но передумала. Зачем? Чтобы Степнов сжалился? Да ни за что. – Вы серьезно? – все еще не верила своим ушам.
- Абсолютно. Лен, тебе самой было некомфортно оттого, что я тебя контролирую. - Присел на корточки и коснулся ее плеча.
- То Карпов, то мне самой неудобно. А Вы-то как считаете?! – отбросила его руку и поднялась на ноги. – И как я могла подумать, что Вам и правда есть до меня дело…
- Лен…
- Что Лен?! – взорвалась. – Валите! На все четыре стороны валите! – выскочила из комнаты и, громко хлопнув дверью, закрылась в своей спальне.
Кулемина слышала, как Степнов шуршал одеждой, скрипел дверцей шкафа и застегивал молнию. Из коридора он сказал, что утром в понедельник будет ждать ее около подъезда, и попрощался. Хлопнула входная дверь.

 Отправлено: 25.03.12 14:01. Заголовок: 11 Холодная октябрьс..

11
Холодная октябрьская ночь, проведенная под Лениными окнами, наградила Виктора насморком и кашлем. Сказав ей, что уходит, он лишь спустился вниз и остался ночевать на лавочке перед подъездом. Дождался, пока в спальне девушки включится свет, и трусцой побежал домой, собираясь вернуться до наступления вечера.
С раннего утра Кулемина начала собираться к Петру Никаноровичу. Приведя себя в порядок, сварила яйца, приготовила печенье, газеты, достала дедову заначку и отправилась в магазин за фруктами. Старалась не вспоминать вчерашний вечер, но неприятный осадок ныл и свербел где-то в горле. Злилась на Степнова за то, что так легко разрушил едва зародившееся доверие к нему. Ну и пусть. Ведь свет клином на нем не сошелся. Справлялась раньше без него – и сейчас справится. Ругала себя и свой глупый поступок, объяснения которому найти не могла.

У Виктора никак не получалось согреться. Всему виной – влажный ночной воздух и пронизывающий ветер. После горячей ванны долго пил чай с лимоном. Громкий чих разносился на всю малогабаритную двушку, на столе выросла куча использованных салфеток, рядом лежали пустой футляр от градусника, несколько пузырьков с таблетками и каплями. Шкала термометра поднялась до отметки в тридцать восемь и семь десятых градуса. Лекарства, провалявшиеся в домашней аптечке не один год, были выпиты, шерстяные носки надеты, будильник поставлен на два часа дня. С туманной мыслью, что сон – лучшее лекарство, мужчина лег спать.
Визит к деду удался на славу. Петр Никанорович был несказанно рад видеть внучку. Очень волновался за нее в прошедшие дни, а теперь немного успокоился. Лене тоже стало легче, когда она увидела писателя в гораздо лучшем состоянии и добром расположении духа. Из больницы вышла к вечеру. Как и несколько дней назад, решила дойти до дома пешком.
Издалека увидела знакомую мужскую фигуру, двигающуюся вдоль ее дома. Штемпель ждал девушку уже несколько часов. Он пришел в себя и решил не откладывать обещанный Леной разговор.
- Ты один, без шавки? – усмехнулась Кулемина.
- Ха-ха-ха, сколько сарказма, - скорчился парень. – Ты, вижу, тоже не обременена опекой.
Девушка тут же посерьезнела.
- Что надо?
- Пойдем, дело есть.

Виктор открыл глаза и не сразу понял, где находится и почему так паршиво себя чувствует. Футболка, в которой он спал, была насквозь мокрой, во рту пересохло, перед глазами вспыхивали мушки. С трудом он дошел до кухни и сразу заглотил несколько таблеток аспирина. Было дико холодно, но стоило накрыться пледом, как появлялось ощущение, что его жарят на сковороде. На улице было сумеречно, часы подтвердили, что вечер уже наступил. Нездоровый организм отказался реагировать на противное пиканье будильника, и учитель проспал. В процессе натягивания джинсов Степнов набрал Ленин номер. Как и следовало ожидать, за длинными гудками ничего не последовало.

Старый знакомый привел Лену в привычный подвал. Стоило им появиться, как все присутствующие молча ушли. Девушка почувствовала себя неуютно, уединение было малоприятным, но внешне она старалась это скрыть. Дымовая завеса и нервное перенапряжение послужили катализатором для непреодолимого желания курить. За сигаретой последовали вторая, третья… Вскоре в ее руках оказалась бутылка, проблемы начали меркнуть, чувства – притупляться. Постепенно мозг отключался, тело обретало приятную тяжесть, и только воспоминания о Степнове на мгновения возвращали в реальность. Сделав очередной глоток, сморщилась. Крепость напитка была ничем по сравнению с обидной слабостью накануне. Что там учитель о себе возомнил, и какого черта она к нему полезла? Самым досадным было осознание отверженности. Но ведь он ей не нужен, совсем не нужен… По крайней мере, теперь она пыталась себя в этом убедить.
Штемпель поднял руку, чтобы принять эстафету, но Лена начала отводить прозрачную емкость дальше от него, заставляя парня тянуться, а потом и вовсе спрятала бутылку за спину. И когда его рука обогнула талию, она приподнялась и прихватила губами его губу. Затаилась. Смотрела пристально в глаза, ожидая реакции. Он положил руку ей на пояс и прижал к себе. Девушка снова хотела коснуться его губ, но он отстранился и провел свободной рукой по ее щеке. Что и говорить, подобные прикосновения оказались приятными, особенно если абстрагироваться от того, кто был рядом. Недолго он изучал ее лицо, прикасаясь к нему подушечками пальцев, а потом приблизился и горячо выдохнул в ухо. Стоило Лене расслабиться от этого действия, как парень больно сжал ее волосы на затылке и завалил на матрасы. И не успела она сообразить, что происходит, как почувствовала его язык, настойчиво проникающий в ее рот.
Он целовал ее жадно, тискал беспардонно. Непослушными пальцами стягивал одежду, чтобы добраться до девичьего тела. Грубыми ласками оставлял красные следы на нежной коже. Для Лены все происходило как в тумане. Затхлый запах гниющих матрасов и громкое сопение Штемпеля смешивались в ее голове. Она не чувствовала осенней прохлады, закрыла глаза и не пыталась сопротивляться. Боль душевная будто нейтрализовала физическую, а может, из-за выпитого она проваливалась в небытие. Чувство, что таким образом она мстит Степнову, разрасталось внутри с каждой минутой. Она не будет перед ним унижаться. Будет жить так, как хочет, и он ей не указ.

По дороге к Лениному дому Виктор обрывал телефоны. Домашний отвечал гудками, мобильный же был отключен. Мужчину колотило от озноба, ноги еле держали температурившее тело, голова соображала с трудом. Как и следовало ожидать, дома девушки не оказалось. Раскачиваясь из стороны в сторону, Степнов побежал туда, где однажды уже ее нашел.

Скрытый текст

Все будет хорошо, правда)))

 Отправлено: 26.03.12 06:37. Заголовок: 12 Штемпель завалилс..

12
Штемпель завалился рядом с Леной. Нашел сигареты, зажигалку, закурил. После пары затяжек предложил девушке, но она отмахнулась от его руки. С трудом села, опустила задранную футболку и начала натягивать джинсы. Было омерзительно осознавать то, что произошло. Кому, что доказала? Сквозь хмель доносились отголоски здравого смысла, стыдящие и сожалеющие. Чтобы заткнуть разумные мысли, подняла початую бутылку и махом ее осушила. Смешок за спиной прозвучал как издевка. Стараясь сохранить лицо, вырвала сигарету из рук Штемпеля и затянулась сама. Он лишь хмыкнул:
- Пойдем подышим.
- Тебе надо – ты и иди, - бессвязно бросила Кулемина. Но парень поднял Лену за запястье и вывел на улицу.
Виктор летел по дороге, моля все существующие и несуществующие силы, чтобы с его ученицей все было хорошо. Пытаясь найти нужный дом, неожиданно для себя заплутал во дворах. Чувствуя свою беспомощность, несколько раз порывался позвонить Карпову, но сам себя останавливал. Вот доберется до подвала, там и решит, что делать дальше. По пути подумал, что если на месте обнаружит ту же компанию, то он физически не сможет ей протестовать. Как назло с собой не было даже банального ножа или баллончика. Наконец увидел нужную дверь. Распахнул ее и влетел внутрь. Помещение было абсолютно пустым. Сигаретный дым колыхнулся от потока воздуха, впущенного Степновым. То ли здесь еще недавно кто-то был, то ли белые клубы циркулируют в помещении постоянно. Ответа на этот вопрос не было, как и не было известно, где теперь искать Лену. Достал телефон и набрал инспектора.
По улице нескладно двигалась компания из почти десяти человек. Кулемина еле тащилась за Штемпелем, который и на ходу продолжал ее спаивать. Лена уже не соображала, что происходит вокруг, когда откуда-то стала доноситься ругань. Голоса возникали будто из другого мира, далекого от ее сознания. Кто-то вложил в ее ладонь что-то холодное и тяжелое, скомандовал бросить. Затем послышался звон разбитого стекла, дружный мужской гогот и женский крик. Размытые образы мелькали перед глазами, она чувствовала толчки, потом поняла, что упала. Кто-то задевал ее ногами, кто-то другой пытался поднять, что-то кричал. Позже к этой суете прибавился неприятный визг сигнализации, резавший барабанные перепонки. Потом еще звуки, звуки, звуки… Но девушка безвольно закрыла глаза и отключилась.

Карпов орал так, что Виктору пришлось отставить трубку в сторону. Буквально перед звонком физрука он получил сигнал от патруля о нападении на кондитерский магазин. По первой информации стало известно, что продавщица ранена стеклом от разбившейся в ходе нападения витрины. На месте была задержана девушка, которая, судя по всему, причастна к происшествию. Инспектор, уже подъезжавший к месту, назвал адрес и велел Степнову как можно скорее быть там. Физрук знал небольшой уютный магазинчик в глубине дворов. Будучи недалеко, прибежал через десять минут. Около дороги стояло две машины милиции и две – скорой помощи. Битые стекла с каплями крови, рассыпанные по асфальту, наводили ужас, учителю тут же сделалось нехорошо, в голову полезли самые страшные мысли.
- Вить! – голос Карпова окликнул мужчину. – Сюда иди.
Степнов подбежал к одной из скорых. Тут же увидел внутри свою ученицу. Она была бледной, с закрытыми глазами, в, казалось бы, неудобной позе.
- Она пьяна, - предупреждая жуткие догадки, сказал инспектор. Тут Степнов заметил в машине врача с пузырьком нашатырного спирта в руках. – Отключилась еще до нашего приезда, совсем ни на что не реагирует. Кстати, и ты неважно выглядишь.
- А кровь? – перевел взгляд с Лены на милиционера.
- Это продавщицы. Она закрывала магазин, когда на нее напала банда хулиганов. Они разбили стекло, устроили погром внутри, выгребли копейки из кассы и скрылись. Осталась только Кулемина, - мужчина вздохнул и потер глаза.
- И… что с продавщицей? – с ужасом проговорил Степнов. - Она жива?
- Да, только с большим количеством порезов.
- Ну… это ведь, в некотором роде, хорошо?
- Вить… - Подошел ближе, в глазах читалось сожаление. – Пострадавшая утверждает, что камень в витрину бросила Лена. Судя по всему, это и спровоцировало нападение.
Учитель стиснул голову руками и прохрипел что-то невнятное.
- И что теперь с ней? – кивнул в сторону скорой.
- Я ее забираю. По всем правилам. - Инспектора позвали внутрь магазина, и он оставил Степнова одного.
Отправлять девушку в участок в таком состоянии доктор противился, потому что алкогольное отравление может быть чревато последствиями. Тем более, неизвестно, что именно и в каких количествах употребила несчастная. Врач безуспешно водил перед Лениным носом смоченной в нашатыре ватой. Она морщилась, отворачивалась, но глаз не открывала. Предложив свою помощь, Виктор помог усадить ее и начал хлопать по щекам. Потом полубессознательную Кулемину отпаивали водой, а Карпов в это время допрашивал потерпевшую и осматривал место происшествия.

Спустя два часа, когда пострадавшую увезли в стационар, а Лена более-менее пришла в себя, инспектор усадил ее на заднее сиденье своей машины и увез в участок. На твердое решение Степнова ехать с ними Карпов ответил отказом – не положено. Убедил физрука, что среди ночи его присутствие в отделении будет бесполезным. Мужчина долго смотрел вслед отъезжающей машине, а после медленно поплелся домой. В воображении то и дело возникал образ практически невменяемой ученицы, сидящей в скорой.

В дороге Лену мутило, клонило в сон. Она даже проваливалась в дрему, но посторонние звуки и внутреннее волнение то и дело возвращали в реальность. В участке ее отвели в камеру и оставили отсыпаться. Завалившись на жесткую постель, она отключилась сразу.

Дома учитель выпил еще одну горсть таблеток и на удивление быстро провалился в сон. Правда, остается только догадываться, что ему далось тяжелее – суровая действительность или полное неожиданных поворотов царствие Морфея. Не единожды за ночь он вскакивал в холодном поту и снова засыпал. До нового кошмара.

 Отправлено: 27.03.12 09:22. Заголовок: 13 Виктор проснулся ..

13
Виктор проснулся неожиданно рано. Еще большей неожиданностью было очень неплохое самочувствие, будто стресс сработал как антибиотик. Чувство вины грызло его изнутри, и он мучился, представляя, как мог бы сложиться вчерашний день, если бы он не ушел. Дикая необходимость увидеть Кулемину, убедиться, что с ней все в порядке, и выяснить подробности происшествия была не просто желанием, а физиологической потребностью: живот сводило судорогой от одной мысли о девушке, а при беспорядочном переборе всевозможных «если» виски сдавливало, словно тисками. Еле дотерпел до восьми утра и позвонил Карпову.
- Витя, не время для суеты и не стоит пока встречаться с Леной, - убеждал его инспектор. – Лучше сходи к Петру Никанорычу. Мне в любом случае придется сообщить ему обо всем, но если это сделаю я по телефону, здоровья ему не прибавится. Старику нужна будет поддержка.
Степнов понимал, что так правильнее. Запасся гостинцами и отправился в больницу. Только никак не мог придумать, как говорить с писателем.

Кулемина с трудом разлепила глаза. Незнакомые серые стены встретили холодом и безразличием. Голова раскалывалась, шея ныла после жесткой койки, и любой, даже самый незначительный ее поворот заставлял кривиться от боли. Единственное, чего сейчас хотелось – это пить. Лена села на постели и сморщилась от приступа мигрени.
Кроссовки валялись рядом без шнурков. Руки сами потянулись к ремню – его тоже не оказалось. Проверила карманы – пусто. За всеми манипуляциями не заметила, что в камере она не одна. Девушка лет двадцати пяти со смолисто-черными волосами стояла в углу и, озираясь по сторонам, курила. Она делала быстрые затяжки и старательно разгоняла руками дым.
- Чего уставилась? – агрессивно бросила Кулеминой. - Тоже хочешь?
Та едва заметно помотала головой и начала медленно натягивать кроссовки. Раскачиваясь, дошла до раковины и включила кран. Соседка усмехнулась:
- Что, девочка лишнего вчера хватила?
- Не твое дело, - сипло огрызнулась Лена. – И лучше убери сигарету – сюда идут.
Принесли завтрак. Кулемину мутило от одной мысли о еде, она с отвращением смотрела на вязкую кашу с запахом гари. Взяла жестяную чашку с чаем и вернулась на свое место. Наблюдала, как брюнетка уплетает завтрак, и боролась с подступающей тошнотой.
Вскоре ее увели на дознание. В тесном кабинете ее ждали Карпов и следователь. Им оказался молодой мужчина с тяжелым взглядом и стальным голосом. Он задавал вопросы громко и четко и требовал таких же ответов. Лена нехотя объясняла, что вчера днем навещала деда, а потом пошла гулять. Встретилась со старым знакомым и провела часть вечера с ним. На прямые вопросы отвечала уклончиво, не называя имен и точных адресов. Просто не знала, о чем можно говорить, а о чем – нет. Сдать шайку боялась, да и память изрядно подводила. Отчетливо она могла описать все до того момента, как пришла в подвал. Близость со Штемпелем была ярким пятном на вчерашнем вечере, но об этом она никого в известность ставить не собиралась. А далее – обрывки фраз, короткие сцены, где она являлась то ли участником, то ли наблюдателем.
Карпов видел, что она недоговаривает. Следователь - тоже. Он намеренно повторял вопросы, на которых Лена «плыла». Она терялась, но пыталась оправдаться снова и снова. Инспектор не выдерживал, кричал и требовал правды. Потом успокаивался, понимая, что Кулемина могла бы молча смотреть ему в глаза, как это было не единожды, а тут хотя бы говорит и не пререкается. И следователь начинал все заново. Он знал, кто мог быть с Леной, но ему нужны были ее показания. Пострадавшая продавщица не смогла точно сказать, сколько человек напало на магазин, поэтому круг подозреваемых был достаточно велик. Но Кулемина была непреклонна. Она отмалчивалась, потом снова рассказывала сказки о старом друге и последующим одиноком распитии спиртного. В итоге начала давить на усталость и плохое самочувствие. Сработало – ей было позволено вернуться в камеру.
- А вы деду уже звонили? – спросила Лена уже в дверях.
- К нему пошел Виктор Михалыч.
Девушка кивнула. От сердца немного отлегло: значит, дед не один. Степнов не сможет его бросить. Ее бросил, а деда не сможет.

Петру Никаноровичу происшествие послужило новым ударом. Состояние из стабильного перешло в критическое, о выписке и речи быть не могло, а он скорее рвался из больницы. Степнов всеми возможными способами пытался его успокоить. Он уверял, что не оставит Лену без внимания и будет каждый день приходить к нему с новостями, но это действовало катализатором для новых вопросов и опасений. В конце концов, Виктора выставил лечащий врач, опасавшийся нового приступа Кулемина.

Тем же вечером Лену отправили в приемник-распределитель. Девушка стойко держалась, собирая дома необходимые вещи под надзором соцработника. Бойко звонила деду, уверяя, что у нее все будет хорошо. Он сделал вид, что поверил, а внучка глотала слезы и мысленно скулила, оплакивая беззаботную и свободную жизнь. На выходе из квартиры столкнулась с Виктором, узнавшим от инспектора, что она дома.
- Ленка… - выдохнул он не своим голосом. Она ничего не сказала, опустила глаза и хотела пройти мимо. – Подожди, Лен, ты как? – задержал ее за плечо.
- Лучше всех, - смахнула его руку.
- Вы кем ей будете? – спросила строгая сопровождающая.
- Я – ее школьный учитель, - сказал, а сам подумал, что совсем забыл, что приходится девушке всего лишь учителем.
- М-м-м. Теперь у Лены будет новая школа и новые учителя. – Подтолкнула Кулемину к лифту.
Степнов смотрел, как закрываются двери, а потом долго слушал тишину подъезда.

Заправляя казенную постель в общей спальне, Кулемина была готова провалиться на месте, чтоб только не ощущать на себе злобные взгляды десятка подростков. Она отличалась от них. Нет, она не была похожа на холеную куклу, но чувство зависти вызывала на раз.

 Отправлено: 28.03.12 06:54. Заголовок: 14 Первые впечатлени..

14
Первые впечатления о приемнике оказались правдивыми. Подростки не принимали новенькую: у них давно сложился определенный уклад, в который она не вписывалась. При любой возможности местные авторитеты демонстрировали, кто здесь главный, и пытались втиснуть Лену в установленные рамки. Но она отказывалась признавать неравенство, и ее непокорность разжигала еще больший интерес.

Телефонная связь с дедом была налажена. Врачи настоятельно отправляли его на длительную реабилитацию за город, и Степнов с Кулеминой независимо друг от друга уговаривали его последовать рекомендациям медиков. Родители Лены были поставлены в известность о происшествии, но контракт не позволил им приостановить исследования и вылететь домой сразу же. На подготовку документов нужно было время.

В школе новость об аресте Кулеминой и ее определении в приемник разлетелась мгновенно. Виктор чувствовал напряженную атмосферу и недоброжелательный настрой некоторых коллег. Однако озвучить при нем свое отношение к Лене никто не смел. Все обсуждения, которые, безусловно, велись в стенах школы, прекращались при его появлении. Как правило, повисала неловкая пауза, и учителя старались как можно быстрее разойтись по своим делам. Степнова это раздражало. Он держался изо всех сил, знал, что если сорвется и выскажет все, что думает, будет только хуже. Однажды не стерпел и рявкнул так, что стекла в учительской зазвенели. И хоть его речь не содержала ни угроз, ни ругани, а лишь призывы меньше трепать языками, осторожность учителей возросла в разы.

Он регулярно бывал у Лены. Девушка нехотя выходила к нему и вставала у окна. Обычно он говорил, а она слушала вполуха, всем своим видом показывая, что ей это совершенно неинтересно. В день шестнадцатилетия он принес ей в подарок баскетбольный мяч. Она лишь задумчиво глянула на него и, не сказав ни слова, ушла. Всякий раз Степнов пытался добиться диалога, но она подвергала его абсолютному игнору. Несколько раз срывалась на крик, посылала его и требовала оставить ее в покое. Физрук сопел, кипел, но старался сохранять спокойствие. Уходил, а через некоторое время возвращался снова.

- Я могу временно оформить опекунство, - уверял он Лену однажды утром. – Думаю, Карпов поможет, а дед только порадуется. Никаких тебе подъемов и отбоев, очередей в ванную и подгоревшей овсянки. И в нашу школу сможешь ходить…
- Да Вы вообще соображаете, что говорите? – перебила девушка.
- Ну конечно! И мне спокойнее будет, и у тебя всегда и обед, и родная квартира. Сегодня же узнаю, какие документы нужно собрать.
- Только попробуйте, и я такого про Вас наговорю Карпову, что век не отмоетесь! – процедила сквозь зубы. Виктору тут же вспомнился последний вечер у нее дома... наваждение какое-то. – Не хватало еще снова жить с Вами под одной крышей… - Одарила его таким взглядом, что ему стало не по себе.
- Лен, как ты не понимаешь, - попытался взять себя в руки. - Вон, вся побитая, как уличная шавка! – Мужчина дернул ее за запястье и продемонстрировал синюшный локоть, который она до этого старательно зажимала ладонью. – Опять скажешь, что упала? – А это? – приподнял рукав футболки, оголяя плечо, на котором расплылось грязно-зеленое пятно. – Ударилась?
- В душе был скользкий пол, - процедила сквозь зубы и выдернула руку. – Мне пора, скоро уроки начнутся.

Мужское сердце рвалось на части, когда она уходила вглубь длинного коридора, сверкая свежими синяками и ссадинами. Беседы с воспитателями и учителями местной школы по этому поводу ни к чему не привели. Они уверяли, что девушку никто не трогает, в противном случае они бы это заметили, или она бы пожаловалась. Хотя прекрасно понимали, что у воспитанников свои законы, и если каждый обиженный будет доносить на своих соседей, синяки превратятся в переломы.

На самом деле, Лена ждала визитов учителя, но противилась своему желанию увидеть его. Он был той ниточкой, которая связывала ее с нормальной жизнью. Он больше не читал нотаций, не орал и вообще разговаривал с ней по-другому. Но девушка была уверена – однажды он не придет, и она останется одна. Так лучше пусть сразу все будет так. Потому и делала вид, что ей нет дела до его заботы. Потому и гнала. Потому и оберегала от него свои мысли и чувства. Находила причины его опеке, снова не допуская мысли, что он действительно беспокоится, или что она ему дорога.

К Карпову и следователю Виктор ходил как на работу. Всячески старался оказать содействие в расследовании. Вспомнил о двух знакомых парнях девушки, которые наведывались к ней домой. В описании одного из них инспектор узнал Штемпеля. Увы, прямых доказательств его вины не было, но допросить его ничто не мешало. Поэтому милиционер и учитель наведались в небезызвестный обоим подвал. Парень там был один. Выглядел плохо, говорил истерично. «Ломка», - подумал про себя Карпов. Значит, ему нужны деньги на дозу. Степнов выслушал умозаключения инспектора и уговорил его организовать слежку. Милиционер предпринял меры, и тем же вечером Штемпеля арестовали.

Пострадавшая продавщица выписалась из стационара довольно быстро. Первоначальные показания подтвердила с той погрешностью, что девушка, спровоцировавшая ограбление, вряд ли понимала, что делает. Будучи предельно пьяной, она подчинялась командам, как собачка, и, вероятно, только поэтому оказалась в эпицентре. Однако смягчающим обстоятельством сей факт послужить не мог. Под описание зачинщика, которому так беспрекословно подчинялась Лена, Штемпель подходил как никто другой. Он был опознан в кратчайшие сроки, позже стал проходить еще по нескольким делам, а затем, загнанный в угол, сознался в преступлении, надеясь, что это поможет ему при оглашении приговора.

Половина банды была арестована перед судом над Леной. Инспектор незамедлительно явился в приемник, чтобы поставить девушку в известность. На ее лице ни один мускул не дрогнул, как, впрочем, и когда Карпов сообщал об аресте Штемпеля.
- Это все, я могу идти? – спросила так равнодушно, что озадачила милиционера.
- Ну… может, ты хочешь что-то рассказать?
- Я все рассказала еще на первом допросе, добавить мне нечего.
- Лен, ты сама можешь себе помочь!
- У меня обед через пять минут. Я пойду.
Милиционеру ничего не оставалось, кроме как отпустить ее. Складывалось впечатление, будто в ней что-то сломалось. Во время их общения Кулемина, как правило, молчала. Не огрызалась, как раньше, не оправдывалась, ни о чем не рассказывала и ничего не просила. Даже не смотрела на мужчину. Психолог, работающий с ней, равнодушно и даже жестко ответил на волнение инспектора. Мол, у него таких Кулемин целый приемник. И она – не худший случай. Степнов, напротив, внимал беспокойству Карпова, но ничего сделать не мог.

 Отправлено: 29.03.12 10:20. Заголовок: 15 В день суда выпал..

15
В день суда выпал первый снег. Он лег тонким слоем, едва скрыл мокрый асфальт. Лена наступала на пушистое покрывало, представляя, как изламываются под ее весом замысловатые кристаллы снежинок. Впервые за последний месяц она пропустила школу и теперь шла с одним из воспитателей к зданию суда. Несколько недель и ждала этого дня, и боялась одновременно.
В зале оказалось неожиданно много народа. Среди знакомых лиц мелькали новые, никогда прежде не встречавшиеся. Виктор сидел в третьем ряду. Он увидел Кулемину сразу, как только она переступила порог, и ловил каждый ее жест. Она же его заметила много позже, в момент, когда судья объявил о начале заседания. Степнов чуть не задохнулся от ее взгляда, ободряюще улыбнулся, но в ответ по-прежнему видел лишь ее грустные глаза.

Давать показания Лена отказалась - не выдержала присутствия Штемпеля. Он не спускал глаз с девушки на протяжении всего заседания. Степнов с трудом выносил повышенное внимание к Кулеминой. Всеми фибрами души он ненавидел парня, но еще не знал, что посвящен не во все подробности его взаимоотношений с ученицей. Во время допроса Штемпель неожиданно для самого себя проговорился об их связи.
- Ах ты, мразь! - Виктора едва удержали, когда он, размахивая кулаками, кинулся к трибуне. – Я тебя из-под земли достану! За все ответишь! – Он не реагировал ни на пытавшихся унять его милиционеров, ни на призыв судьи соблюдать спокойствие и порядок. В адрес свидетеля сыпались угрозы, и только когда Степнова хотели удалить из зала, он вернулся на место и посмотрел на ученицу.
– Елена, Вы подтверждаете слова свидетеля? – задал вопрос судья. – Это важно, поскольку Вы являетесь несовершеннолетней.
- Нет, - равнодушно ответила девушка после непродолжительной паузы. – Это неправда.
- Вы можете настаивать на медицинском освидетельствовании, и тогда…
- Я же сказала, это неправда.
Виктор не поверил. Как не поверил и в то, что девушка убедила своими словами судью. Кулемина чувствовала, что он на нее смотрит. Понимала, что он ей не верит. Изо всех сил старалась сохранять невозмутимый вид. Не выдержала, опустила голову на руки и не поднимала до конца заседания.

Все обвинения были сняты. Девушка приняла поздравления от воспитателя и рвалась скорее уйти. Пусть не домой, а в приемник, но лишь бы быть подальше от тех людей, по чьей вине оказалась здесь. И от Степнова. Столкнуться с ним хотелось меньше всего. Выдержать его укоризненный взгляд она бы сейчас не смогла. Было жутко стыдно за обнародованные факты ее личной жизни именно перед ним. Наверняка осуждает, как иначе? Девушка намеренно не поворачивалась в ту сторону, где сидел мужчина. Уже около выхода ее провожатая отвлеклась и отошла перекинуться парой слов с Карповым.

В просторном холле Кулемина остановилась у мраморной колонны. На душе было пусто и противно. Степнов замер в нескольких метрах от Лены. Что бы он сейчас ни сказал, прошлого не вернуть и ничего не исправить. Во всем мужчина винил себя. Если бы сразу понял, как ей помочь, если бы не ушел, когда она его поцеловала, если бы не проспал, когда заболел… Как много всевозможных «если бы», и как высока оказалась цена его ошибок. И еще появилась ревность. Настоящая мужская ревность. Он оберегал Лену, как ребенка от детских шалостей, которые стали слишком серьезными. А оказалось, что маленькой считал ее только он. И теперь, когда знал, что не все так просто, смотрел на нее не как на ученицу, а как на одинокую и несчастную девушку. И это сжирало изнутри, заставляя сжимать кулаки и впадать в бешенство от одной мысли о том, что происходило между Леной и Штемпелем. То, что он теперь испытывал к Кулеминой, он не мог назвать ни состраданием, ни ответственностью. Это было нечто другое, то, что исходит от сердца, не подчиняется логике и не поддается объяснениям. Сделал несколько глубоких вдохов и направился к девушке.
- Привет, - подошел со спины. От неожиданности Лена вздрогнула.
- Здрасьте... – ответила чуть слышно, не подняв глаз.
- Как ты?
- Отлично.
- Лен, ты прости меня, - Виктор коснулся ее плеча и заглянул в глаза.
- Не надо, - отшатнулась, - Вам не за что извиняться.
- Все могло бы быть иначе…
- Прошу Вас, не надо, - более настойчиво. – Дайте мне все забыть.
- Все?.. – что-то внутри лопнуло и с треском упало вниз.
- Да, - подняла голову. – И, пожалуйста, не приходите больше. Успокойтесь уже и живите своей жизнью. Оставьте меня в покое. Я не хочу Вас видеть, поймите это, наконец. Простите…
Кулемина обошла учителя и догнала идущего к выходу воспитателя. Такой грязной она себя еще никогда не ощущала. Пока Степнов был в неведении, ей казалось, что досадную ошибку можно забыть, но теперь, когда он знает, насколько легкомысленно и глупо она поступила, она сама себе поставила клеймо недостойной. А он… он особенный.

Физрук стоял посреди холла и смотрел вслед девушке. Она решила забыть? Начать все заново, вытравить его из памяти вместе с прошлой жизнью? Да, наверное, это будет правильно, он только измучает ее своим присутствием. Он уже испортил ей жизнь, зачем мешать и дальше со своими невнятными чувствами? Скоро она снова будет в семье. Ему тоже не мешает выкинуть ее из головы. Пусть это будет непросто, но это будет правильно. Не думать, просто ни о чем не думать.

- Вить, я тебя потерял, - рядом материализовался Карпов. – Заедешь со мной в участок? У Лены…
- Не надо про Лену.
- Что?
- Про Лену, говорю, не надо. Я не хочу ничего знать. Для нее ведь все закончено?
- Если ты об уголовном деле, то да.
- Вот и хорошо. Теперь она сама по себе, я – тоже сам по себе.
- Но как же…
- Тс-с-с, все, больше ни слова о ней. Никаких новостей, фактов, подробностей жизни. Ни-че-го.
Инспектор видел, что Степнову нелегко дается решение порвать все нити, связывающие его с ученицей. Но спорить не стал. Если понадобится, Виктор сам придет. А он придет, в этом Карпов был уверен.

И милиционер оказался прав. Спустя три недели к нему в кабинет ворвался физрук. Взмыленный, с бешеными глазами. Как оказалось, он был в приемнике, и там ему сказали, что Лену забрали родители. Более того, по их данным, девушку увезли за границу.
- Почему я ничего не знал об этом?! – истерил учитель.
- Ты сам хотел абстрагироваться от любой информации, - Карпов лишь разводил руками. – Родители вернулись и забрали Лену домой через несколько дней после суда, а на прошлой неделе они улетели всей семьей в Швейцарию и Петра Никанорыча с собой взяли. У них там работа, Лена будет учиться, за дедом уход хороший. Так что все у Кулеминой налаживается, Вить.
Казалось бы, это очень неплохая новость, и Степнов должен был бы порадоваться за ученицу, но нет, напротив, он помрачнел пуще прежнего, чем напугал милиционера не на шутку.
- Степнов, что с тобой происходит?
- Ничего. - Так же неожиданно, как появился, мужчина ушел. Не попрощавшись, громко хлопнув дверью.

В течение прошедших трех недель он сходил с ума от избытка свободного времени. Приходил на работу, как в пустоту, и сидел в школе до ночи, пытаясь занять себя делом. Каждый урок был похож на следующий и на предыдущий, каждый ученик являлся частью толпы, никчемной и неинтересной. В учительской, когда Борзова облегченно вздыхала по поводу отсутствия Кулеминой, Виктор оставлял все и сбегал в свой спортзал и что есть силы колотил мячом об стену. Иначе высказал бы все, что думает о Людмиле Федоровне. Он знал, что она не оставила без внимания его заботу о девушке в период следствия и подозревала во всевозможных непристойностях. Мало того, еще и внушала это коллегам учителям. Те хоть и не велись на подобные глупости, но тем для обсуждений было предостаточно.
И вот теперь, когда прошло время, Степнов смог более-менее трезво рассуждать и логически мыслить, он решился-таки на визит в приемник. Опасался реакции Лены, но подумал, что пусть лучше она его обыкновенно пошлет, чем он и дальше будет жить в неведении. Решил, что постарается донести до нее все то, что чувствует. Она должна знать, насколько дорога ему. И пусть она юна, пусть никогда не сможет относиться к нему иначе, чем как к учителю, она будет знать, что он всегда придет, что бы ни случилось. Но, увы, он снова опоздал.

 Отправлено: 30.03.12 06:30. Заголовок: Доброе утро:) Лена B..

Скрытый текст

Доброе утро:) Лена Bello4ka подарила фику замечательную картинку Спасибо!

16
Полгода Виктор жил по инерции. Неожиданно закончилась осень, лениво наступила зима, пришла долгожданная весна. А он так и ходил по одной дороге – от дома до школы, от школы до булочной, от булочной до дома. Иногда безжалостно ломал свой маршрут, сворачивая к подвалу, где когда-то так много времени проводила Лена. Пару раз гонял оттуда малолетних хулиганов, а однажды обнаружил на двери здоровый замок.

В школе страсти по Кулеминой постепенно стихли, и к концу учебного года ее вспоминали крайне редко. Пожалуй, только если кто-то из учеников вот-вот мог сбиться с пути, его пугали судьбой Лены Кулемины. Савченко несколько раз интересовался у Степнова, не появилась ли какая-нибудь информация о бывшей ученице. Получив отрицательный ответ, директор качал головой и что-то бубнил себе под нос, а потом наставлял физрука не отчаиваться. Виктор задавался вопросом, почему он так старательно поддерживает его, ведь учитель не делился ни с кем подробностями своих отношений с Леной. И уж тем более, своими чувствами.

Первое время Виктор трезвонил Лене на мобильный по десятку раз в день. Звонки девушке чередовал со звонками Петру Никаноровичу, но оба телефона были отключены. Пытался узнать у соседей по лестничной площадке, как связаться с Кулемиными, но все разводили руками. Даже потеряв всякую надежду, Степнов и по прошествии нескольких месяцев брал в руки трубку и набирал нужный номер. Изредка, не надеясь ни на что. В те моменты, когда становилось особенно тоскливо. А однажды весной, в начале апреля, ему показалось, что он вот-вот должен дозвониться. Не понимал, откуда появилась такая уверенность, но знал – позвонит и услышит гудки, а не сухую речь от оператора связи. Между уроками закрылся в подсобке, устроился на подоконнике, где было особенно тепло из-за светившего солнца. Нажал заветную кнопку, затаил дыхание. И действительно, вместо знакомого щелчка и привычного «абонент находится вне зоны действия сети» в трубке послышались гудки. Длинные, дарящие надежду, способные соединять через большие расстояния.
- Алло? – после непродолжительных шумов в трубке возник незнакомый женский голос.
- Алло… Могу я поговорить с Леной? – физрук тут же предположил, что ответить могла Ленина мама.
- С кем? Вы, наверное, ошиблись номером.
- Как? Я ведь и раньше звонил…
- Но это мой номер, - предельно вежливо ответил голос. – Возможно, раньше принадлежал кому-то другому.
- Да, конечно, может быть. Извините, - у учителя не было желания выяснять, почему на том конце не та, и он нажал на отбой. Но нет, так не может быть! Так не должно быть! Быстро набрал номер еще раз и замер.
- Алло? – все тот же чужой голос.
- Простите, я действительно ошибся, - только и выдавил из себя Степнов. Все? Неужели и правда конец? Теперь нельзя даже позвонить в пустоту. И пусть раньше в этом не было смысла, но этот по-детски наивный жест был важен и придавал сил.
Мужчина прошелся по подсобке, сел за пыльный стол, заваленный бумагами. Посмотрел на часы – до урока осталось пять минут. Решил, что ничего не потеряет, если наберет номер Петра Никаноровича и узнает, что у него теперь тоже новый владелец. Вызов, пауза, щелчок, «Аппарат абонента выключен…», отбой.
- Черт! Параноик! – выругался и бросил телефон на стол. А потом были уроки. Долгие и муторные, такие же, как и все последние месяцы. Нужно что-то менять. И как можно скорее.


- Николай Палыч! – теплым майским днем Виктор ворвался в кабинет директора. – Мне нужен отпуск на все лето. Половина по плану, вторая – за свой счет.
- Вить, тебе что, полутора месяцев мало? – попытался возмутиться директор.
- Я могу в спортивный лагерь вожатым поехать. Мне в школе-то и делать нечего в летнее время, а тут такая возможность… Уехать мне надо, понимаете? – сейчас поддержка и содействие Савченко были важны как никогда.
- Хм-м-м… Ну а к первому сентября-то вернешься?
- Конечно! Первого ровно в семь тридцать буду в спортзале!
Учитель уже хотел выскочить обратно в коридор, как его окликнул директор:
- Степнов! – мужчина подошел к физруку. – Ты только береги себя, ладно?
- Николай Палыч, да Вы что думаете, я…
- Да погоди ты, Вить! Понимаешь, есть такие вещи, которые нам… неподвластны. Не вини себя. И там, в лагере…
- Спасибо, - не дал закончить директору. – Спасибо Вам. И не беспокойтесь за меня.

И он уехал. Сбежал на три долгих месяца. Вдали от города старался занять себя с раннего утра до позднего вечера. Только чтобы не думать, не вспоминать и не мучиться. Дома не был ни разу, все выходные проводил здесь же, в лагере, помогая с организацией каких-либо мероприятий. А вернувшись в Москву в конце августа, чуть не задохнулся от столичного воздуха, впитавшего в себя огромное количество чувств, событий и надежд. Он будто специально ждал и хранил все это для Виктора, чтобы однажды враз свести с ума. Ничто не прошло и не забылось. Воспоминания накрыли с головой, тоска и боль душили. Наверное, это судьба. Крест, злой рок, от которого никуда не деться. Степнов заперся в своей квартире с двумя пачками макарон, купленными по дороге домой, и принял твердое решение не выходить никуда до самого первого сентября.

Утро первого рабочего дня выдалось пасмурным и временами дождливым. Ученики радостно встречались около школьного крыльца и дожидались торжественной линейки. Родители, провожающие своих чад в мир знаний, толпились чуть в стороне.
Виктор успел наведаться в спортзал и подготовить инвентарь для тех несчастных учеников, которым в праздник выпало заниматься физкультурой. Вышел на улицу к другим учителям, собиравшим свои классы в кривые колонны. Коллеги, обремененные классным руководством, суетились и только мельком здоровались с физруком, поэтому он стоял у входа в школу один и безразлично рассматривал пестрые зонты над головами собравшихся. Плавно переводил взгляд, не задерживаясь ни на ком. Но внезапно взор опустился в пустоту, где не было ни зонта, ни скопления людей, только из центра этой пустоты на него смотрела она.

 Отправлено: 31.03.12 09:20. Заголовок: 17 Дыхание перехвати..

17
Дыхание перехватило, сердце на мгновение замерло, а потом бешено заколотилось в груди. Виктор проморгался, пытаясь отогнать видение, но Лена не исчезла. Она стояла в джинсах и ветровке, с надетым на голову капюшоном. Глаза почти скрыты за челкой, сумка перекинута через плечо, руки в карманах. Изменилась. Повзрослела, расцвела. Необыкновенно красивая. Вроде та же, но совершенно чужая. И одна. Подойти? Помахать? Улыбнуться? Беспорядочные мысли выползали одна за другой и устраивали краш-тесты в голове учителя. Неизвестно, сколько они гипнотизировали друг друга. Физруку показалось, что прошла вечность. Вдруг толпа зашевелилась, скрывая девушку от его глаз. А когда она вновь оказалась в поле зрения, Виктор увидел с ней Гуцула. Одноклассник стоял совсем рядом, держал ее за руку и что-то рассказывал. А она улыбалась. Искренне, тепло, как когда-то давно, во времена соревнований и побед. Как же он соскучился по ее улыбке!
Вот директор дал команду, прозвучал звонок, и классы двинулись к входу. Виктор не выпускал из вида интересующую его пару ни на мгновение. Мимо него проходили малыши, потом средняя школа, и вот уже объекты наблюдения начали двигаться в сторону крыльца. Парень по-прежнему сжимал ее руку, он, кажется, больше никого вокруг не замечал. На последней ступеньке Гуцул хотел в шутку щипнуть девушку за нос, а она, рассмеявшись, отвернулась и внезапно снова поймала взгляд учителя, теперь очень близко. Она будто испугалась, улыбка тут же исчезла. Еще несколько шагов, и Лена скрылась за дверью школы.

- Николай Палыч, – в приоткрытой двери показалась голова Стенпова, - можно? Я на секунду. – Физрук еле дождался окончания классного часа и сразу после звонка бросился к кабинету директора.
- Заходи, только быстро. У меня дел по горло.
- Я только хотел про Кулемину спросить… - казалось бы, нормальный, и даже правомерный вопрос, но почему-то стало неловко из-за своего интереса.
- А-а-а, да-да-да. Лена снова у нас учится. Ее семья вернулась еще в начале лета, и родители сразу же принесли документы в школу. За три месяца ни одного правонарушения, так что надеюсь, все у нее теперь хорошо. Ей рекомендованы занятия с психологом, и Яна Ивановна уже месяц проводит беседы с Леной. Говорит, девочка немного замкнута, но со временем все наладится. Так, у меня урок. Кстати, и у тебя, наверное, тоже. – Савченко вышел из кабинета, но, заметив, что физрук не торопится, добавил: - Вить, все у твоей Кулеминой будет хорошо. Учиться сейчас начнет, друзья-подружки-мальчики. К спорту ее приобщай, чтобы времени не было на всякие глупости.

Виктор с трудом переваривал все сказанное директором. Урок провел на автомате, а на следующей перемене зашел в учительскую. Там разгорался нешуточный спор, главными действующими лицами которого являлись Борзова, психолог и Ленин классный руководитель, Игорь Ильич Рассказов. О том, что речь идет о Кулеминой, физрук понял сразу.
- Вы, Яна Ивановна, у нас совсем недавно и не знаете всего, что нам пришлось пережить из-за этой, по вашим словам, несчастной девочки. Эта девочка чуть за решетку не попала! – В этот момент завуч заметила Степнова. Но даже его суровый вид не мог ее остановить, напротив, теперь она обращалась к мужчине. – Уж не знаю, кто ее там отмазал, но она совершенно точно должна была понести наказание за свои поступки!
- Какие поступки? – вмешался Виктор. - Сразу видно, что вы не знакомы с материалами дела, Людмила Федоровна…
- И не собираюсь с ним знакомиться, много чести. Эта девчонка еще покажет, на что способна, вот тогда и вспомните мои слова!
- Людмила Федоровна, - деликатно произнес Рассказов, - мне кажется, Вы торопитесь с выводами. Я провел классный час в одиннадцатом «А». Лена в прекрасном настроении, совсем не похожа на ту, какой была раньше. Чуть зажата, конечно, но это не удивительно, ей нужно привыкнуть. Дети по-разному переживают переходный возраст, ей он дался особенно тяжело, но теперь она возвращается к нормальной жизни. Поверьте, ваши предположения безосновательны.
- Конечно, - поддержала Яна Ивановна, - и я, со своей стороны, также настаиваю на том, что беспокоиться совершенно не о чем. Но если Вы, Людмила Федоровна, будете делать акцент на Ленином прошлом в ее присутствии или начнете провоцировать одноклассников на подобные мысли, тогда точно беды не избежать. Лене нужно почувствовать себя частью коллектива, а не ненужным его отростком. И в наших силах сделать так, чтобы она как можно скорее адаптировалась к школе.
После этих слов Борзова вылетела из учительской. Виктор чувствовал, что придется нелегко, но не без радости определил своих союзников. Он еще не знал нового психолога и твердо решил познакомиться с ней поближе, как только представится такая возможность. Слабая надежда скрасила неприятный осадок от разговора.

К последнему уроку он помрачнел окончательно. За весь день больше ни разу не столкнулся с Леной, хотя придумывал себе дела в разных уголках школы, чтобы только была вероятность еще раз ее увидеть. Понимал, что это по-мальчишески глупо, ругал себя за ненужную суету, но ничего поделать не мог. «Все у твоей Кулеминой хорошо», - слова директора не выходили из головы. Все хорошо… Значит ли это, что он ей больше не нужен? Родители рядом, сама улыбается, надежный друг, видимо, есть… или не друг? А впрочем, какая разница? Разве не этого он хотел? Именно этого, просто почему-то был уверен, что победу над всеми неприятностями они будут праздновать вместе. Но он – часть той, другой, ненавистной жизни, которую она так хотела забыть. Получается, что теперь ему нужно отойти в сторону и не мешать. Но как? Ведь она нужна ему как воздух! И пусть он не имеет права вмешиваться в ее счастливое существование и рушить то, что ей наверняка далось очень непросто, но ему-то как быть? Он загнется один, сойдет с ума, зная, что она рядом, но счастлива без него. Он слишком долго жил ею, чтобы так просто отпустить.

Школа уже опустела, когда физрук закрыл спортзал. Слышался каждый скрип, каждый шорох, даже мельчайший шум, казалось, отзывался эхом. Пустые коридоры угнетали не меньше мрачных мыслей, хотелось скорее попасть домой и запереться там, чтобы переживать свою растерянность вдали от посторонних глаз. Учитель шел, низко опустив голову, целиком погрузившись в свои мысли. У стойки охранника машинально протянул руку, чтобы взять тетрадку, где ведется учет ключей, но остался без внимания. Поднял глаза – Петра Степановича не было на месте. Физрук оглянулся в поисках охранника. На той банкетке, где по его требованию его когда-то ждала Лена, снова сидела она.
- Привет, - Степнов сделал шаг в ее сторону.
- Здравствуйте, - смутилась, опустила глаза.
- Как дела? – наиглупейший вопрос, но Виктор на большее был не способен. Думать было тяжело, не то что говорить.
- Нормально…
- Как дед?
- Нормально…
- Ну… Хорошо…
- Ленка, прости, что долго, я готов. – Из-за угла выбежал Гуцул. – Здравствуйте, Виктор Михалыч!
- Здравствуй, здравствуй…
- А когда начнутся тренировки по стритболу?
- Что? – Степнов и думать забыл о дополнительных секциях.
- Ну, тренировки, - парень не понял недоумения учителя. – Поскорее бы. Ленка, вон, тоже будет ходить. – Девушка мельком глянула на физрука, но тут же снова отвернулась.
- Да, поскорее бы, - задумался Виктор. – К концу недели, думаю, расписание утрясется, я дам знать.
- Отлично! Ну, мы пошли. До свидания, Виктор Михалыч, - Игорь взял Ленку за руку и, потянул к выходу.
- До свидания, - еле слышно бросила она уже около двери.
- До свидания, - прошептал учитель, оставшись в одиночестве. Тут подоспел охранник, быстро принял ключи и отпустил Степнова домой.

«Раз она собралась тренироваться, значит, не так уж и не хочет меня видеть, - размышлял мужчина по дороге домой. – Господи, как же мне все это вынести?! Я, здоровый мужик, не знаю, как себя вести! Вот сейчас стоял как истукан, чушь какую-то нес. Даже боюсь представить выражение своего лица… Совсем Ленку засмущал – уставился как баран на новые ворота.
Откуда такая дружба с Гуцулом? Нет, они и раньше порой болтали, но чтобы дружить… Только дружат, или все-таки… Вряд ли после всего она будет встречаться с ним. Хотя почему? И чего он ее за руку вечно хватает? Вот черт!»

 Отправлено: 01.04.12 21:59. Заголовок: 18 По пути домой Иго..

18
По пути домой Игорь увлеченно что-то рассказывал Лене, но она его не слушала. О том, что он рядом, вспоминала только когда парень слегка сжимал ее ладонь. Вот зачем она поддалась на его уговоры снова заняться спортом? Это значит, нужно ходить на тренировки и ловить на себе взгляды Степнова… Жалостливые, осуждающие, беспокойные и опасливые, а может, разочарованные. Одному Богу известно, какие чувства она испытала, когда увидела его утром на торжественной линейке. Конечно, понимала, что, вернувшись в школу, придется с ним видеться, и готовила себя к этому в течение трех месяцев, что пробыла дома, но в действительности все оказалось гораздо сложнее.

- Лен! – Гуцул дергал девушку за руку, привлекая внимание. – Ау-у-у, ты где витаешь? За всю дорогу и слова не проронила. И что-то мне подсказывает, что и меня не слушала.
- Прости, я задумалась.
- Все переживаешь из-за школы?
- Есть немного…
- Но ведь все нормально прошло. Зря боялась. Постепенно и ты привыкнешь, и все вокруг перестанут на тебя пялиться. Это просто интерес, не более, не занимайся самоедством.
- Да нет, я не занимаюсь. Просто все в классе так осторожны, учителя себя странно ведут, о Борзовой вообще молчу. И Степнов, он… Я не могу объяснить.
Игорь догадывался, что дело не в одноклассниках и завуче. Лене никогда не было дела до того, что они о ней думают и как к ней относятся. А вот на физрука сие правило не распространялось.
- Может, все-таки расскажешь? В школе такие слухи о вас ходили…
- Нет, - помотала головой, - я не хочу ничего вспоминать.
- Лен, ты пойми! Если он тебе что-то сделал, то должен ответить за это.
- Да ничего он мне не сделал. Ты что, он… он не такой.
- Кулемина, ты бы себя видела! Почему от одного упоминания о нем ты бледнеешь и начинаешь заикаться? Все знают, что он выгораживал тебя, что потом в приемник ходил…
- Давай закроем тему, - девушка отняла свою руку. – Я пойду. Пока.

Вернуться в Россию Кулемины решили весной. Лена, вроде бы приспособившаяся к новой жизни в Швейцарии, начала чахнуть на глазах. Все было слишком: слишком спокойно, слишком правильно, слишком беззаботно. Наступила идеальная жизнь, в которую она не вписывалась и к которой не могла привыкнуть. Родительский контракт заканчивался в начале лета, а новый предлагалось заключить на три года. Девушка боялась подумать, что еще как минимум несколько лет ей придется прожить в чужой стране. И тогда состоялся серьезный разговор с отцом, во время которого она пылко отстаивала свое право учиться в родном городе. Глава семьи думал несколько дней, а потом собрал семейный совет и объявил, что через несколько месяцев семья возвращается домой. Вечером, вдали от посторонних ушей, супруга уговаривала его изменить решение, опасаясь за дочь, но мужчина остался верен своему слову. Он чувствовал, что так нужно. В первую очередь, Лене.

Сама же Кулемина не понимала себя до конца. Оказавшись рядом с родителями, она почувствовала себя еще более одинокой, чем раньше, когда они были далеко. Ее преследовало ощущение чего-то брошенного, незаконченного. И если первые недели она, доверившись установке «начать сначала», всеми силами пыталась заглушить воспоминания о последних событиях на родине, то потом думала о них и днем, и ночью. Анализировала свои поступки, просчитывала возможные варианты развития событий, пыталась понять мотивы Степнова.

Прилетев домой, девушка старательно демонстрировала абсолютное спокойствие. Замечала, что мать с отцом поглядывают на нее с осторожностью, будто в боевой готовности к любым ее выходкам, вот и пыталась вести себя непринужденно. Хотя, на самом деле, внутри все кипело. Она не выходила одна, только с родителями или с дедом. Лене казалось, что на улице все на нее смотрят, обсуждают и показывают пальцем. Однажды в магазине, пока мама выбирала пряности, к девушке подошел бывший одноклассник. Был жалкий июньский день, парень заскочил за бутылкой воды, а увидев девушку, которая однажды просто пропала, не раздумывая пошел здороваться.

С того дня они с Гуцулом не расставались дольше, чем на ночь. Поначалу Игорь приходил в гости, потом начал потихоньку уводить девушку гулять около дома. Родители долго присматривались к парню, и хотя он внушал доверие, с опаской наблюдали за его дружбой с дочерью. Но время шло, Лена оживала, когда общалась с одноклассником, поэтому мама с папой постепенно успокоились и даже были рады, что в школу девушка пойдет не одна. Кулемина и сама была очень благодарна другу. Когда она поделилась своими страхами перед новым учебным годом, Игорь, не раздумывая, взял ее за руку и пообещал делать так всегда, когда ей нужна будет его поддержка. И Лена вздохнула с облегчением.

Единственная тема, которая никогда не поднималась между Гуцулом и Леной – тот год, который девушка провела между домом и отделением милиции. Сама она не рассказывала, а он не настаивал. Пару раз Кулемина невзначай упоминала о приемнике, тогда Гуцул начинал задавать вопросы, действительно его интересующие, но девушка тут же замыкалась. И он перестал спрашивать. В конце концов, ему совсем не обязательно знать все. Однако причастность Степнова к Лениному прошлому его интересовала более всего, но и тут она дала понять, что хочет все воспоминания оставить при себе.

- Лен, ты одна? – искренне удивилась мама, когда увидела дочь на пороге. – А Игорь где?
- Он… у него дела, мам, - отмахнулась девушка.
Только сейчас она поняла, что буквально отшила парня. В обычный день они бы пришли вместе, потом обедали и долго пили бы чай за разговорами. Удивительно, как одна малосодержательная встреча может перевернуть все вверх дном. Стало немного неловко за свое поведение с Гуцулом, но сейчас все мысли были о другом человеке. Сославшись на усталость, Лена закрылась в своей комнате.
До сих пор было ужасно стыдно перед Степновым. После сегодняшней встречи несколько размытые воспоминания окрасились прежними эмоциями и даже обрели запахи. От мыслей о суде, недолгой совместной жизни с учителем, его приходах в приемник хотелось выть в голос. Девушка завалилась на постель и накрыла голову подушкой, призывая себя не думать. Сегодня она увидела физрука таким, как однажды, когда впервые поверила в его заботу. Он ничего особенного не сказал, ничего не сделал, но от ощущения горестного сожаления снова свербело горло. Одобрение этого человека было важно как никогда. Но сможет ли она доказать, что заслуживает прежнего к себе отношения? Или, может, стоит уйти в тень и слиться с толпой?

 Отправлено: 02.04.12 22:11. Заголовок: 19 В школу Степнов п..

19
В школу Степнов пришел нервный и злой, и его напряжение в полной мере ощутили все ученики, волею расписания попавшие к нему на урок. Раздражало абсолютно все, сдерживаться было крайне сложно. А когда к спортзалу начал подтягиваться одиннадцатый «А», учитель заперся в подсобке и до звонка не показывался. Всю перемену уговаривал себя, что ничего из ряда вон выходящего не происходит, но стук сердца слышался все отчетливее, а дышать становилось все труднее. Странная радость свернулась в животе болючим комом и разрасталась в сильное волнение.

- Класс, стройся! – команда заставила учеников засуетиться и вытянуться в шеренгу. – Бегом марш!
Пока колонна медленно разгонялась, Виктор сел на лавочку у окна. Позже, после разминки, класс играл в футбол. Степнов безжалостно орал на разболтанных после летних каникул учеников, еще не вошедших в рабочий ритм. На их фоне выделялись Гуцулов и Кулемина, которые не просто получали удовольствие от игры, но и действовали поразительно слаженно, будто отрабатывали различные комбинации не единожды. Приступы ревности накатывали один за другим после голов, виртуозно забитых этой парой: они, не стесняясь, поздравляли друг друга крепкими объятиями, и это не могло остаться незамеченным. Виктор уже определил, что не в силах бороться со слабостью, носящей имя Лена Кулемина. Бесконтрольность собственных чувств пугала и ставила в тупик.
- Класс, внимание! – Степнов окликнул вымотанных футболистов, когда те уже грезили нудной географией, на которой можно будет подремать. – Тренировки по стритболу начинаются сегодня. В три жду всех желающих. – Так учитель поддался власти чувств, еще не согласовав время работы секции с руководством. Слишком велик был соблазн в менее официальной обстановке пообщаться с Леной.

В назначенное время спортсмены прибыли на тренировку. После вчерашнего разговора Гуцул боялся, что Лена передумает заниматься, но опасения оказались напрасными. Пусть она заметно стеснялась, но с удовольствием бегала по залу и старательно бросала мяч в кольцо. Физрук наблюдал за девушкой, и на сердце теплело. Мужчина заметил, что Гуцул очень внимательно и даже бережно обходится с ней, порой даже излишне навязчиво.

- Молодцы! – Виктор искренне хвалил ребят. – Для первого раза очень неплохо! На сегодня я вас отпускаю. Следующая тренировка послезавтра в три.
Лена робко попрощалась и сразу же убежала в раздевалку. Давно она не ощущала такого внутреннего подъема, не получала столько удовольствия ни от одного дела. Приведя себя в порядок, вышла на улицу, где ее уже ждал Гуцул.
- Ну как? – парень светился от радости за девушку, видя ее улыбающееся лицо.
- Хорошо, - заговорчески сказала Лена. – Может, отпразднуем?
- А есть что праздновать? – в тон ей ответил Игорь.
- Ну-у-у… Вчера начался новый учебный год, сегодня начались тренировки… А вообще, знаешь, я чувствую, что начинается новая жизнь. Во всяком случае, я знаю, что теперь я к ней готова.
- Тогда по мороженому? – протянул раскрытую ладонь.
- Или по два, - улыбнулась Лена и вложила свою руку, которая тут же была крепко сжата другом.

На удаляющиеся фигуры учеников из окна спортзала смотрел Степнов. Кулемина выглядела счастливой, Гуцул внушал доверие. Решение отойти в сторону и не мешать далось нелегко, но казалось единственно верным. Кто он такой, чтобы лезть в ее жизнь? Взрослый мужик, влюбившийся как мальчишка и с трудом сознавшийся себе в своем запретном чувстве. А Лена… она здесь ни при чем, не навязывать же ей свои чувства.

И полетели дни и недели. Минуло бабье лето, пришел угрюмый октябрь. Утренний холод не бодрил, частые дожди нагоняли тоску. Виктор шел к школе, под его ногами взрывались салюты из желтых листьев. Ученики лениво тащили тяжелые сумки, набитые знаниями, стекаясь к школе, как ручьи по склону.

- Доброе утро, Виктор Михалыч, - со спины к учителю подошла Лена.
- Доброе. А ты чего одна? Гуцул заболел, что ли?
- Да нет…
- Неужели поссорились?
- Нет, просто он немного занят.
- Интересно, чем это он занят, когда до начала уроков пятнадцать минут? – усмехнулся Степнов.
Девушка замедлила шаг, смотря куда-то вперед. Учитель проследил за ее взглядом – на школьное крыльцо поднимался Игорь, обнимающий за талию местную красавицу Полину Зеленову.
- Ах, вон оно что… - протянул Виктор.
- Да все нормально, не вечно же Гуцулу со мной таскаться, - Кулемина старалась улыбаться, но обида не ускользнула от физрука.
- Лен, - Степнов остановился перед ней. – Ты, главное, не расстраивайся. Игорь как был твоим другом, так и останется. Просто чувства, они… они иногда рушат все без разбору, никого не спрашивая. – Это учитель знал как никто другой. - Если заскучаешь, ты знаешь, где меня найти. Я всегда буду рад тебе помочь.

За все прошедшее время они ни разу толком не разговаривали. Ограничивались приветствиями и прощаниями, на тренировках обменивались мнениями об игре, но не более того. Степнов вел себя несколько отрешенно, Лена - предельно скромно. Оба делали вид, что их ничего не связывает, не позволяли себе даже лишний раз взглянуть друг на друга. Кулемина училась быть примерной ученицей, а Виктор, в свою очередь, просто не мешал ей и тоскливо наблюдал со стороны.

- Спасибо, - она подарила ему грустный взгляд и пошла к школе.
А через несколько минут Виктор получил СМС: «Это мой новый номер. На всякий случай. Может, Вам тоже понадобится помощь».

 Отправлено: 03.04.12 23:04. Заголовок: 20 Лена обвела класс..

20
Лена обвела класс взглядом и прошла к своему стулу. Было некомфортно. Раньше они с Гуцулом приходили вместе, занимали соседние места, и после урока уходили тоже вдвоем. Но несколько дней назад друг признался, что ему очень нравится девушка из параллельного класса, и Кулемина благословила парня, собирающегося покорять сердце неприступной красавицы. Она никогда не любила Полину, к которой вдруг проникся симпатией Игорь. Да ее, собственно, вся школа недолюбливала, слишком уж приторной была местная звезда. Но куда деваться, если сердце просит.

- Привет, Ленк! – влюбленный влетел в класс со звонком.
- Привет, - выдавила улыбку.
Вошел Игорь Ильич. Поздоровался и начал опрос.
- Дай математику списать, - прошептал Гуцул на ухо Кулеминой.
- Ты что, не сделал?
- Да мы вчера в кино ходили, потом гуляли допоздна, не успел.
- М-м-м… - девушка полезла в сумку за нужной тетрадью, а сама подумала: «Только этого не хватало, еще уроки за него делать, пока он с Зеленовой шляется». – Вот, держи. Но не думай, что это и завтра прокатит.
- Да нет, что ты! Ты настоящий друг, Кулемина!
Довольный парень принялся переписывать задачки. Со звонком он смахнул учебник и тетрадь в рюкзак и тут же испарился, крикнув: «На уроке увидимся». Но особенно неприятно было увидеть в коридоре пару Гуцул-Зеленова, где последняя высокомерно просканировала Лену взглядом и демонстративно погладила Игоря по голове, обозначив свою территорию. Нелюбовь была взаимной, Полина и раньше терпеть не могла свободный нрав Кулеминой. Когда-то с большим удовольствием распускала про девушку слухи, но теперь Игорь был сдерживающим фактором.
И на второй перемене, и на последующих Гуцул быстро исчезал и появлялся только перед началом очередного урока. Было видно, что ему неймется, что думать об учебе он не может. Мыслями он был далеко, да Лена и не приставала. Тихо дулась, сидя за соседней партой, и грустила.

Перетаскивая маты в угол спортзала, Виктор не заметил, как вошла Кулемина. Она уже переоделась к тренировке и теперь наблюдала за учителем.
- О, Ленка, что-то ты рано. Разомнись пока, а я тут уберу до конца. – Девушка кивнула, начала тянуть мышцы. Степнов старался сосредоточиться на своем важном деле, но как можно сохранять невозмутимость, когда рядом происходит такое…
- А я точно не помешаю? – из коридора послышался девичий голос.
- Ну что ты! Нет, конечно! – В дверях показались Гуцул с Полиной.
Лена при виде этих двоих закатила глаза и, буркнув под нос: «Явились - не запылились», прошла мимо в подсобку за мячом. От учителя не укрылось недовольство девушки, и он пересмотрел свое отношение к новому интересу Игоря.

В то время как Гуцул открыто красовался перед своей пассией, выдавая немыслимые финты с мячом и мешая игре, Кулемина действовала четко. Обида придавала спортивной злости, и это ей было на руку. Но парень так заигрался в виртуозного баскетболиста, что случайно поставил подножку своей партнерше. Она с грохотом приземлилась на пол и схватилась за ногу.
- Гуцулов, ты в своем уме?! – Степнов подорвался со своего места. – Ты сюда играть пришел или дурью маяться?!
- Лен, ты в порядке? – парень не на шутку перепугался и подлетел к однокласснице.
- Руки убери! – зло процедила Ленка сквозь зубы. – Или ты играешь, или личную жизнь устраиваешь! Совсем с этой… - бросила взгляд на улыбающуюся Зеленову, - белобрысой с катушек съехал.
- Лен… - даже сожаление в его голосе не сгладило ситуацию.
- Отвали, сказала! – Поднялась и, прихрамывая, прошла мимо Игоря к лавке. Физрук последовал за ней, предварительно помахав парню, призывая уйти подобру-поздорову. Противиться ученик не стал, взглянул на потирающую лодыжку девушку и ушел, уведя с собой Полину.
- Давай посмотрю, - Виктор присел напротив. – Здесь больно? – слегка нажал на стопу.
- Да, есть немного.
- Ничего, потянула просто, - заключил учитель. – Сейчас принесу бинты, посиди тут.

Пока Степнов заботливо заматывал лодыжку девушки эластичным бинтом, она смотрела на него сверху вниз и пыталась не думать о том, как он близко и как приятна его забота. «Это его работа, в конце концов!» - уговаривала сама себя, но тут же таяла от ощущения теплых рук. Обида на Гуцула была ничем по сравнению с чувствами, которые вызывал учитель.
- Ну вот, готово, - Виктор осторожно поставил на пол ногу ученицы. – Иди переодевайся, я тебя до дома провожу. Дойдешь до раздевалки?
Лена смогла только кивнуть, от его «провожу» тело закололи мурашки, а голос затаился глубоко внутри. Дрожащими руками она натягивала джинсы, потом путалась в шнурках и чуть не забыла сумку. При виде ожидающего ее учителя почувствовала, как начинают гореть щеки.

По дороге домой Степнов нес ее сумку, а свободной рукой поддерживал прихрамывающую ученицу. Травил байки, чтобы хоть как-то отвлечь ее от грустных мыслей, но выглядело это неестественно. Его истории быстро перестали быть смешными и начали раздражать, она молчала и даже не поддакивала. Раньше он втирал бы ей правила оказания первой помощи при растяжениях и методы борьбы с филонящими игроками. А тут… Совсем на него не похоже. Полное отсутствие искренности перекрывало все старания учителя обойти острые углы. У подъезда сухо поблагодарила за заботу и, буквально отобрав сумку, скрылась за тяжелой дверью. Смена настроения ученицы от неважного до отвратительного внесла еще больше сумятицы в мысли физрука.

 Отправлено: 04.04.12 22:43. Заголовок: Никак не могу добрат..

Скрытый текст

Никак не могу добраться до сути, поэтому выкладываю большую часть)

21

- Лен! – на крыльце школы девушку окликнул Гуцул. – Подожди, - парень прибавил шагу, что очень не понравилось его спутнице на высоченных каблуках, которую он буквально волочил за собой.
Кулемина обернулась. Она еще прихрамывала после вчерашнего инцидента и по-прежнему была зла на друга.
- Привет. Лен, прости за вчерашнее…– Игорь виновато смотрел на девушку, а Полина не посчитала нужным даже поздороваться. – Как нога?
- Жить буду.
- Слушай, ну я правда не хотел, - для пущей убедительности приложил руку к груди. – Виноват, больше такого не повторится.
- Да ладно, чего уж там… - вздохнула.
- Лен, в знак примирения пойдем с нами сегодня в клуб?
- Куда?!
- В клуб. У Полины день рождения, мы хотели вдвоем отметить, а потом решили, что такой праздник нужно делить с друзьями. Мы ведь друзья? – В его глазах читалась надежда, но вот на лице Зеленовой ни один мускул не дрогнул. И если это ее день рождения, то при чем тут Кулемина?
- Я даже не знаю, - Лена замялась. Если бы она увидела хоть намек на благосклонность Полины, согласилась бы, не раздумывая. Но та сжала губы и смотрела мимо девушки. – Думаю, лучше вам все-таки осуществить первую идею. Не хочу вам мешать.
- Да нет, ты не поняла! Поля одноклассников пригласила! И еще девушки из ее модельного агентства придут! Так что компания соберется большая! Ну, Лен… - Игорю подпихнул локтем свою девушку, призывая помочь с доводами.
- Да, - выдавила Зеленова, - приходи сегодня к десяти.
- Но ведь это поздно… - растерялась Лена. – В смысле, если в десять начинать праздновать, то во сколько все закончится? Да и не пустят нас в такое время…
- Раньше тебя это не волновало, - пробубнила Полина себе под нос, за что тут же получила новый толчок в бок.
- В этом клубе у меня друг работает, так что пропустят без проблем. Сегодня пятница, ночевать все ко мне пойдем, родители на дачу срулили на выходные. Думаю, твои тебя без проблем отпустят, ты же со мной…
- Ну… Я спрошу.
- Вот и отлично! Тогда в течение дня договоримся! – Радостный Игорь открыл дверь, пропуская девушек вперед.

- У меня для вас хорошая новость, - Николай Павлович обращался к одиннадцатому «А». – Перед Новым годом будет проведен очень интересный городской конкурс, в котором, среди прочих, выпало участвовать нашей школе. Суть его состоит в следующем. Студенты театральных ВУЗов ставят спектакли с обычными школьниками. Затем проходит фестиваль, во время которого опытные театральные деятели определяют лучших. Студенты выступают в роли режиссеров, а школьники – в роли актеров. Для начала от каждого класса нужно по несколько человек, а затем студенты отберут тех, кто им подходит. Есть желающие?
Класс загудел. Никто не рвался в самодеятельность: вряд ли инициатива принесет какие-то поблажки в учебе, а вот времени будет отнимать достаточно.
- Неужели никто не хочет представлять школу на таком масштабном мероприятии? В ваших руках честь школы.
- Можно мне? – на громкие слова отреагировала Кулемина. Все равно ей нужно было чем-то занять образовавшееся свободное время. Тренировки проходят лишь дважды в неделю, и в отсутствии друзей ей светила перспектива сидеть дома в одиночестве.
- Конечно! – Савченко закивал. – Так, кто-нибудь еще, кроме Лены?
Но больше активистов не нашлось. Директор попричитал об отсутствии духа коллективизма и, внеся Лену в список добровольцев, пошел на поиски по другим классам. В коридоре ему попался Степнов.
- Вить, у меня к тебе важное поручение. Нужно проконтролировать работу по подготовке к фестивалю. Эти студенты не намного старше наших выпускников, так что нельзя все пускать на самотек. А спортзал рядом с актовым, ты сможешь приглядывать.
- Николай Палыч, - тут же начал возражать физрук, - ну какой из меня театральный критик? У меня соревнования скоро начнутся, нужно спортсменов готовить! Вы, вон, Светлану Михалну попросите – она с радостью и, что самое главное, со знанием дела возьмется.
- Светлану Михалну, говоришь?..
- Конечно! Уверен, что она справится! – и физрук убежал, сославшись на скорое начало урока.

Родители после длительных расспросов дали добро. Волновались, конечно, но боялись слишком ограничивать свободу дочери. Тем более что собиралось чуть ли не пол класса. Мама пыталась нарядить Лену по-праздничному, но девушка уперлась и лишь переодела футболку. Самой сложной задачей оказался выбор подарка. Что может понравиться такой девушке, как Полина? Кулемина крутилась возле витрин с бижутерией, потом возле стойки с аксессуарами, пересмотрела десятки шарфов карамельно-розового цвета, но все неизменно возвращалось на свое место. В конце концов, Лена не выдержала и позвонила Гуцулу. На вопрос, что купить, парень быстро ответил: «Что-нибудь голубое, ей под платье подойдет». Тогда среди шейных платков был найден единственный голубой, и девушка с чувством выполненного долга вышла из магазина.

После уроков Виктор относил журнал в учительскую. В этот момент Борзова просматривала список предполагаемых участников грядущего фестиваля и комментировала каждую фамилию.
- Кулемина?! Николай Палыч, Вы действительно считаете, что ее можно допускать до такого ответственного дела?
- А в чем, собственно, проблема?
- Ну как же? Лена Кулемина, с которой у нас было неприятностей больше, чем с СЭСом, будет представлять школу на городском мероприятии? Да мало ли, что она выкинет!
- Лена будет участвовать? – искренне удивился Степнов.
- Вот! Раз уж Виктор Михалыч проявляет беспокойство по этому поводу, никак нельзя допустить ее причастности к фестивалю.
- Нет, Вы меня не так поняли, я нисколько не беспокоюсь. Наоборот, считаю, что это очень хорошо. Кстати, Николай Палыч, Вы же просили помочь. Так вот, я готов.
Директор хотел, было, возразить, но физрук так ловко свои же отговорки превратил в аргументы «за», что Савченко осталось только развести руками. Правда, Светлане Михайловне уже было поручено присмотреть за рабочим процессом, поэтому Степнову предстояло роль наблюдателя разделить с ней.
За всем происходящим, стоя у окна с чашкой чая, с интересом следила Малахова. Женщина смотрела на физрука так, будто сделала невероятное открытие.

Игорь встретил Лену около клуба. Внутри было шумно, прокурено и душно. В полумраке тяжело различались лица, запах алкоголя смешался с пряным ароматом кальяна и едким запахом пота. Именинница блистала в обтягивающем нежно-голубом платье, ее компания почти собралась. На диванчике беспорядочно валялись яркие пакеты и коробочки, туда же быстро перекочевал подаренный платок. Кулемина решила, что нужно абстрагироваться от атмосферы и общества, тупо высидеть несколько часов, а потом спокойно отправиться спать. Она набрала тарелку еды и села в уголке, чтобы не сильно мозолить глаза Полине и не привлекать внимания остальных.
Вскоре на столе появился поднос с коктейлями. Гуцул, периодический спрашивающий Лену о том, как у нее дела, заботливо предложил ей выбрать напиток.
- Какой из них безалкогольный? - пыталась перекричать громкую музыку Лена.
- Бери любой – они все что надо!
Девушка опасливо попробовала содержимое одного из бокалов. Было странно, но сладко, даже вкусно. Игорь жестом показал «Во!», она улыбнулась и пригубила снова.
Гости уходили танцевать, возвращались на свои места, устраивая себе перекур, и снова бежали на танцпол. С каждым появлением их поведение становилось более развязным, а походка - менее уверенной. В какой-то момент рядом села Полина.
- Все сидишь? – крикнула прямо в ухо. – А чего не танцуем?
- Мне и тут неплохо.
- М-м-м… - было заметно, что Зеленова несколько расслаблена. - Слушай, Ленк… Вот чего ты к Гуцулу прилипла, а? Тебе что, Степнова мало?
- Чего?..
- Ой, ладно прикидываться-то! Вся школа знает, что у вас там шуры-муры были. Не просто так ведь он с тобой таскался по ментовкам.
- Полин, молчи – за умную сойдешь!
- Ой-ой-ой, можно подумать, - девушка нездорово рассмеялась. – Ну а между нами, как он тебе? Ну, ты понимаешь, как мужчина… Гигант?
- Слушай, Зеленова, держи язык за зубами, а то мне это надоедать начинает.
- Не, Лен, ты, конечно, ничего, но вот челочку-то прибрать не мешает, - подвыпившая именинница потянулась к волосам Кулеминой, на что тут же получила по руке. – Эй! Руки не распускай! Или еще не научилась себя вести с нормальными людьми? Не в обезьяннике все-таки!
- Зеленова, ты фильтруй немного, чего вякаешь!
- Что?! Да… Да… Да я тебя, оборванку, видеть не могу! Пошла вон отсюда!
- Да больно надо! – Лена резко поднялась и почувствовала, что земля уходит из-под ног. Покачнулась и опрокинула бокал прямо на платье именинницы. На шелковой ткани тут же расплылось огромное темное пятно, а девушка заверещала, заглушая басы из динамиков. Со всей силы схватила Кулемину за волосы и дернула на себя. Лена повалилась ей на колени, увлекая за собой скатерть со стоящими на ней едой и напитками. Полина, перепачканная содержимым тарелок и бокалов, кричала на девушку. То толкала ее, то притягивала к себе, не давая подняться. Подоспел Гуцул и стал оттаскивать Лену, она же тщетно отцепляла руки Зеленовой, но в один момент не выдержала и отмахнулась так, что девушка буквально отлетела в угол дивана, после чего завопила еще громче.
На шум и суету сбежались официанты, охранники и администратор клуба. Кулемина быстро смекнула, что ничего хорошего ждать не стоит. Несовершеннолетние, выпившие, да еще и в клубе в ночное время. Ей нельзя попадаться ни в коем случае. В том, что она окажется крайней, не сомневалась нисколько. Воспользовавшись тем, что сотрудники заведения пытались унять неадекватную именинницу, Лена с трудом сняла с вешалки свою куртку и, натыкаясь на столы и стулья, пробралась через любопытную толпу к выходу.

На улице было темно и сыро. Девушка быстро пошла прочь от клуба, всеми силами стараясь держаться ровно. Остановилась в ближайшем дворе и достала телефон.
- Виктор Михалыч…

 Отправлено: 05.04.12 22:17. Заголовок: 22 Степнов подскочи..

22

Степнов подскочил на кровати, когда на дисплее высветилось «Кулемина». Быстро ответил и, не задавая лишних вопросов, тут же побежал к ней. Промозглая осенняя ночь поразительно точно воспроизводила настроение той, когда учитель вызволял девушку из подвала. Снова октябрь, снова она в беде. Виктор не знал, что произошло, и молился, чтобы с ней все было в порядке, чтобы она ничего не натворила.
Учитель увидел Лену издалека. Она сидела под козырьком подъезда старого дома, прислонившись к бетонной стене. Руки, спрятанные в рукава, прижаты к подбородку, дрожит, вид испуганный. Виктор подошел и, положив руки на ее плечи, аккуратно потянул вверх. Девушка поднялась и уткнулась носом в мужскую грудь. Крепко зажмурилась, чтобы не расплакаться. Но как только почувствовала на затылке его руку, отпрянула.
- Мне нельзя домой, - срывающийся голос и заплетающийся язык сдали ее с потрохами. Мало того, что ночь на дворе, так она еще и пила. Степнов прижал ее к себе, как бы удостоверяясь в том, что она здесь, что все в порядке. Сейчас не действовали законы субординации, не работало убеждение «не мешать», и было неважно, что она о нем подумает. Виктор впервые почувствовал, что он ей действительно нужен.
- Ленка-Ленка… Пойдем.

Он вел ее вдоль темных дворов, крепко держа за запястье, как маленького ребенка. Его суровый вид успокаивал как ничто другое. Сейчас он не играл, и тишина значила много больше, чем болтовня накануне. Вот теперь это он. Тот человек, который всегда помогал ей и ничего не требовал взамен, кого она изводила своими выходками и провоцировала на грубость. Тот, кто, несмотря ни на что, самоотверженно пытался вытрясти из нее всю дурь. Девушка чувствовала себя защищенной, буквально спасенной. И неважно, куда он ее ведет. Лена ему доверяла. Только сейчас поняла, как скучала и как он ей нужен. И стало страшно его потерять.

В тусклом свете незнакомого подъезда девушка отметила что-то таинственное. Дверной замок заскрежетал и поддался. Виктор отступил в сторону, пропуская девушку внутрь квартиры. В прихожей горел свет, видимо, забытый в спешке. Мужчина быстро вошел следом и закрыл дверь. Не глядя на гостью, достал из-под тумбы старые тапки сорок второго размера и бросил к ее ногам. Сам скинул обувь и протянул руки к куртке девушки. Она послушно ее сняла и нырнула в бездонные тапочки. Сейчас мужчина заметил, что ее футболка вся перепачкана едой, цветные пятна от напитков красуются на джинсах, волосы липкие, и в них крошки.
- Что произошло?
- Я подралась, - виновато опустила голову. Готова была на месте провалиться.
- И что мне с тобой делать? Родители, небось, с собаками ищут…
- Нет, они меня завтра ждут.

Мужчина предпочел не комментировать услышанное и не выяснять подробности. Он прошел в комнату, а через минуту вынес оттуда свои шорты и футболку.
- Вот, иди в душ. Ничего более подходящего нет, - протянул ей одежду. – Шорты на шнурке, затянешь, чтобы не падали.
- А можно мне полотенце?
- Ой, да. – Снова юркнул в комнату. – На, держи. Мыло и шампунь найдешь на полке.
- Спасибо, - кивнула и скрылась за дверью ванной.

Пока Лена мылась, Степнов поставил чайник и пошел перестилать постель. Привычный беспорядок в комнате сейчас показался ему неуместным. Быстро попытался смахнуть пыль со старого комода, закинул сваленные на стуле вещи в шкаф. Обругал себя за то, что не гладит постельное белье, и придется укладывать девушку на мятые простыни. Кухня тоже не блистала чистотой и порядком. Оставленную со вчерашнего дня посуду учитель протер губкой и, ополоснув, сложил в сушку. Крошки неприятно хрустели под ногами, но на борьбу с ними не было времени. Лена вышла в тот момент, когда Степнов убирал со стола последнюю немытую чашку. Часы показывали два часа ночи.

Кулемина остановилась в дверях. Из-под широких шорт торчали длинные тонкие ноги. Размашистая футболка сидела на ней как мешок. Волосы мокрые, лохматые, к животу прижимала грязные вещи.
- Оставь в ванной, я в машинку брошу. – Лена прошаркала обратно и вскоре снова показалась на кухне. Виктор старался не смотреть на нее, иначе не сдержаться от детального изучения.
- Можно мне попить?
- Садись, сейчас чаю налью. – Мужчина думал, как расспросить ее о том, что произошло, и почему она не дома. Но не решался: вдруг, закроется, а тогда ничего узнать точно не удастся. – Есть хочешь?
- Нет, - опустилась на стул.
Виктор разлил чай и сел напротив. Лена придвинула чашку. Пригубила, обожглась. Она чувствовала напряжение, понимала, что Степнов мог подумать что угодно и боялась этого.
- Я не виновата, - с надеждой посмотрела на учителя. – Я ничего плохого не сделала, правда! – Он сглотнул. До сих пор не научился вести себя с ней наедине. - Не верите? Но это правда…
- Да нет, я верю тебе, - спохватился учитель и успокаивающе накрыл ладонями ее руки. - Все хорошо, пей чай. Родители точно не будут волноваться? – Лена помотала головой. Она осторожно отняла руки и обхватила горячую чашку.
Виктор невольно сравнивал ее с той, какой видел год назад, тоже после душа. Тогда она вела себя независимо, стараясь казаться взрослой, но в халате и чалме из полотенца выглядела нелепо, ведь под ее одеянием скрывался ребенок. А сейчас в бесформенной футболке, с висящими паклями мокрыми волосами, абсолютно открытая и искренняя перед ним сидела взрослая привлекательная девушка.

- Вы разочарованы во мне? – ее внезапный вопрос отвлек от размышлений.
- Что? Нет, что ты…
- Не надо, не говорите. Я и сама знаю, что разочарованы. Верили в меня до последнего, а потом это ограбление, приемник, суд… - голос сорвался, девушка закрыла ладонями лицо.
Степнов соскочил с места и присел перед ней на корточки. Осторожно отвел руки и заглянул в блестящие глаза.
- Лен, я в тебе не разочарован. Наоборот, я счастлив, что не ошибся. Все оступаются, многие падают, но мало кому удается подняться и идти дальше. А у тебя получилось. Понимаешь, получилось! Ты со всем справилась! Иди вперед и никогда не оглядывайся… Забудь обо всем, как ты хотела. Это, наверное, сложно. Но все в прошлом. Ведь в прошлом?..
- Угу… А как же Вы? Вы тоже там, в прошлом…
«Ты и меня хотела забыть», - пронеслось в мыслях у Виктора, а вслух он произнес:
- Если ты захочешь, я буду рядом.
- Правда? – проговорила одними губами.
- Конечно, - снисходительно улыбнулся и аккуратно вытер слезу с ее щеки.
От ощущения теплой руки девушка прикрыла глаза. Она поймала мужскую ладонь и, вложив в нее свои пальцы, прижала к груди. Виктор молчал, затаив дыхание. Уловил, что она приближается, заслоняя свет от шестидесятиваттной лампочки. Еще одно дежавю. Касается его губ, прикрывает глаза.
- Господи, Лен, что ты делаешь?! – вырвал руку и, резко встав, заходил по кухне туда-сюда.
- Брезгуете? – посмотрела снизу вверх.
- Что?! – остановился. - Ты… ты вообще соображаешь, что говоришь?!
- Я не настолько пьяна, чтобы не соображать. - Поднялась.
- Я не об этом!
- Тогда почему? – ее наивность шла вразрез со давно сложившимся образом.
- Черт! Ты – моя ученица, тебе всего…
- Мне почти семнадцать, - перебила. – И лучше скажите как есть. Я Вам не нравлюсь? Или просто не хотите связываться с такой, как я?
- Боже, Кулемина, - взъерошил свои волосы.
- Да ладно, не объясняйте, - собралась выйти, но он ее поймал за руку.
- Лен, ты – чудесная девушка. И я бы все отдал, чтобы рядом была такая, как ты, но…
- Но тогда почему Вы отталкиваете меня?
Он молчал, подбирая правильное объяснение. Не мог же он сказать, что больше всего на свете желает обнимать и целовать ее. Лена попыталась вырвать руку, но хватка мужчины была слишком сильной. Отвернулась. Мучительно стыдно было ощущать на себе его взгляд. Во второй раз он ее отталкивает. Что он там думает? Не выдержала, начала выдергивать руку, но Степнов не сдавался. Понимал, что нельзя ее сейчас отпускать. Напридумает себе не бог весть что, как потом расхлебывать? Не объяснишь же…

- Пустите! - Лена пыталась оттолкнуть его, но чем жестче она боролась с Виктором, тем крепче он ее держал. Обхватил руками и прижал спиной к стене, блокируя любые движения. Успокаивая Кулемину, он прислонился лбом к ее макушке.
- Ленка, я прошу тебя, прости.

 Отправлено: 06.04.12 23:29. Заголовок: 23 Кулемина не хотел..

23
Кулемина не хотела верить, что все происходит именно с ней. Давно ей не было так тошно. Виктор обнимал ее и говорил какие-то успокаивающие слова, но она не могла их слушать и с трудом переносила его близость. Лучше бы наорал, послал и запретил подходить ближе, чем на десять метров.
- Я хочу спать, - отрешенно проговорила Лена. – Пустите меня.
- Подожди. Выслушай. Ты заслуживаешь лучшего, понимаешь?
- Угу, понимаю. Не утруждайтесь, не надо меня жалеть.
- Лена, какая жалость, о чем ты говоришь?
- Обыкновенная. Штемпель и ему подобные – вот кого я заслуживаю, ведь так?
- Лен…
- Разве не так Вы считаете? – она высвободилась из мужских рук и начала повышать голос. - И не надо втирать мне про чудесную девушку. Я и сама все понимаю. Только знаете, что? Я тогда к Штемпелю пошла из-за Вас. И приставала к нему тоже из-за Вас. И все, что он рассказал на суде, – чистая правда. Я сама к нему полезла, а он не оттолкнул. Вам хотела отомстить, представляете? А в итоге только сама в дерьме уделалась. Тогда казалось, что все можно забыть, надо только постараться... - Кулемина на мгновение замолчала. – А забыть нельзя, понимаете? Родители каждый день ждут от меня прокола. Одноклассники здороваются сквозь зубы, теперь и Гуцулу все равно. Да что Гуцул, даже Вы... Вот чего я заслуживаю… Чудесная девушка, говорите?

Ленины слова остро вонзались в его слух. И раньше себя винил за все, а сейчас готов был долбиться головой об стену. Он встал в дверной проем, и Кулемина не могла выйти из кухни.
- Ты все не так поняла, - медленно говорил физрук, не реагируя на попытки девушки протиснуться между ним и дверным косяком. Мужчина боялся ляпнуть лишнего, боялся дотронуться до ученицы. Наступил момент, когда он был готов открыться в своих чувствах. Но в борьбе педагога с любящим мужчиной не было очевидного лидера, поэтому он продолжал твердить: - Ты все не так поняла.
- Что я не так поняла?! Да пустите Вы!
- Лен, я тебя прошу. Давай ты сейчас пойдешь спать. И не будешь забивать себе голову глупостями. Я очень ценю тебя. И никогда, слышишь, никогда не считал тебя хуже других. Наоборот, ты замечательная. Я не могу позволить тебе ломать свою жизнь, понимаешь? Ты не осознаешь своих чувств. Они ярки, но вряд ли так глубоки, как могут показаться. И если бы ты была старше или если бы я был моложе, тогда все было бы иначе… возможно… Но я – твой учитель. А ты – моя ученица. Моя любимая ученица, которой я очень дорожу. Не смей думать, что я брезгую или жалею тебя. Я хочу уберечь тебя от необдуманных поступков. Пойми, я пытаюсь заботиться о тебе. Может, у меня не выходит так, как должно быть, но сейчас это все, что я могу сделать. Я не хочу отгораживаться от тебя. Мне важна твоя дружба, понимаешь? Лен, ты меня слышишь?

Девушка стояла со скрещенными на груди руками и смотрела в сторону. Конечно, она все слышала. Просто теперь настолько запуталась в своих чувствах и отношении к ней учителя, что не знала, какую позицию принять – оборонительную или, может, стоит согласиться с тем, что говорит Виктор. В его словах не было ничего, что может показать его неприязнь к ней. Но также не было оснований верить ему абсолютно. И самое главное – что делать со страхом потерять его? Не это ли то самое чувство, о котором он упоминал? Только он ошибся – оно не только яркое, но и глубокое, и это не видимость. Теперь ей не достаточно его одобрения, ей нужно, чтобы он смотрел на нее так, как Гуцул смотрит на Полину. Чтобы он наплевал на предрассудки, как Игорь наплевал на их дружбу. И, черт возьми, целовать она его хочет не из желания выразить свое расположение и благодарность, а потому что просто хочет.

- А если мне нужно больше? – подняла глаза на учителя. – Если мне мало дружбы с Вами?
- Тогда я уволюсь из школы, - спокойно произнес Степнов. Так, будто это ему ничего не стоило. – И постараюсь сделать так, чтобы мы не встречались. Лена, мне скоро тридцать. Я почти вдвое старше тебя.
- И что?
- Тебе стоит присмотреться к ровесникам. - Сам не верил, что произнес это.
- М-м-м… Я пойду спать. – Она подошла вплотную, и Виктор освободил проход. - Не волнуйтесь, ночью приставать не буду.
- Только не воспринимай мои слова насчет ровесников слишком буквально, это просто…
- Ни к кому в койку я прыгать не собираюсь, ученая. Можете не беспокоиться.

Кулемина вышла. Через минуту в комнате погас свет. Две чашки с еще теплым чаем одиноко стояли на столе. Степнова переполняли чувства. Очень разные, даже противоречивые. Он был счастлив от осознания Лениного неравнодушия. Боялся своей несдержанности. Был удручен невозможностью признаться во взаимности. Но так лучше, он уверен. Сейчас ей не нужно знать о том, что он к ней испытывает. Придет время, и он обо всем расскажет. Лишь бы до этого момента ее сердце не занял кто-нибудь еще.

Лежа в постели, девушка бесшумно плакала. Ворошить прошлое всегда больно. Особенно когда оно так резонирует в настоящем.

 Отправлено: 07.04.12 23:45. Заголовок: 24 Шум дождя часто ..

24

Шум дождя часто способствует крепкому сну. На кого-то он действует успокаивающе, других угнетает. Лена открыла глаза и вслушивалась в гул за окном, выделяя из общего шума звонкие удары капель о жестяной козырек. Так бы и лежала. До тех пор, пока под ребрами не перестанет ныть от воспоминаний о прошлой ночи. Не было никакого желания продолжать вчерашний разговор, и девушка решила по-тихому уйти, чтобы не провоцировать новые выяснения отношений. В коридор вышла на цыпочках и уже сунула ногу в кроссовок, как услышала:
- Доброе утро.
Виктор стоял в нескольких шагах от нее, подпирая дверной косяк. Он проснулся от непривычных шорохов. Едва успел натянуть треники и вышел на звук. Ленка от неожиданности вздрогнула. Обернулась.
- Доброе.
- Ты, конечно, не завтракала? – Девушка опустила глаза и помотала головой. – Тогда разувайся давай. Пойдем, хоть чаем тебя напою, может, и дождь стихнет.
- Нет, я не хочу, я пойду…
- Не выдумывай. Такой ливень на улице, а ты даже без зонта. Да не бойся, не съем я тебя.

Пока Степнов готовил завтрак, Лена сидела за столом и смотрела ему в спину. Он вел себя так, будто ничего не изменилось. Разве что молчал. Кулемина тоже не проронила ни слова. Не сказала, что чай слишком сладкий; не возразила, когда Виктор включил музыкальный канал с приторно-гламурной передачкой. Наверняка он по утрам смотрит новости, а сегодня решил угодить ученице.

- У тебя какие на вечер планы? – от неожиданного вопроса Лена поперхнулась. – Можем устроить внеплановую тренировку.
- Я и так отняла у Вас слишком много времени. Не стоит.
- В понедельник начинается подготовка к фестивалю, мне все равно оборудовать актовый зал, я буду в школе. Так что, если надумаешь, приходи.

На улицу вышли, когда дождь почти закончился. Кулемина не смогла противостоять учителю, когда он засобирался ее провожать. Ее уже стало подташнивать от его возобновившейся опеки, и начни она сопротивляться, сказала бы много лишнего. То ли он чувствует себя виноватым и своим повышенным вниманием пытается сгладить исход вчерашнего разговора, то ли боится, что ее неустойчивая психика даст слабину, и она влипнет в историю, не успев дойти до дома.

Знакомые лица Лена увидела, как только вышла из подъезда. Мимо шли Гуцул и Полина. Очевидно, они еще не были дома: у девушки под глазами расползлись темные круги от потекшей туши, красивое платье было измято, и разлохмаченные волосы небрежно скручены и спрятаны под ворот куртки. Игорь замедлил шаг. Он переводил взгляд с Лены на учителя и обратно. Зеленова, почувствовав, что парень отстал, хотела выразить свое недовольство, но, проследив за взглядом молодого человека, тоже застыла на месте.

- Ах ты, стерва! – после небольшой паузы она кинулась к Куелминой и схватила ее за волосы. – Из-за тебя меня всю ночь в обезьяннике мариновали!
- Зеленова, дура, отпусти! – Лена перехватила ее руки, но та не разжимала цепкие пальцы и с остервенением рвала волосы девушки.
Виктор быстро сориентировался и начал оттаскивать Полину, а Игорь помогал Лене высвободиться из мертвой хватки школьной красотки. Разъяренная девица не скупилась на выражения, она брыкалась в руках физрука и старалась задеть ногами Кулемину. Когда Гуцулу удалось разжать ее пальцы, он принял ее в свои объятия и начал успокаивать, попутно говоря учителю, чтобы они с Леной уходили.
- Да что происходит, черт возьми?! – Виктор рявкнул, когда Зеленова прошлась хлестким словом и по нему.
- Виктор Михалый, я прошу вас, уведите Лену! – не сдавался Игорь.

Кулемина молча развернулась и быстрым шагом пошла прочь. До нее доносились ругательства Полины, а потом послышались торопливые шаги догоняющего ее учителя. Несколько дворов они преодолели в молчании. Оказавшись довольно далеко от дома физрука, он остановился и задержал девушку:
- Ты ничего не хочешь мне объяснить?
- Что объяснить? Что Зеленова – дура? – огрызнулась Лена. - А раньше Вы об этом не знали?
- Ты прекрасно понимаешь, о чем я.
- Просто она бесится, что Гуцул со мной общается… Раньше общался.
- И? При чем тут обезьянник?
- Не знаю. Наверное, их вчера забрали из клуба.
- Из клуба?
- Она первая начала! – не объяснив сути, Лена начала оправдываться. – Я же говорила, что я не виновата!
- Так ты что, с ней подралась, что ли?
- С ней.
- И пила, получается, тоже с ней.
- Я не знала, что это алкоголь. Мы ее день рождения праздновали. Там много народу было. Коктейли эти… не знала я, что они алкогольные. Сладкие, столько вкусов намешано, что не разберешься. А потом она на меня наехала. И драка эта случайно вышла.
- И тебе удалось сбежать, - заключил Виктор, будто собрав паззл из событий прошлого вечера.
- Ну да. Если бы я попалась, разве кто-нибудь поверил бы, что я ни при чем?
- Я бы поверил, - вздохнул учитель. – Не переживай, ты все правильно сделала. Хотя лучше бы, конечно, прецедентов не возникало.
- Виктор Михалыч, не провожайте меня дальше, ладно?
- Ну уж нет, теперь я тебя до самого дома доставлю. Мало ли, кому ты еще насолила.

Прощаясь с учителем у подъезда, Лена едва заметно улыбнулась ему. Она прекрасно помнила, что Полина намекала на ее связь с учителем. И теперь, когда увидела их, выходящих из дома Виктора, точно не оставит этот факт без внимания. Озвучить свои опасения Степнову девушка не решилась, и без того слишком много посягательств на него было с ее стороны.

 Отправлено: 10.04.12 15:37. Заголовок: 25 - Яна Ивановна, ..

25

- Яна Ивановна, можно я пойду? – Кулемина посмотрела на часы. – Скоро начнется отбор для театрального фестиваля, не хотелось бы опаздывать.
- Конечно, наше время все равно истекло, - женщина улыбнулась. – В среду жду тебя. И удачи на отборе!
- Спасибо.
Лена подхватила сумку и выбежала из кабинета психолога. Малахова села за стол и задумчиво принялась листать пособия по социальной психологии. Сегодня ее пациентка была особенно возбуждена, и вряд ли это могло объясняться грядущим фестивалем. В выходные Яна много размышляла о Кулеминой. Определенно в истории этой девушки было что-то неизвестное ей. И интуиция подсказывала, что это «что-то» связано с учителем физкультуры. Его интерес явно не ограничивался педагогическими обязанностями, слишком много внимания он уделял ученице. Женщина не спешила выносить резюме из-за неясности. То ли нужно спасать девушку, то ли уже поздно, то ли… да кто знает, что связывает ее с учителем.

Шумный школьный холл был хорошо знаком инспектору Карпову. И пусть почти год ему не приходилось здесь бывать, но он отлично помнил и местную атмосферу, и местонахождение администрации школы. Помнил он и девушку, которая только что спустилась с лестницы и шла ему навстречу. В отличие от мужчины, она его не заметила и почти прошла бы мимо, если бы он ее не окликнул:
- Лена!
- Здравствуйте… - несмотря на добродушную улыбку милиционера, Кулемина напряглась. – Что-то случилось?
- Надеюсь, что нет. Зашел узнать, как твои успехи.
- Да нормально все. Замечаний нет, оценки хорошие, после школы - сразу домой.
- Лен, не нужно отчитываться так, будто я тебя допрашиваю. Не волнуйся, я действительно зашел узнать, как твои дела. Раз все нормально, не буду задерживать, беги.
- Угу, до свидания.
Сердце колотилось с такой силой, будто вот-вот выпрыгнет. Ладони вспотели, красные щеки выдавали волнение. Девушка пошла в строну актового зала, где должен был начаться отбор для фестивального спектакля, и, пока не скрылась за поворотом, чувствовала на себе взгляд инспектора. Только оказавшись вне поля его зрения, вздохнула чуть свободнее и пошла быстрее.

Карпов же направился к директору. Николай Павлович насторожился не меньше Лены, и его инспектор тоже заверил в чисто «профилактическом» визите. Расспросил об учениках, узнал, кто отличается непотребным поведением, вскользь коснулся Кулеминой. Савченко подозревал, что он недоговаривает - слишком осторожно вел беседу. Однако мужчине оказалось достаточно полученной информации, и он быстро откланялся. В коридоре он поймал Степнова. Учитель торопился в актовый зал, непозволительно было опаздывать на место несения вахты. Во всяком случае, он считал именно так, хотя все мысли были исключительно об одной ученице, которую ему сегодня еще не удалось встретить. Виктор не хотел думать, что Лена его избегает, но выводы напрашивались сами собой.
- Ну у вас тут и муравейник! – вместо приветствия воскликнул Карпов. – Никого не замечаете, все бежите куда-то, торопитесь.
- Здравствуйте. Что-то случилось?
- М-да, надо бы заходить к вам почаще, чтобы мои визиты так не пугали. Ничего не случилось. Во всяком случае, я на это надеюсь.
- Так все же случилось? – в нетерпении физрук переминался с ноги на ногу. – Рассказывайте, я слушаю.
- Понимаешь, Вить, - инспектор отвел учителя к окну. – Дело такое… деликатное. Вчера у нас оказались ученики вашей школы. И, судя по всему, с хорошим тылом. Дело по-тихому замяли, собственно, ничего страшного не произошло, поэтому я и не против, что документально ничего не оформлено. Правда, есть нечто, требующее внимания. Девушка, которую задержали, утверждала, что с ними была Лена Кулемина, и что именно она учинила драку, вследствие чего и началась заварушка. Ну, задержанная там истерику закатила, все под раздачу попали. – Карпов отметил, как меняется лицо учителя. Оно выражало уже не настороженность, а, скорее, испуг. Чтобы не нагнетать обстановку, мужчина добавил: - И может, Лена ей просто чем-то не угодила, вот она ее и приплела. Но ты же понимаешь, что неприятность легче предупредить, чем потом расхлебывать.
- Я вас понял, - стремясь закончить разговор, Виктор не стал развивать тему. Начал трясти руку инспектора и медленно отступал в сторону актового зала. - Буду внимателен. Не волнуйтесь, если что, приму меры.

Лена с легкостью попала в окончательный список участников фестиваля. В отсутствии достаточного количества желающих были приняты все немногочисленные старшеклассники. Когда Степнов зашел в зал, школьники сидели на полу, образовав круг. Среди них было два незнакомых лица – парень и девушка. Молодой человек указывал на каждого из круга и что-то записывал в блокнот.

- Виктор Михалыч! – к мужчине подошла библиотекарша. – Как хорошо, что Вы пришли! Не представляете, как тут интересно! Эти студенты – потрясающе талантливые ребята! Так лихо наших учеников построили, я диву даюсь.
- Да?.. Ну и что ж такого удивительного? – Степнов всегда считал, что строить он и сам умеет неплохо, поэтому слова Уткиной воспринял, чуть ли не как личное оскорбление.
- А то удивительно, что не криком и угрозами, а интересом взяли. Вы только посмотрите, как смирно сидят и внимательно слушают! Разве на уроках такое увидишь?

Мужчина оглядел круг. Лена заворожено смотрела на парня, который руководил всем действом. Он метко вставлял шутки, легко перескакивал с темы на тему, не теряя нити рассуждений. Воздух сотрясали взрывы смеха, и Кулемина, как и все, тоже смеялась, абсолютно погрузившись в происходящее. И стоило ей поднять глаза на учителя и увидеть его суровое лицо, как от улыбки не осталось и следа.

- Виктор Михалыч! - громкий шепот из-за приоткрытой двери заставил Степнова обернуться. – Можно вас на минутку?
Мужчина подошел к звавшей его Малаховой. Он восхищался ее постоянным спокойствием. Женщине удавалось сохранять самообладание в любой ситуации, и в спорах она, как правило, придерживалась нейтральной стороны, даже если имела вполне определенное мнение о проблеме. Этим она заслужила уважение физрука, но сама об этом не догадывалась.
- Виктор Михалыч, я давно хотела посоветоваться с Вами. Речь идет о Лене Кулеминой. Насколько мне известно, Вы много времени уделяли ей в период ее, так сказать, разнузданности.
- И в чем Вы хотели посоветоваться?
- Даже не посоветоваться, а попросить, что ли… Понимаете, в ходе наших занятий становится очевидно, что Лене не хватает друзей. И я вижу, как Вы стараетесь привлекать ее к спорту, как пытаетесь помочь всегда, даже когда это не так необходимо, как может показаться. Не поймите меня неправильно, это очень хорошо, что Вы проявляете заботу и чувствуете ответственность за свою ученицу. Просто ей нужны друзья ее возраста. Мне кажется, что у Лены слишком много Вас, и Вы не позволяете ей влиться в школьный коллектив.

Деликатность Малаховой резала по живому. Так мягко намекнуть ему, чтобы оставил Лену в покое, могла только она. И не придерешься же, даже возразить нечего! Права по всем параметрам. Он и сам накануне убеждал Кулемину в необходимости общения с ровесниками. Правда, немного в другом ключе.

- Яна Ивановна, я нисколько не ограничиваю Ленину свободу, если Вы об этом… Запретить ей ходить на тренировки я не могу…
- Поймите меня правильно, я ни в чем Вас не обвиняю, лишь прошу не мешать ей излишней заботой. Если раньше она нуждалась в ней, то сейчас это время прошло, и ей жизненно необходимо почувствовать самостоятельность.

В этот момент из актового зала начали выходить ученики. Лена со студентом-режиссером выходили последними. Они что-то живо обсуждали, даже не заметили стоящего на их пути учителя. Яна задержалась, чтобы перекинуться парой слов с Уткиной, а Степнову пошел следом за учениками. Как-никак, он обещал проследить за порядком, и пока все не разойдутся, все происходящее под его ответственностью.
В холле все еще находился Карпов. При виде Лениного спутника он разулыбался и пошел здороваться с парнем. Кулемина с недоверием наблюдала за их рукопожатием, но ничего не сказала. У Виктора же, также обратившего внимание на приветствие студента и инспектора, тут же сработали индикаторы заботы и опеки, и он отправился выяснять, откуда те знакомы.
- Я Сергея давно знаю, хороший парень, - отмахнулся Карпов. Увидел выходящую Малахову и спросил: - Это ваш психолог?
- Она самая, - вздохнул Степнов.
- Все, Вить, я побежал, мне еще нужно с ней поговорить.

 Отправлено: 11.04.12 21:52. Заголовок: 26 Театральная пост..

26

Театральная постановка поглотила Лену с первого дня. Еще не успев приступить к репетициям, она прониклась творческой атмосферой и жаждала скорее начать заниматься. Сергей и Юля, студенты театрального ВУЗа, под началом которых предстояло работать, ей понравились сразу. От них исходили простота и легкость, они с таким воодушевлением рассказывали о планах на спектакль, что и для Лены эти планы стали идеей и целью. Ей было необходимо переключиться на что-то совершенно новое, что не будет напоминать ни о Полине с Игорем, ни о Степнове. Конечно, в школьной обстановке совсем абстрагироваться не получалось, дома родители часто интересовались Гуцулом, а дед без задней мысли спрашивал о Викторе. Именно поэтому Кулемина нашла отдушину в репетициях и людях, которые ее совсем не знали и готовы были принимать такой, какая она есть здесь и сейчас. И если бы на этих репетициях не присутствовал физрук, то в те недолгие часы, что она проводила в актовом зале, она чувствовала бы себя абсолютно счастливой. Зато после, когда все разбредались по домам, Лена уходила с Сергеем, и он провожал ее, потому что нужная ему автобусная остановка находилась как раз на углу ее дома. И было ей неизвестно, что ревнивый глаз учителя внимательно следил за парой до того момента, пока ветви деревьев не скрывали их фигуры.

- Сереж, а откуда ты Карпова знаешь? – осторожно поинтересовалась Лена спустя время, когда немного узнала парня.
- Да так, были прецеденты в школе.
- Неужели ты был хулиганом?
- Не то чтобы хулиганом, просто одна нехорошая компания видела во мне перспективную шестерку. Мне было лет двенадцать, и я отлично подходил на роль «подай-принеси». А Вадим Артурович быстро объяснил, что так недолго и по малолетке пройти.
- Вадим Артурович?
- Ну да, ты же про Карпова.
- Ах, да… Представляешь, я даже не знала, как его зовут. То есть знала, но… Неважно.
- Похоже, ты с ним тоже хорошо знакома.
- Есть такое. Только я не хочу рассказывать, это ведь ничего?
- Конечно, – он улыбнулся и осторожно взял девушку за руку.
Раньше Лена могла совершенно спокойно гулять за ручку с Гуцулом, и ей в голову не приходило, что Игорь рассматривает ее как девушку в абсолютном значении этого слова. А жест Сегея не был похож на дружеский. Молодой человек уделял ей много внимания, из чего Кулемина могла сделать вывод, что небезразлична ему. Со своей стороны Лена не торопилась ни отвечать на его робкие намеки, ни тормозить их. Ей было с ним хорошо, и что-то менять желания не было. Но теперь Сергей, видимо, решился на более серьезные шаги.

До подъезда дошли за разговорами. Когда Лена попыталась высвободить руку и уйти, молодой человек задержал ее. Без слов, просто притянул к себе. Свободная ладонь легла на ее щеку, светлые волосы скользнули между его пальцев. Еще мгновение, и она почувствовала его дыхание на своих губах. Дернувшись, отстранилась и опустила голову.
- Не надо, прошу тебя.
- Лен, прости. – Он не дал ей отойти, взял за плечи и, заглядывая в глаза, продолжил: - Я слишком тороплюсь, да? Прости, я не подумал.
- Нет… То есть, да, наверное. Ты… ты очень хороший, не думай, что я…
- Не говори ничего, это я слишком спешу. Просто ты мне действительно нравишься.
Парень сделал паузу, давая возможность Кулеминой как-то отреагировать на его признание. Но она молчала. Не осмеливалась поднять глаза, кусала губы и ждала, что он нарушит затянувшееся молчание.
- Ну… ничего не изменилось? – с надеждой сказал Сергей. – Лен…
- Все хорошо, - наконец выдавила она, - мне действительно нужно время.
- Тогда, может, сходим в кино? На носу каникулы, у тебя будет посвободнее с уроками. Я позвоню?
- Хорошо. Я пойду. - Девушка развернулась и поднялась на ступеньки.
- Лен! – Оглянулась. – Ты же не переживаешь из-за того, что я старше?
- Что?.. – неожиданный вопрос застал Кулемину врасплох. Об этом она думала в самую последнюю очередь. Что такое девятнадцать лет Сергея в сравнении с «почти тридцать» Степнова? – Конечно нет.
Парень кивнул. Помахав рукой, добавил:
- Я позвоню.

Виктору было сложно выносить репетиции. На самом деле, ему в последнее время было сложно во всем. Лена его избегала - теперь это стало очевидно, - и он сам старался лишний раз с ней не пересекаться. Внимание Малаховой к его персоне оказалось весьма пристальным, и давать лишний повод для домыслов было ни к чему. Тренировки Лена отрабатывала технично и безэмоционально. Степнов много размышлял над тем, как ей удается сохранять спокойствие. То ли ее интерес к учителю иссяк, то ли она так умело его скрывала. Еще одним неприятным моментом был студент Сергей, в его лице Виктор видел главного и, пожалуй, единственного, но очень серьезного соперника. И были бы они в одинаковом положении, но увы, студент оказывался вне возможных правил субординации. Самым страшным было предположение о том, что Лена, как и год назад, могла из-за него оказаться в объятиях другого. Просто так. Назло. Грело лишь то, что реальных отношений между молодыми людьми замечено не было. Хотя о происходящем за территорией школы Виктор мог лишь догадываться. Увы, предположения были самыми живописными, и хотя он уговаривал себя раньше времени не бить тревогу, сдерживаться было все сложнее.
С наступлением каникул Степнову стало совсем тошно. Кулемина окончательно выпала из его поля зрения, и теперь только собственная фантазия подкидывала идеи о возможном Ленином времяпрепровождении. Выдержал Виктор ровно выходные и первый рабочий день. Слоняясь по пустой школе, он так себя измучил, что к обеду позвонил Петру Никаноровичу и попросил о встрече.

- Ты представляешь, Виктор, телефон звонит, а я и не пойму, что за звук! – смеялся старик на лавочке в парке. – С этими сотовыми совсем забыл, как тренькает домашний!
- Я не знаю Вашего нового номера. Прежний давно не работает...
- А ты запиши давай. Или как это говорят… забей, вот!
- Да, да, хорошо. – Степнов не знал, как перевести разговор в нужное ему русло. Кулемин живо болтал обо всем на свете, но о внучке не упомянул ни разу. И когда стало совсем невмоготу, спросил в лоб: - Ну… а как… у Лены дела?
- У Леночки все хорошо! – заверил его Петр Никанорович. – Четверть закончила без троек, театром увлеклась, на тренировки бегает исправно. Да что я тебе рассказываю, же и без меня все это знаешь!
- Угу, знаю, - вздохнул мужчина. - Театром увлеклась…
- Сегодня она с этим, как его… ну, с режиссером в кино пошла. Представляешь, Верочка так волнуется, что в окно подглядывает, когда он ее провожает. Ну малое дитя! Никак не смирится, что дочка выросла. Оно и понятно, все же чуть ли не половину ее детства пропустила, вот и наверстывает теперь. Он, кстати, как?
- М-м-м?
- Ну, режиссер этот, как он тебе? Надежный парень? А то Ленка не хочет его в гости пригласить, все говорит, что не время пока. Я, по правде говоря, тоже волнуюсь, - уже тише добавил старик. – Из окна-то оно особо не различишь, что за человек…
- Нормальный он, - сухо ответил Степнов. – Парень как парень.
- Вить, ты там пригляди за ней, если что.
- Не беспокойтесь, - заметив, что Кулемин сник, Виктор ободряюще улыбнулся. – Все у Ленки будет хорошо.

Экшены Лена любила. Весь сеанс с замиранием сердца смотрела на экран и после его окончания еще долго восхищалась игрой актеров и захватывающим сюжетом. Сидя в кафе, она с аппетитом ела мороженое. Ей было по-прежнему комфортно в обществе Сергея, несмотря на недавнюю его попытку ее поцеловать. Молодой человек больше не делал видимых шагов навстречу, даже не рискнул взять девушку за руку без ее согласия. Протянул ладонь, и только когда она вложила в нее свою руку, бережно сжал ее. Домой возвращались затемно. Холодный ноябрьский ветер пробирался под одежду. Желание поскорее оказаться под защитой толстых стен возрастало с каждым шагом. У подъезда, как и несколько дней назад, Сергей остановился очень близко.
- Можно я тебя… поцелую? – Заметив на Ленином лице замешательство, осторожно добавил: - В щечку?
Кулемина улыбнулась – согласие было получено. И было в этом невинном поцелуе столько чувства, столько нежности, сколько вряд ли можно увидеть даже в самой романтичной мелодраме. Мягкое касание губ и еле заметное движение носом в пряди волос отозвались внутри девушки приятным теплом.

 Отправлено: 13.04.12 11:52. Заголовок: прАститИ http://jpe...

Скрытый текст

прАститИ

27

Первый день второй четверти начался суетливо и шумно. Не исключено, что учителям так лишь показалось из-за недели тишины. Людмила Федоровна с самого утра ворчала по каждому поводу, Рассказов сетовал на приближающиеся олимпиады, а Степнов с восьми утра дежурил у входной двери. Причин на это было, как минимум, две, хотя они легко объединялись в одну – Лена Кулемина. Кроме того, что учитель к концу каникул окончательно извелся и ему было жизненно необходимо увидеть девушку, сегодня был еще один повод - ее день рождения. Накануне он выбирал ей подарок и теперь прятал за спиной небольшой бумажный пакет. Когда Лена показалась в толпе учеников, Степнов, несмотря на нетерпеливое ожидание, оказался совершенно неподготовленным к ее появлению. Получил сухое «Здрасьте» в свой адрес и проводил ее взглядом, так ничего и не сказав.

Войдя в класс, Кулемина сразу увидела Гуцула с цветами в руках. Она настолько отвыкла от него за последнее время, что парень удивил не только букетом, но и самим своим присутствием. Рядом с ним девушка заметила Зеленову. Она с недовольным видом сидела на парте и покачивала ногой.
- С Днем рождения, Лен, - Игорь сделал шаг навстречу и протянул цветы. – Это тебе. От нас с Полиной.
- Спасибо.
Зеленова закатила глаза, всем своим видам показывая, что ей поздравление никакого удовольствия не доставляет. Лена притворилась, что не заметила этого. Ей хватало уколов в ее адрес со стороны Полины. Гуцул хоть и старался пресекать подобные выпады, но не в его силах было изменить взаимоотношения девушек.
- Игорек, проводи меня в класс, - промурлыкала Зеленова и, обиженно надув губки, добавила: – Скоро звонок, а мы так и не пообщались.
Лена понимающе улыбнулась парню. Пропустив пару к выходу, быстро определила букет в учительскую вазу. Подарок ей понравился. Она не ожидала, что друг вспомнит о дате и таким образом ее обозначит. После происшествия в клубе они практически не общались. Кулемина сама держала дистанцию, опасаясь злого языка Полины. Кроме того, видела, что Игорю нелегко дается сохранение нейтралитета.

В подсобке Виктор поставил пакет на стол. Неудачная попытка поздравить ученицу слегка поумерила его пыл. Задав себе вопрос, на каком основании он будет дарить ей подарок, мужчина задумался и внятного ответа дать не смог. Как это должна воспринять Лена? Разве он всем ученикам оказывает такие знаки внимания? Совсем нет. Напротив, никогда не интересовался датами, даже считал, что школа – не место для поздравлений и празднований. Так и не решив, как поступить, мужчина взял мяч и со звонком вышел в зал.

- Можно? – на перемене дверь кабинета Малаховой приоткрылась, за ней показалась Полина Зеленова.
- Конечно, проходи. Присаживайся. Чем могу быть полезна?
- Понимаете, - девушка села и несмело начала объяснять, - есть в школе человек, который меня… достает.
- Достает?
- Да. Он, то есть, она цепляется ко мне... Скажите, а все останется между нами?
- Безусловно, можешь не сомневаться, - уверила Яна.
- Ну так вот. Она, видно, думает, что если спит с учителем, то ей все можно!
- Полина, ты что такое говоришь?! – Яна опешила от такого заявления. Из всего коллектива мужчин было не так много, и первым ей на ум пришел физрук.
- Я правду говорю. Своими глазами видела, как они утром вместе из его подъезда выходили.
- Так, давай разбираться. Кто они?
- Кулемина и Степнов, кто же еще?
- Полина, ты понимаешь, что это очень серьезное обвинение?
- Яна Ивановна, я говорю только о том, что видела своими глазами. И всем известно, что Виктор Михалыч всегда за свою Кулемину заступался. Лично вам не кажется это странным? Он по всем ментовкам за ней бегал…
- Подожди, ты сказала, что Лена тебя достает. Чем же?
- Она на моего Игоря вешается! Никак понять не может, что у него девушка есть. А сегодня он ей даже цветы принес, - Зеленова картинно заморгала, как бы прогоняя слезы. – У Игорька совсем времени на меня не остается.
- Но ты же сказала, что Лена встречается со Степновым, - развела руками Малахова.
- Так ей всех подавай и сразу! А после уроков она с этим ходит, из театрального. Никому прохода не дает…
Опытный глаз Яны Ивановны отлично определял обиду. То, что Полина хочет насолить Кулеминой, стало понятно в процессе разговора. Конечно, особое внимание женщина уделила сказанному девушкой о связи учителя и ученицы, но даже при всех уже имеющихся подозрениях насчет физрука это было слишком. Да и Лену она знала очень неплохо и не могла допустить, что та способна на подобные интриги. Единственной интриганкой здесь была Зеленова.

Кулемина еле высидела уроки и скорее побежала на репетицию в актовый зал. За время каникул она очень привязалась к Сергею, и уже ни дня не представляла без него. После кино он водил ее в музей, а еще через день они ходили на вернисаж уличных художников. Лена с восхищением рассматривала очень разные по стилю и манере исполнения картины. Она вглядывалась в лица людей, живущих своим творчеством, и с интересом слушала их истории о создании того или иного шедевра. Девушка так прониклась атмосферой, что ей совсем не хотелось уходить. И когда Сергей начал настаивать на отправлении домой, она подошла к нему вплотную и сказала:
- Поцелуй меня.
То ли ее пьянил запах багетов, то ли захватило ощущение свободы. И желание отгородиться от реальности стало таким острым, что не было сил сдерживать эмоции. Молодой человек выполнил ее просьбу. Он был так осторожен и нежен, что Лена могла утонуть в своих ощущениях. С этой минуты она думала о нем постоянно. Каждый вечер Сергей придумывал новую программу, и девушка спешила на встречу с ним, ожидая увидеть что-то необычное и безумно интересное. Мысли о школьных трудностях покинули ее голову, отчего даже дышать стало много легче. И сегодня, в первый учебный день, было крайне сложно возвращаться в серые будни.

Сергей, как всегда, улыбался и шутил. Виктор стоял у входа и слушал без умолку болтающую Уткину. Вернее, он просто стоял рядом и молчал, а она видела в нем внимательного собеседника. На деле же Степнов целиком и полностью был погружен в происходящее на сцене. Лене мешало его негласное участие в постановке. Никогда прежде она не хотела, чтобы репетиция закончилась как можно скорее. И когда, наконец, прозвучало «Всем спасибо, на сегодня все!», она взяла Сергея за руку и повела в класс, чтобы забрать подаренные утром цветы.
- Как прошел день? – едва закрылась дверь, как парень притянул девушку к себе.
- Да так… Сейчас гораздо лучше. – Она привстала на цыпочки и прижалась к его губам.
- Ленка, - молодой человек отстранился, - пойдем отсюда, а то застукают – проблем не оберемся.
- Не застукают, все давно ушли. – Эти слова не были настолько правдивыми, насколько им хотелось верить. Сергей крепче обнял Лену и поцеловал. Шаг за шагом отступал в сторону парты, увлекая за собой девушку. Сел на край, и ей больше не нужно было задирать голову.
Поцелуй затягивался. Кулемина перебирала волосы парня, а он скользил ладонями по ее спине, осторожно спускаясь на бедра. Его губы коснулись ее щеки, а затем оказались на шее. Запрокинув голову, она прикрыла глаза и шумно выдохнула.

- Кулемина! – голос физрука внезапно прогремел над ухом, заставив пару вздрогнуть. – Зайди в спортзал. – Виктор вышел так же быстро, как и появился. Дверь за ним хлопнула, показывая весь масштаб его недовольства.
- Ничего страшного, - уверила Лена Сергея, стараясь сохранять спокойствие. - Я быстро. Забери цветы, и встретимся внизу.

В спортзале Виктора не оказалось. Девушка тихо подошла к подсобке и заглянула внутрь. Мужчина стоял лицом к окну. Ноги широко расставлены, руки сложены на груди. У него было немного времени, чтобы собрать волю в кулак и не наброситься на Лену, когда она появилась.
- Проходи, - сказал, не оборачиваясь.
Кулемина сделала шаг внутрь. Она чувствовала напряжение Степнова. Гадала, что он ей скажет, но мысли путались, не давая шанса предположениям. Не выдержав затянувшейся паузы, произнесла:
- Я Вас слушаю.
Виктор взял с подоконника пакет и, развернувшись, протянул Лене:
- Это тебе. С Днем рождения.
- Спасибо…
Помедлив, девушка двинулась в сторону двери, но голос учителя остановил:
- Зачем ты это делаешь?
- О чем Вы?
- О Сергее. Зачем?
- По-моему, это не Ваше дело.
- А мне кажется, что очень даже мое. Потом опять скажешь, что все из-за меня?
- Вас это не касается. – Она сделала шаг к выходу, но мужская рука ее задержала. – Пустите!
- Уже побывала в его койке? – Он подошел совсем близко, говорил тихо, но твердо. - И как, понравилось? Лучше, чем тогда? Или я снова буду виноватым?
- Да пошли Вы...
- С огнем играешь, Кулемина, - процедил в лицо. - Это тебе не Штемпель, его не посадят, придется самой расхлебывать.
- С кем хочу, с тем и сплю!
Она со всей силы толкнула учителя. Не выдержав напряжения, Виктор крепко обнял Лену и впился в ее губы. Требовательный и грубый поцелуй причинял боль, стальная хватка не позволяла отстраниться. Его язык настойчиво проникал в ее рот, и руки совсем не по-учительски сжимали ее тело.
- Лена! – возглас Сергея эхом разлетелся по спортзалу.
Оторвавшись от девушки, Степнов не успел сориентироваться и получил удар справа. Из носа потекла кровь, молодой человек принял стойку и был готов к нападению мужчины.
- Сереж, пойдем отсюда! – Кулемина понимала, что силы не равны, и начала тянуть его к выходу. Если физрук захочет, то от парня и мокрого места не останется.
Учитель стоял неподвижно. Он не собирался лезть в драку. Молча наблюдал за тем, как Лена уводит Сергея из подсобки, а он пытается ей объяснить, что такое просто так с рук не спускают. Когда их голоса стихли, Виктор со всей дури хлопнул дверью.

Николай Павлович собирался уходить, когда в его кабинет влетел физрук.
- Вот, - положил на стол лист бумаги.
- Что это? – Взвинченный вид учителя насторожил директора.
- Заявление. И будут признателен, если не заставите отрабатывать две недели.

 Отправлено: 16.04.12 23:30. Заголовок: 28 С неба валил мок..

28

С неба валил мокрый снег. Лена быстро шагала по дороге, за ней семенил Сергей. Выдержки Кулеминой хватило, чтобы вывести парня на улицу, а потом она просто пошла вперед, ничего не говоря и не слушая. Теперь все силы были брошены на то, чтобы не расплакаться. Наспех натянутая куртка осталась расстегнутой и совсем не спасала от холодного ветра. Пара миновала школьный двор и вышла к высоткам.
- Лен, ты меня вообще слышишь? – Молодой человек остановил Лену. – Нельзя это спускать на тормозах! Подсудное дело! – Девушка отняла руки и, обойдя парня, прибавила шагу. - Он к тебе и раньше приставал?! – кричал вслед Сергей, но она не оглядывалась. – Лена! Лена! Черт, Лена, что он тебе сделал?!
- Ничего он мне не сделал, - она обернулась.
- Я все видел, не надо отпираться. Он тебе угрожал? Знаешь, что с такими на зоне делают?
- Сереж, ты ничего не знаешь.
- Так расскажи! – Кулемина слабо помотала головой.
- Лена! Лена! – снова кричал он, глядя ей в спину.

В это время Николай Павлович расхаживал по кабинету и неустанно твердил Степнову, что нельзя совершать необдуманные поступки:
- Вить, не горячись. На, забирай свою бумажку и подумай денек-другой.
- Николай Палыч, как Вы не поймете?! Я все решил. Нельзя меня к детям, понимаете?
- Нет, не понимаю! – настаивал директор. – Объясни, что там у тебя стряслось, - будем вместе разбираться. И я уверен, что найдем решение.
- Это личное.
- Ну начинается! Развели шуры-муры на рабочем месте! А страдает вся школа, между прочим. Где я сейчас найду нового физрука?
- Найду я вам физрука, не волнуйтесь, - Степнов устало потер глаза. – А пока Виктория Дмитриевна мои классы перехватит, я договорюсь.
- Значит так: рабочий день давно кончился, а посему писульку твою я принять не могу. Если завтра не передумаешь, подпишу без вопросов. И две недели, будь любезен, отработай. – Директор протянул бумагу учителю. – Все, разговор окончен, свободен.
Николай Павлович прошел мимо Виктора и, сняв пальто с вешалки, вышел из кабинета.

Кулемина продолжала игнорировать вопросы взволнованного Сергея. У подъезда она остановилась.
- Родители нас ждут сегодня. Мама стол накрыла… Пойдем?
- Лен, ты меня хоть немного слушала?
- Я не хочу ни о чем говорить. В конце концов, у меня сегодня день рождения. – Девушка сделала шаг в строну двери. – Ты со мной?
Молодой человек последовал за ней. Родители встретили пару очень тепло, хотя знакомство получилось несколько скомканным. Мама волновалась, отец тоже переживал, а Лена ко всему происходящему была безразлична. Только дед оставался радостным, но, на самом деле, он был единственным человеком, от внимания которого не ускользнуло настроение внучки. Вера списала равнодушие Лены на усталость, отец просто не придал значение, а Сергей весь вечер настороженно поглядывал на девушку. Расставаясь на лестничной площадке спустя несколько часов, он обнял Кулемину и шепнул:
- Никому не позволю тебя обижать, Ленка.
- Давай завтра поговорим, хорошо? – Он кивнул и скрылся в лифте.

Магазин со светящейся вывеской «24 часа» находился в пяти минутах ходьбы от дома Виктора. Полная продавщица в изношенном фартуке обслуживала, по всей видимости, постоянных ночных клиентов. Не думая о нормах приличия, двое мужчин отпускали пошлые шутки в ее адрес, женщина в ответ громко смеялась. Степнов остановился напротив стеллажа с разномастными бутылками. От разнообразия цветов и форм рябило в глазах, сосредоточиться на ценниках не получалось вовсе.
- Что Вам? – продавщица навалилась на прилавок.
- Водки, - чуть помедлив, ответил физрук.
- Какой? – улыбнулась женщина.
- Не знаю, на свой вкус дайте.
Зашумела касса, и через минуту Виктор вышел на улицу. Воспоминания о Лене не давали учителю не то чтобы уснуть, он не мог даже сидеть на месте. Во втором часу он настолько устал от самого себя, что решил выйти прогуляться. Морозный воздух действительно помог, но его показалось мало: впереди долгая ночь, и многочасовая прогулка вокруг дома в его планы не входила.

Негодование учеников по поводу контрольной работы во второй учебный день четверти было видно невооруженным глазом и очень отчетливо слышно. Войдя в класс, Людмила Федоровна моментально пресекла все разговоры и нытье, а со звонком потребовала убрать учебники и тетради. И стоило ей начать раздавать варианты работы, как в дверь постучали. На пороге появилась Малахова.
- Извините. Можно я заберу Лену Кулемину?
- Что? – математичка выпрямилась. – Яна Ивановна, вообще-то, у класса контрольная. Давайте Вы свои проблемы будете решать во внеурочное время?
- Вообще-то, Лену вызывает Николай Палыч.
- Кулемина, что ты на этот раз натворила? – закатила глаза Борзова. – Иди давай, а после уроков ко мне писать контрольную.

Девушка быстро вышла, стараясь не обращать внимания на слова учительницы. Она даже немного им обрадовалась: последним уроком значилась физкультура, и теперь можно было списать свое отсутствие на контрольную.
Яна Ивановна шла чуть впереди. Лена заметила волнение на ее лице, но спрашивать ни о чем не стала. Казалось, что хуже, чем уже есть, быть просто не может. Около кабинета директора Малахова остановилась.
- Лена, ничего не бойся. Мы все на твоей стороне.
Кулемина ничего не поняла. Ответила кивком на сдавленную улыбку школьного психолога и открыла дверь.

Можно было предположить, что на Лену, по старой памяти, повесят какое-нибудь случайное хулиганство. Кто-то накурил в туалете или стащил журнал – такие варианты девушка продумала. Но картина, открывшаяся ей в директорском кабинете, могла привидеться только в страшном сне. В абсолютной тишине в помещении находились трое: директор, Степнов и Сергей. Первый сидел за своим столом и теребил в руках очки. Физрук стоял у стены с опущенной головой и спрятанными в карманы руками. А Сергей сидел напротив мужчины, хотя в это время должен был быть в институте, а не в школе. При появлении Кулеминой Савченко подорвался с места и кинулся к ней. Взял девушку под руку, подвел к молодому человеку и усадил на соседний стул. Яна тихо прикрыла дверь и встала недалеко от нее. Снова повисла тишина. Присутствующие переглядывались – все, кроме физрука – но никто не решался заговорить первым. Виктор продолжал стоять неподвижно.

- Лена, - заикаясь, начал директор, - у нас к тебе серьезный разговор. То есть, вопрос… Или как это…
- Николай Палыч, присядьте. - Малахова переживала за Савченко, за это утро он не единожды хватался за сердце. Затем женщина обратилась к ученице: – Лен, в общем, у нас появилась информация, что… что ты подвергаешься домогательствам со стороны педагога.

Виктор поднял на девушку усталый взгляд. Он по-прежнему молчал, его лицо оставалось спокойным. Лена чувствовала, как кровь приливает к коже. Ей казалось, что она слышит свой пульс. Четыре пары глаз сверлили ее с разных сторон, напряженная тишина требовала ее вердикта.
- Что? – еле выдавила она.
- Лен, - оживился Сергей и взял ее за руку, - все, что вчера было, ненормально. И он, - парень кивнул на учителя, - должен за это ответить.
- Никто не будет тебя ругать, - мягко вставила Малахова. – Какой бы ни была правда.

Безразличный взгляд физрука в этой ситуации убивал как ничто другое. Если бы он хоть пытался оправдаться, если бы объяснил, что произошло и почему поступил так, как поступил, то, возможно, Лена смогла бы понять себя и свои чувства. Но он ничего не пытался сделать.
- Леночка, - снова заговорил директор, - если это неправда, просто скажи…
- Это правда! – Сергей встал со своего места. – Я сам видел, как он ее насильно целовал! Лена!
- Это… неправда, - шепотом проговорила девушка, пристально смотря на учителя. Его взгляд при этом не изменился, ни одна мышца на лице не дернулась.
- Лен, ты соображаешь?! – взвился парень. – Николай Палыч, я настаиваю, что видел все своими глазами! И требую вызвать милицию! Если этого не сделаете Вы, то я сделаю это сам!
- Сереж, - собравшись с мыслями, позвала его Лена. – Тебе показалось. Мы с Виктором Михалычем спорили. Ну, кричали, наверное, даже, может, немного руками помахали. Но ничего «такого» не было.
- Сейчас он к тебе пристает, потом еще к кому-нибудь полезет! Он же учитель, у него вон сколько девок под боком ходит!
- А Виктор Михалыч у нас уже не работает, - нашелся Савченко. – Я еще вчера подписал его заявление.
- Что? Хотите сказать, что школу это не интересует, так? – все громче и громче говорил Сергей. – Ну хорошо, это на Вашей совести, – он указал пальцем на директора и подошел к Виктору. – А до Вас, Виктор Михалыч, я все равно доберусь!
Парень взял Лену за руку, и через мгновение за ними захлопнулась дверь.

 Отправлено: 05.05.12 10:22. Заголовок: Девочки, спасибо вам..

Скрытый текст

Девочки, спасибо вам за терпение Failen, Лена, спасибо огромное за наведение порядка в моей голове

29

Сергей сообщил Лене, что они идут в отделение милиции. Не предложил, не спросил, а просто поставил перед фактом. Она позволила вывести себя из школы, но только чтобы была возможность поговорить без свидетелей. Оказавшись среди домов, она резко остановилась.
- Стой! – дернула руку. – Я никуда не пойду.
- Чем раньше ты напишешь заявление, тем лучше.
- И писать тоже ничего не буду.
- Лена, он преступник!
- Сереж, что за бред? – отмахнулась Кулемина. - Никакой он не преступник. Ты не знаешь, о чем говоришь.
- Я говорю только о том, что видел своими глазами.
- Ты ничего не знаешь…
- Я уже усвоил, что ничего не знаю, - вздохнул Сергей и посмотрел на девушку с укоризной. – Прости, но понять, почему ты его оправдываешь, я не могу.
- Не старайся понять. Не обижайся, когда я говорю, что тебе что-то неизвестно. Это не упрек. Есть вещи, о которых я бы предпочла забыть, не посвящая никого в подробности, даже тебя. Прости мне эти секреты. И забудь то, что было вчера. Ты же слышал, он увольняется. Пусть уйдет без выяснения отношений, так будет лучше. Виктор Михалыч мне ничего плохого не сделал. Давай оставим все как есть.
- Ты вообще понимаешь, о чем просишь? А если бы он тебя ударил? А если… если бы я не пришел, чем бы все закончилось?! Думаешь, ты бы от него отбилась? Или мне каждому встречному позволять тебя лапать?!
– Он – не первый встречный.
- И на этом основании ему позволено распускать руки? Или, может, тебе понравилось? – В этот момент Кулемина в изумлении застыла на месте. - Извини, но других объяснений я не нахожу.
- Сереж, ты не понимаешь…
- Да, черт возьми, не понимаю! Ты – моя девушка, я не собираюсь спокойно смотреть, как кто-то позволяет себе лишнее. Но если ты считаешь это нормой… О каких отношениях может идти речь? Я себя уважать не буду, если ничего не предприму. И вообще, кто для тебя я?
- А это зависит от тебя, - размеренно проговорила Кулемина. - Постарайся меня понять. Или просто принять. Такой, какая я есть. И каким бы ни было твое решение, в отделение я не пойду. Если ты напишешь заявление сам, буду все отрицать. Ну, а если я тебя больше не увижу… пойму.

Лена развернулась и пошла в обратную сторону, оставив Сергея наедине со своими вопросами, так и не нашедшими ответов. В его голове сложившаяся ситуация не находила объяснений. Поведение девушки вызывало негодование и злость. Ее равнодушие в отношении него и ярая защита Степнова враз разрушили мнимую гармонию. В любом случае, если Кулемина не хочет, чтобы он ей помогал, то насильно ему это сделать не удастся.

В подсобке все было на своих местах. Многочисленные грамоты и медали украшали стены, кубки теснились на полках шкафа. Шесть из восьми лет работы в школе Виктор приходил сюда с радостью и уходил с чувством удовлетворения. Последние два прошли серой тенью, не оставив в памяти ни радости побед, ни досады поражений. Как оказалось, за прошедшие годы из личных вещей сюда перекочевали лишь кружка да пара книжек по оказанию первой помощи. Смахнув их в пакет, Степнов оглядел помещение. В углу, за отошедшим от стены плинтусом мужчина заметил маленький пакет. Тот самый, что накануне вручил Лене. Вчера он, конечно, погорячился. Однако оправдываться не собирался. И если бы Кулемина подтвердила его непотребное поведение, был готов отвечать за свои поступки. Ее заявление оказалось неожиданным. Зачем ей за него заступаться? Впрочем, какая разница? Не желая искать причины, Виктор поднял пакет и выбросил в ведро, а после поспешил запереть дверь снаружи.

Когда Лена вошла в школу, шел второй урок. Коридор был пуст, даже Петр Степанович куда-то пропал еще полчаса назад и до сих пор не вернулся. В расписании значилась физкультура, и куда идти, девушка себе не представляла. Если урок ведет Степнов, то делать ей в спортзале нечего, а если он уже уволен, то в каком классе замена, она не знает. С другой стороны, это и хорошо. Есть время посидеть в одиночестве и подумать. Опустившись на банкетку у раздевалки, она прикрыла глаза. Воображение то и дело рисовало образы двух мужчин, имеющих для нее большое значение. Растерянный Сергей и грустный физрук. Сказать, кто ей важнее, она не могла. Оба занимали свое место в ее сердце, хотя там им определенно было тесно.

Тихие, едва слышные шаги вернули в реальность. Мысленный образ ожил, и перед Леной неожиданно возник Виктор. По-прежнему угрюмый. Как когда-то давно, уставший. Взгляды встретились и говорили больше, чем можно было произнести вслух. Учитель, словно парализованный, стоял на месте и не шевелился. Кулемина не моргала, а через несколько секунд отвернулась. Закрылась, скрестив руки на груди. Физрук сделал пару шагов и повесил ключ в специальный шкафчик на посту охранника. Еще три шага – и можно навсегда уйти. Он медлил. Вернулся к девушке. Снова остановился напротив.
- Прости меня, Лен. Если сможешь, прости.
В носу защекотало, горло заболело, девушка не могла заставить себя повернуться и посмотреть на учителя. Почему-то было совсем не страшно оставлять Сергея с правом выбора быть рядом или нет, а теперь невероятно горько осознавать, что теряет Степнова и, возможно, навсегда. Хотя… был ли он когда-нибудь у нее?
- Ну, бывай, Кулемина, - не дождавшись реакции, сказал Виктор и решительно вышел из школы.
Хлопок двери, и Лена со всех ног бежит в туалет, чтобы не расплакаться прямо здесь, в пустом коридоре, где каждый вдох и, тем более, всхлип, будет отчетливо слышен. Она не замечает стоящую за углом Малахову и совсем не слышит звонок телефона. Включила воду во всех кранах и закрылась в кабинке. Для пущей верности нажала на рычаг, и вместе с зашумевшим бачком разрыдалась в голос.

Мокрый снег, грязный асфальт, неопределенность в жизни и огромная дыра в душе – так мог бы охарактеризовать Виктор сегодняшний день. Мысль, что он, наконец, исчезнет, как Куелмина хотела и просила уже давно, совсем не успокаивала. Нужно было отвлечься. Только как? Спиртное, как показала практика, не пошло для него во благо. Под действием градусов он не только не забывается, но и еще крепче мучает самого себя мыслями о девушке и своих безнадежных чувствах. А об утре и говорить не приходится. Сейчас его может спасти только работа, которой, увы, уже нет. Но будет, обязательно будет. Он обеспечит себе изнурительный труд с утра до ночи, чтобы не оставалось ни минуты на пустые переживания.

Отсидев оставшиеся уроки, Лена отправилась в учительскую к Людмиле Федоровне. Написала контрольную, машинально подставляя нужные числа в зазубренные формулы. Сдала работу без единой помарки и тихо ушла, забыв попрощаться. Снова пустые коридоры, только у входа сидел улыбающийся охранник и что-то увлеченно записывал. А у выхода ее ждал Сергей. Неожиданно и странно. Он молча протянул ей букет тюльпанов и заставил улыбнуться. Вряд ли понял, но, выходит, принял. Его руки сомкнулись на ее талии, теплое дыхание согрело шею, а в лицо ветер бросал мокрые хлопья снега.

 Отправлено: 12.05.12 23:27. Заголовок: 30 До начала фестив..

30

До начала фестиваля оставалось меньше месяца, подготовка шла полным ходом. Репетиции стали чаще и продолжительнее, многое нужно было успеть. Возможно, именно поэтому Лена не так остро ощутила отмену тренировок по стритболу. Новая физручка без разговоров взялась вести классы Степнова, но от секций сразу отказалась: двух учительских ставок и без того было слишком много.
С появлением у Лены большого количества свободного времени Сергей старался занять его все. Помимо необходимости репетиций он руководствовался опасениями насчет… впрочем, он и сам не знал, чего именно боится. Просто он понимал, что есть вещи, которые для Кулеминой важнее него и их отношений. Вопросов парень больше не задавал, старался вести себя обыкновенно, но иногда был чересчур уступчивым, слишком мягким и понимающим. Лена делала вид, что не замечает этого, хотя повышенное внимание было очевидным. Чувствуя себя виноватой перед парнем, она закрывала глаза на ненавязчивый контроль, на детальное изучение Сергеем ее комнаты. Он постоянно что-то искал в Ленином окружении, в каждом слове пытался угадать скрытый смысл, неестественно живо интересовался вещами, совершенно ему безразличными. Кулемина все видела и понимала. А вот о том, что география исследований ее молодого человека была значительно шире ее комнаты, ей было неизвестно.

- Яна Ивановна, Вы же понимаете, что я не придумал все из чувства ревности, - начал он разговор со школьным психологом сразу после увольнения Степнова. – Все, что я говорил в кабинете директора, – чистая правда. Другое дело, что Лена не хочет давать делу ход. А почему – мне неизвестно. Знаю, что она ходит к вам на занятия. Может, Вы сможете мне помочь найти причину?
Малахова, даже имея в своем распоряжении некоторые факты (пусть весьма сомнительные, но слишком правдоподобные) и личное мнение относительно Кулеминой и Степнова, не спешила посвящать Сергея в подробности своих умозаключений. Не желая врать, она ответила довольно пространно и неопределенно. И было в ее манере общения нечто, что располагало к ней людей. Так и Сергей, выслушав женщину, проникся ее искренним желанием помочь и рассказал все без утайки, что и как происходило во время выяснения отношений с Леной. В этот момент у Яны закрались сомнения, и она спросила:
- Тебе известно, что у Лены были серьезные проблемы с милицией?
- Нет… Она как-то упоминала, что знает Карпова, но я не думал…
- Да-да, Вадим Артурович имел непосредственное отношение к делу Кулеминой. Виктор Михалыч ей помогал. Насколько я знаю, только благодаря нему она сейчас спокойно учится в школе. – Заметив, как меняется лицо парня, Яна добавила: - А благодаря тебе она улыбается. Ей необходим человек, которому она может доверять. И он у нее есть.
- Разве что доверия не наблюдается…
- Сереж, ей нужно время. Возможно, много времени. Со стороны может показаться, что Лену ничего не беспокоит. Но никому неизвестно, что у нее в мыслях. А ты можешь сделать для нее очень много, и это совсем не сложно – просто будь рядом.

После ухода парня Малахова задумалась. Если безоговорочно верить рассказам Зеленовой было бы неправильно, то сомневаться в словах Сергея у Яны причин не было. Теперь она совершенно запуталась и уже плохо могла смоделировать характер отношений ученицы и бывшего учителя.

Новости только раззадорили интерес Сергея. Практически сразу он отправился к Карпову. Об истинной причине своего визита парень намеренно умолчал, не желая преждевременно настраивать инспектора против Степнова. И чем больше Вадим Артурович рассказывал про бывшего физрука, тем тверже он уверялся в необходимости молчать и дальше - для Карпова Виктор был чуть ли не героем.
Выходя из отделения, Сергей чувствовал себя обманутым и использованным. На самом деле, умом он понимал, что у Кулеминой были причины, чтобы утаить некоторые эпизоды своей жизни. Только полученная информация не укладывалась в голове. Сложно было поверить, что Лена, чудесная девушка, пусть немного странная и скрытная, но, в то же время, открытая и правильная, может хранить столько скелетов в шкафу. И еще сложнее было смириться с появлением соперника. Мифического, но, вместе с тем, слишком реального. Парень надеялся, что мысли о неоднозначном отношении Лены к бывшему учителю – лишь плод его измученной фантазии. Страх оказаться правым нарастал с каждой минутой, а в последствии, и с каждым днем.

- Ну что, домой? – спросил Сергей, когда актовый зал опустел. Лена, в последнее время часто уходившая в себя, сидела на сцене и пристально смотрела в окно. Погрузившись в свои мысли, она не услышала вопроса. – Лен, пойдем домой!
- Мне еще нужно к Яне Ивановне. Она какой-то тест приготовила, - вздохнула девушка. – Это минут на двадцать, не больше.
- Тогда беги, буду ждать тебя у выхода.

Обычно занятия с Малаховой были свободной беседой, в которой и Лена, и Яна могли подробно выразить свои мысли на ту или иную тему. Кулемина охотно общалась с психологом, но недавно женщине стало ясно, что во время сеансов девушка абстрагируется от своих чувств и переживаний. Все то, что она говорит, – это лишь логические размышления на заданную тему, никаким образом не связанные с личными эмоциями. Именно поэтому Малахова не видела перспектив в подобных сеансах и решила пойти другим путем. Она посещала репетиции, наблюдала за поведением девушки в течение учебного дня и через какое-то время была готова провести не обычный час терапии, а психологический тест, который обещал помочь ей разобраться в методике дальнейшей работы, а Кулеминой – в своих чувствах и поступках.

Если Яна ломала голову над тем, как вытащить на поверхность эмоции Лены, то сама девушка боролась с любыми их проявлениями. Давно забытая установка «не думать и не чувствовать» снова была приведена в действие. Аутотренинг помогал плохо. В последнюю встречу с учителем ей казалось, что, как только он уйдет, все сразу станет хорошо. Что такое это «все» и как это «хорошо», она объяснить не могла. Отсутствия Виктора, как и исключительного понимания Сергея, оказалось недостаточно для решения проблем. Сколько девушка ни пыталась увести мысли в нужном направлении, они всякий раз возвращались на свою орбиту. Снова тоска о Степнове, безразличие к практически идеальному Сергею и бесполезные попытки увидеть свое будущее в ярких красках.

Кабинет Малаховой был очень уютным. Даже при нехитром интерьере все здесь выглядело по-особенному теплым, что делало обстановку крайне доброжелательной. Возможно, дело было в солнечной стороне. Всякий раз, когда Кулемина приходила, она не могла не улыбнуться. Но сегодня здесь было мрачно. Темные тучи заволокли небо, и ни один луч не пробился сквозь серое месиво. Яна тоже выглядела неважно. Вместо приветствия она устало кивнула девушке и жестом пригласила сесть. Через минуту перед Леной лежало несколько листов с вопросами и вариантами ответов. Кроме того, под каждым номером было несколько свободных линеек для написания своего собственного варианта. Получив краткие указания, девушка приступила к выполнению теста.

Первые вопросы показались ей незатейливыми. Любимые цвета и геометрические фигуры она определила с легкостью. Успела подумать, что когда-то дала бы иные ответы, но не обратила на это внимания. А потом стало сложнее. Ясные и четкие формулировки скрывали глубокие подтексты и грозили разоблачением. Оставив несколько номеров «на потом», Лена вдруг поняла, что таким образом она может пропустить все вопросы. Заметив волнение девушки, Малахова поспешила ее успокоить:
- Тебе не обязательно отвечать на все. Сколько сможешь. Но не торопись. Подумай.

Кулеминой было что обдумать. Все те мысли, которые она старательно заталкивала как можно глубже, по амнистии школьного психолога вышли в свободные размышления. «Хотели бы вы забывать неприятные события?». Рука дрогнула у ответа «да». Сколько раз она говорила, что хочет забыть. Сколько раз пыталась отгородиться от всего того, что связывает с давно минувшими днями. Но хочет ли… «Считаете ли вы, что можно управлять чувствами?» Практическими исследованиями этого вопроса она занимается уже довольно давно. Понимает неизбежный крах всех начинаний и все равно продолжает тешить себя надеждой, что у нее получится. «Могут ли дурные воспоминания оказаться желательнее, чем благоприятные?». Проще простого мозг сломать об такие вопросы. Бред, да и только. Хотя… глупые попытки поцеловать Степнова, несмотря на последствия, вызывают больше волнительных ощущений, нежели многочисленные нежности с Сергеем. «Возможно ли решить проблему, закрыв на нее глаза?». Ага, два раза…

Еще десяток пунктов, и Лена, сама того не замечая, начала грызть карандаш. Яна видела, что попала в точку. Пусть Кулемина ей ничего не расскажет. Пусть оставит листы без своих ответов. Пусть они никогда не обсудят этот тест, но женщина уверена, что он поможет Лене лучше, чем пустая болтовня о смысле жизни. Если она никому не позволяет помочь ей, значит, должна сделать это сама. Не предвидела Малахова лишь вариант полного отрицания всех самостоятельно сделанных выводов. Она знала свою пациентку как девушку с сильным характером и предполагала, что верно поставленные вопросы помогут ей в понимании жизненных ценностей. Но не допускала осознанной борьбы с самой собой.

Сергей не ожидал увидеть Кулемину такой взвинченной. Она вихрем пронеслась мимо него в раздевалку. На ходу надела куртку и так же переобулась.
- Пошли! – бросила нерасторопному парню у двери.
- Лен, что случилось? – волнение молодого человека было искренним и небеспричинным.
- Ничего не случилось. Просто не люблю, когда мне лезут в душу и выворачивают ее наизнанку.

 Отправлено: 24.06.12 22:02. Заголовок: 31 Под разными пред..

31

Под разными предлогами Лена избегала визитов в кабинет Малаховой. В течение недели она то была плотно занята на репетициях, то спешила домой, ссылаясь на семейные обстоятельства. А спустя еще несколько дней в школу пришел ее отец. Он поинтересовался, можно ли закончить занятия с психологом. Яна пыталась убедить мужчину в необходимости продолжения терапии, Никита Кулемин понимающе кивал, но стоял на своем: его дочь не состоит в дурных компаниях, вовремя приходит домой и получает хорошие оценки. Решающим аргументом стало то, что Лена не собиралась бросать спорт, а с увольнением фирзука тренировкам пришел конец. И теперь он нашел достойный спортклуб на другом конце города. Тренер согласился рассмотреть кандидатуру Кулеминой даже среди учебного года, такую возможность нельзя было упускать. И чтобы посещать тренировки, Лена нуждалась в дополнительном свободном времени. Малаховой пришлось смириться.

- Понятно… – неопределенно произнес Сергей, когда Кулемина, сидя на краю сцены, сообщила новость о спортшколе. Так оживленно она давно ни о чем не рассказывала. Перемена в ее поведении должна была бы радовать, но Сергея она напрягала. Ни частые встречи, ни его внимание и забота не могли заставить ее так улыбаться.
- Ты за меня не рад?
- Нет, я за тебя очень рад, - вздохнул он. - Просто мы уже не сможем постоянно быть вместе. – Лена поняла его огорчение и изобразила расстройство. – Да, хотел тебя спросить. Мои однокурсники планируют в зимние каникулы несколько дней провести в доме отдыха в Подмосковье. Может, поедем с ними?
Лена не была уверена, что хочет ехать. Но ей представлялась неплохая возможность отвлечься и отдохнуть.
- Не знаю… Думаю, родителям это не понравится.
- Их я возьму на себя. Было бы желание. Но если не хочешь, останемся в городе. Здесь тоже можно гулять, лепить снеговиков…
- Нет-нет, я хочу. Давай поедем, - улыбнулась девушка, думая, что ее все равно не отпустят. И добавила: – Мы замечательно проведем время. Ой, мне пора! Я встречаюсь с тренером.
- Постой, а как же репетиция?
- Прости, сегодня придется пропустить. Я же говорила, речь не о школьных тренировках, а о возможности попасть в клуб! Прогуляю всего одну репетицию.
- Ну что с тобой поделать? – хмыкнул Сергей. - Беги.

Попрощавшись, Кулемина поторопилась в раздевалку. Она волновалась и переживала, что может не подойти команде. И еще ее пугала мысль, что может случайно встретить Степнова. Если не сейчас, то позже, на каких-нибудь соревнованиях. В глубине души украдкой надеялась на это, но... нет, так не бывает.

Путь оказался дольше, чем Лена ожидала. Она преодолела несколько остановок на троллейбусе, поездку в метро с двумя пересадками и незнакомый маршрут автобуса в чужом районе, который, кстати, не внушал доверия. Местность была похожа на заброшенную промзону: старые постройки, разбитые дороги, стаи бездомных собак. И ни души. Даже из автобуса, кроме нее, никто не вышел. Только внутри большого спорткомплекса все выглядело куда дружелюбнее и намного интереснее. Девушка решила, что находится он на отшибе из-за своего размера – в городе сложно найти достаточно пространства для такой масштабной конструкции.

Тренер представился Крайским Николаем Валерьевичем. Мужчина лет сорока пяти обстоятельно расспросил Лену об ее увлечении баскетболом и достижениях. Познакомил с командой и дал шанс показать себя на поле. Кулемина поняла, что за время отсутствия тренировок немного вышла из формы, но Крайскому был важен потенциал, и он его рассмотрел.

Вскоре довольная Лена бодро шагала к автобусной остановке. Она больше не думала о длинном пути, который ей предстоит преодолевать трижды в неделю, и неприятном районе. Взяли в команду – и это главное. С такими радостными мыслями она вошла в автобус и протянула в маленькое окошко водителя горсть мелочи. Мужчина начал пересчитывать монеты, одновременно нажимая на закрывающие двери рычаги. Лена задумчиво наблюдала за точными движениями руки, которая помнила расположение кнопок на приборной панели. Его руки... Секундное замешательство, и в следующее мгновение Кулемина поняла, что смотрит в затылок своему бывшему учителю физкультуры. Он взглянул в зеркала и вывернул руль. Потерявшись во времени и пространстве, девушка чуть не упала, когда автобус тронулся. Как будто издалека услышала стук. Это водитель привлекал внимание нерасторопного пассажира, который никак не забирал свой талон. Виктор Степнов барабанил талоном на проезд по стеклу и не знал, что с обратной стороны к нему осторожно протянула руку бывшая ученица Кулемина.

Лена старалась как можно быстрее оказаться подальше от кабины водителя. Второпях вставляла талон не той стороной. Автомат сжирал его, а потом выплевывал обратно и неприятно гудел. Девушка нервничала, пыталась пройти через заблокированный турникет, и все повторялось снова. Наконец загорелась зеленая стрелка. Кулемина пролетела через весь автобус и забилась на последнее сиденье.

Степнов бросил ключи на старую тумбу. Еще одна смена закончилась. Впереди короткая ночь, и с раннего утра ему предстоит снова сесть за руль городского автобуса. Так неположено. По правилам он должен отдыхать двое суток, и только после этого может заступать на новую смену. Но отдыхать невыносимо. Ему нужно занять руки и голову. Ему необходимо чем-то заполнить свои будни, поэтому он работает, работает, работает… Виктор изматывает себя, чтобы быстро и надолго засыпать. Он хочет уставать, чтобы спать без снов. У него так много свободного времени, что по выходным он подрабатывает тренером по рукопашному бою.

Еще у него появилась женщина, Оля. Она попала к нему на занятия, и сразу же завязался роман. Путь от кино до постели оказался недолгим. Он с нею нежен и довольно обходителен, но абсолютно к ней равнодушен. Она пытается его «лечить» насчет недостатка внимания, и он понимает, что скоро они расстанутся. Но не сейчас, чуть позже. Оля не знает, что он приводит ее в съемную квартиру, что еще недавно он жил на противоположном конце города и был школьным учителем физкультуры. Она не догадывается, что в моменты близости он больше злой, чем страстный. И что думает он отнюдь не о ней.

В очередной раз посмотрев на часы, Лена откинула одеяло и подошла к окну. Раннее декабрьское утро было тихим и красивым. Всю ночь она не могла сомкнуть глаз, и даже сейчас, когда до звонка будильника оставалась пара часов, сон не шел. За время раздумий она твердо решила поехать в дом отдыха с Сергеем. Если ему не удастся договориться с родителями, то она сможет это сделать сама. О встрече со Степновым девушка старалась не думать. Получалось плохо, и любая нить размышлений, так или иначе, выводила ее к образу бывшего учителя.

 Отправлено: 16.12.12 16:51. Заголовок: 32 Фестиваль подкра..

32

Фестиваль подкрался неожиданно. Хоть подготовка к нему и заняла уйму времени, все равно остались сырые элементы, и они в первый же день во всей красе проявились во время выступления. Сергей не мог скрыть разочарования, но бодрился и пытался воодушевить свою труппу. Лене было все равно. Прежняя любовь к театральной постановке угасла, ее голову занимали будущие тренировки, скорое приближение Нового года и Виктор Степнов, снова ставший частью ее будней. Кулемина гнала ненужные мысли, пыталась заинтересовать себя проблемами своего молодого человека. Получалось не очень, хотя со стороны казалось, что она действительно переживает и целиком отдается театральному искусству.
Второй фестивальный день прошел удачнее. Мастер-класс по работе с непрофессиональными актерами Сергей провел на «отлично». Лене на время удалось переключиться с фантазий на действительность, и она искренне радовалась за парня, даже гордилась им. Возвращались домой в приподнятом настроении. Обсуждали завтрашний, последний фестивальный день и предполагали, какие коллективы могут стать лауреатами. Незаметно заговорили о предстоящей вылазке за город со встречей Нового года и большой программой отдыха. До отъезда оставалось меньше недели, а потому тема набирала обороты.
- Не люблю лыжи, - сморщилась Лена.
- И это мне говорит лучшая спортсменка школы?!
- Это не спорт, это дурь какая-то. В спорте надо соревноваться так, чтобы мозги работали на опережение, как в шахматах. А тут маши себе руками и ногами двигай. Еще палки эти…
- Тогда воспринимай это как прогулку. Свежий воздух, мороз, вокруг красота, и ты на лыжах, да по мягкому снегу, м-м-м! А если с горки, то вообще праздник!
- Вот уж не думала, что ты такой ярый лыжник. Если честно, мне и в школе этих праздников хватает. Может, лучше на коньках? – с надеждой в голосе сказала Лена. – Это хоть весело.
- Можно и на коньках… Только тебе придется меня учить, один я вряд ли справлюсь.
- Легко!
- Значит, послезавтра пойдем покупать мне коньки.
И чего она капризничает? На лыжах, на коньках, да хоть на слонах, если надо! Только на послезавтра у нее другие планы.
- Я не смогу, в спортклубе пригласили на празднование Нового года.
- Но ты еще никого не знаешь…
В любой другой ситуации Лена подумала бы об этом и подобного мероприятия постаралась бы избежать. Но сейчас не могла упустить возможность лишний раз прокатиться на автобусе, в котором может встретить бывшего учителя. Конечно, и себе, и Сергею свои мотивы она объяснила иначе:
- Надо вливаться в коллектив. Это шанс со всеми познакомиться, на тренировках вряд ли будет много времени на поиски друзей. Тут такой момент: либо сразу станешь частью команды, либо навсегда останешься пятым колесом. И далеко не всегда это зависит от спортивных талантов.
- И все же, не лучше ли начать с демонстрации способностей? Так команда сможет оценить тебя по достоинству.
- Не хочешь, чтобы я ехала? – Не хочет. Только не скажет. Улыбнется в ответ и крепко обнимет. Как всегда, поймет и отпустит.

Оля не вовремя устроила сцену. На самом деле, она вообще оказалась сегодня не к месту. Виктор хотел в одиночестве посмотреть футбол и завалиться спать, а она возьми да явись с пакетом продуктов. Видишь ли, решила сделать сюрприз своему мужчине. Но ни горячий и разнообразный ужин, ни ее нежное воркование на ушко с прямым намеком на постель не смогли расслабить и настроить его на нужный лад. С ее стороны последовали упреки, обиды, угрозы, а потом началась противная бабская истерика…
Девушка не учла, что со Степновым такие штучки не пройдут. Он не спешил извиняться и задабривать ее обещаниями подарков и романтических путешествий.
- Я так живу, - жестко, лаконично, безапелляционно. – У меня есть расписание, привычки, характер, в конце концов. Прости, но ничего менять не хочу и не буду.
И хоть в лепешку расшибись, ему будет до фонаря. Хочешь – вписывайся в расписание и терпи хамское безразличие, не хочешь – до свидания. Когда он стал таким бездушным? Даже когда Оля унеслась вниз по лестнице, размазывая по лицу слезы, Виктор не испытал к ней ни малейшего чувства жалости. На улице ночь, но он не проводил, не позвонил удостовериться, что она добралась до дома. Никаких угрызений совести, лишь надежда, что это была ее последняя попытка внести в их отношения немного романтики.

Заключительный день фестиваля не принес труппе Сергея звания лауреата, но проведенная работа с непрофессиональным коллективом была оценена как достойная. Наконец все участники могли выдохнуть и разойтись по своим делам, коих в предновогодней суете было предостаточно. Так и Лена, примерив новые джинсы, следующим вечером отправилась на новогоднюю вечеринку в спортклуб.

Когда Кулемина вышла из метро, ее автобус уже стоял на остановке. Увидев номер нужного маршрута, она прибавила шаг. На этот раз Лена позаботилась о проездном билете заранее. Она спланировала поездку: зайдет в автобус, глядя под ноги, пробьет билет и быстро удалится в конец салона. Все. И плевать, кто за рулем и что он там делает. Не видеть, не слышать, не думать… как всегда.
Ей казалось, что она заскочила на ступеньку в последнюю секунду и за ней вот-вот закроются двери. По задуманному плану, не смотря по сторонам, шагнула к турникету и тут же уперлась в небольшую, но плотную очередь. Рычаг заел, и водитель пытался исправить технику. Лена выдохнула – не Виктор. А в следующую секунду сожалела, что этот автобус поведет не бывший учитель.
- Ты долго еще будешь стоять? По расписанию уже я должен отъезжать! – А вот и он, Виктор Степнов собственной персоной влетел в автобус. Грубый, нервный, явно не в духе. Протиснулся к турникету и взялся за рычаги. – Гребаная техника! Тут механик нужен, отключай, без билетов своих пассажиров покатаешь, - заключил мужчина. Однако коллега не собирался сдаваться. - Давай-давай, вырубай турникет, а то до ночи ковыряться будешь. Или я вперед поеду, тогда от Семеныча влетит за сбой в расписании.
Так же быстро, как и появился, Степнов хотел удалиться. Развернулся к выходу и, споткнувшись о чьи-то ноги, налетел прямо на Ленку. Он не успел извиниться, лишь открыл рот и застыл. Откуда она здесь? Почему, черт возьми?
Кулемина растерялась. Смотрела на мужчину широко открытыми глазами. Соскучилась. Сильно. А он невозмутим, неужели ничего не скажет? От его пристального, но равнодушного взгляда захотелось взвыть и провалиться сквозь землю.
- Вить, не ты переживал за расписание? – толкнул Степнова в плечо коллега-водитель.

До своего автобуса мужчина дошел на автопилоте. Он не заметил, что пожилые пассажирки возмущаются из-за долгой стоянки, проигнорировал клаксоны автомобилей, которым перегородил дорогу. Его жизнь только начала приобретать мало-мальски упорядоченный вид с иллюзией стабильности, он даже избавился от единственной неустойчивой единицы, Оли, а появилась Кулемина, лишь на миг, – и опять все рухнуло. Неужели действительно неизлечимо? Против воли он всматривался в салон отъезжающего автобуса, надеясь еще хоть раз увидеть ее. Не удалось.

Букет цветов был очень красивым. Хотя Виктору он не нравился. Сейчас главное – чтобы он пришелся по вкусу Оле, и чтобы она простила поведение Степнова позапрошлой ночью. Правильно ли он поступает, не испортит ли жизнь этой девушке, виноватой лишь в том, что она, как и любая другая, хочет серьезных отношений, заботы и, возможно, семьи и детей? У него не было ответов на вопросы. Он знал лишь, что сможет признаться ей в любви, ведь это просто слова.